Театральная библіотека «Новаго Сатирикона»
Аркадій Аверченко. «Подъ Холщевыми Небесами». Томъ V
Изданіе товарищества «Новый Сатириконъ».
Петроградъ. 1916.
Павловичъ, Галочка, — 12 лѣтъ.
Николай, ея братъ, студентъ.
Ирина Владиміровна, — 23 лѣтъ.
Галочка. У! Какая тьма-а… Есть тутъ кто-нибудь живой человѣкъ? Гдѣ вы тутъ?
Ирина. Это кто? (всматривается). А-а… Сестра своего брата. Мы съ вами немного вѣдь знакомы. Здравствуйте, Галочка… (зажигаетъ верхній свѣтъ).
Галочка. Здравствуйте, Ирина Владиміровна. Вотъ вамъ письмо отъ брата. Отъ Кольки. Хотите, читайте его при мнѣ, хотите я уйду. А?
Ирина. Нѣтъ, зачѣмъ же… посидите со мной, Галочка… Такая тоска! Я сейчасъ… (придвинувшись къ лампѣ, распечатываетъ письмо; читаетъ, рука съ письмомъ падаетъ на колѣни, голова безсильно откидывается назадъ. Въ глазахъ тоска, страданіе. Говоритъ будто сама съ собой). Итакъ — все кончено? Итакъ — уходитъ?… (большая пауза. Галочка тоже молчитъ, усѣвшись въ глубокое кресло).
Галочка. Удивительная эта штука — жизнь.
Ирина (вздрогнувъ). Что-о-о?
Галочка. Я говорю: удивительная вещь — наша жизнь. Иногда бываетъ смѣшно, иногда грустно.
Ирина. Галочка! Почему вы это говорите?
Галочка. Да вотъ, смотрю на васъ и говорю. Плохо вѣдь вамъ, небось, сейчасъ.
Ирина (смущенно). Съ чего вы взяли?
Галочка. Да письмо-то это, большая радость, что ли?
Ирина. А вы развѣ… знаете… содержаніе письма?
Галочка. Не знала бы, не говорила бы.
Ирина. Развѣ Николай показывалъ вамъ?..
Галочка. Колька дуракъ. У него не хватаетъ даже соображенія поговорить со мной, посовѣтоваться. Ничего онъ мнѣ не показывалъ. Я хотѣла было изъ самолюбія отказаться снести письмо, да потомъ мнѣ стало жалко Кольку. Смѣшной онъ и глупый.
Ирина. Галочка… какая вы странная. Вамъ двѣнадцать лѣтъ, кажется, а вы говорите, какъ взрослая.
Галочка. Мнѣ, вообще, много приходится думать. За всѣхъ думаешь, заботишься, чтобы всѣмъ было хорошо. Вы думаете, это легко! (тяжело вздыхаетъ). И вы тоже, миленькая, хороши! Нечистый дернулъ васъ потепаться съ этимъ осломъ Климухинымъ въ театръ… Очень онъ вамъ нуженъ, да? Вѣдь я знаю, вы его не любите, вы Кольку моего любите — такъ зачѣмъ же это? Вотъ все оно такъ скверно и получилось.
Ирина. Значитъ, Николай изъ-за… этого… Боже, какіе пустяки! Что же здѣсь такого, если я пошла въ театръ съ человѣкомъ, который мнѣ нуженъ, какъ прошлогодній снѣгъ.
Галочка. Смѣшная вы, право. Уже большой человѣкъ вы, а ничего не смыслите въ этихъ вещахъ. Когда вы говорите это мнѣ, я все понимаю, потому что умная и, кромѣ того — дѣвочка. А Колька большой ревнивый мужчина. Узналъ — вотъ и полѣзъ на стѣну. Надо бы, кажется, понять эту простую штуку.
Ирина. Однако, онъ мнѣ не пишетъ причины его разрыва со мной.
Галочка. Не пишетъ, ясно почему: изъ самолюбія. Мы, Павловичи, всѣ безумно самолюбивы. (пауза). И смѣшно мнѣ глядѣть на васъ обоихъ и досадно. Изъ-за какого рожна, спрашивается, люди себѣ кровь портятъ? Насквозь васъ вижу: любите другъ друга такъ, что ажъ чертямъ тошно. А мучаете одинъ другого. Вотъ ужъ никому этого не нужно. Знаете? Выходите за Кольку замужъ. А то прямо смотрѣть на васъ тошнехонько.
Ирина. Галочка! Но вѣдь онъ пишетъ сейчасъ, что не любитъ меня!..
Галочка. А вы и вѣрите? Эхъ, вы. Вы обратите вниманіе: раньше у него были какія-то тамъ любовницы…
Ирина. Галочка!
Галочка. Чего тамъ — Галочка. Я, слава Богу, уже 12 лѣтъ Галочка. Вотъ я и говорю: раньше у него было по три любовницы сразу, а теперь вы одна. И онъ все время глядитъ на васъ, какъ котъ на сало.
Ирина. Галочка!!!
Галочка (хладнокровно). Ладно тамъ. Не подумайте, пожалуйста, что я какая нибудь испорченная дѣвченка, а просто, я все понимаю. Толковый ребенокъ, что и говорить. Только вы Кольку больше не дразните.
Ирина. Чѣмъ же я его дразню?
Галочка. А зачѣмъ вы въ письмѣ написали о томъ художникѣ, который васъ домой съ вечера провожалъ? Кто васъ за языкъ тянулъ? Зачѣмъ? Только чтобы моего Кольку подразнить. Стыдно! А еще большая!
Ирина. Галочка! Откуда вы объ этомъ письмѣ знаете?
Галочка (спокойно). Прочитала.
Ирина. Неужели, Коля…
Галочка. Да, какъ же! Держите карманъ шире… Таковскій онъ, чтобы самъ показалъ! Просто открыла незапертый ящикъ и прочитала…
Ирина. Галочка!!!
Галочка. Да вѣдь я не изъ простого любопытства. Просто хочу васъ и его устроить, съ рукъ сплавить просто. И прочитала чтобы быть… какъ это говорится, въ курсѣ дѣла…
Ирина. Вы, можетъ быть, и это письмо прочитали?
Галочка. А какъ же? Что я вамъ простой почтальонъ, что-ли, чтобы въ темную письма носить!.. Прочитала. Да вы не безпокойтесь. Я для вашей же пользы это… Вѣдь никому не разболтаю.
Ирина (полусердито, полусмѣясь). А вы знаете, что чужія письма читать неблагородно?
Галочка. Начихать мнѣ на это… Что съ меня можно взять? Я маленькая. А вы большой глупышъ. Обождите, я васъ сейчасъ поцѣлую. Вотъ такъ. А теперь — припудрите немного носъ, пригладьте волосы и, вообще, подтянитесь… Колька черезъ пять минутъ будетъ у васъ…
Ирина. Галочка! Что вы говорите? Съ какой радости онъ ко мнѣ придетъ?.. Да еще послѣ такого письма…
Галочка. Очень просто — я вызову его по телефону: какъ козелъ, прискачетъ.
Ирина. Нѣтъ, Галочка, и думать объ этомъ не смѣйте!
Галочка. Вотъ поговорите еще у меня! Ужъ разъ вы надѣлали глупостей, такъ молчите! А Колька сейчасъ лежитъ у себя на диванѣ носомъ внизъ и киснетъ, какъ собака. Вообразите: лежитъ и киснетъ! Вдругъ — звонокъ. Представляется ему возможность прибѣжать къ вамъ, хотя по самому глупѣйшему поводу — я ужъ придумаю, — такъ вѣдь онъ какъ пуля влетитъ сюда… Вотъ смотрите — сидите себѣ на мѣстѣ и, пожалуйста, не пищите — все будетъ устроено! (подходитъ къ телефону) Центральная? Здравствуйте, барышня. Какъ здоровье? Что? Ну, подумаешь — тоже — заняты. Дайте мнѣ какой-нибудь номерочекъ посмѣшнѣе… Напримѣръ 62219. Есть? Спасибо, благодѣтельница. Алло! (говоритъ густымъ басомъ). Это квартира Павловичей? Ага! Позовите Николая Федоровича… (пауза). Это вы, Николай Федоровичъ? Послушайте, приходите скорѣе въ домъ № 18, по этой же улицѣ… Знаете, что? Да; случилось большое несчастье. Вы прислали вашу сестру съ письмомъ и она, представьте, отъ волненія… родила… что? Кого родила? (прежнимъ своимъ тономъ). Такого же дурака, какъ ты. Колька, не ломайся, приходи — есть очень важное дѣло… Ахъ, милый Коленька… (томно, страдальческимъ голосомъ). Я такъ измучилась… У меня былъ припадокъ… Я сейчасъ лежу на диванѣ у Ирины Владиміровны, меня нужно перенести домой… Ахъ, какъ тяжело! Коленька! Неужели, я умру тутъ, безъ родныхъ, безъ друзей и ты не примешь моего послѣдняго вздоха… (говоритъ въ сторону, радостно топая ногами). Придетъ! Ей Богу, придетъ сейчасъ, вотъ душенька! Ха-ха! (страдальчески). Ахъ, Коленька, торопись же, а то будетъ поздно! (возвращается). Я вамъ говорила, что придетъ и придетъ!
Ирина. Но вѣдь онъ же мнѣ написалъ, что…
Галочка. Чихать я хотѣла на его письмо. Ревнивый этотъ самый Колька, какъ чортъ. Навѣрно, и я такая же буду, какъ выросту. Ну, не разговаривайте. Давайте я вамъ носикъ попудрю. Ишь, ты! И у васъ вонъ глазки повеселѣли. Ахъ, вы, мышатки мои милые!.. И жалко мнѣ васъ и смѣшно..
Ирина (оживляясь). Такъ я переодѣнусь только въ другое платье…
Галочка. Ни-ни! Надо, чтобы все по домашнему было. Это уютненькое. Только снимите съ волосъ зеленую бархатку, она вамъ не идетъ… Есть красная?
Ирина. Есть (смѣясь, приноситъ ленточку).
Галочка. Ну, вотъ и умница. Давайте, я вамъ приколю (возится около нея). Вы красивая и симпатичная… Люблю такихъ. Ну, поглядите теперь на меня… Улыбаетесь? То-то. А Колькѣ прямо, какъ онъ пріѣдетъ, такъ и скажите: «Коля, ты дуракъ». Вѣдь вы съ нимъ на ты, я знаю. И цѣлуетесь уже. Разъ видѣла. На диванчикѣ. Женитесь, ей Богу, чего тамъ.
Ирина. Галочка! Вы прямо необыкновенный ребенокъ.
Галочка. Ну, да! Скажите тоже. Черезъ четыре года у насъ въ деревнѣ нашего брата уже замужъ выдаютъ, а вы говорите ребенокъ. Охъ-охъ! Уморушка съ вами. Духами немного надушитесь — у васъ хорошіе духи — идутъ вамъ. Дайте ему слово, что вы плевать хотѣли на Климухина и скажите Колькѣ, что онъ самый лучшій. Мужчины это любятъ. Вообше, вы знаете, Ирина Владиміровна если бы вы знали — какіе мужчины дураки, — вы бы просто ахнули. Нашъ братъ ихъ вокругъ пальца обведетъ… А o Климухинѣ скажите какую нибудь гадость. Колькѣ будетъ пріятно. (Звонокъ). Ну, вотъ видите — прискакалъ вашъ дружокъ любезный!..
Николай (входитъ, смущаясь и чувствуя себя неловко) Здравствуйте… Тутъ… Галочка мнѣ звонила… говорила, что съ ней что-то случилось… Можетъ быть дуритъ, по своему обыкновенію, а можетъ быть что нибудь и серьезное, я и зашелъ на всякій случай. Извините, что зашелъ… Вы мое письмо… конечно… получили?
Галочка (давая ему подзатыльникъ). Чихать мы хотѣли на твое письмо! Подумаешь, Онѣгинъ какой выискался. Туда-же! «Вы мнѣ писали, не отпирайтесь!» А глаза вороватые — вороватые, какъ у цыгана, который лошадь укралъ. (Ирина и Николай въ смущеніи стоятъ другъ противъ друга, опустивъ головы, не зная, что сказать). Боже, какъ это трогательно! Ей Богу, я сейчасъ разрыдаюсь! Ну, знаете что, мои милые? Плюньте на все и берегите свое здоровье! Поцѣлуйтесь, дѣтки, а я уже смертельно устала отъ всѣхъ этихъ передрягъ… Ф-фу!.. Ну? (съ отчаяніемъ). Что мнѣ съ вами дѣлать!? (беретъ ихъ руки, соединяетъ, силой усаживаетъ на диванъ). Вотъ! живая группа: «злобный авантюристъ и несчастная жертва его страстей, 800 метровъ». Роскошная видовая!? (оба сидятъ, прильнувъ другъ къ другу, о чемъ то тихо говорятъ… Галочка къ публикѣ). Вотъ вамъ ваши взрослые! Теперь вы можете себѣ вообразить, что бы тутъ разыгралось, если бы меня Господь имъ не послалъ. Ну, а теперь мнѣ больше некогда возиться съ вами (подмигнувъ, интимно). У меня, если откровенно признаться — съ ариѳметикой что-то неладно!.. Пойти подзубрить, что ли? Благословляю васъ, дѣти мои! Колы-то мнѣ получать изъ за васъ — тоже, знаете, не расчетъ!.. (убѣгаетъ)!!..