Разнуздавшиеся силы капитализма продолжают свою истребительную работу, расширяя арену своего действия. Последняя часть света вовлекается ныне в кровавый водоворот.
Перед размахом этих поистине дьявольских сил каким жалким кажется сознательное творчество господ государственных людей! События давно уже переросли через их голову. Спущенная с цепи стихия разрушения выработала могущественную инерцию. В мире явлений природы нельзя найти ни одного подходящего сравнения, ибо самые страшные образы: лавина, извержение вулкана, землетрясение, кажутся комнатными забавами в сравнении с этим вихрем из чугуна, динамита и крови, опоясавшим весь мир.
Буржуазные парламенты безмолвствуют в постыдной растерянности перед событиями, которых они не умели предвидеть, которых они теперь не умеют оценить и которыми они даже не пытаются овладеть. Они почтительно расступаются перед государственными людьми, министрами, премьерами, президентами и монархами, которые пользуются всеми ресурсами «государственной тайны», чтобы скрыть от глаз народа свое духовное убожество. Единственное, на что хватает господ государственных людей, — это фабриковать софизмы для оправдания разнузданной ими стихии разрушения и пускать в оборот пустозвонные формулы для одурачения масс. А тем временем капиталистическая техника справляет свой адский шабаш, передавая небывалые силы разрушения в руки мясников военного цеха. Какой огромной, покоряющей силой стоял бы теперь перед народами социалистический Интернационал, если бы его руководящие организации остались в минуту испытания верны тем принципам, которые были заложены в их основу!
Трагедия, не в том, что Интернационал оказался не в силах предотвратить бойню народов. И даже не в том, что он не сделал ни одной героической попытки поднять объединенные им массы на революционное восстание против войны. Ужас и стыд в том что руководящие организации Интернационала склонились перед войной, приняли ее, благословили ее.
Те, кого мы считали вождями, не замечая, что десятилетия повседневной автоматической работы опустошили их души, — они могли бы сказать рабочим массам: «Мы не считаем возможным призвать вас сегодня к открытому восстанию против войны. Буржуазия поведет вас убивать и умирать. Но идите на фронт как невольники капиталистического государства, а не как социалисты. Милитаризм может завладеть вашим телом, — не отдавайте ему вашей души. Со стиснутыми зубами ждите того момента когда война подточит их государственную машину и разожжет пламя протеста в душе самых темных и отсталых рабов капитала, — тогда ваша партия подаст сигнал к великому штурму на твердыни капитализма!»
Но они не сделали этого. Они приняли на себя и на социализм всю ответственность за войну, благословили ее, склонились перед ней. И можно сказать с несокрушимой уверенностью, что под развалинами капиталистической культуры был бы навсегда погребен идеал социализма, обманувшего массы, если бы из рядов самого Интернационала не поднялся голос протеста и возмущения. Революционные интернационалисты, верные своему знамени борцы, показали массам словом и делом, что капитулировали «вожди», обанкротились организации, но что жива душа социализма и незапятнан его идеал. Либкнехты, Хеглунды, Маклины, Адлеры, Раковские, — те, которых жрецы пустых алтарей зовут «фанатиками» и «раскольниками», — они спасли достоинство и честь социализма и духовную преемственность его развития.
Их мужественный голос звучал все время не только прямым призывом к рабочим воюющих стран, но и предостережением для социалистов тех немногих государств, которых война еще не вовлекла в свой водоворот.
Итальянская партия, на которую война обрушилась девятью месяцами позже, чем на главнейшие партии Интернационала, поняла урок. Она встретила с честью испытание, возложила ответственность за войну целиком на правящие классы, голосовала в парламенте против военных кредитов и, в лице своего руководящего органа, «Аванти», вела и ведет блестящую кампанию против патриотической лжи и шовинистического тупоумия. Наконец, она же взяла на себя инициативу Циммервальдской конференции. И вот в то время, как . социал-патриотические партии других стран раскалываются и рушатся, итальянская партия не только сохранила единство, но завоевала такое влияние на массы какого не имела никогда.
Американскому социализму история дала еще несравненно больший срок на раздумье. Использован ли он? На это нам ответят ближайшие события. Во всяком случае, без риска ошибиться, можно сказать одно: социалистические элементы Соединенных Штатов лишь постольку окажутся на высоте, поскольку они в прошлом активно вмешивались в раздирающую все европейское рабочее движение тяжбу между интернационализмом и социал-патриотизмом; поскольку они были за революционную борьбу против «гражданского перемирия», за Либкнехта против Шейдемана, за Циммервальд против Гааги. Наоборот, те дипломаты социализма, которые отказывались определять свою позицию, рекомендуя погодить с этим до «конца войны»; те, которые свысока, как идейные «нейтралисты», относились к принципиальной борьбе, от исхода которой зависит жизнь и смерть социализма; те, наконец, которые «по-домашнему» штопают прорехи своего социалистического миросозерцания гнилыми нитками своей бабушки, — эти все оказали американскому пролетариату плохую услугу. Они стали между ним и дорого оплаченным опытом его европейских собратьев… А теперь вот приходится давать ответы не дожидаясь «конца войны».
Бывают эпохи, когда дипломатическая уклончивость, косящаяся одним глазом налево, другим направо, слывет мудростью. Сейчас подобная эпоха умирает на наших глазах, и ее герои постепенно выходят в тираж. Война, как и революция, ставит все вопросы ребром. За войну или за мир? За национальную борьбу или за революционную борьбу? За Маркса или за… Вильсона?
Грозное время, в какое мы живем, требует в такой же мере бесстрашия мысли, как и мужества характера. Дело тут идет не о простом бесстрашии пред лицом государственной полиции, — это полезно, но этого недостаточно: необходимо более высокое идейное бесстрашие по отношению к унаследованным предрассудкам, к тем традиционным «вождям», которые ко кремени войны оказались слишком «авторитетными», чтобы шевелить мозгами и делать выводы из величайших в истории человечества событий.
Во всяком случае, эпоха выжидательного нейтрализма закончилась — также и для социализма. Американский пролетариат входит в школу войны. Что она не пройдет для него бесплодно в этом правящие будут иметь случай убедиться.
