H.A. Добролюбов. Собрание сочинений в девяти томах
Том восьмой. Стихотворения. Проза. Дневники
М.-Л., «Художественная литература», 1964
ВСТРЕЧА ХРИСТОВА ПРАЗДНИКА 1853 ГОД
(Пасха, 19 апреля)
править
Нижний Новгород
Нынче, как я думаю, в последний раз на много лет — встречал я праздник на родине. Недурно поэтому записать мои впечатления и настоящие мысли, чтобы впоследствии сравнить встречу праздника на чужой стороне и сказать, хуже или лучше проводить этот светлый день в кругу родных, чем с чужими…
Вчера — часов в семь — вышел я из дома, чтобы погулять по городу, зайти в разные церкви и посмотреть их (потому что я — каюсь — более половины здешних церквей совершенно не знаю). Вышел я, и — помню — какое-то особенное чувство легкости и свежести нашел в себе в это время. В воздухе было очень тихо и — главное — веяло по-весеннему. Нигде еще не было заметно особенных приготовлений к празднику, но мне почему-то казалось, что все полно какого-то ожидания и готовится встретить что-то важное. Впрочем, только на этом и остановились мои наблюдения по поводу праздника. Зашедши в церковь Благовещения пресвятой богородицы, я нашел тут книгу деяний раскрытую, но не читаемую, дьячков, расхаживавших довольно суетливо, и одного бывшего школьного товарища, с которым и проговорил довольно долго об его обстоятельствах. Потом попался мне учитель и эконом семинарии и, сказавши несколько слов, пригласил посмотреть, как убрал он семинарскую церковь. Я хотел зайти и туда, но наперед зашел к одному товарищу и проговорил с ним о разных психологических тонкостях почти до десяти часов. Вышед из семинарии, хотел я зайти в соборы, находящиеся в Кремле, вошел в Кремль, но сыро повеял на меня с Волги холодный ночной ветер, угрюмо возвышались зубцы крепости, не внушили мне доверия оклики часовых, и, увидав какую-то массу поблизости памятника Минину, я вспомнил о городских сплетнях насчет воров (в которых подозревали именно солдатов) и воротился. Зашел потом в одну лавку и понес покупку домой. Здесь пробыл более, нежели до половины одиннадцатого, и без четверти одиннадцатого опять пошел гулять по городу. Тут уже я как-то нарочно хотел видеть везде приготовления к празднику, посматривал в очки и в стеклышко в окна каждого дома, желая увидеть, не собираются ли обитатели и обитательницы к заутрене, однако ж ничего не увидел. Прошел в Кремль, где уже в это время было довольно народу, и увидел прекрасную иллюминацию на Успенском соборе. По четырем колоннам на одной из стен собора развешаны были разноцветные фонари, в середине и наверху (а вероятно, и внизу: я не рассмотрел) были также из фонарей составлены круги (которые можно бы принять и за звезды, если бы средний фонарь не был темного цвета), и колонны соединены между собою поясками — также из фонарей — белого и голубого цвета. Наверху горела звезда, которой сияние было сделано очень хорошо. Но особенный эффект производила картина воскресения, писанная на холсте и поставленная в средине между двумя колоннами и между основанием и крышей собора. Со всех сторон — и снизу и по бокам — она обставлена была синими фонарями, а вверху было сделано сияние, которое также очень хорошо изображалось цветными фонарями и шкаликами. За картиною поставлены были свечки. При малейшем ветре картина колебалась, и как бы действительно Христос восставал из гроба, всюду разливая от себя светоносные лучи. Точно так же и сияние над картиною как будто в самом деле исходило из одной точки — переливалось и мерцало, как звездочки на безоблачном небе. Это было прекрасно. Я вошел в самый собор, походил, но не нашел в нем ничего замечательного, может быть потому, что не умел искать. Потом вошел я и в собор Архангельский, стоящий возле и освещаемый в это время снаружи светом от иллюминации собора Успенского. В нем нашел я доску, на которой начертано историческое извещение об этой церкви, но которой я за темнотою не мог прочитать, и потом еще надгробные камни и надписи над несколькими князьями нижегородскими. Это когда-нибудь можно обозреть пообстоятельнее… Потом отправился я в собор кафедральный и там нашел несколько слушателей вокруг какого-то мещанина, читавшего книгу деяний — об Анании и Сапфире. Здесь мне делать было нечего: собор я уже довольно знаю и вышел вон. Выходя из собора, услышал я, что архиерей будет служить в своей крестовой церкви, и это почему-то довольно неприятно подействовало на меня. Отсюда я уже прямо пошел к своей церкви — Николая-чудотворца. Здесь в ограде, довольно пространной, было очень весело. Разноцветные фонари развешаны были на перилах ограды и на деревцах вновь разводимого сада; а треугольники, на которых посажены были плошки, окружали всю церковь в нижнем ее ярусе. Я походил вокруг церкви, вошел в самую церковь, в которой было уже несколько народу, потом опять вышел, взобрался на колокольню, чтобы посмотреть, нет ли еще освещения на каких-нибудь церквах, но ничего не видал, а сказали мне только, что зажжены бочки у церкви кладбища Петра и Павла. Я был на колокольне, когда стало бить двенадцать на каланче. Я поспешил сойти вниз, посмотреть еще на церковь снаружи, и мне очень понравилось простое украшение на ней: на колокольне были из разноцветных фонарей составлены буквы X и В = Христос воскресе. Потом в церкви началась лития:1 мне было как-то тяжело стоять… Но вот взялись за хоругви, вышел священник и диакон с крестом и свещею, и раздалось под сводами храма сначала: «Воскресение твое, Христе спасе», а потом пошли вокруг церкви, и та же песнь огласила воздух, сливаясь с веселым звоном колоколов церкви. После того весело было уже стоять утреню, и я присоединил свой голос и воспевал радостные песни пасхи вслед за певчими. В половине утрени я устал; как-то ногам и спине тяжело стало. Это было во время ектений. Но вот опять раздалась веселая священная песнь пасхального радования, и опять забыл я свою усталость. Несколько раз так было со мной — и я не желал скорого окончания службы, потому что знаю, как после будет хотеться — хоть малую часть услышать из того, чем наполнена эта служба, но уже поздно будет. Я не воспитал в себе чувствительность сердца, но в этот день я почему-то очень живо чувствую радость духовную, внутреннюю…2
…Может быть — оттого разве, что внешние побуждения действуют очень сильно. Но радость эта чистая, и только немного примешивается мысль о розговенье, да и то не о процессе принятия пищи, не о вкусе скоромного, а тоже о самом розговенье, в котором есть что-то особенное, в этот день… После утрени я христосовался с знакомыми и видел (хотя сам не делал), что другие — люди почтенные и важные — христосуются с подчиненными, со слугами, с нищими… Это хорошо, умилительно действует на меня… Вот эта примиряющая, вседейственная сила христианства! Вот отблески чудного единодушия и любви первенствующей братии общества Христова!.. Обедню стоял я так же весело, и легко было у меня на сердце… Пришед от обедни домой, я съел только кусок просфоры и уснул. Проснулся уже в семь часов (обедня отошла в четвертом); самовар был на столе; пасха и кулич тоже стояли на столике, и как-то благодатно действуют они на меня, не потому, что они хороши сами по себе, но они во мне возбуждают мысли о чем-то высшем, таинственном как будто… Что они выражают и почему такое успокоивающее влияние они имеют на меня — этого я и сам не могу объяснить даже самому себе. Но мысль о родном круге, мысль о святой любви и общении и еще какие-то благородные мысли всегда посещают меня при этом, буду ли я сыт или голоден, хочу или не хочу вкусить этой пасхи. Так же точно благодатно и ныне разговелся я и был очень рад и счастлив. Часов в одиннадцать пошли мы с папенькой к некоторым знакомым с визитом, и все это так весело, не то что в Новый год или масленицу. В воздухе пахнет весной, солнце так приветно, на земле начинает зеленеть трава, колокола церковные весело перезвонивают, во многих местах видна безграничная даль разлившейся Волги, везде ликованье, на дороге на каждом шагу видишь христосующихся, знакомых и даже не знакомых между собою, в домах все так приветно и радушно… Чего еще душе? Что найдет она лучше этого в мире сетования и плача?.. Для иных, конечно, неполно и блаженство пасхи, по домашним обстоятельствам, но все же веселее человек в эти минуты… Вот и я весел, несмотря на то, что у меня нездоров папенька, а я его очень люблю… Но воскресение подаст ему здоровье для вящего служения Ему и Его прославления в церкви!.. А потом опять вечерня — такая же радостная, пасхальная. После нее, при прекрасной во всех отношениях погоде, прогулка по Кремлю и по площади. Потом опять семейный круг, самовар и куличи… Только конец дня омрачился для меня тем, что я его провел слишком уже чувственно. От обеда и разных закусок мне сделалось даже тяжело, и чистая радость заменилась плотскою… Папенька вечером ныне же в лучшем расположении духа, благодаря радости праздника… А я вот клонюсь уже ко сну и не чувствую теперь ничего, кроме тяжести телесной и приятного воспоминания. Но если бы этот день проведен был как должно — какое блаженство, невозмутимое и ненарушимое, водворилось бы в сердце, как несравненна и незаменима показалась бы нам радость пасхальная, как предвкушение блаженства небесного!..
ПРИМЕЧАНИЯ
правитьАничков — H. A. Добролюбов. Полное собрание сочинений под ред. Е. В. Аничкова, тт. I—IX, СПб., изд-во «Деятель», 1911—1912.
ГИХЛ — Н. А. Добролюбов. Полное собрание сочинений в шести томах. Под ред. И. И. Лебедева-Полянского, М., ГИХЛ, 1934—1941.
ГПБ — Государственная публичная библиотека им. M. E. Салтыкова-Щедрина (Ленинград).
Дневники, изд. 1 — Н. А. Добролюбов. Дневники. 1851—1859. Под ред. и со вступ. статьей Валерьяна Полянского, М., изд. Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльно-поселенцев. 1931.
Дневники, изд. 2 — Н. А. Добролюбов. Дневники. 1851—1859. Под ред. и со вступ. статьей Валерьяна Полянского, изд. 2-е, М., изд. Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльно-поселенцев, 1932.
«Добр. в восп. совр.» — Н. А. Добролюбов в воспоминаниях современников. Вступ. статья В. В. Жданова. Подготовка текста, вступ. заметки и комментарии С. А. Рейсера, Гослитиздат, 1961.
Изд. 1862 г. — Н. А. Добролюбов. Сочинения, тт. I—IV, СПб., 1862.
ИРЛИ — Институт русской литературы (Пушкинский дом) Академии наук СССР.
Княжнин, No — В. Н. Княжнин. Архив Н. А. Добролюбова.
Описание… В изд.: «Временник Пушкинского дома. 1913», СПб., 1914, стр. 1—77 (второй пагинации).
Лемке — H. A. Добролюбов. Первое полное собрание сочинений. Под редакцией М. К. Лемке, тт. I—IV, СПб., изд-во А. С. Панафидиной, 1911 (на обл. — 1912).
Летопись — С. А. Рейсер. Летопись жизни и деятельности Н. А. Добролюбова. М., Госкультпросветиздат, 1953.
ЛН — «Литературное наследство».
Материалы — Материалы для биографии Н. А. Добролюбова, собранные в 1861—1862 годах (Н. Г. Чернышевским), т. 1, М., 1890.
Некрасов — Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем, тт. I—XII, Гослитиздат, 1948—1953.
«Совр.» — «Современник».
Чернышевский — Н. Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений, тт. I—XVI, М., ГИХЛ, 1939—1953.
Впервые — Дневники, изд. 1, стр. 72—75. Печатается по автографу ИРЛИ.
1. Лития — краткая молитва, совершаемая в большие праздники.
2. В этом месте в рукописи пропуск. Следующий лист непосредственным продолжением рукописи не является.