В. В. Розанов
правитьВозражение «России»
правитьНа статью «Несправедливость», где я указывал, что в м-ве народного просвещения предположено считать небывшими или ничтожными все экзамены, выдержанные до сих пор слушательницами высших женских курсов в установленном порядке, и заставить их передержать те же экзамены снова в специальной министерской комиссии, последовало редакционное возражение в «России» (N 1381 от 22 мая) — «Ответ г. Розанову». Против фактического моего изложения газета не возражает: действительно м-во составило эти новые правила о вторичном испытании слушательниц и внесло их как законопроект на обсуждение и утверждение Г. Думы.
Факт правилен, но неправильно, что я нападаю на него, — говорит газета официозным тоном.
В чем я не прав?
«Г. Розанов не замечает самого главного, что заключается в столь резко критикуемом им законопроекте, а именно: по проекту экзаменам в особых комиссиях будут подлежать не все женщины, кончившие и кончающие высшее образование, а только те, которые пожелают получить права, одинаковые с мужчинами (курсив „России“). Так как каждое женское высшее учебное заведение имеет свою особую историю, организовано на свой лад, вообще представляет учреждение sui generic [в своем роде (лат.)], то очевидно, что государство, раз оно дает известные права, не только вправе, но и обязано требовать, чтобы условия получения даруемых прав были одинаковы для всех, кто к этим правам стремится».
Это - центральное и, в сущности, все возражение, какое делает «Россия». Оно схематично и представляет общее рассуждение на не оспариваемую никем тему: «одинаковые права — одинаковые требования для получения их». Но возражающий не вникает в ту конкретность, о которой идет речь, и «общим рассуждением» запутывает ту кровную и слезную несправедливость, какая содержится в проектированных правилах, так же схематично, отвлеченно, по-видимому канцелярски, построенных. Разберемся.
Да ведь слушательницы (об этом у меня упомянуто) ничего другого и не желают, ни на что другое и не надеются, ничего другого и не просят у министерства, как чтобы они подвергнуты были для получения служебных прав тому самому испытанию, какому подвергаются слушатели университетов. Какое же испытание? — Государственный экзамен перед правительственною комиссиею, вместе со студентами мужских университетов или отдельно от них, но в том же самом объеме и точь-в-точь по той же программе, уже давно выработанной министерством и получившей силу закона в уставе 1884 года.
Слушательницы этого требуют, а «Россия» говорит, что они от этого уклоняются.
Перед читателями «Россия» затушевывает разницу между государственным экзаменом, который производится вовсе не по всем предметам, читанным на факультете, а по некоторым основным в факультете наукам, по очень обширной и фундаментальной программе, что вполне разумно и естественно требовать от будущего судьи, от будущего учителя и проч. Этот разумный и натуральный экзамен газета спутывает и сливает в одно или сливает в подобное с совершенно бессмысленным (мне кажется) требованием передержать вторично уже выдержанные на семестрах экзамены и по главным, и по вспомогательным предметам, без средоточия в мысли, без главенства факультетской науки, как сплошной зубреж.
Если бы счастливые предположения или теории «России» были правы, зачем бы министерству не внести в Г. Думу вместо нового множества дробных правил, приведенных в моей статье, один простой законопроект:
«Слушательницы высших женских курсов, удовлетворительно их окончившие, буде пожелают получить служебные права, обязаны сдать государственный экзамен в правительственной комиссии в объеме и по программе, министерством утвержденной для университетов, и дополнительный — до программы мужских гимназий — экзамен по латинскому языку» или «по латинскому языку и математике».
Но если тон отвлеченного рассуждения «России» кажется чистосердечным и произнесенным «с верою», то нельзя того же сказать о ее взгляде на курсы: эти курсы «sui generis», в изложении газеты представляются так, как будто они заведены были какими-то папуасами на не посещаемом европейцами острове и теперь силятся ворваться в Российскую державу; или как будто их основали не В. И. Герье и проф. Бестужев-Рюмин, а тот страшный Махов, который в 1904—1905 годах хозяйничал в пермских лесах. Ведь это же иллюзия… М-во просвещения отлично знает, что такое курсы; ни один камень в их организации и программе не был положен без долговременных переговоров с министерством, переговоров подозрительных и недоверчивых со стороны м-ва, в высшей степени критических и осторожных. М-во только не хотело включать их в свой состав и отказывалось принять на свое иждивение, подчиняясь давлению мнений, враждебных вообще высшему женскому образованию. Теперь, слава Богу, м-во, по-видимому, готово сравнять вполне высшее женское образование с мужским. К этому клонятся и правила, нами обсуждаемые, правильные в конечной своей цели. Но оно как-то раздвоилось не то в мысли, не то в желании. Вместо того, чтобы просто выразить это в назначении государственного экзамена ищущим прав женщинам, и, главное, в спешном, безотлагательном уравнении программы мужских и женских средних учебных заведений, оно остановилось на мысли о каком-то втором передержании всех выдержанных экзаменов!!!
Главный вред здесь в схеме, отвлеченности, канцеляризме; м-ву лень было проработать одну маленькую работку:
1) Затребовать от всех высших женских курсов (их немного в России) программы как постоянно читаемого там (лекции), так и программы испытаний (экзаменационные), равно список читавших профессоров.
2) И потребовать дополнительно таких испытаний при министерской комиссии, какие являются недочетом в курсах сравнительно с нормальными семестровыми экзаменами в мужских университетах.
Это - разница, вычитание!
Зачем же м-во потребовало суммы, итога?!
Неужели оно право было, «справедливо» было, подумав: «Э, девушки выдержат все сплошь», «пусть не ленятся», «пусть стараются», — и все это во избежание и с ленью «произвести вычитание» у себя, в департаменте м-ва, в ученом комитете м-ва?
Господа: вам по 40, по 50 лет, и тяжело ввезти пустую тележку на пригорок. Как же вы говорите, что не будет тяжело ввести на гору целый обоз русским девушкам, в возрасте 24—26-28 лет?
Побойтесь Бога… Нравственные явления в обществе таковы, что все мы невольно и испуганно обертываемся на забытый завет: «Нужно бояться Бога».
Впервые опубликовано: «Новое Время». 1910. 26 мая. № 12285.
Оригинал здесь: http://dugward.ru/library/rozanov/rozanov_vozrajdenie_rossii.html.