Вскорѣ послѣ описанныхъ событій члены „дурного общества“ разсѣялись въ разныя стороны. Остались только „профессоръ“, по-прежнему, до самой смерти слонявшійся по улицамъ города, да Туркевичъ, которому отецъ давалъ по временамъ кое-какую письменную работу. Я, съ своей стороны, пролилъ не мало крови въ битвахъ съ еврейскими мальчишками, терзавшими „профессора“ напоминаніемъ о рѣжущихъ и колющихъ орудіяхъ.
Штыкъ-юнкеръ и темныя личности отправились куда-то искать счастія. Тыбурцій и Валекъ совершенно неожиданно исчезли, и никто не могъ сказать, куда они направились теперь, какъ никто не зналъ, откуда они пришли въ нашъ городъ.
Старая часовня сильно пострадала отъ времени. Сначала у нея провалилась крыша, продавивъ потолокъ подземелья. Потомъ вокругъ часовни стали образовываться обвалы, и она стала еще мрачнѣе; еще громче завываютъ въ ней филины, а огни на могилахъ темными осенними ночами вспыхиваютъ синимъ зловѣщимъ свѣтомъ.
Только одна могила, огороженная частоколомъ, каждую весну зеленѣла свѣжимъ дерномъ, пестрѣла цвѣтами.
Мы съ Соней, а иногда даже съ отцомъ, посѣщали эту могилу; мы любили сидѣть на ней въ тѣни смутно лепечущей березы, въ виду тихо сверкавшаго въ туманѣ города. Тутъ мы съ сестрой вмѣстѣ читали, думали, дѣлились своими первыми молодыми мыслями, первыми планами крылатой и честной юности.
Когда-же пришло время и намъ оставить тихій родной городъ, здѣсь-же, въ послѣдній день, мы оба, полные жизни и надежды, произносили надъ маленькою могилкой свои обѣты.
1885 Г.