Написала: «Солнце мира, озаряющее даль!
От кого ты удалилась, те утешатся едва ль,
Мудрый свет сладкоречивый, изгоняющий печаль,
С драгоценнейшим рубином вместе спаянный хрусталь;
Хоть историю свою ты не дала услышать мне,
Всё же я узнала правду про тебя на стороне.
Извести же Тариэля, что скорбит в чужой стране,
Пожелания все ваши да исполнятся вполне!
Ныне брат его по клятве к нам приехал за тобой,
Автандил, арабский витязь, славный славой боевой;
Он спаспет царя Ростена, не затронутый хулой.
О себе самой вестями нас, благая, удостой!
Потому отправлен нами этот раб к тебе с письмом.
Если каджи возвратились, ты поведай нам о том,
Сообщи подробно: сколько войска в городе во всём,
Кто охрана и над нею кто поставлен главарём.
Напиши нам, что намерен предпринять коварный врат,
И какой-нибудь пришли ты для возлюбленного знак;
В расцветающую радость преврати унынья мрак.
Вашу встречу я устрою, коль творцу угодно так!»
Колдуну тому посланье было ею вручено:
«Вот письмо, солнцеподобной предназначено оно».
Ткань зелёную накинув, чёрный выпрыгнул в окно
И над кровлями растаял во мгновение одно.
Полетел колдун бывалый, словно ловкая стрела.
Долетел. Каджети скрыла предвечерней тени мгла.
Сквозь врата прошёл незримый, где дозорным нет числа,
От Фатман привет он отдал той, что солнечно светла.
На замок был заперт замок, но замков для мага нет.
Негр вошёл длинноволосый, в плащ таинственный одет,
Солнце вздрогнуло в испуге, ожидая новых бед.
Роза цвет прияла жёлтый, а фиалки — неба цвет.
Негр сказал: «Вотще трепещешь, сердце ужасом тесня.
Знай, Фатман сюда прислала с вестью радостной меня;
Я не лгу! Гляди! Посланье скажет, истину храня.
Не спеши увянуть, роза, поспешает пламя дня».
Удивилась этой вести та, не ждавшая чудес;
Тут миндалины раскрылись, задрожал гишерный лес.
Раб вручил письмо, и радость получила перевес,
Вся в слезах, читала дева, славя благостность небес.
Прочитав, она спросила: «Кто, скажи, спаситель мой?
Что топчу ещё я землю, разве знает кто земной?»
Он ответил: «Доложу я только знаемое мной, —
С той поры, как ты исчезла, наше солнце стало тьмой.
С той поры она не может залечить сердечных ран,
Слезы льются бесконечно и втекают в океан.
О тебе уже однажды приносил я весть Фатман,
И с тех пор, не утихая, слёзный дождь её багрян.
Прибыл к нам какой-то витязь, обаятельный лицом,
Госпожа ему сказала о несчастии твоём.
Он — искатель твой отважный, ловкий в деле боевом,
Ими велено мне было проскользнуть к тебе тайком».
Дева молвила: «Правдиво сей рассказ был изъяснен.
Как могла Фатман разведать, кто увел меня в полон?
Где-то есть, наверно, тополь, кем огонь мой разожжён,
Напишу я, ты же устно изъясни сердечный стон».
