Во дни чудесных дел и слухов
Доисторических времён
Простой бедняк от добрых духов
Был чудной лютней одарён.
Её пленительные звуки
Дарили радость и покой
И вмиг снимали как рукой
Любви и ненависти муки.
Разнёсся слух об этом чуде —
И к бедняку под мирный кров
Большие, маленькие люди
Бегут толпой со всех концов.
«Идём ко мне!» — кричит богатый;
«Идём ко мне!» — зовёт бедняк.
«Внеси спокойствие в палаты!»
«Внеси забвенье на чердак!»
Внимая просьбам дедов, внуков,
Добряк на каждый зов идёт.
Он знатным милостыню звуков
На лютне щедро раздаёт.
Где он появится в народе —
Веселье разольётся там, —
Веселье бодрость даст рабам,
А бодрость — мысли о свободе.
Красавицу покинул милый —
Зовёт красавица его;
Зовёт его подагрик хилый
К одру страданья своего.
И возвращают вновь напевы
Весёлой лютни бедняка —
Надежду счастия для девы,
Надежду жить для старика.
Идёт он, братьев утешая;
Напевы дивные звучат…
И, встречу с ним благословляя,
«Как счастлив он! — все говорят. —
За ним гремят благословенья.
Он вечно слышит стройный хор
Счастливых братьев и сестёр, —
Нет в мире выше наслажденья!»
А он?.. Среди ночей бессонных,
Сильней и глубже с каждым днём,
Все муки братьев, им спасённых,
Он в сердце чувствует своём.
Напрасно призраки он гонит:
Он видит слёзы, видит кровь…
И слышит он, как в сердце стонет
Неоскудевшая любовь.
За лютню с трепетной заботой
Берётся он… молчит она…
Порвались струны… смертной нотой
Звучит последняя струна.
Свершил он подвиг свой тяжёлый,
И над могилой, где он спит,
Сияет надпись: «Здесь зарыт
Из смертных самый развесёлый».
