Дело (Сухово-Кобылин)/Действие третье
| ← Действие второе | Дело — Действие третье | Действие четвёртое → |
| Дата создания: 1856—1861, опубл.: 1869. Источник: Машинный фонд русского языка |
Явление I
Лидочка. Чего ты ищешь, Сидорыч?
Иван Сидоров. Да вот, сударыня, записку, что писарь переписывал. Мы вот там (указывает на кабинет) с Кандид Касторычем весь кабинет изрыли.
Лидочка. Да вот она. (Встает и отдает ему бумагу.) Что вы делаете?
Иван Сидоров. С Кандидом Касторычем совет держим, сударыня, едет папенька ваш к Князю подать ему записку; так толкуют теперь, как с этим лицом говорить надо.
Лидочка. Ах, Иван Сидоров, а мне сдается, что это добром не кончится; у меня какая-то тоска.... Сердце ноет.... Ну что же, папенька ездил к этому чиновнику?
Иван Сидоров. Ездил, сударыня.
Лидочка. Ну что же?
Иван Сидоров. Не сошлись. Да по правде сказать, как и сойтиться? Ведь не то что взять хотят — а ограбить. Народ всё голь, живет хищением; любого возьмите: получает он от Царя тысячу, проживает пять, да еще нажить хочет — так как тут сойтиться? Вот около нашей вотчины один, сударыня, судеец самым сверхъестественным грабительством — миллион нажил; купил пятьсот душ вотчину, два завода поставил. Так что ж? теперь, видите, пятьдесят тысяч рублей доходу получает, и стал уж он большой барин. Вот вы и судите, матушка, что один такой нечестивец на всю землю нашу соблазну делает!
Лидочка. Да, страшный свет.
Иван Сидоров. Теперь, матушка, из них всякий не то что на прожиток взять или бы благодарность какую: Бог бы с ним, мы за это не стоим; а смотрит, чтобы сразу так цапнуть; чтобы, говорит, и себе было, и детки бы унаследовали. Ну, и стало оно грабительство крупное, маховое; сидят они каждый на своем месте, как звероловы какие, да в свои силки скотинку Божию и подкарауливают. Попадет кто — они вот этою сетью (указывает на записку) опутают — да уж и тешатся.
Лидочка. Точно сетью!.. Ах, Сидорыч, как у меня сердце-то ноет.
Иван Сидоров. Как ему и не ныть, матушка. Было на землю нашу три нашествия: набегали Татары, находил Француз, а теперь чиновники облегли; а земля наша что? и смотреть жалостно: проболела до костей, прогнила насквозь, продана в судах, пропита в кабаках, и лежит она на большой степи неумытая, рогожей укрытая, с перепою слабая.
Лидочка. Правда твоя. Я так иногда думаю: всего бы лучше мне умереть; всё бы и кончилось — и силки бы эти развязались.
Иван Сидоров. Что вы это, матушка. Бога гневите. Посылает Бог напасть, посылает силу, посылает и терпение.
Лидочка. Нет, Сидорыч, я уж слышу: ослабли мои силы, истощилось терпение, истомилась я! — только об том и молю я Бога, чтоб прибрал бы он к Себе мою грешную душу.... Смотри — если я умру, похороните вы меня тихонько, без шума, никого не зовите, ну — поплачьте промеж себя.... чего мне больше.... (плачет).
Муромский (из кабинета). Иван Сидоров, а — Иван Сидоров!
Иван Сидоров (торопливо). Извините, сударыня. Сейчас, сейчас! (Бежит в кабинет).
Явление II
Лидочка. Я бы только хотела одного: чтобы и он приехал, — чтобы и он заплакал. — Ведь он любил меня.... по-своему.... нет! не любил он меня. Почему бы ему не прийти да не сказать, что вот ему деньги нужны! Боже мой — деньги! Когда я ему всю себя отдавала.... и так рада была, что отдавала.... (Плачет и кашляет.) Вот надеюсь, что у меня чахотка — а всё пустое, никакой чахотки нет; а как бы хорошо мне умереть.... благословить бы всех.... Ведь вот что в смерти хорошо, что кто-нибудь — и ребенок и нищий, а всякого благословить может, потому отходит.... я бы и его благословила.... я бы сказала ему: вот моими страданиями, чахоткой.... этой кровью, которая четыре года идет из раненой груди, я искупила все, что сделано, — и потому что искупила — благословляю вас.... Я протянула бы ему руку. Он бросился бы на нее, и целый поток слез прошиб бы его и оросил бы его душу, как сухую степь, какую заливает теплый ливень!.. А моя рука уж холодная.... Какие-то сумерки тихо обступили меня, и уже смутно слышу я: «ныне отпущаеши, владыко, рабу твою с миром» — я бы сказала ему еще раз.... Ты.... Мишель.... прости.... вот видишь там.... (горько плачет).... в такой дали, какую я себе и представить не могу, об тебе.... об твоем сердце.... буду я.... мо.... молиться (плачет).
Явление III
Муромский. Лида, — а — Лида, — где же ты?
Лидочка (оправляясь). Я здесь, папенька.
Муромский. Прощай — дружок. Да ты это что? а? — Ты плакала?..
Лидочка. Кто, я? — Нет, папенька. А вы это что в параде?
Муромский. О-о-о-х, мой друг, — вот ехать надо.
Лидочка. Ехать — куда?
Муромский. Да вот, решили к Князю ехать; просить, подать вот записку.
Лидочка. Так постойте. (Уходит в свою комнату.)
Тарелкин (обертываясь к Муромскому). Петр Константинович, не медлите, прошу вас — не медлите. Я вам говорю, теперь самый раз; он теперь свободен, никого нет, и вам будет ловко на досуге объяснить все эти обстоятельства.
Атуева. Ну разумеется: не ахти какая радость об таком деле, да еще при людях толковать.
Тарелкин. Именно — ведь я для вас же советую.
Муромский. А ты что это?
Лидочка. Я с вами.
Тарелкин (в сторону). Ах, коза проклятая!.. — да она все испортит.
Муромский (Тарелкину). Она вот со мной.
Тарелкин. Невозможно, невозможно. (Муромскому, значительно.) Им неприлично.
Атуева. Полно, матушка, видишь, говорят, нельзя.
Муромский. Ты, мой дружок, простудишься....
Лидочка. Нет, папенька, не простужусь (решительно) — а впрочем, вы знаете, я вас без себя никуда не пущу.
Муромский. Да, ангел ты мой....
Лидочка. Ведь я с вами только в карете: кто же мне запретит, папенька, с вами в карете быть.
Тарелкин. Да, — так вы наверх к Князю не взойдете.
Лидочка (посмотрев на Тарелкина). Не беспокойтесь — не взойду!
Тарелкин. Ну, этак можно — ступайте, ступайте.
Явление IV
Атуева. Ну, вот так-то; насилу-то протолкали; и вам спасибо, добрейший Кандид Касторыч!.. Ну что, право: живет, живет, а ни на что не решается. Вот теперь и мне как будто легче стало.
Ну что? — Вы что думаете?
Тарелкин. Я, сударыня, ничего не думаю.
Атуева. Да нет; я спрашиваю, что — успех-то будет? а?
Тарелкин. Никакого.
Атуева. Как же никакого?
Тарелкин. Так полагаю-с.
Атуева. Так неужели такому лицу нельзя объяснить свое дело? Ну, я сама поеду и объясню.
Тарелкин. Объяснить вы можете.
Атуева. Уж я вас уверяю. Да и в просьбе-то всю подноготную пропишу.
Тарелкин. И подноготную прописать можете.
Атуева. Так подать не могу?
Тарелкин. Еще бы; даже приемные дни назначены.
Атуева. Ну, вот видите — сами говорите, приемные дни. Вот я сама и поеду.
Тарелкин. Вот вы и поехали. Введут вас в зал, где уж человек тридцать просителей; вы садитесь на кончик стула и дожидаетесь....
Атуева. Отчего же, сударь, на кончик? я и во весь стул сяду.
Тарелкин. Ну нет — во весь стул вы не сядете.
Атуева. Сяду. Я не экономка какая. Мой отец с Суворовым Альпийские горы переходил.
Тарелкин. Положим даже, что он их с Аннибалом переходил, а все-таки во весь стул не сядете, ибо — дело, сударыня, имеете!.. Выйдет он сам!.. за ним чиновники, — заложит он этак руку за фрак. (Закидывает руки и протяжно.) Что вам угодно?
Атуева. А я ему тут все и выскажу.
Тарелкин (сохраняя позу). Положим.
Атуева. Да так выскажу, что у него кровь в голову хватит.
Тарелкин. Не полагаю. Его Сиятельство страдает геморроем; а от рассказов этих у них оскобина, — зубки болят-с. Ведь это вам так кажется; а в сущности все одно да то же. Пятьсот просителей — и все тот же звон.
Атуева (с жаром). Тот, да не тот.
Тарелкин. А он в самом-то пылу и спросит (тот же голос): записку имеете?
Атуева. А я ему и записку.
Тарелкин. Он примет, да чиновнику и передаст: вам поклон (кланяется), значит, кончено; к другому — а их до полусотни, у всякого записка — воз; да по почте получен — другой; да всяких дел — третий; да у него в час заседание; да комитетов два; да званый обед на набережной; да вечером опера, да после бал, да в голове-то уж вот что.... (делает жест), так он вашу-то просьбу с прочими отдаст секретарю: рассмотрите, мол, и доложите.... Понимаете.... А секретарь передаст сделать справки — мне.
Иван Сидоров (тихо Атуевой). И предаст тя соперник Судии.
Тарелкин. А я отдам столоначальнику.
Иван Сидоров. И предаст тя Судия слузе....
Тарелкин. Вот вы туда же и попали....
Иван Сидоров (покачав головою, тихо Атуевой). Не изыдеши оттуда, дондеже не отдаси последний кодрант.
Атуева (раскинув руки). Не понимаю!!..
Тарелкин. А секретарь-то, ведь он тоже власть. — А я-то, я ведь тоже власть; а у меня столоначальник, — ведь и он власть!..
Атуева. Так, стало, — от столоначальника до Князя по всем и бегать.
Тарелкин. Зачем же так себя беспокоить, — в существе достаточно только к столоначальнику.
Атуева. Ну! не верю!
Тарелкин. Извольте, мы вам на счетах выложим. (Ивану Сидорову.) Дай-ко, брат, нам счеты. (Иван Сидоров подает счеты.)
Тарелкин (становится в позу и кладет на счетах). В отечестве нашем считается, милостивая государыня, две столицы и сорок девять губерний....
Явление V
Тарелкин (увидавши их, срывается с своего места). Что? что такое?
Муромский (размахнув руками с сокрушением). Нет; — не принимает.
Тарелкин. Как не принимает, когда я вам говорю, что принимает.
Муромский. Мне курьер сказал.
Тарелкин. Да вы курьеру-то сунули?
Муромский. Как же, как же.
Тарелкин. И говорит — не принимает?
Муромский. Говорит — не принимает.
Тарелкин (трет себе лоб). Это удивительно. — А вы сколько ему сунули?
Муромский. Полтинничек.
Тарелкин (хлопнув по счетам). Ну, так вот отчего и не принимает. Ну помилуйте: ну можно ли такому курьеру полтинник давать?
Муромский (с досадою). А сколько же такому курьеру давать?
Тарелкин. Пяти- или десятирублевую.
Муромский (с ужасом). Тридцать пять рублей!
Тарелкин. Да вы на ассигнации считаете.
Муромский. Да ведь я ассигнациями оброк-то беру.
Тарелкин (с досадою). Позвольте: у вас никто не спрашивает, получаете ли вы оброк и как вы его получаете: ассигнациями, медью или даже куньими деньгами. Вы поймите это. Вам надо дело сделать — так ли-с? Вы зачем сюда приехали?
Муромский. Ну вы знаете.
Тарелкин. И скоро ехать хотите?
Муромский. Да если этак еще дней десять помаячу, — так и в гроб лягу.
Тарелкин. Опять не туда: до вашей смерти опять никому дела нет.
Лидочка (с испугом). Ах, Боже мой! — Что вы....
Тарелкин (Лидочке). Позвольте, сударыня, — не об этом; (берет Муромского за руку и подводит к окну) посмотрите, много на Невском народу?
Муромский. Много.
Тарелкин. Кому из них дело, что вы из хлопот ваших умереть можете?
Муромский (смотря в окно и покачав головою). Да, — никому обо мне дела нет....
Тарелкин. Ну, вы сделайте опыт: крикните в окно, что, мол, я денег даю, — но смотрите, что будет? (Хохочет.)
Муромский (в сторону). Тьфу, провались ты, проклятый человек.
Иван Сидоров. Справедливо говорят.
Тарелкин (в духе). Да помилуйте — это ясно, как дважды два. (Атуевой.) Вам чего день стоит?
Атуева. Целковых двадцать стоит.
Тарелкин (с форсом). И вы думаете, что курьер-то и не знает, что вам двадцать целковых день стоит? — а? — Он, бестия, знает. Ну вы дайте ему десять, а десять-то у вас в кармане останется. — Ведь здесь все так.
Иван Сидоров. Справедливо говорят-с.
Тарелкин (продолжая). Здесь у людей даром ничего не берут, нахрапом или озорством каким, — никогда. Здесь все по доброй воле, и даже, скажу вам по справедливости, — пополам. Вам чего дело стоит — двести рублей, ну — сто дайте, сто себе возьмите.
Муромский (Атуевой). Это, кажется, Кречинский писал, промышленная.
Атуева. Да, да.
Муромский (Тарелкину). Это, стало, по правилу: «возлюби ближнего, как самого себя».
Тарелкин. Именно, — все наполовину. Согласитесь сами: всегда выгодно свой собственный расход купить за полцены.
Иван Сидоров. Выгодно, сударь, выгодно.
Тарелкин (продолжая). Ну — и для расчета просто: всякий из своего дела видит, сколько дать.
Иван Сидоров. Хитро сделано.
Муромский. Ну — делать нечего.... поедем, Лида. (Взявши шляпу, поднимает руки к небу.) Боже мой!.. вот пытка-то.
Тарелкин. Ступайте, Петр Константинович; ступайте, пока есть время.... или нет, постойте.
Я вас лучше сам свезу, а то вы опять не дойдете.
Иван Сидоров. Именно, ваше высокоблагородие, — опять не дойдут.
Муромский (уходя). Ну и прекрасно; вот и мне как будто покойнее.
Явление VI
Чибисов (шепотом). Ну что?
Парамонов (вертит головою). Нет еще.
Чибисов. А уж поздно.
Парамонов. Кто ж его знает. Все еще ходит да воду пьет (показывает на кружку); стало, не готов.
Ибисов (входит с бумагами). Ну Парамоныч, — как? Можно, что ли?
Парамонов (нюхая табак). Тссс-с....
Ибисов (тихо). Эка штука.... А у меня дело спешное.
Парамонов. Попробуйте.
Ибисов. Чего пробовать; — я у тебя, братец, спрашиваю.
Парамонов. Видите — ни души нет; один, как буря, ходит.
Ибисов. Стало, еще не готов.
Парамонов (шепотом, но открывая сильно рот). Не-го-то-в, — говоря-т вам, не го-то-в!!..
Явление VII
Чибисов и Ибисов (машут руками и удерживают). Не готов.... Господа, — не го-то-в!!..
Тарелкин (отводя Парамонова в сторону). Ну что?.. Как он нынче?
Парамонов. И-и-и-и.... туча тучей!..
Тарелкин. Хорошо!!!.. Смотри, я просителя впущу, — ты его не тронь.... пускай попросит.... (дает ему в руку) понимаешь....
Парамонов (подщурив глаз). Попарить, что ль, надо, — ай не гнется? Давайте, — мы попарим....
Явление VIII
Князь (становясь посреди залы). Аааа — что это такое?
Парамонов. Чиновники, Ваше Сиятельство.
Князь. Аааа — что они?
Парамонов. Не желают беспокоить Ваше Сиятельство.
Князь. Аааа — хорошо. (Наливает кружку содовой воды, пьет и медленно уходит. Парамонов садится).
Явление IX
Парамонов (показывает ему на стул). Обождите здесь.
Князь. Варравин!.. Варравин!!..
Аааа — что это такое?
Варравин (сохраняя наклоненное положение тела). Проситель, Ваше Сиятельство, — вероятно, проситель; нынче приемный день, Ваше Сиятельство.
Муромский (подходя ближе и перебивая Варравина). Я.... я.... Муромский, Ваше Превосход.... Ваше Сиятельство — отставной капитан, помещик Муромский.
Князь. Аааа — что вам угодно?
Муромский. Мое дело.... то есть — не мое дело, а дело о похищении у меня солитера находится на рассмотрении Вашего Сиятельства.
Князь. Аааа.... Мы его рассмотрим.
Муромский. Я желаю, я прошу у лица Вашего защиты Вашего Сиятельства.
Князь. А-а — я защиты, сударь, делать не могу; я могу только рассматривать дело.
Муромский. Рассмотрите, Ваше Сиятельство, Богом умоляю вас, рассмотрите. Вопиющее дело!
Князь (Варравину). Удивляюсь: вот не встретил ни одного просителя, чтобы не кричал о вопиющем деле.
Муромский. Кто страдает, тот и стонет, Ваше Сиятельство.
Князь (взглянув на Муромского). Может быть, записку имеете? (Протягивает руку.)
Муромский. Имею; только я из дальней деревни затем собственно и приехал, чтобы лично объяснить вам мои невинные страдания.
Князь. Объясняйте: только дело — и не страдания. — Мы их не рассматриваем; на то есть врачебная управа.
Муромский. Имею я, Ваше Сиятельство, единственную дочь, — и пять лет тому назад проживал я с моим семейством в Москве; имел круг знакомства; словом, держал дом, какой фамилии моей надлежало,
и дочь моя всегда вела себя так, что, могу сказать, ежечасно молил я Господа Бога....
Князь. Молитва относится, сударь, к Богу — а не к делу; объясняйте дело!
Ну-с извольте же.... (Варравину.) Что же это такое?
Муромский (в замешательстве). О.... Когда.... а.... Теперь.... а....
Варравин. Извольте объяснить Их Сиятельству ваше дело.
Муромский (судорожно). Теперь.... когда.... Ваше Сиятельство, мною было.... предложение Кречинского принято, то дочь моя, будучи уже невестой.... уже невестой.... действительно отдала ему этот камень, для того будто, чтобы показать его знакомым; ну только возьми он этот камень да и заложи ростовщику Беку, — то есть не этот камень, а подложный, Ваше Превосходительство, — изволите понимать — подложный.... Ну я, видя это, ростовщику Беку деньги отдал. То есть я деньги-то отдал после, а тут дочка моя настоящий-то камень ему отдала; ну — и он не ищет, и я не ищу; только тут и взялась полиция, да и ввернула нам следствие об этом подлоге.
Князь. Подлог, сударь, воспрещен законом. Где подлог, там и следствие. На что вы жалуетесь? Вам с дочкой оправдаться нужно, а вы жалуетесь.
Муромский. В чем же невинному человеку оправдываться?
Князь. Невинному, сударь, и оправдываться; а виновный у меня не оправдается — за это я вам отвечаю. Продолжайте.
Муромский. При допросе Кречинский показал, что это было и совершалось ошибкою — да мне что Кречинский; — только так и дочь моя сказала: «это была ошибка»; а бывший при этом случае полицейский донес, что будто она сказала: «это моя ошибка» — из этого и произошло все дело; моя, говорят, так, стало, ты!.. Несчастную эту девушку и заподозрили: кто говорит в соучастии, а кто говорит в знании о намерении совершения преступления.
Князь (отдувается). Фу-у-у!..
Варравин (тихо Князю). Не дурно ли себя чувствовать изволите?
Князь. Тяжело....
Муромский (ободрившись). Так тяжело, Ваше Сиятельство, что и сказать нельзя!.. стало, все и следствие ведено теперь о любовной будто связи моей дочери с Кречинским. Подвели и свидетелей: моего повара Петрушку да Расплюева, бродягу — они дочь мою и оговорили. Поступило в Суд. Ну, там вертели и наконец решили оставить, говорит, Муромскую в подозрении будто в незаконной связи. Помилуйте, Ваше Сиятельство, — лучше ее повесить.
Князь (вздыхает и трет желудок). Фу-у-у!..
Варравин (тихо Князю). Не прикажете ли чего?
Князь. И сам не знаю, давно этак не случалось.
Муромский (расставив руки). С тех пор как свет стоит, не случалось!.. Много в нем неправды бывало — ну этакого случая не найти!.. Вот как фокус какой: из ничего составилось дело, намоталось само на себя, да нас как.... мух каких в эту паутину и запутало.... благоволите выслушать далее.
Варравин (тихо). Соды бы.
Князь (указывает на стакан). Третий пью; не бык же я!
Муромский. Бык?!.. а — да! Так точно о быке была речь, но и здесь ничего нет. Положим, Ваше Сиятельство, до скотины-таки я охотник....
Князь. Кто же тут до скотины охотник?!!..
Муромский. Я-то, — я. Ваше Сиятельство.
Князь (Варравину). Он говорит, что он до скотины охотник.
Муромский. Так точно, — однако не мог же я на тирольского этого быка дочь сменять?!?.. Следователи мне запрос, где, говорят, этот бык? я, чтобы кончить такие пустяки, ответил — съел, мол, я его!.. Так ехидство какое! Взяли да залпом мне временное отделение в вотчину и наслали, — ну и оказался этот бык жив!..
Князь (наливает себе стакан). Что это?! У него дочь (пьет), дочь он будто сменял на быка — сомнительно (пьет), быка съел — верю: а бык — жив! (хлопает кружкой по столу) не верю! приказная штука! не верю!..
Муромский (с напором). Жив!!.. Ваше Сиятельство!..
Князь. Жив!!.. А.... Тьфу! (Плюет.)
Муромский. Этим самым быком я им и попался в лапы. Быка отдали они на особенное попечение местной власти, а меня предали суду за лживое, говорят, показание....
Князь. У меня лоб трещит — я ничего не понимаю.
Муромский. И я тоже, Ваше Сиятельство, ничего не понимаю.
Князь. Вот те раз!..
Ну — стало, вы кончили?
Муромский (заступая ему дорогу). Помилуйте — это только начало болезням! Когда поступило дело в Палату, то она это решение отвергла....
Князь (тоскует). Да он меня уморит, — я умру!..
Муромский (настойчивее и громче). Решение это отвергла, ибо, говорит, нет законного основания, а мою оговорку: «запамятованием за старостию лет» приняла, — что ж, я и благодарен, а Сенат опять взошел, сначала, говорит, обратить к переследованию — это значит опять на четыре года; а потом пошел на разногласия. Составилось по этому бедственному делу девять различных мнений, и из всего этого, как я имел честь доложить вам, возрос целый омут; — так меня с дочерью туда и засосало; пять лет живем мы с нею под судом; потеряли честь, потеряли достояние, протомились до костей — пощадите! Дочь-то, Ваше Сиятельство! освободите от этого пасквиля дочь! Ну, судите милостиво, зачем моей дочери бежать, да меня обкрадывать, когда я сам ее замуж отдавал. У вас у самих дети; вы сердцем внемлите; тут надо сердцем ощутить.
Князь. Мы, сударь, обязаны не ощущать, — а судить.
Муромский. Без этого и судить нельзя.
Князь. А вот попробуем. (Хочет идти.)
Муромский (заступая ему дорогу). Что ж попробуете? — Невинную девушку загубите. Годы! — Золотые годы отымете, честь в комок сомнете и видите (указывает вверх).... Богу ответ дадите!..
Князь (посмотрев на потолок). Ну при этом, полагаю, вы кончили.
Муромский. Нет, не кончил.
Князь. Ну, так извините, я кончил! (Кланяется Муромскому и идет в двери: Варравин также кланяется и смотрит Муромскому в глаза.)
Муромский (взволнованный идет за Князем). Ваше Сиятельство!.. Ваше Сиятельство!.. позвольте, позвольте.... умоляю вас — возвратите мне дочь! (Берет его за рукав.) Прошу вас, избавьте нас от этого мучения....
Князь (остановившись и обернувшись). От чего мне вас избавить?
Муромский. Я вам говорю: от ваших судов и от вашего губительного судопроизводства.
Князь. Я тут ничего не могу — это Закон.
Муромский. Да что вы все говорите — Закон, Закон, вы посмотрите, в чьих он руках? — вон у Палача в руках Закон-то — Кнут!
Князь (вспыхнув). А-а-а-а — какое вы имеете право так рассуждать?
Муромский. Имею! — и неотъемлемое.
Князь (с иронией). Вот как! — какие же у вас на него, господин капитан, патенты?
Муромский. А вот они! (показывает свои волосы). Да вот мое сердце (показывает на сердце); да мои терзания.... слезы.... истома.... разорение всей моей семьи — вот мое право — да есть еще и выше!!..
Князь. И еще!.. не довольно ли?
Муромский. Нет, не довольно! Дочь я свою защищаю!!.. Вот мое право, вот мои патенты; вы их читать-то умеете?
Князь (голос несколько дрожит). Хорошо, даже красноречиво; только я просительского красноречия, сударь, не признаю.
Муромский. Отчего же так?
Князь. Оттого, что тут плута от честного не отличишь.
Муромский. Не отличите?
Князь (несколько улыбаясь). Нет-с, не отличу.
Муромский (резко). Так вы места вашего не занимайте.
Князь. А — вы так думаете?
Муромский. Так.
Князь (горячась). Ну, а я так думаю, что с вашими патентами и порядочные бывают пройды.
Муромский (также вздрогнув). Кто?!! —
Князь. Позвольте, позвольте; не горячитесь — вы, я вижу, в военной службе служили — этак: Суворовский солдат — знаю, — знаю — так мы вас в бараний рог согнем; мы вот из дела-то посмотрим, что вы за лицо и как вела себя ваша дочка в этом невинном происшествии: путно или беспутно.
Муромский (забывшись). Моя дочь!.. беспутно!.. (Подступая.) За что же вы нас оскорбляете, Ваше Превосходительство, — за что?!! Разве за то, что я люблю свое дитя, а вы своих по целым неделям не видите?
Князь. Как.... как?!
Муромский. Или за то, что мне вот под Можайском (указывает на голову) проломили прикладом голову, когда я, простой армейский капитан, принимал француза на грудь, а вас тогда таскала на руках французская мамка!..
Князь (наступая на Муромского). Позвольте — вы с ума сошли?
Варравин (его удерживает). Ваше Сиятельство, Ваше Сиятельство — сделайте милость — у них головная рана — они в голову ранены....
Муромский. Нет, чиновник, я в сердце ранен! Дочь я свою защищаю, мою честную дочь, преданную публичному поруганию Суда, так вы меня слушайте! Я не виноват, что ваше сановнинское сердце любит Анну да Станислава, а детей не любит.
Князь. А знаете ли вы, что я вас в полицию отправлю?
Муромский. Знать ничего не хочу. Кровь моя говорит во мне, а кровь не спрашивает, что можно сказать и чего нельзя. Я ведь не Петербургская кукла; я вашей чиновничьей дрессировки не знаю. Правду я говорю, — она у меня горлом лезет, так вы меня слушайте! Нет у вас Правды! Суды ваши — Пилатова расправа. Судопроизводство, ваше — хуже Иудейского! Судейцы ваши ведут уже не торг — это были счастливые времена — а разбой! — Крюком правосудия поддевают они отца за его сердце и тянут.... и тянут.... да потряхивают: дай, дай.... и кровь-то, кровь-то так из него и сочится. За что меня мучают, за что? — За что пять лет терплю я страдания, для которых нет человеческого слова....
Князь. А — коли так: эй! курьер!!..
Варравин (удерживая князя). Ради Бога.... Ваше Сиятельство.... вы видите (показывает на голову).
Муромский (ничего не замечая). Пусть слышит меня и курьер; пусть он пойдет в трактир, в овощную лавку, ну — в непотребный дом! и пусть там — ну хоть там расскажет, что нашёлся хоть один Дворянин на Руси, которого судейцы до тех пор мучили, пока не хлынула у него изо рта правда вместе с кровью и дых.... (ему становится дурно — он качается) дыханием!!..
Князь (вне себя кричит). Гей, курьер.... веди его вон.... Тащи его.... Тащи....
Муромский. Не беспокойтесь, Ваше Сиятельство, — я и сам иду. (Выходит, покачиваясь. — Парамонов его провожает.)
Явление X
Князь (помолчав). Каков?!.. (Молчание. Сильным жестом указывает на дверь, в которую вышел Муромский.) Ведь это бунт! — Каковы гуси! вот мы говорим провинция, — нет вон как в провинции-то поговаривают. Да он сумасшедший, он помешан....
Варравин. Сами изволите видеть.
Князь. Его бы надо взять да в съезжий дом отправить. С чего ты это вздумал меня удерживать?.. Хороши эти приемные дни! Как, помилуйте, всякий с улицы! — Его Превосходительство справедливо говорит — драка будет.... (вдруг схватывается и уходит).
Явление XI
Варравин. Ну.... адвокат! отчитал рацею!.. каково прибрал. Пилатова расправа.... Иудейское судопроизводство.... а Иудейское — ....ну и заплати.... Мы за словами не погонимся; (подумав) только.... вот что: не вышло бы тут какой разладицы; не очень ли он Его-то Сиятельство раздражил?.. Теперь, пожалуй, этот пойдет колобродить; подай, скажет, дело; да что это за дело, что проситель некоторым образом из собственной шкуры вон вылез? Пойдет он его вертеть; взойдет ему на ум самая противуестественная блажь — а ты, говорит, исполни!..
Явление XII
Князь (остановясь в дверях). Эй! Максим Кузьмич!.. эй.... Варравин. Что такое, Ваше Сиятельство?
Неужели?..
Князь. Да!.. (Входит.)
Варравин. А я все боялся, что он вас обеспокоил.
Князь. Да нет, братец, нисколько: оно к лучшему вышло.
Варравин. К лучшему! — Как благополучно.
Князь. Ей-ей. Ведь какая штука: вчера в клубе вот какую стопу соды хватил — ну ничего.
Варравин. Этот факт надо будет. Ваше Сиятельство, доктору сообщить.
Князь. Непременно. Он в другой раз так и пропишет: на вечер принять соды, а поутру просителя (хохочет).
Варравин (тоже смеется). Очень, очень благополучно.
Князь. Однако скажите вы мне, что это за дело? Подперли его там в суде-то, что ли? Ведь там порядочная орда.
Варравин. Конечно, вымогательства с их стороны бывают; но Вашему Сиятельству известно, что решения их без рассмотрения вашего никакой существенности не имеют. Так что же — пускай их пишут, ведь они вреда не причиняют.
Князь. То-то, чтоб они у меня вреда не причиняли! Никак!.. Так что ж, он помешан, что ли? Он под Можайском в голову ранен? —
Варравин. В голову; — и рана-то давняя. Оно и заметно: несвязность в речах и черножелчие.
Князь. Именно; это тонко вы заметили: несвязность в речах и черножелчие. Да покажите мне это дело; оно у вас готово?
Варравин. Готово, Ваше Сиятельство.
Князь. Так изложите его вкратце.
Варравин. Изволите видеть: человек он вот какой, состояние большое; одна дочь; ну, можете себе представить, как он ее держал при этаком характере.
Князь. Воображаю.
Варравин. Ну, а к девочке-то и подделался один франт, некто Кречинский, молодчина, косая сажень в плечах....
Князь. А, да — я его в клубе видал; он игрок.
Варравин. А следовательно, и легко себе представить можете, какие тут результаты.
Князь. Воображаю: отец полоумный, а дочь беспутная.
Варравин. После этих результатов Кречинский подобрался и к бриллиантам, заложил их; ростовщика надул самым необычайным образом.
Князь. Так. Это я в клубе слышал.
Варравин. Дошло до полиции, и по рапорту Квартального возникло следственное дело; а Квартальный этот, изволите видеть, сам присутствовал при ужаснейшей сцене; Кречинский чуть его не убил, ибо силач необыкновенный и характера самого буйного.
Князь. Так что ж капитан-то на приступ лезет?
Варравин. Ну, уж характер такой; а к тому же и чванство. Мою, говорит, дочь не тронь.
Князь. Вот как.
Варравин. Я, мол, сам большой барин....
Князь. Капитан-то?
Варравин. А тут еще какое обстоятельство вышло: девочка эта, как заметно, страстно врезалась в Кречинского; ну сами судите, Ваше Сиятельство, при таких сношениях ведь девчонка этакая всю свою душонку отдаст....
Князь. Воображаю!
Варравин. В самую минуту этой катастрофы она, видите, в совершенном отчаянии как бросится к Квартальному, с рыданием даже: — «это, говорит, моя ошибка!..»
Князь. Ааааа! Это Квартальный так и показал?
Варравин. Так и показал. Сами изволите понимать, что значит у такой начитавшейся всяких французских романов девочки слово ошибка!
Князь. Как же, братец, знаю — une faute. Так это дело очевидное, тут и читать нечего.
Варравин. А отец-то, изволите видеть, услышавши это, как ухватит ее — да и сам-то вне себя — от этого, говорит, сраму бежать, да и утащил ее за собою.
Князь. Куда ж, братец, этот самодур из своего-то дома ее утащил?
Варравин. Не из своего дома, Ваше Сиятельство, а все это происходило и совершилось на квартире у Кречинского.
Князь. У молодца-то! От часу не легче. Стало, отец застал ее, что называется en flagrant delit, — на месте преступления — хе, хе, хе....
Варравин. Должно быть. А отец-то показывает, что он ее сам к Кречинскому привез.
Князь (с удивлением). Сам! не может быть!..
Варравин. Извольте в деле посмотреть.
Князь. Так он, братец, с дурью.... Его надо в желтый дом, а — молодца с девочкой — строжайше.... строжайше!.. Пребезнравственная история. Так извольте вы мне эти существенные факты из дела выбрать и составить по оному мое мнение — и построже.
Варравин. Впрочем, Ваше Сиятельство, я опять-таки заметить должен, что для составления формального мнения по делу юридических доказательств нет.
Князь. А что мне эта меледа — юридические доказательства. А на результаты-то обращено ли при следствии внимание?
Варравин. Какие результаты. Ваше Сиятельство?
Князь. Какие?!? — Обыкновенно какие бывают результаты, когда какой-нибудь хватина, косая сажень в плечах, сойдется с дамским чувствительным сердцем.
Варравин. А.... понимаю, Ваше Сиятельство.
Князь. Разве у вас следователи этого не разъяснили?
Варравин (припоминая). В деле есть постановление, что мамка Муромской, Семенова, отказалась сделать показания.
Князь. Отказалась; почему не принудили?
Варравин. Воспрещено законом.
Князь. Воспрещено?
Варравин. Как же, Ваше Сиятельство, воспрещено.
Князь. А — ну.... делать нечего. Однако если был ребенок, так надо обнаружить, где он? — Ну где же он? (Молчание.) Тут, стало, кроется другое преступление.... а?! (поднимает значительно брови). Так вы извольте в мнении проставить, что вопрос этот по запирательству мамки не разъяснен — и все Дело (думает).... все Дело обратить (с решительностию) к переследованию (машет рукою) и к строжайшему.... строжайшему....
Варравин (в сторону). Боже мой — он все изгадит! (Вслух.) Ваше Сиятельство — позвольте заметить: дело пять лет идет.
Князь (остановившись). Пять лет.... а хоть десять! Мне нужна истина....
Варравин. А между тем сами же изволите взыскивать за медленность делопроизводства.
Князь (посмотрев строго на Варравина). Да что вы ко мне пристали?.. (вертит пальцем) ни, ни, ни.... сказал к переследованию и кончено!.. (Строго.) Составьте мнение, и сей же час. (Смотрит на часы.) О Боже! что это? Двенадцать часов, а у меня заседание да комитет. Давайте бумаги к подписанию; только поменьше, и сейчас, сейчас!..
Варравин. Слушаю; я самонужнейшие представлю.
Князь. Да, да.... Гей, курьер!..
Карету! — Просителей вон! Нынче не могу — занят.
Явление XIII
Варравин (с досадою). К переследованию!?! Какой тут смысл?! — А ты, говорит, пиши. Нынче всякий по-своему, просто хаос, смешение языков (качая головой). Последние времена настали (вздыхает). А.... Изгажено дело. (Отворяя дверь в канцелярию.) Тарелкин!
Дело Муромских изгажено.
Тарелкин (с ужасом). Как?
Варравин. Этот помещик того наговорил Князю, что лучше содовой воды подействовало; ну он теперь стал на дыбы, да так и ходит. Приказал все Дело обратить к переследованию. Пишите бумагу.
Тарелкин. Что же с Муромским-то делать?
Варравин. Приказал; вы его нрав знаете.
Тарелкин. Однако это всегда в ваших руках было.
Варравин. И приступу нет. Один раз так на меня глянул, что я и оттупился; черт, мол, с тобой.
Тарелкин. Вот не угодно было согласиться на первое предложение Муромского.
Варравин. Я сказал, нельзя. Пойдет к переследованию.
Тарелкин. Он умрет, вот увидите, скоро умрет. А дочка, за это отвечаю, — гроша не даст, у нее, видите, на все принципы.
Варравин и Тарелкин (вместе). Тс.... ах.... (Тоскуют. Молчание.)
Тарелкин. Стало, так он со своими деньгами домой и поедет.
Варравин. Так и поедет.
Тарелкин. Это невыносимо!.. Сколько лет.... что забот.... что хлопот; (в сторону) меня кредиторы завтра же за ворот возьмут. (Вслух.) Это невыносимо.
Варравин (думает). Азартный человек — опасен. Если взять, а дела ему не сделать — он, пожалуй, скандал сделает. В нем совсем нет той скромности, как вот прочие просители. Ведь придет теперь проситель, точно овца Господня; что ты хочешь, то с ним и делай. А он так нет. Его Князь в Полицию хотел отправить — за помешанного принял.
Тарелкин. Неужели?.. За помешанного.... Гм. Ваше Превосходительство! — да если он помешанный (смотрят внимательно друг на друга).... Ведь это уж лучше овцы Господней....
Варравин (думает). Н-да.
Тарелкин. Ведь ему веры нет, как хочешь кричи....
Варравин (про себя). Есть для таких случаев оборот.... разве попробовать!.. (Думает.)
Тарелкин. Ей-Богу, Ваше Превосходительство, ведь он так уедет....
Варравин (решаясь). Хорошо!.. Пусть так!.. (Тарелкину.) Сей же час пишите мнение об обращении Дела к переследованию.
Тарелкин. Слушаюсь-с. (Садится и быстро начинает писать.)
Варравин. Пишите резко. Его Сиятельству так угодно.... Сначала как обыкновенно, потом идите так: «а потому принимая на вид: Первое....»
Тарелкин (пишет). Первое....
Варравин. И проставьте здесь оные четырнадцать Пунктов о подозрении в любовной связи — знаете — из особого Мнения....
Тарелкин. Знаю, Ваше Превосходительство. Ведь их тятинька составляли.
Варравин. Ну да. За сим идите так (диктует): «и поставить следственной комиссии на вид обнаружить причины запирательства мамки Семеновой, и если потребуется, то приступить по закону, — к медицинскому освидетельствованию подсудимой». —
Тарелкин (пишет). Подсудимой.
Варравин (собирает бумаги). И тотчас в переписку, чтобы к докладу завтра было готово. Слышите?
Тарелкин (продолжает писать). Слышу-с.
Варравин (подходя к нему ближе и вполголоса). Между тем завтрашний же день утром вызовите к себе поверенного Муромских; да в глаза ему этим пунктом и пырните!.. Смотри, мол, борода, вот что грозит! Жизнь и смерть! Деньги!.. Двадцать пять тысяч, как один рубль. Чтоб тотчас были! Без проволочек и шатаний.... (Идет в канцелярию.)
Тарелкин (в сторону). Как же это? (Думает.) — Пишем мнение; — Дело идет к переследованию; с Начальством сладить не можем, — а деньги дай! — (Прилежно пишет). Не понимаю....
Варравин (отворивши дверь в залу канцелярии). Господа! Бумаги к подписанию Его Сиятельства; только самонужнейшие и скорее.
Тарелкин (останавливается писать и думает). Не понимаю.... (Махнув рукою.) А, были бы деньги.... (Прилежно принимается писать во все продолжение следующей сцены.)
Явление XIV
Чибисов (сдавая Варравину бумаги). Три бумаги по комитету, Ваше Превосходительство, да три отношения весьма спешные, — непременно надо.
Варравин (быстро их пробегая). М-м-м-м-ма так, знаю.... хорошо (берет их на руку).
Ибисов (сдавая ему бумаги). Согласно вашему приказанию — весьма спешные.
Варравин (пробегая). М-м-м-м-м.... Хорошо, м-м-м-м.... (берет их на руку).
Герц (скоро). Ваше Превосходительство, у меня весьма спешные бумаги.
Варравин. Самонужнейшие?
Герц (складывая ему бумаги). Самонужнейшие.
Шерц (также складывая ему бумаги). Самонужнейшие, Ваше Превосходительство.
Все чиновники (вместе насыкаются с бумагами). Самонужнейшие.
Варравин (кричит). Тише! Что вы! Стойте! (Топает.) Больше ни одной бумаги не приму, — кончено!
Шмерц (вывертывается из канцелярии и сваливает на Варравина целую кипу). Самонужнейшие, Ваше Превосходительство!..
Варравин. Ай!!.. (Исчезает под бумагами и кричит глухим голосом.) Стойте!!.. Вы моей смерти хотите!..
|
Это произведение перешло в общественное достояние в России согласно ст. 1281 ГК РФ, и в странах, где срок охраны авторского права действует на протяжении жизни автора плюс 70 лет или менее.
Если произведение является переводом, или иным производным произведением, или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода. |