В ночь под Ивана Купала. править
Слух сей исстари ведется:
Темь, кто хочет быть богат,
Под Купалов день дается
Золотой мешками клад.
Что даётся — нет сомненья,
Подтвержу я сказкой сей:
У одних господ в именье
Разудалый жил лакей.
Парень быль красив на славу,
Очень силен, очень смел,
И от крепостного права
Откупиться всё хотел.
Не лакеем — господином
Всё хотелось ему быть,
Щеголять в халате синем,
Брагу пенистую пить.
Если ж кто ему заметит,
Где он денег может взять,
Он, смеясь, тому ответит:
«Не пойду к вам воровать.
Захотеть — да стоит только
К Маремьяне мне сходить —
И деньжищев будет столько,
Что во век мне не прожить»!
Маремьяна по округе
Ворожейкою слыла,
Узнавала все недуги,
Колдовала, как могла.
Вот у той-то Маремьяны
Наш герой хотел узнать,
Как в лесу под день Иванов
Клад ловчей ему достать.
Отговаривали парня
Все старухи, старики:
«Не ходи за кладом, Ваня,
С чёртом шутки не с руки»!
А Иван на то смеется:
«Не боюсь ведь я чертей!
То-то сладко заживется
Мне с Катюшею моей!
Как с тем золотом вернусь я,
Все мне будет нипочём,
Первым делом откуплюсь я
И построю себе дом.
Злого староста не скажет, —
Дочь отдать мне будет рад,
На порог уж не укажет,
Если буду я богат».
Вот приходит к Маремьяне
Под Купалов Ваня день;
Бабка в грязном сарафане
И стара, худа, как тень.
«Ну-ка, бабка Маремьяна,
Расскажи-ка, будь мне мать,
Как в лесу среди бурьяна
Клад волшебный мне достать».
«Ох, трудненько это, милый,
Много, много тут хлопот!
Вся нечистая, ведь, сила
Его нынче стережет».
«Ну, чертей-то не боюсь я,
На картинках их видал;
С ними вот как поборюсь я,
Покидаю всех за вал!
Говори ж без замедленья,
Будь для Вани так добра,
Получай за наставленья
Рубль с полтиной серебра».
Затряслась вся Маремьяна,
Прячет денежки в карман
И внимательней к Ивану
Стала: «Слушай же, Иван!
Средь бурьяна очень сочный
Густой папортник растёт,
И вот он-то в час полночный
Нынче дивно зацветёт.
Как увидишь тот цветочек,
То молитву сотвори,
Приготовь скорей платочек
И цветок волшебный рви.
Если будут там казаться
Страсти разные тебе, —
То ты должен постараться
Только помнить о мольбе.
Не махай, смотри, руками
И с чертями не борись,
Тихими иди шагами
И как можно берегись.
Помни, если позабудешь
Речь наставницы своей,
То тогда разорван будешь
Ты на тысячу частей.
А когда цветок волшебный
Так удачно ты сорвешь,
То тогда ты непременно
Счастье здесь себе найдешь.
И когда пойдешь обратно
Ты домой, неся уж клад,
Помни, сгибнешь безвозвратно,
Коль оглянешься назад.
Никого, смотри, не трогай
Ты, до самого двора…
А теперь, парнек, и с Богом,
В путь идти тебе пора».
Вот, как точно угорелый,
Ваня по лесу бежит,
Спотыкаясь, то и дело
О деревья лбом стучит.
Пот ручьем с него катится,
Шишки выросли на лбу,
В голове ж одно вертится:
Не забыть бы про мольбу!
Всю ливрею в лоскуточки
Об кусты поразорвал
Наконец, добравшись точки,
Он к кургану прибежал.
Вот пред ним и та поляна,
Вот и самый тот бурьян,
Как сказала Маремьяна,
Всё вполне нашел Иван.
Не успел и оглянуться
Хорошенько он кругом,
Как в густом бурьяне что-то
Ярким вспыхнуло огнем…
«Вот, когда расцвёл цветочек! —
Он промолвил про себя, —
Погоди же ты, дружочек,
Живо я сорву тебя»!
И несмелыми шагами
Он к цветку тому идет,
Помертвелыми губами
В помощь всех святых зовет.
Видит он: цветочек дивный
Ярче прежнего горит,
А с ним рядом с палкой длинной,
Хвост поджавши, черт стоит.
И к нему, чуть ковыляя,
Едет слон на петухе,
А за ним, не погоняя,
Мчится муха на быке.
С писком дьявольским несется
Им на встречу полк мышей…
Бедный Ваня наш трясется,
Стал покойника бледней.
Но чуть слышными шагами
Всё же он идет к цветку…
Вдруг он видит: чёрт с рогами
Что-то пишет на суку.
И навстречу ему мчится
Гусь лохматый с возом дров…
Ваня гуся сторонится
И летит, как чурка, в ров.
Шум и гам кругом поднялся,
Пляска, хохот на весь лес,
Но Ванюша жив остался,
Изо рва наружу лез…
«Ну, не даром мне твердила
Маремьяна о чертях,
Знать, сюда она ходила
И видала этот страх.
Ну, анафемская сила,
Не осилишь ты меня, —
Будь хоть здесь моя могила,
А сорву цветочек я!
И не буду сторониться,
Хоть давай сюда весь ад!
Стоит только мне молиться —
И достанется мне клад»!
А цветок волшебный, чудный,
Тут как тут, опять пред ним,
Блещет камнем изумрудным,
Светом дивным, золотым.
Ваня наш к нему подкрался,
Тихо в руку взял платок,
Страшный шум кругом поднялся,
Но он в миг сорвал цветок…
Стихло всё в одно мгновенье,
Сосны будто не росли,
Все рассеялись виденья,
Встал дворец из-под земли.
Двери настежь растворены,
Стражи нет для обороны,
И идет наш молодец
Смелым шагом во дворец.
А дворец горит огнями,
Блещет чудной красотой-,
Пол разубран сплошь коврами,
Потолок весь золотой.
И предстал тут перед Ваней
Видом грозен и велик,
Весь, как лунь, седой, в кафтане
Раззолоченном старик.
Струхнул парень, с талисманом
Было уж назад пошёл,
Но старик вернул Ивана,
Речь такую с ним повел:
«Моё злато и каменья
Всё бери без позволенья
И дворцом этим прекрасным
Беспрепятственно владей,
Сонм духов моих подвластных
В слугах у себя имей.
В жены лучшую девицу —
Дочь мою, себе возьми,
С нею, точно царь с царицей,
Во дворце этом живи!
В жизни полную отраду
Получи на много лет,
А за это мне в награду
Возврати волшебный цвет».
Но Ванюша отвечает:
«Мне дворец не нужен твой,
Дочь твоя не обещает
Мне утехи никакой,
Коли хочешь, так иными
Уж дарами подари, —
Дай мешок мне с золотыми
И цветок себе бери»!
«Ну, изволь, — старик решает, —
Подавай сюда цветок»!
И Ивану помогает
Вскинуть на спину мешок.
Мчится с золотом Ванюша
Вихрем к барскому жилью;
Вдруг у дерева Катюшу
Видит ясно он свою.
И, веселый, к ней стремится:
«Катя, ты теперь моя»!
С плеч мешок его валится,
Громко золотом звеня.
И Катюшу обнимает
Он, забывши о мешке,
Но Катюша пропадает
За туманом вдалеке.
Ваня сосну обнимает,
Шлет проклятия чертям,
Свою ношу поднимает
И… не верит он глазам:
Там, где были золотые,
Ослепляющие взгляд,
Черепки лежат простые…
Ускользнул от Вани клад!
1890 г.
Источник текста: «Наша хата», сборник стихотворений, М., «Ламакин», 1891 г. С. 79 — 91.