В. В. Воровский. Фельетоны
Издательство Академии наук СССР, Москва, 1960
У Чехова описан в одном рассказе злой мальчик, подсмотревший, как его брат целовался с гувернанткой и потом терроризировавший их1.
— Дай рубль, а то скажу маме, — грозит не по годам сообразительный мальчик.
И хотя брат с наслаждением готов оборвать ему торчащие уши, он вынужден сдерживаться и платить рубль.
Гувернантка с восторгом воткнула бы злому мальчику булавку в бока, но она тоже сдерживается и заискивает перед ним.
А злой мальчик сидит, положим, за чайным столом, когда собралась вся родня, и, ехидно скосив жульнические глаза на брата с гувернанткой, вдруг заявляет:
— Х-х-х-х, а я что-то знаю! А я что-то видел!
Однако каким невинным младенцем кажется этот добрый, безобидный шутник по сравнению с современным мальчиком, впитавшим в себя соки торжествующей морали и начитавшимся о подвигах Шерлока Холмса и Ната Пинкертона!
Вот перед вами такой милый, вполне современный, чересчур современный, мальчик, описанный в корреспонденции одной петербургской газеты.
Ему всего 14 лет (впрочем, по нашим временам, это очень много). Он гимназист третьего класса.
Начитавшись модной сыскной литературы, он возомнил себя превыше Холмсов и Пинкертонов.
Он — Тик Шерлоктон.
Этот Шерлоктон собирает шайку из своих единомышленников-одноклассников и начинает орудовать.
Облюбовывают солидного, богатого обывателя, о супружеской неверности которого носятся смутные слухи, и предпринимаются «расследования».
Начинается правильно и ловко организованная слежка за ничего не подозревающим господином. Перехватываются письма. Посылаются таинственные анонимные записки, — одним словом, весь аппарат уголовного сыска и сыскной уголовщины.
Самая доподлинная Privatdetektivgesellschaft. «Работа» венчается блестящим успехом. В руках скороспелого сыщика оказываются самые доподлинные доказательства неверности злополучного господина. И тут-то теплая компания начинает «реализовать» дело.
«Расследование» кончено. Наступает вымогательство.
Попавшемуся господину предъявляются «доказательства» и предлагается уплатить 100 руб. за «молчание».
И хотя уличенный муж с наслаждением растерзал бы нашего Шерлоктона, ему приходится мило улыбаться и раскошеливаться.
Не правда ли, занятная и, главное, характерная история?
Удача увлекла Шерлоктона и его сподвижников. Они осмелились до того, что начали уличать в прелюбодеянии своего же гимназического инспектора.
Ну, это сорвалось. Юные гении сами запутались в расставленных ими сетях, и проделки разоблачились.
Отец Шерлоктона был человек старых правил, не зараженный модернизмом, а потому применил к бедному Тику отмененное уже, по слухам, в России телесное наказание.
Конечно, идеи на руки не улавливаются. И непризнанный гений сыска не убедился папенькиным рукоприкладством. Он, как уверяет корреспондент, «не унывает и опять что-то задумывает».
Да и может ли розга выбить из талантливого мальчика дух сыска, если этот дух носится в воздухе, если им пропитаны стены домов и школ, вода водопроводов, страницы учебников, тела и души воспитателей?
«Одесское обозрение»,
17 апреля 1908 г.
Перепечатывается впервые.
В эпоху литературного распада усилился поток бульварных, низкопробных изданий, что имело прямое отношение к росту детской преступности. В своем фельетоне Воровский обращается к очень злободневной для того времени педагогической и этической проблеме, которая ежедневно напоминала о себе тревожными сообщениями газет об аморальных поступках молодежи.
1 Имеется в виду рассказ А. П. Чехова «Злой мальчик». Сюжет передан не точно.