Куприн А. И. Пёстрая книга. Несобранное и забытое.
Пенза, 2015.
В. Н. ЛАДЫЖЕНСКИЙ
правитьРодился он в 1860-том году, в старинном имении дворян Ладыженских, в Пензенской губернии и Пензенском уезде. Образование закончил в Санкт-Петербургском училище правоведения, но ни в государственную службу, ни в адвокатуру не пошел. Владимира Николаевича влекла к себе плодотворная работа над прапрадедовским черноземным хозяйством и еще более того — неустанная живая работа по пензенскому земству, которое в те годы было одним из самых деятельных, либеральных и полезных для народа земств. Неоднократно избираемый, В<ладимир> Н<иколаевич> оставил по себе вескую и добрую память. По его инициативе и с его личными пожертвованиями было основано 56 земских школ, тридцать четыре фельдшерских пункта, восемь уездных больниц и 27 стипендий для крестьянских детей, стремившихся к среднему и высшему образованию, и, наконец, множество сельских библиотек с волшебными фонарями и наглядными пособиями.
Раз в год В. Н. Ладыженский отрывался от своих земских дел и наезжал в Петербург и Москву. Там в столицах, в умственных центрах громадной России текла и бурлила настоящая интеллектуальная жизнь северного колосса: университеты, профессора, театры, опера, газеты, журналы, кружки, выставки художников… Особенно тесно был связан В<ладимир> Н<иколаевич> с русской литературой, времен от Тургенева и Достоевского до Чехова. Он и сам писал немного: в «Русских Ведомостях», в «Отечественных Записках», в «Русском Слове», в «Мире Божьем» и в прочих изданиях. Некоторые из его рассказов и милые, чистые, элегические стихотворения и до сих пор читаются с грустным вниманием. Его литературными друзьями были: Михайловский, Южаков, Надсон, Гаршин, Баранцевич, Альбов, Тихонов, Мамин-Сибиряк и многие другие, любившие и ценившие его писатели, ныне покойники.
В разгаре последней войны он был командирован на фронт, как главноуполномоченный от Красного Креста Земских Союзов. Этот маленького роста, но кипучей энергии человек, был горячим и умным патриотом. Он работал за десятерых и спокойно отдавал распоряжения, находясь под близким обстрелом. Жестокая революция и гражданская война выбросили его в Париж. Здесь у нас у всех, у его земляков и собратьев по несчастию, на глазах протекала его тихая, трудовая, чистая жизнь, в которой даже спокойная бедность была почтенна и трогательна. Он никогда не уставал от работы. Его давнишней и горячо любимой профессией была педагогия, которой он и отдал последние силы души и тела. Он подготовлял мальчиков и девочек к средней школе, репетировал с ними предметы учения, укреплял их знания перед экзаменами на зрелость. Еще и теперь я встречаю в Париже многих молодых людей и девиц, его давних учеников, вспоминающих о нем с нежной благодарностью. Так же, как отцы их и матери.
Особенно ценными, — вернее, — неоценимыми, — были его педагогические занятия с мальчуганами в Шавильском общежитии. Там душа его была согрета преданной и заботливой любовью детей, не умеющих ни лгать, ни льстить, ни притворяться. Помещался Владимир Николаевич в Шавильском доме на самом верху, в чердачке, похожем скорее на голубятню, где было и тесно, и холодно. Но детские сердца просты и чутки. Мальчишки, тайком от своего возлюбленного учителя, растапливали его утлый камин, чистили ему сапоги, стирали его воротнички, штопали одежду. И все это наперебой с любовной очередью. Один из его маленьких друзей, когда он серьезно заболел, сопровождал его в Ниццу и там заботился о доставлении ему спокойствия и возможного комфорта. Этот мальчик говорил: «Если Бог захочет его убрать, я хочу, чтобы он умер на моих руках…»
Да. Большого, большого русского человека скрывает маленькая могилка на Лазурных берегах. Спи с миром, милый, беззлобный, сделавший в жизни так много добра.
ПРИМЕЧАНИЯ
правитьОчерк-некролог напечатан в газете «Возрождение». — 1932. — 31 января. — № 2434.
— Ладыженский Владимир Николаевич (1859—1932) — поэт, писатель, земский деятель. Родился и провел детство в с. Александрова Сердобского уезда Саратовской губ. (ныне село на территории Пензенской обл.), бывал в Пензе и Сердобске.
Куприн и Ладыженский познакомились в кон. 1890-х гг. в Крыму и поддерживали дружеские отношения до конца жизни Ладыженского. В письме к жене Е. М. Куприной от 8 сентября 1925 г. из г. Ош Куприн спрашивал: «Бывают ли Ладыженский и Н. Рощин?». В письме к председателю Издательской комиссии в Белграде В. Д. Брянскому в июне 1929 г. Александр Иванович хлопотал о друге: «Я забыл в прошлом письме приписать мое ходатайство; нет — даже просьбу: у очень хорошего и очень милого писателя — он начал немного раньше меня — Владимира Николаевича Ладыженского набрался томик прекрасных рассказов: о Париже, о Бордо, о винах, о солнце, об обычаях, а также нежных рассказов о детях. Его эта книжка была бы теплым, красочным тоном в серии русских писателей, в этом насаждаемом Вами вертограде» (ГАРФ. Ф. Р-6793. Оп. 1. Д. 7. Л. 271). Книга Ладыженского «За рубежом» вышла в Белграде в 1930 г. благодаря бескорыстному участию Куприна.
На смерть Ладыженского, последовавшую в Ницце в 1932 г., Куприн откликнулся статьей-некрологом и создал привлекательный литературный портрет, акцентируя малоизвестные факты из биографии друга, добавив выразительные детали к образу Ладыженского-эмигранта, Ладыженского-педагога. Куприн причислял Ладыженского к землякам, ошибочно написав в некрологе, что тот родился «в старинном имении дворян Ладыженских в Пензенской губ. и Пензенском уезде».
— шавильский дом — Шавиль — поселок в 14 км от Парижа.
Печатается по первой публикации.