В сквере (Брюсов)/Stephanos, 1906 (ДО)

[113]
XII
ВЪ СКВЕРѢ.
(Erlkönig[1])

— Что ты здѣсь медлишь въ померкшей коронѣ,
Рыжая рысь?
Сиріусъ ярче горитъ на уклонѣ,
Открытѣй высь.
Таинство утра свершаетъ во храмѣ,
Предъ алтаремъ, новоявленный день.
Первые дымы встаютъ надъ домами,
Первые шорохи зыблютъ разсвѣтную тѣнь.
Мигъ — и знамена кроваваго цвѣта
Кинетъ по вѣтру, воспрянувъ, Востокъ.
Мигъ — и потребуетъ властно отвѣта
Зовъ на сраженье — фабричный гудокъ.
Улицы жаждутъ толпы, какъ голодные звѣри,
Мигъ — и желанья насытятъ онѣ до конца…
Что же ты медлишь въ блѣднѣющемъ скверѣ,
Царь — въ потускнѣвшихъ лучахъ золотого вѣнца?

Рысь.

— «Да, я — царь! ты — сынъ столицы,
Рабъ каменьевъ, рабъ толпы,
Но меня въ твои границы
Привели мои тропы.

[114]


«Здѣсь на улицахъ избита
Вашей поступью трава,
Здѣсь подъ плитами гранита
Грудь земная не жива.

«Здѣсь не стонутъ гордо сосны,
Здѣсь не шепчетъ кругъ осинъ,
Здѣсь побѣденъ шумъ колесный
Да далекій гулъ машинъ.

«Но во мглѣ былого вѣка,
Въ годы юности моей,
Я знавалъ и человѣка
Звѣремъ межъ иныхъ звѣрей.

«Вы взмятежились, отпали,
Вы, надменные, ушли
Въ города стекла и стали
Отъ деревьевъ, отъ земли.

«Что жъ теперь, встрѣчая годы
Безлошаднаго труда,
Рветесь вы къ лучамъ свободы,
Дерзко брошенной тогда?

«Тамъ она, гдѣ нѣтъ условій,
Нѣтъ запретовъ, нѣтъ границъ, —
Въ мірѣ силы, въ мірѣ крови,
Тигровъ, барсовъ и лисицъ.

[115]


«Слыша крики, слыша стоны,
Вашу скорбную вражду,
Въ міръ свободы, въ міръ зеленый
Я, вашъ царь, давно васъ жду.

«Возвращайтесь въ лѣсъ и въ поле,
Освѣжить ихъ вѣтромъ грудь,
Чтобъ въ родной и въ дикой волѣ
Всей природы потонуть!»


  1. нем. Erlkönig — Лесной царь. — Примѣчаніе редактора Викитеки.