Генерал Кутепов и его Железный корпус
Каждый день русские граждане, находящиеся на территории, занятой Добровольческой армией, читают о геройских подвигах частей 1-го армейского корпуса, „Железного“ корпуса, который твердым и неуклонным шагом движется по широкой Московской дороге. Но, может-быть, немногие из читателей имеют представление о том, какие лишения, какие страдания и опасности приходится переносить доблестным бойцам при их движении к сердцу России. Не только солдаты и офицеры, но часто и начальники больших боевых участков, во имя спасения Родины, ставят на карту свою жизнь и бестрепетно смотрят в глаза смерти.
Примером наивысшей доблести и неизменной храбрости для всего корпуса служит его командир, генерал-лейтенант Кутепов. Я был свидетелем одного эпизода из боевой жизни 1-го корпуса, ярко характеризующего ген. Кутепова, как солдата и военачальника.
Это было недавно, во время ожесточенных боев под Белгородом, когда красные бросали одну за другой свои лучшие дивизии, превосходящие в несколько раз численностью сражающихся против них добровольцев.
Полки 1-го корпуса напрягали в это время все силы, всю энергию, чтобы сдержать натиск латышей, китайцев и коммунистов. Иногда положение на некоторых участках фронта становилось угрожающим: казалось, что вот-вот порвется под давлением красных тонкая ниточка добровольцев и наступит ужасная неисправимая катастрофа; и часто в такие-то критические моменты для той или иной части на передовых позициях появлялся ген. Кутепов и своим присутствием ободрял усталых бойцов и вдохновлял их на новые подвиги.
В этот период ожесточенных и кровопролитных боев однажды, в 300-х саженях от ст. ⁂ около которой проходила передовая линия окопов, остановился поезд командира 1-го корпуса.
Встреченный несколькими офицерами стоявшего здесь батальона Марковского полка, ген. Кутепов двинулся вместе с ними к станционным строениям. Где-то, совсем близко трещали винтовки и слышалось таканье пулеметов. По дороге то тут, то там попадались разбитые снарядами шпалы, погнутые рельсы, куски колючей проволоки и множество других предметов изломанных, исковерканных, напоминающих своим видом о недавних схватках. Когда ген. Кутепов со своими спутниками подходил уже к станции, со стороны красных раздался глухой пушечный выстрел; и спустя несколько секунд с характерным свистом, разрезая влажный осенний воздух над станцией, пролетела граната, разорвавшаяся недалеко в поле.
За первой последовала вторая, третья и скоро станция и прилегающая к ней местность оказались в сфере жестокого артиллерийского огня. Я смотрел в эти жуткие минуты на ген. Кутепова. Он был совершенно спокоен и хладнокровен, ни один мускул не дрогнул на его выразительном лице.
Медленно обходил он в сопровождении своих адъютантов выстроившихся на станционной платформе Марковцев, заговаривал со многими из них, отдавая те или иные распоряжения, выслушивая доклады.
Со стороны позиций с веселым пением приближалась к станции идущая на отдых офицерская рота. Вот ближе и ближе подходят „рыцари смерти“ к своему любимому командиру, одетому, как и они, во все черное, любующемуся на их молодецкую выправку.
«Здравствуйте, доблестные Марковцы!» И над желтыми осенними полями несется в ответ дружное: «здравия желаем: ваше пре-во».
И кажется, что все это происходит не на поле смерти, где с воем лопаются гранаты, а на многолюдной площади большого города во время парада.
Следом за ротой два Марковца вели пятерых красноармейцев, захваченных в последнем бою. Красные пугливо озирались по сторонам и нерешительно шли за своими конвоирами. Ген. Кутепов подозвал к себе пленных и стал расспрашивать их, какой они губернии, сколько им лет и давно-ли они служат в красной армии. Успокоившиеся и ободрившиеся красноармейцы охотно отвечали на все вопросы и только, когда где-нибудь поблизости рвалась или пролетала граната, они замолкали, втягивали голову в плечи и испуганно приседали к земле. «Уводите, уводите их подальше, а то как-бы чего плохого не случилось с красными вояками», обратился генерал к конвойным, заметив страх красноармейцев перед гранатами.
Шутка командира вызвала добродушный смех Марковцев, полупрезрительно, полунасмешливо посматривавших на своих недавних врагов.
Собрав вокруг себя офицеров и солдат, генерал запросто беседовал с ними в то время, как артиллерийская стрельба все разгоралась и разгоралась.
К станции подошел бронепоезд «Генерал Дроздовский», открывший огонь из всех своих орудий в сторону красных. Грохот и шум стояли невероятные.
Снесло гранатами крышу станционного сарая, кого-то ранило, а Марковцы и ген. Кутепов продолжали беседовать и курить, ни на что не обращая внимания. Это была игра со смертью людей, привыкших смотреть ей прямо в глаза, — людей не раз бывших в ее жутких, ледяных объятиях. Почти два часа пробыл под обстрелом „комкор“.
И только детально ознакомившись с боевой обстановкой, отдав все необходимые распоряжения, выслушав все доклады, ободрив и поблагодарив своих героев, он тронулся обратно к своему поезду под все продолжающиеся разрывы гранат. Трогательно было прощание ген. Кутепова с Марковцами, и долго вслед ему неслось громкое восторженное ура «рыцарей смерти».
