Куприн А. И. Пёстрая книга. Несобранное и забытое.
Пенза, 2015.
ВЛАДИМИР ГОРИЙСКИЙ. «ПЕСНИ СОЛНЦА»
правитьМне неоднократно приходила в голову мысль не чуждая, я думаю, и многим внимательным читателям: что, в конце концов, ценнее и приемлемее и потому находит вернейший путь к памяти душе: музыкальное ли певучее стихотворение, полное блеска, чудесных метафор и редкостных рифм, но лишенное глубины смысла и нежности чувств, или стихи, написанные просто и ясно, отражающие смысл и таящие в себе, как крупинки чистого золота, благодарную радость жизни, наивное умиление перед красотою, скромные дары любящего и доброго сердца?
Почему же мне не признаться откровенно, что второй род поэзии для меня гораздо милее и ближе моей душе, чем первый. Поэзия Владимира Горийского — спокойная, ласковая лирика и, что особенно в ней привлекательного, лирика как будто бы старинных, еще до Пушкинских времен: простая, ясная, сердечная… Я не откажу себе в удовольствии дать здесь два-три образца поэзии Владимира Горийского.
1.
правитьТы — мастер великий, Творец,
Небесной лазури;
Причина, начало — конец
И солнца, и бури!..
О звездах счастливых я пел
Так сладко и чудно
И светом священным горел
В чертоге надлунном;
Но с неба на землю проник,
Как отблеск случайный…
О, Боже, дай вспомнить мне лик
Твой вечный и тайный!
2.
правитьКритика Чарльза Дарвина.
Хорошо: от обезьяны —
Духа грусть и сердца раны!
Но откуда сила эта — вдохновенье, дар поэта?
Боже, скрыты от сознанья
Тайны жизни мирозданья!
Никогда их не пойму я —
Аллилуя! Аллилуя!..
3.
правитьО, лишь одна ты свет любви во мне зажгла
Среди толпы, вблизи палат, у невских вод,
Когда в огне вечерних звезд исчезла мгла
И лунный диск убрал венцом небесный свод!
«Судьба свела вдвоем на миг, — сказала ты, —
И миг иной когда-нибудь разлучит нас…
Там, в небесах былой любви видны следы —
Едины мы навек, клянусь в вечерний час».
Луна плыла, полна тоски, куда-то вдаль
И гимн ей пел волшебных звезд хор золотой.
В душе у нас, как у нее, жила печаль…
Свидетель был Сам Бог-Господь тоски святой.
Вот час пробил — исчезла ты… Огонь луны
И тысяч звезд давно погас во мраке туч,
Но не замрет любовь моя, как звук струны:
Царишь во мне — тобой живу, тобой могуч!
Особо тонким знатоком и ценителем поэтического творчества я себя не считаю и никогда не считал. Я попросту одни стихи люблю, другие нет; одни мне нравятся, другие не нравятся. Но я думаю, что Владимир Горийский завоевал наши симпатии и быстро сумел найти почетное место в русской литературе. Лучшим доказательством добротности стихотворений нашего поэта служит то обстоятельство, что книга его выходит уже третьим изданием, а читатели редко ошибаются в выборе своих любимых поэтов.
ПРИМЕЧАНИЯ
правитьПредисловие к сборнику стихотворений Владимира Горийского «Песни солнца» (Париж, 1933, изд. 3-е). Предисловию предшествует страница с надписью «А. Куприн о Владимире Горийском». Сам отзыв датирован и подписан: «9 июня 1932 г. Париж. А. Куприн». В. Ф. Ходасевич в статье «Ниже нуля» упоминает о сборнике: «<…> вышел с предисловием А. И. Куприна и с критико-биографическим очерком Н. Н. Брешко-Брешковского» (Возрождение. — 1936. — 23 января).
— Владимир Горийский — настоящая фамилия Давыдов Владимир Андреевич (1885/6-1951), псевдоним взят по месту рождения (г. Гори Тифлисская губ.). Печататься начал с 1913 г., участник I Мировой войны, с 1919 г. — в эмиграции; член Союза писателей и журналистов в Париже. Входил в круг знакомых Куприна.
Печатается по: Владимир Горийский «Песни солнца» (Париж, 1933, изд. 3-е).