На скользком поприще Тимковского[1] наследник!
Позволь обнять себя, мой прежний собеседник.
Недавно, тяжкою цензурой притеснён,
Последних, жалких прав без милости лишён, 5 Со всею братией гонимый совокупно,
Я, вспыхнув, говорил тебе немного крупно,
Потешил дерзости бранчивую свербёжь —
Но извини меня: мне было невтерпёж.
Теперь в моей глуши журналы раздирая, 10 И бедной братии стишонки разбирая
(Теперь же мне читать охота и досуг),
Обрадовался я, по ним заметя вдруг
В тебе и правила, и мыслей образ новый!
Ура! ты заслужил венок себе лавровый 15 И твёрдостью души, и смелостью ума.
Как изумилася поэзия сама,
Когда ты разрешил по милости чудесной
Заветные слова божественный, небесный,[2]
И ими назвалась (для рифмы) красота, 20 Не оскорбляя тем уж Господа Христа!
Но что же вдруг тебя, скажи, переменило
И нрава твоего кичливость усмирило?
Свои послания хоть очень я люблю,
Хоть знаю, что прочёл ты жалобу мою,[3] 25 Но, подразнив тебя, я переменой сею
Приятно изумлён, гордиться не посмею.
Отнёсся я к тебе по долгу моему;
Но мне ль исправить вас? Нет, ведаю, кому
Сей важной новостью обязана Россия. 30 Обдумав наконец намеренья благие,
Министра честного наш добрый царь избрал,
Шишков наук уже правленье восприял.[4]
Сей старец дорог нам: друг чести, друг народа,
Он славен славою двенадцатого года;[5] 35 Один в толпе вельмож он русских муз любил,
Их, незамеченных, созвал, соединил;[6]
Осиротелого венца Екатерины
От хлада наших дней укрыл он лавр единый.[7]
Он с нами сетовал, когда святой отец,[8] 40 Омара[9] да Гали[10] прияв за образец,[11]
В угодность Господу, себе во утешенье,
Усердно задушить старался просвещенье.
Благочестивая, смиренная душа
Карала чистых муз, спасая Бантыша,[12] 45 И помогал ему Магницкий[13] благородный,
Муж твёрдый в правилах, душою превосходный,
И даже бедный мой Кавелин-дурачок,[14]
Креститель Галича,[15] Магницкого дьячок.
И вот, за все грехи, в чьи пакостные руки 50 Вы были вверены, печальные науки!
Цензура! вот кому подвластна ты была!
Но полно: мрачная година протекла,
И ярче уж горит светильник просвещенья.
Я с переменою несчастного правленья 55 Отставки цензоров, признаться, ожидал,
Но, сам не зная как, ты, видно, устоял.
Итак, я поспешил приятелей поздравить,
А между тем совет на память им оставить.
Будь строг, но будь умён. Не просят у тебя, 60 Чтоб все законные преграды истребя,
Всё мыслить, говорить, печатать безопасно
Ты нашим господам позволил самовластно.
Права свои храни по долгу своему.
Но скромной истине, но мирному уму 65 И даже глупости невинной и довольной
Не заграждай пути заставой своевольной.
И если ты в плодах досужного пера
Порою не найдёшь великого добра,
Когда не видишь в них безумного разврата, 70 Престолов, алтарей и нравов супостата,
То, славы автору желая от души,
Махни, мой друг, рукой и смело подпиши.
1824
Примечания
Обращено к А. С. Бирукову, как и первое «Послание цензору», о котором говорится во вступительных стихах (Я, вспыхнув, говорил тебе немного крупно). Бируков был цензором в 1821—1826 гг.; его деятельность Пушкин назвал «самовластной расправой трусливого дурака».
↑Тимковский, Иван Осипович (1768—1837) — петербургский цензор в 1804—1821 гг., не разрешивший стихотворения Пушкина «Русалка», но разрешивший семнадцать его стихотворений в 1817—1820 гг., а также «Руслана и Людмилу».
↑Заветные слова божественный, небесный — имеется в виду запрещение цензором Л. И. Красовским стиха «Улыбку уст твоих небесную ловить» (в стихотворении Олина «Стансы к Элизе») и эпитета «божественные» в применении к гуриям.
↑Министра честного нам добрый царь избрал, // Шишков наук уже правленье восприял — 15 мая 1824 г. министром народного просвещения был назначен А. С. Шишков.
↑Он славен славою двенадцатого года — Шишков писал во время Отечественной войны 1812 г. все манифесты, подписанные царём.
↑Он русских муз любил, // Их, незамеченных, созвал, соединил — речь идёт об организации Шишковым «Беседы любителей русского слова». (Изменение отношения к Шишкову объяснено самим Пушкиным в письме к П. А. Вяземскому от 25 января 1825 г. — см. т. 9.)
↑Святой отец — предыдущий министр народного просвещения и министр духовных дел, кн. Александр Николаевич Голицын (1773—1844), известный своим мистицизмом и ханжеством.
↑Омар — Омар ибн Хаттаб, второй мусульманский халиф, взявший штурмом Александрию (642 г.) и, по преданию, сжёгший её ценнейшую библиотеку.
↑Гали — Али бен-Аби Талеб (602—661), четвёртый халиф.
↑Прияв за образец — имеется в виду сожжение в 1821 г. труда лицейского учителя Пушкина, профессора Петербургского университета А. П. Куницына, «Право естественное», СПб. 1818—1820.
↑Магницкий, Михаил Леонтьевич (1778—1855) — один из самых ярых реакционеров александровского времени, в качестве попечителя учебного округа (в 1819—1826 гг.) разгромивший Казанский университет за «безбожное направление».
↑Кавелин, Дмитрий Александрович (1778—1851), в качестве директора Петербургского университета (1819—1823) проявил себя как злейший обскурант; моим назван, вероятно, потому, что был в своё время членом «Арзамаса».
↑Креститель Галича — возбудив в 1821 г. дело против ряда профессоров Петербургского университета, в том числе против А. И. Галича (лицейского профессора Пушкина), за его атеизм и дискредитирование власти в лекциях, а также за книгу «История философских систем», Кавелин вынудил Галича признать своё учение «ложным и вредным», повёл его в церковь, где священник читал над ним молитву и кропил его святой водой.
