Мнѣ остается теперь разсмотрѣть государства, управляемыя духовной властью. Вся трудность въ отношеніи ихъ состоитъ впрочемъ только въ ихъ пріобрѣтеніи, для чего нужно или счастливое стеченіе обстоятельствъ, или личное достоинство духовнаго лица, пріобрѣтающаго ихъ. При дальнѣйшемъ ихъ управленіи не требуется ни того, ни другого, такъ какъ власть поддерживается обыкновенно укоренившимися религіозными обычаями, чрезвычайно могущественными въ человѣческихъ обществахъ, и уваженіемъ къ сану Правителей, независимо отъ того, какъ бы они ни дѣйствовали и какого бы рода жизнь ни вели.
Только такого рода Правители обладаютъ государствами, не обязываясь ихъ защищать, и имѣютъ подданныхъ, о которыхъ ничуть не заботятся. Государствъ этихъ, хотя и не защищенныхъ, никто у нихъ не оспариваетъ, и ихъ подданные, хотя о хорошемъ управленіи ими никто не заботится, не желаютъ, да и не могутъ отлагаться отъ нихъ. Только такіе Правители счастливы и безопасны. Такъ какъ подобное явленіе зависитъ отъ высшихъ причинъ, до которыхъ человѣческій умъ не можетъ возвыситься, то я и не буду совершенно объ этомъ говорить. Власть ихъ обыкновенно проистекаетъ отъ Бога и поддерживается Божіею милостію, такъ что и разсуждать о ней человѣку грѣшно и дерзко. Тѣмъ неменѣе, если меня спросятъ, какимъ образомъ свѣтская власть церкви могла достигнуть настоящаго своего могущества, я долженъ буду, несмотря на то, что все это хорошо извѣстно, освѣжить нѣсколько причины этого въ памяти моихъ читателей. Въ самомъ дѣлѣ, между тѣмъ какъ до Александра VI всѣ итальянскіе Государи, имѣвшіе хотя какую нибудь власть въ Италіи, и нетолько самостоятельные Правители, но даже мелкіе бароны и синьоры нисколько не обращали вниманія на свѣтскую власть папы, — теперь значеніе ее поднялось до того, что она заставила трепетать самого французскаго короля и обусловила какъ его изгнаніе изъ Италіи, такъ и погибель Венеціянцевъ.
Прежде нежели французскій король Карлъ VIII проникъ въ Италію, ею обладали: папа, Венеціянцы, Неаполитанскій король, Миланскій герцогъ и Флорентійцы. Главнымъ дѣломъ всѣхъ этихъ властителей были двѣ важнѣйшія заботы: во первыхъ, препятствовать вторженію всякаго чужеземца въ Италію, и во вторыхъ, не допускать увеличенія одного изъ этихъ государствъ на счетъ другихъ. Въ послѣднемъ смыслѣ слѣдовало обращать особенное вниманіе на папу и Венеціянцевъ. Для удержанія ихъ въ настоящихъ границахъ было достаточно соглашенія между собою всѣхъ остальныхъ государствъ, какъ было при защитѣ Феррары; для противодѣйствія же папѣ, надо было дѣйствовать на римскихъ аристократовъ; послѣднихъ было двѣ фракціи: Орсинисты и послѣдователи Колонны, постоянно враждовавшія между собою и сѣявшія въ Римѣ раздоры, такъ что, будучи всегда вооружены въ виду самого папы, они обусловливали постоянную непрочность и слабость его власти.
Хотя въ средѣ папъ иногда и появлялись отважныя и решительныя личности въ родѣ Сикста IV, но никому изъ нихъ не доставало ни счастья, ни умѣнья освободиться отъ этихъ неудобствъ. Краткость сроковъ господства папъ служила для этого препятствіемъ; среднимъ числомъ каждый изъ нихъ владычествовалъ не болѣе десяти лѣтъ, а такого промежутка было едва достаточно для усмиренія которой нибудь одной изъ партій, раздѣлявшихъ Римъ. Такимъ образомъ, если кто либо изъ папъ достигалъ уничтоженія власти партіи Колонны, его намѣстникъ, будучи врагомъ Орсини, снова ее возстановлялъ, но и ему въ свою очередь не хватало времени для уничтоженія Орсиніевской партіи. Отъ этого происходило то, что свѣтская власть папы не пользовалась никакимъ значеніемъ въ Италіи.
Наконецъ на папскій престолъ взошелъ Александръ VI, съумѣвшій лучше всѣхъ своихъ предшественниковъ воспользоваться всѣмъ, чѣмъ только могли располагать папы для увеличенія своей власти при помощи сокровищъ и войскъ церкви. Онъ воспользовался вторженіемъ въ Италію Французовъ и нашелъ исполнителя своихъ плановъ въ герцогѣ Валентино, устроивъ все то, о чемъ я уже говорилъ подробно, разбирая действія послѣдняго. При этомъ онъ, безъ сомненія не имѣлъ въ виду увеличенія власти церкви, но только усиленіе власти герцога, тѣмъ не менѣе всѣ его предпріятія принесли пользу церкви, которая и наслѣдовала, послѣ его смерти и гибели герцога, плоды его трудовъ.
Потомъ на папскій престолъ взошелъ папа Юлій; онъ засталъ церковь уже весьма могущественною: Романья принадлежала ей, главы римскихъ партій были уничтожены, самыя партіи строгими мѣрами папы Александра приведены въ невозможность составлять заговоры; кромѣ того онъ нашелъ источники доходовъ, къ которымъ до папы Александра никто не прибѣгалъ. Папа Юлій рѣшился идти по дорогѣ своего предшественника и даже дальше его; для этого онъ предположилъ завоевать Болонью, уничтожить Венеціянцевъ и выгнать Французовъ изъ Италіи. Во всѣхъ этихъ предпріятіяхъ онъ имѣлъ успѣхъ и покрылъ себя тѣмъ большею славою, что дѣйствовалъ во всемъ этомъ только для увеличенія власти церкви, а не въ видахъ личнаго своего интереса.
Кромѣ того, онъ съумѣлъ удержать партіи Колонны и Орсини въ тѣхъ границахъ, въ какія привелъ эти партіи папа Александръ, и хотя между ними встрѣчались еще личности, могшія сдѣлаться предводителями возстаній, но ничего подобнаго не происходило, такъ какъ съ одной стороны ихъ удерживало могущество церкви, а съ другой — потому что въ средѣ ихъ не было кардиналовъ, обыкновенно бывающихъ первыми зачинщиками и производителями раздоровъ и междоусобій; до тѣхъ поръ пока эти партіи имѣли своихъ кардиналовъ, они не могли быть спокойными, такъ какъ кардиналы создавали новыя партіи въ Римѣ и другихъ мѣстахъ, а бароны обязывались ихъ поддерживать; такимъ образомъ изъ за честолюбія духовныхъ рождались раздоры и безпорядки между военачальниками.
Такимъ образомъ произошло то, что Левъ X засталъ при своемъ избраніи папскую власть чрезвычайно могущественною, и должно надѣяться, что, если его предшественники съумѣли ее вознести на такую степень силы съ помощью оружія, онъ сможетъ увеличить ея значеніе и доставить ей общее уваженіе, благодаря своему милосердію и безчисленнымъ другимъ своимъ добродетелямъ.