Небо, и снег, и Луна,
Самая хижина — снег.
Вечность в минуте — одна,
Не различается бег.
5 Там в отдалении лёд,
Целый застыл Океан.
Дней отмечать ли мне счёт?
В днях не ночной ли туман?
Ночь, это — бледная сень,
10 День — запоздавшая ночь.
Скрылся последний олень,
Дьявол умчал его прочь.
Впрочем, о чём это я?
Много в запасе еды.
15 Трапеза трижды моя
Между звезды и звезды.
Слушай, как воет пурга,
Ешь в троекратности жир,
Жди, не идёт ли цинга,
20 Вот завершённый твой мир.
Жирного плотно поев,
Снегом очисти свой рот.
Нового снега посев
С белою тучей идёт.
25 Вызвать на бой мне пургу?
Выйти до области льдов?
Крепко зажав острогу,
Ждать толстолапых врагов?
В белой холодной стране
30 Белый огромный медведь.
Месяц горит в вышине,
Круглая мёртвая медь.
Вот, я наметил врага,
Вот, он лежит предо мной,
35 Меч мой в ночи — острога,
Путь мой означен — Луной.
Шкуру с медведя сорву!
Всё же не будет теплей.
С зверем я зверем живу,
40 Сытой утробой моей.
Вот, возвращусь я сейчас
В тесную душность юрты.
Словно покойника глаз
Месяц глядит с высоты.
45 Стала потише пурга,
Всё ж заметает мой след.
Тонет в пушинках нога,
В этом мне радости нет.
Впрочем, кому же следы
50 В этой пустыне искать?
Снег, и пространство, и льды,
Снежная льдяная гладь.
Я беспредельно один,
Тонут слова на лету.
55 Жди умножения льдин,
Дьяволы смотрят в юрту.
К. Д. Бальмонт. Полное собрание стихов. Том десятый. — М.: Изд. Скорпион, 1909