Трактирщикъ.
Софья, его дочь.
Зиллеръ, ея мужъ.
Альцестъ.
Слуга.
Къ представленію дозволено. С.-Петербургъ, 19 августа 1870 г.
ДѢЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.
правитьЧто это, зятюшка? Опять на балъ собрался?
Давно уже тебѣ сказать я собирался,
Что всѣ твои шатанья со двора
Мнѣ надоѣли страхъ. Ихъ бросить-бы пора.
Когда я дочь мою вамъ въ жены отдавалъ,
Я въ васъ, сударь, себѣ помощника искалъ.
Я ужъ старикъ, нуждался я въ покоѣ
И думалъ: отдохну, какъ дочь свою пристрою.
И нечего сказать: помощника нашелъ!…
Ты деньги всѣ мои почти ужъ перевелъ;
Мои дѣла и безъ того ужъ плохи,
А ты послѣднія проматываешь крохи!
Онъ пѣсенку ноетъ, а ты себѣ хоть тресни!
Ну, милый мой, и я спою вамъ пѣсню:
Дуракъ набитый ты, невѣжа, негодяй,
Картежникъ, пьяница, отъявленный лѣнтяй;
Спитъ до 12-ти, ночь цѣлую кутитъ
И барствуетъ себѣ, какъ будто сибаритъ.
Ишь, разрядился какъ! Все ищетъ развлеченій.
О, шутъ гороховый! искатель приключеній!…
Здоровье ваше, тесть!
Завидное желанье!
Чахотку отъ тебя нажить я въ состояньи. (Обращаясь къ дочери.)
Хотя-бъ онъ для тебя исправился немножко.
Ну, полно-же папа!
Твое здоровье, крошка!
Твое желаніе, мой милый другъ, прекрасно;
А я желала-бы, чтобъ жили вы согласно.
Коль онъ исправится, то это рѣшено;
А то ужиться съ нимъ чертовски мудрено.
По правдѣ вамъ сказать, мнѣ дрязги надоѣли…
Кричишь и ссоришься разъ двадцать на недѣлѣ,
Но какъ-же быть? Нельзя-же безъ того!
Ты видишь, что твой мужъ не стоитъ ничего!
'Пока онъ самъ меня не успокоитъ,
Такъ тутъ самъ чортъ согласья не устроитъ.
До свадьбы, милый другъ, ты вспомни, чѣмъ ты былъ;
Вѣдь я твои долги всѣ сдуру заплатилъ;
Ты скоро позабылъ, въ какой ты былъ нуждѣ.
И кто-же, какъ не я, помогъ твоей бѣдѣ?
Бездушный эгоистъ! Дрянной ты человѣкъ…
Скотомъ ты былъ, скотомъ и будешь вѣкъ!
Да онъ исправится.
Чего-жъ онъ дожидаетъ?
Порывы юности…
Да, душка! Кровь играетъ!
Чтобъ въ молодыхъ лѣтахъ, да не шалить!…
Ну, вотъ!
Я дѣло говорю, онъ ухомъ не ведетъ!
Да что-жъ, по твоему, я въ домѣ, наконецъ?
Я честенъ 20 лѣтъ… Ты тонкій молодецъ!
Не думаешь-ли ты, все, что я пріобрѣлъ,
Я допущу, чтобъ ты межъ пальцевъ перевелъ?
Нѣтъ, ошибаешься! Ты черезчуръ, братъ, простъ,
И я, моя душа, тебѣ обрѣжу хвостъ.
Я честнымъ былъ всегда и вѣкъ свой буду честенъ!
Трактиръ подъ вывѣской «Медвѣдя» всѣмъ извѣстенъ,
Медвѣдь тотъ не дуракъ, онъ дѣйствуетъ не сдуру,
Онъ поберечь свою всегда съумѣетъ шкуру.
Ты знаешь-ли, теперь о чемъ я хлопочу?
Трактиръ въ гостинницу я обратить хочу;
Тогда ужъ отъ гостей не будетъ намъ отбою,
И денегъ тьма на насъ посыплется горою.
А чтобъ, у насъ съ тобой дѣла пошли успѣшнѣй,
Намъ надобно самимъ трудиться поприлежнѣй,
Ложиться позже спать, пораньше просыпаться,
А не лежать весь день, а къ ночи напиваться.
Ну, намъ до этого придется долго ждать!
Хотя-бы такъ все шло! Чего еще желать?
У насъ всѣ номера стоятъ пока пустыми.
Ты сразу-бы хотѣлъ ихъ видѣть занятыми.
Что дѣлать? Нѣтъ гостей! Вѣдь это лишь начало;
Вотъ г. Альцестъ снялъ лучшій номеръ съ залой.
Прекрасно… снялъ… Такъ что-же изъ того?
Я выгоднаго здѣсь не вижу ничего:
Альцестъ одинъ васъ не озолотитъ..
Притомъ, онъ съ цѣлью здѣсь; добьется — улетитъ.
Какъ?
Кстати, батюшка, вы слышали, толкуютъ:
По всей Германія охотниковъ вербуютъ,
Чтобъ ихъ послать скорѣй Америкѣ въ подмогу.
Охотниковъ уже собралось очень много;
Народъ все молодой, отваженъ, смѣлъ и рьянъ,
И всѣ они весной плывутъ за океанъ.
О! много я видалъ подобныхъ молодцовъ,
Которые слывутъ за храбрецовъ
За чаркою вина. Напьется — ну и бредитъ:
Онъ и въ Америку, и на край свѣта ѣдетъ;
Къ тому-жъ, теперь у васъ пошла на фразы мода:
«Идемъ въ Америку! тамъ царствуетъ свобода!»
Да только вотъ бѣда: всѣ храбры, какъ напьются,
А выскочитъ весь хмѣль, такъ дома остаются.
Конечно! Ну, а тѣмъ, кому не повезетъ,
Положимъ, хоть въ любви, такъ тутъ прямой разсчетъ
Рискнуть постранствовать и по свѣту пошляться,
Вѣдь это можетъ все геройствомъ называться.
Вотъ еслибы туда поѣхалъ мой камрадъ
Да сталъ бы намъ писать, ужъ какъ-бы былъ я радъ!
Вотъ былъ-бы кладъ для насъ!
Ну, это нелегко!
Вѣдь до Америки чертовски далеко!
Для писемъ? Сущій вздоръ! Вотъ я сейчасъ схожу
И растояніе на картѣ погляжу. (Уходитъ.)
Ну, признаюсь, старикъ меня таки пугнулъ;
А ловко я ему Америку ввернулъ!
Будь съ нимъ уступчивѣй!
И такъ я уступаю.
Ты видишь: онъ ворчитъ, я рта не разѣваю;
Но вѣчно слушать брань мнѣ надоѣло, право;
Ну счастливъ онъ, что я не бѣшенаго нрава!
Прошу тебя, мой другъ, не раздражай его!
Я за собой и такъ не знаю ничего,
За что бы могъ онъ на меня сердиться….
Такъ съ зятемъ поступать, ей-Богу, негодится.
Ну, полно-жъ, не сердись!
Да я и не сержусь;
Но если такъ пойдетъ, то я на все рѣшусь!
Я не стараюсь скрыть прошедшіе грѣхи,
Я годъ тому назадъ кутилъ, входилъ въ долги,
Но чувствую, что я замѣтно исправляюсь,
И отъ грѣховъ своихъ очиститься стараюсь;
Но онъ такимъ меня мерзавцемъ выставлялъ
И добродѣтелей такихъ мнѣ приписалъ,
Что мнѣ наскучили его нравоученья;
Я, признаюсь, едва не вышелъ изъ терпѣнья!
Вѣдь ты-жъ меня, Софи, не находила сквернымъ
Съ тѣхъ поръ, какъ сдѣлался твоимъ я благовѣрнымъ.
Зачѣмъ-же старика ты вѣчно раздражаешь…
Ты этимъ мой покой и счастье отравляешь.
Тебя, мой другъ Софи, я не могу понять:
Зачѣмъ-же къ сердцу все такъ близко принимать?
Вѣдь я, мой другъ, тебѣ ничѣмъ не досаждаю,
А если по душѣ теперь съ тобой болтаю,
Такъ что-же изъ того? Какъ добрая жена,
Ты даже помыслы всѣ мужа знать должна;
Какъ счастливъ мужъ, въ женѣ имѣя друга!
А ты вѣдь у меня безцѣнная супруга… (Съ чувствомъ.)
Нѣтъ, право, Сонечка, я такъ судьбѣ обязанъ
За то, что я, мой другъ, съ тобой навѣки связанъ.
Повѣса я, игрокъ, но все-таки скажу,
Что больше я тобой, чѣмъ жизнью дорожу.
Не удержи тебя, такъ ты совсѣмъ заврешься;
Меня ты мучаешь и мнѣ-жъ въ любви клянешься.
Совсѣмъ, мой другъ, тебя я мучить не хочу;
Да ну-же… не сердись; вѣдь я съ тобой шучу,
А знаешь-ли, Софи, что вспомнилъ я сейчасъ?
Тѣ времена, какъ жилъ Альцестъ у васъ,
Какъ бѣдненькій тогда онъ былъ въ тебя влюбленъ,
Какъ онъ грустилъ, какъ былъ тобою увлеченъ!
А ты… сперва свела его съ ума.
А послѣ, кажется, влюбилась и сама.
Ахъ!..
Я не вижу тутъ вѣдь ничего дурнаго…
Сказалъ же потому, что такъ пришлося къ слову…
Посадишь деревцо, оно, глядишь, растетъ.
Когда-жъ оно взойдетъ и принесетъ свой плодъ,
Оно доступно всѣмъ; плоды съ него срываетъ,
Кто первый подоспѣлъ. Другой-же дожидаетъ
До слѣдующихъ. Я узналъ тебя на столько,
Что ревновать тебя не думаю нисколько.
Подозрѣвать тебя мнѣ было-бы грѣшно;
Напротивъ, ангелъ мой, все это мнѣ смѣшно.
Надъ горемъ надъ чужимъ ты можешь забавляться?
Не понимаю я, чему-же тутъ смѣяться!
Альцестъ, дѣйствительно, меня тогда любилъ,
Былъ мною увлеченъ и, бѣдненькій, грустилъ;
И я его, признаться, обожала,
И какъ уѣхалъ онъ, то долго я страдала,
И тяжела мнѣ жизнь казалась безъ него…
Все это правда!.. Да!.. Но что же изъ того?
Да я здѣсь ничего не подразумеваю!
Я эти вещи самъ отлично понимаю.
Довольно мнѣ того, что первая любовь
У каждой дѣвушки лишь полируетъ кровь.
Здѣсь нѣтъ участія холоднаго разсудка,
И вся ея любовь не болѣе, какъ шутка;
Какъ бабочка съ огнемъ, такъ и она шалитъ;
Ее за фантами лишь поцѣлуй манитъ,
И, почему ея сердечко замираетъ,
Она еще сама того не понимаетъ;
Межъ тѣмъ, она растетъ и въ возрастъ зрѣлый входитъ
И поцѣлуй вкуснѣй, пріятнѣе находитъ;
И страннымъ кажется ей, что старушка-мать
Ее отъ этого начнетъ оберегать.
Она въ любви своей возвышенно свята,
Она въ паденіи невинна и чиста.
Когда-жъ, современемъ, къ ней опытность придетъ,
И опытность она съ приданымъ принесетъ,
Тутъ поневолѣ мужъ бояться начинаетъ
При мысли, что жена ужъ слишкомъ много знаетъ…
Я вижу, ты меня совсѣмъ еще не знаешь!
Ну, кончимъ это все! Ты дуться начинаешь. "
Вѣдь я не говорю, что поцѣлуй — вина….
Но вамъ онъ дорогъ такъ, какъ намъ стаканъ вина!
Сперва одинъ, другой, а послѣ такъ прильешься,
Что счастливъ лишь тогда, какъ съ ногъ долой свернешься;
А чтобы головы своей не расшибить,
Такъ средство лучшее: совсѣмъ не надо пить.
Однако, что же я?.. Куда у насъ зашло?
Скажи, пожалуйста, а сколько лѣтъ прошло
Съ тѣхъ поръ, какъ жилъ Альцестъ у васъ безъ перевода?
Не помню что-то я.
Мнѣ кажется, три года.
Сдается мнѣ, что здѣсь онъ что нибудь забылъ;
Безъ цѣли бы у насъ онъ двухъ недѣль не жилъ!
Послушай, милый другъ, къ чему все это клонитъ?….
Альцестъ здѣсь такъ живетъ…
Никто его не гонитъ.
Не думай, что тебя я началъ ревновать…
Мнѣ попросту пришла охота поболтать.
Мнѣ стоитъ лишь начать, а тамъ ужъ я поѣхалъ….
Какъ думаешь, зачѣмъ сюда Альцестъ пріѣхалъ?
Ахъ, Боже мой! Зачѣмъ? Поди, спроси его….
Для удовольствія пріѣхалъ своего.
А я такъ думаю, что онъ тобою занятъ,
И здѣшнія мѣста его невольно манятъ.
Мнѣ кажется, что онъ въ тебя еще влюбленъ…
Рѣшишься выслушать его ты, если онъ
Признаніе въ любви, пожалуй, вдругъ отпустить?
Любовь на все-бъ пошла, но долгъ ее не пустить….
Ты думаешь…
О! я увѣренъ былъ заранѣ,
Что мужъ у женщины стоятъ на первомъ планѣ;
Вѣдь франты эти всѣ лишь сладко напѣваютъ
И скоро, думаю, намъ всѣмъ надоѣдаютъ.
Они не могутъ быть причиной вашихъ мукъ,
И клятвы ихъ въ любви одинъ пустой лишь звукъ.
Причиной нашихъ мукъ лишь могутъ быть мужья,
Такіе вотъ, какъ ты… И въ самомъ дѣлѣ, я
Съ тобою ласкова, люблю тебя, ты знаешь,
Межъ тѣмъ, какъ ты меня безжалостно терзаешь.
Въ твоихъ глазахъ всегда я остаюсь неправой,
А упрекать меня ты пріобрѣлъ-ли право?….
Я шагу не могу ступить безъ подозрѣній
Въ такихъ вещахъ, гдѣ нѣтъ серьезнаго и тѣни….
И что больнѣй всего, ты самъ же говорилъ
Въ тѣ дни, какъ ты меня дѣйствительно любилъ:
Чтобъ женщину къ себѣ на вѣки привязать,
Такъ надобно себя заставить уважать.
Тебя-жъ еще нельзя назвать хорошимъ мужемъ…
Возьмемъ наши дѣла, день ото дня все хуже:
Отцу ты никогда ни въ чемъ не помогаешь;
Онъ трудится весь день, ты деньги лишь мотаешь.
А денегъ нужно мнѣ, такъ ты всегда въ отвѣтъ:
«Спроси у старика, у насъ ни гроша нѣтъ!»
Коль хочешь ты жену хорошую имѣть,
Такъ надобно о ней заботиться умѣть:
Чтобы она ни въ чемъ безъ мужа не нуждалась,
Чтобъ время ей нескучнымъ показалось…
И вотъ, когда въ дому порядокъ такъ устроенъ,
Тогда и въ остальномъ ты можешь быть покоенъ.
Такъ ты нуждаешься?… Нѣтъ денегъ и не скажетъ!
Спроси у старика, онъ, вѣрно, не откажетъ.
Вотъ кстати было-бы! Дѣла и такъ хромаютъ,
А тутъ еще свои-же донимаютъ.
Вчера еще въ деньгахъ мнѣ надобность случилась,
И я къ отцу, конечно, обратилась,
Такъ онъ меня сконфузилъ такъ, что страхъ:
"Безъ денегъ ты? А мужъ катитъ на рысакахъ;
«Въ хозяйствѣ нашемъ онъ ни гроша не прибавилъ,
„А только посмотрю, весь домъ вверхъ дномъ поставилъ“.
Такъ что-же дѣлать мнѣ?… Откуда денегъ взять?
А ты рѣшительно не хочешь ихъ достать.
Ахъ, душка, и забылъ!.. Вѣдь денегъ я досталъ!
Мнѣ къ завтрему одинъ пріятель обѣщалъ.
Пріятели въ нашъ вѣкъ добра не предвѣщаютъ!
Никто тебѣ не дастъ, всѣ только обѣщаютъ;
А надобно-жъ исходъ какой-нибудь найдти…
Ты видишь самъ: дѣла не могутъ такъ идти.
Скажи же мнѣ, чего тебѣ не достаетъ?
Я и не жалуюсь; а какъ-то все идетъ
Не такъ, какъ прежде шло… Вѣдь я нужды не знала,
И съ дѣтскихъ лѣтъ меня судьба избаловала.
Положимъ, я всегда довольствомъ наслаждаюсь…
А все мнѣ кажется, что я во всемъ нуждаюсь…
Какъ всякой женщинѣ, мнѣ нравятся наряды,
Театры и балы, собранья, маскарады;
А этого, межъ тѣмъ, всего я лишена,
Какъ будто ими я уже пресыщена.
День цѣлый все одна, по дому хлопочу….
Я тоже женщина! я тоже жить хочу!…
Я предлагалъ не разъ, чтобъ вмѣстѣ выѣзжать.
Я буду очень радъ тебя сопровождать.
Да! Если мнѣ начать такъ разъѣзжать, какъ ты,
И время посвятить лишь все для суеты,
Такъ мы съ тобой концовъ съ концами не сведемъ:
Что въ мѣсяцъ истребимъ, и въ годъ не соберемъ.
И если хочетъ мужъ лишь деньгами сорить,
То надо хоть женѣ побережливѣй быть;
Довольно и того, старикъ на насъ сердитъ
За расточительность, и такъ онъ насъ бранитъ….
Проматывать-же наше состоянье,
Ей-Богу, у меня на это нѣтъ желанья.
А хочешь что-нибудь ты мнѣ ассигновать,
Самъ наживи сперва, а послѣ ужъ и трать!
Дружочекъ! Въ этотъ разъ дай мнѣ повеселиться,
Вотъ скоро постъ придетъ, такъ мы начнемъ поститься.
Что надобно тебѣ?
Пришелъ къ вамъ Тиринетъ.
Пошли его къ чертямъ! Скажи, что дома нѣтъ.
Ахъ, это тотъ игрокъ?
Онъ видѣть васъ желаетъ.
Да ты на что ему?
Онъ завтра уѣзжаетъ. (Слугѣ.)
Скажи, что я иду. Смотри, чтобъ не ушелъ! (Софьѣ.)
Навѣрное, со мной проститься онъ пришелъ. (Уходитъ.)
За долгомъ онъ пришелъ. Мой мужъ кругомъ должаетъ.
Онъ проигрался весь и все таки играетъ.
На карту, кажется, онъ все поставить радъ….
И вотъ вамъ счастія желанный результатъ!
Быть Зеллера женой… Того-ль я ожидала?…
О, бѣдная Софи!.. Какъ низко ты упала.
Вся молодежь у ногъ моихъ толпилась,
Ловила каждый взглядъ и мнѣ чуть не молилась;
Я наслаждалася избыткомъ благъ земныхъ,
Богиней я была поклонниковъ моихъ. (Задумывается.)
Понятно, что успѣхъ намъ голову кружить
И часто портить насъ. Пусть дѣвушка бѣжитъ
И не старается соблазнамъ поддаваться,
А то кокеткой ей немудрено остаться:
Къ хорошенькой сейчасъ мужчинъ слетится рой
И съ головы до ногъ засыплетъ похвалой,
Тутъ надо много силъ и самообладанья,
Чтобъ выдержать такое испытанье.
А смотришь, рой мужчинъ лишь для того слетится,
Чтобы узнать, отъ васъ нельзя-ль чѣмъ поживиться;
Но только дѣвушка о свадьбѣ заикнется,
Весь рой вспорхнетъ и больше не вернется.
И какъ, подумаешь, престранно созданъ свѣтъ:
Влюбленныхъ множество, а жениховъ все нѣтъ!
Мнѣ было 23, не старые года,
И стала думать я о мужѣ иногда;
Но странно: мнѣ тогда никто не приглянулся;
Тутъ, на бѣду мою, мнѣ Зеллеръ подвернулся,
Я и взяла его. И вотъ тому причина:
Дурной онъ человѣкъ, а все таки мужчина!
Въ два года вся моя любовь къ нему остыла,
И жизнь моя мрачна, какъ темная могила.
Отъ скуки стоило-бы только захотѣть,
И я-бъ могла еще поклонниковъ имѣть;
Да что изъ этого? Дуракъ — умрешь со скуки,
Уменъ — опять бѣда: съ нимъ наберешься муки,
Онъ самолюбіе сначала позабавитъ,
Потомъ свой умъ къ твоей погибели направитъ.
О, сердце бѣдное! Въ тебѣ опять борьба!
Альцестъ опять у насъ!… Ужели-же судьба
Мнѣ пытку новую еще приготовляетъ?…
При мысли при одной все сердце замираетъ!
Къ нему въ былые дни душа моя стремилась,
Но я боюсь, чтобы любовь не возвратилась.
Не знаю, что со мной. Чего-то все желаю!
Но и боюсь его! съ нимъ встрѣчи избѣгаю….
Онъ грустенъ и молчитъ. Я думаю объ немъ,
А страхъ мой за себя ростетъ все съ каждымъ днемъ!
О! знай онъ, что съ тѣхъ поръ, когда я съ нимъ разсталась,
Я все еще въ любви ему вѣрна осталась! (Прислушивается.)
Но Боже…. онъ идетъ…. отъ страха я дрожу,
Кровь къ сердцу прилила… я словъ не нахожу….
Что сдѣлалось со мной…. сама не понимаю….,
Что дѣлать? Что начать? Я ничего не знаю!
Прошу простить меня. Быть можетъ, помѣшалъ?
Вы шутите, Альцестъ!.. Вѣдь это общій залъ.
Я вижу, что давно я сталъ для васъ чужимъ;
Вамъ все равно со мной, иль съ кѣмъ нибудь другимъ.
Вы были для меня всегда дороже всѣхъ….
Вамъ на меня, Альцестъ, пожаловаться грѣхъ!
Ты это говоришь?… О, до чего я дожилъ!…
Зачѣмъ же я себя надеждою тревожилъ?
Вы, вѣрно, на меня не станете сердиться…
Что надо мнѣ на время удалиться….
Куда-же ты, Софи?… Къ чему вся эта сцена?..
Въ три года вдругъ такая перемѣна!….
Я не успѣлъ взойти, какъ ты уже встаешь!
Не взглянешь на меня, руки не подаешь!
Неужели, Софи, меня ты не узнала?
Взгляни-же на меня, какъ встарину, бывало.
Все тотъ-же я — Альцестъ и, къ моему несчастью,
Все также я люблю тебя съ безумной страстью!
О, сердце бѣдное!… ты снова стало биться!… (Ему.)
Мнѣ некогда, Альцестъ….
Ты хочешь удалиться?…
Во имя прошлаго, васъ умоляю л
Минутку посидѣть и выслушать меня.
Вы пощадить меня нисколько не хотите!
Ни сердца, ни души!… (Ей) Богъ съ вами!… Уходите!
Я зналъ, что ты одна… къ тебѣ я направляюсь,
И думалъ: наконецъ, я къ счастью приближаюсь,
Кто знаетъ, думалъ я, я дорогъ ей, и снова
Услышишь ты, Альцестъ, привѣтливое слово.
Хотѣлъ я вамъ сказать, Софи, не забывайте,
Я вашъ по прежнему!… (Съ горечью.) Ступайте-же… ступайте!
Ты помнишь-ли, Софи, на этомъ самомъ мѣстѣ
Мы какъ-то разъ съ тобой сидѣли вмѣстѣ,
Любовь тогда въ тебѣ впервые лишь зажглась,
И ты мнѣ вѣрной быть на вѣки поклялась.
О, пощади меня!…
Я день тотъ не забылъ!
Въ твоихъ глазахъ тогда я счастіе ловилъ,
Ты съ трепетомъ тогда къ устамъ моимъ прижалась
И въ первый разъ со мной поцѣловалась.
И до сихъ поръ еще вся кровь во мнѣ забродитъ,
Когда тотъ чудный мигъ на память мнѣ приходитъ….
А всѣ твои мечты не въ томъ-ли заключались,
Чтобъ думать лишь о мнѣ, когда мы разставались,
Чтобъ видѣть лишь меня, чтобъ мной однимъ лишь жить9…
И вдругъ мнѣ до чего пришлось теперь дожить!..
Вездѣ я безъ тебя въ отчаяньи грущу;
Часокъ побыть съ тобой я случая ищу,
А ты хоть-бы меня минутой подарила….
Нѣтъ! Нѣтъ! Не вѣрю я…. меня ты не любила!
За что меня, Альцестъ, ты такъ терзаешь больно?
И безъ того ужъ я измучилась довольно!
И стыдно, и грѣшно меня такъ упрекать!
Тебя я не люблю?… Ты это смѣлъ сказать!…
Не къ одному-ль тебѣ душа моя стремилась?
Не къ одному-ль тебѣ любовью сердце билось?
Ты для меня былъ все…..Ты былъ мой идеалъ,
И я могла забыть, что ты мной обладалъ!
Твой образъ и теперь меня не оставляетъ,
И память о тебѣ мнѣ сердце отравляетъ…
Я вижу, безъ тебя я жизнь свою гублю….
Я все еще тебя безъ памяти люблю!
Мой ангелъ!… Жизнь моя! (Хочетъ ее обнять.)
Постой… сюда идутъ!
О, Господи! Сказать и слова не дадутъ,
И это цѣлый день! Терпѣнія не станетъ:
Лишь слово вымолвишь, какъ кто-нибудь нагрянетъ!
Живу я для тебя здѣсь цѣлыхъ двѣ недѣли
И все я не добьюсь своей завѣтной цѣли.
Я вижу, я любимъ; но то ужъ больно мнѣ,
Что намъ. поговорить нельзя наединѣ?
Здѣсь, въ комнатѣ, нельзя пробыть и двухъ минутъ: `!
То явится старикъ, то мужъ твой тутъ-какъ тутъ…
Поговорить съ тобой мнѣ все не удавалось,
А мнѣ гостить у васъ не долго ужъ осталось!
Но, впрочемъ, эти всѣ препятствія ничтожны,
И стоитъ захотѣть, такъ будетъ все возможно.
Мнѣ помнится, что въ старину, бывало,
Тебя-бъ, мой другъ Софи, ничто не задержало….
Да и теперь тебѣ лишь стоитъ пожелать….
Что этимъ мнѣ, Альцестъ, хотите вы сказать?
Я дольше мучиться уже не въ состояньи….
Безцѣнная Софи! Утѣшь мои страданья!
Доставь-же случай мнѣ съ тобой одной побыть»
И дай мнѣ по душѣ съ тобой поговорить
Ты видишь, какъ убитъ и какъ разстроенъ я….
О, согласись, мой другъ, и выслушай меня:
Твой мужъ сцѣпитъ на балъ… Я тоже соберусь,
Куда нибудь уйду; но тотчасъя вернусь
И, чтобъ сомнѣнія не возбудить ни въ комъ, Ѣ
Чрезъ заднее крыльцо я проберусь тайкомъ,
По черной лѣстинцѣ пройду я безопасно….
Ключи всегда со мной, и если ты согласна….
Я вашей смѣлости могу лишь удивляться,
Вы стали ужъ, Альцестъ, не въ мѣру забываться.
И ты могла еще съ Альцестомъ лицемѣрить,
И искренности чувствъ твоихъ я могъ повѣрить!
Уѣду скоро я, сама ты это знаешь
А случай вѣрный ты сама-же отвергаешь!
Ты, вѣрно, обо мнѣ совсѣмъ дурнаго мнѣнья.
Что ты колеблешься, находишься въ сомнѣнье,
Боишься поболтать со мной въ ночной тиши
И выслушать всю скорбь больной моей душа….
Рѣшайся-же, Софи! Позволь къ тебѣ придти;
Позволь у ногъ твоихъ часокъ лишь провести!
Но если хочешь ты, чтобъ было безопаснѣй,
То приходи ко мнѣ…. оно еще прекраснѣй.
О, это слишкомъ ужъ!….
Проклятіе… мой Богъ!'
И я, глупецъ, тво1ей любви повѣрить могъ!….
Не понимаю самъ, чего я добиваюсь
И изъ чего я здѣсь лишь по пусту стараюсь.
Кому я нуженъ здѣсь?… Что здѣсь меня держало?
Нѣтъ! Завтра-жъ ѣду я, во чтобы то ни стало!
Возлюбленный ты мой…
Ни слова!.. Ты сама
Не видишь-ли, что я совсѣмъ сошелъ съ ума
И что-же?.. За любовь и всѣ мои страданья
Я не нашелъ въ тебѣ и капли состраданья!
Довольно!… Завтра-жъ я отсюда укачу
И болѣе съ тобой встрѣчаться не хочу!
Вотъ вамъ, сударь, письмо; навѣрное, отъ знати,
Бумага тонкая и гербъ внутри печати.
Узнать сюжетъ письма ужасно я желаю.
Прошу подать мнѣ счетъ… я завтра уѣзжаю.
Что это скоро Такъ вы ѣхать заспѣшили?
Вы, вѣрно, важное извѣстье получили.
Осмѣлюсь-ли у васъ покорнѣйше просить
О содержаніи письма мнѣ сообщить….
Я не могу никакъ….
Тебѣ онъ, вѣрно, скажетъ!
Поразузнай-ка все… тебѣ онъ не откажетъ!…
Альцестъ, вы ѣдете? Такъ это рѣшено?…
А что, плутовочка?
Вамъ это не грѣшно?
Альцестъ…. прошу тебя… Не уѣзжай отъ насъ.
Не покидай; Софи, хотя на этотъ разъ!
Ну, дѣлать нечего! Коль ты такъ пристаешь,
Изволь, я остаюсь… а ты ко мнѣ придешь?
На что рѣшиться мнѣ? За что теперь приняться?
Но какъ-бы ни было, онъ долженъ здѣсь остаться!
Въ одномъ лишь въ немъ мое все утѣшенье,
И я пущу его?… Какъ сильно искушенье…
Альцестъ! Ну, если все откроется наружу? (Громко.)
Я, право, не могу… мой мужъ!…
Ну, къ чорту мужа!. Представь, что ты вдова!… Быть можетъ, этотъ часъ
Намъ представляется уже въ послѣдній разъ.
Сегодня въ полночь я приду къ тебѣ…. Согласна?
Нѣтъ, рядомъ спитъ отецъ, и черезчуръ опасно.
Такъ приходи ко мнѣ! Чего-жъ тутъ колебаться!
Возьми-ка ключъ къ себѣ, чтобъ долго не стучаться…
Да у меня есть свой.
Тѣмъ лучше… И прекрасно.
О милое дитя! Такъ приходи!… Согласна?
Нѣтъ?… Все колеблешься!.. Чего-же тутъ робѣть?….
Не хочешь, стало быть?
Еще бы не хотѣть!
Ну вотъ давно бы такъ!.. И кончили бесѣду….
Такъ ты придешь?
Приду.
Хозяинъ! Я не ѣду!
Ну, что?
Не говоритъ.
Неужто? Вотъ-те-на!
Однако, мнѣ пора! (Ищетъ глазами.) Гдѣ шляпа?
Вотъ она!
Прощайте, барынька! Мнѣ время удалиться.
Мы и не держимъ васъ. Желаю веселиться. (Въ сторону.)
Однако, этотъ франтъ ужаснѣйшій нахалъ!
Такъ до свиданія!
Чтобъ чортъ тебя побралъ!
Ахъ, я и позабылъ на верхъ еще сходить!
Такъ я пойду впередъ и буду вамъ свѣтить:
Въ потьмахъ легко упасть.
Ненужно, ради Бога!
Не безпокойтеся! Я самъ найду дорогу. (Уходитъ.)
Ну, Зеллеръ, 7 часовъ. Ты въ маскарадъ пойдешь!
Ты нынче, можетъ быть, меня съ собой возьмешь?
Ага… надумалась!
О, нѣтъ! я не хочу…
Ступай себѣ одинъ! Я только такъ шучу..
Ты шутишь? Какъ не такъ! я эти шутка знаю!
Я женщину, мой другъ, отлично понимаю.
Всегда у васъ щемитъ и екаетъ сердечко,
Когда идетъ супругъ въ хорошее мѣстечко.
Въ другой разъ вмѣстѣ мы отправимся гулять.
Не такъ-ли?
Я, мой другъ, могу и подождать…
Смотри-жъ, пожалуйста, за карты не садись.;
Благоразумнѣй будь и поскорѣй вернись. (Подходимъ къ отцу.)
Прощайте, батюшка! Мнѣ ужѣ пора ложиться.
И съ вами только я хотѣла-бы проститься.
Прощайте, мой дружокъ!.. (Та подходитъ къ мужу.)
Прощай, моя душа! (Ей вслѣдъ.)
И какъ моя Софи до сихъ поръ хороша!
Сокровище мое! Спи сладко, Богъ съ тобой! (Возвращаясь къ тестю.)
Вы что не ляжете? Пора вамъ на покой.
Ахъ! Какъ-бы мнѣ письмо проклятое достать?…
Я радъ-бы за него Богъ знаетъ что отдать! (Зеллеру.)
Прощай! ты…. маскарадъ?.. Пріятныхъ развлеченій!
Прощайте, батюшка! Пріятныхъ сновидѣній!
Когда ты со двора затѣешь уходить,
Смотри, не позабудь ворота затворить. (Уходитъ.)
Не безпокойтесь! (Молча ходить по сценѣ.) Проклятая игра!
Давно всѣхъ шулеровъ повѣсить-бы пора!
Зачѣмъ я съ нимъ игралъ? Лукавый меня дернулъ!
Онъ на моихъ глазахъ три карты передернулъ!
А дѣлать нечего… я долженъ былъ смолчать.
Я знаю! Мастеръ онъ рубиться и стрѣлять…
Что, если-бы?.. Альцестъ по вечерамъ уходитъ….
Деньжонки есть при немъ…
Мой ключъ къ дверямъ подходитъ….
Отправлюсь я къ нему и сдѣлаю визитъ.
Онъ у меня вотъ здѣсь (Показывая на затылокъ.) давнымъ давно сидитъ.
Не даромъ близь жены онъ что-то все хлопочетъ!
Онъ чѣмъ-то, -кажется, полакомиться хочетъ!
Мы съ нимъ сквитаемся!.. И это будетъ вѣрно!
А какъ узнаетъ онъ?… вѣдь дѣло выйдеть скверно!…
Но что-же дѣлать мнѣ? Вѣдь я въ такихъ тискахъ,
И до того дошолъ, подумать даже страхъ…
Мнѣ деньги надобны, во что-бы то ни стало;
А не достану ихъ, тогда ужъ все пропало:
Игрокъ этотъ меня отлично можетъ вздуть!
Чего-же медлю я?.. Смѣлѣе, Зеллеръ, въ путь!
Весь домъ давно"жъ спитъ… а ежели поймаютъ,
Найду и я отвѣтъ!.. Пусть на себя пѣняютъ!
Давно извѣстно всѣмъ, что вора отъ скандала
Красавица жена не разъ уже спасала! (Уходитъ.)
ДѢЙСТВІЕ ВТОРОЕ.
правитьЧужое золото невольно какъ-то манитъ!
На это храбрости и у меня достанетъ.
Дорогою прямой немного наживешь,
Ползкомъ и хитростью въ нашъ вѣкъ скорѣй возьмешь.
Иной, взявъ пистолетъ, на промыселъ уходитъ
И золота мѣшокъ, иль смерть себѣ находитъ;
Онъ прямо подъ носомъ у васъ взведетъ курокъ
И скажетъ вѣжливо: «давай твой кошелекъ!»
И въ это время въ немъ такъ много хладнокровья,
Какъ будто онъ спросилъ: «ну…. какъ ваше здоровье??
Другой, глядишь, и не вооруженъ,
Но пальцами за то волшебными снабженъ:
Въ карманы ближняго онъ пальцы запускаетъ
И деньги, и часы оттуда онъ таскаетъ,
Быстрѣе молніи! Несли захотите,
Онъ скажетъ мамъ: „я воръ! карманы берегите!“
Вы взялись за карманъ изъ предостереженья,
А онъ ужъ сдѣлалъ тамъ свое, распоряженье….
Меня не хватитъ тутъ!… Да у меня къ тому-же
Натура коротка, и пальцы неуклюжи.
По все-таки скажу, что въ настоящій вѣкъ
Не плутомъ можетъ быть лишь рѣдкій человѣкъ!
Замѣтно съ каждымъ днемъ все деньги убываютъ,
Потребность-же на нихъ вседневно возрастаетъ….
Но такъ, иль иначе, ты въ яму ужъ попалъ,
И выбирайся самъ…. Иначе ты пропалъ!
Я въ маскарадъ ушелъ всѣ въ домѣ это знаютъ,
Жена хранить себѣ, Альцестъ себѣ мечтаетъ;
Начало хорошо!.. Ну, какъ-то мнѣ удастся?
Однако поскорѣй… а то могу попасться!
О, ты, сокровище! Ты здѣсь сокрытый богъ!
О, еслибъ ты на свѣтъ скорѣе выйдти могъ!
Ты дорогъ каждому… И даже самъ король
Не есть-ли безъ тебя ничтожный самый ноль!
Поддѣльные ключи… вы свѣта утѣшенье!
Примите отъ меня навѣки уваженье:
Я вамъ обязанъ лишь блаженству моему.
Вѣдь золото — не ключъ-ли ко всему?
Однажды я вступивъ на службу въ судъ,
Хотѣлъ служить; но, увидалъ, что тутъ
Терпѣнья моего не надолго хватило:
Мараніе бумагъ не по сердцу мнѣ было.
Бывало, цѣлый день надъ тѣмъ-же самымъ бьешься,
Карьера-жъ впереди… когда ее дождешься!
Однажды, помню я, въ судъ вора привели,
И у него ключи поддѣльные нашли,
Его повѣсили… Но кто-жъ изъ насъ не знаетъ,
Что правосудіе… себя не забываетъ!
Хоть въ чинѣ маленькомъ тогда я состоялъ,
Однако-жъ я ключи себѣ на память взялъ.
Кажись, вещь вздорная!… на что она годится?
А какъ ей радъ подчасъ, какъ надобность случится!
Какая благодать!… Все новаго чекана!
Восторгъ тѣснитъ мнѣ грудь, а золото карманы!
Но что это со мной? Какая. перемѣна?
Кто тамъ?… Проклятіе!… Трусливые вы члены….
Чего дрожите вы?… Однако-же, довольно.
Возьму еще разокъ, а то разстаться больно…
Но въ корридорѣ шумъ!… Какая-бы причина?
Не ходитъ-ли ужъ тамъ какая чертовщина?
Не кошка-ли сейчасъ по корридору шла?
Нѣтъ!… Явственнѣй шаги и поступь тяжела!
Подходитъ ближе онъ и за замокъ берется…..
Ну, мнѣ теперь одно ужъ дѣлать остается;
Бѣжать ужъ некогда… куда-бы мнѣ залѣзть?
Онъ входитъ въ комнату! Что вижу я? Мой тесть!
И вѣчно у меня сильнѣе сердце бьется,
Какъ замыселъ дурной мнѣ исполнять придется!
Чертовское письмо меня интересуетъ,
Оно, проклятое, всю кровь во мнѣ волнуетъ
Не любопытенъ я, но все сдается мнѣ,
Что что-то важное скрывается въ письмѣ!
Въ газетахъ новости не больно интересны,
И то когда онѣ становятся извѣстны!
Не раньше мѣсяца. Когда-жъ ее прочтешь
И подѣлиться съ ней къ пріятелю зайдешь,
Досаднѣе всего, когда вамъ отвѣчаютъ:
„Объ этой новости давно уже всѣ знаютъ!
О, будь я дворянинъ, то я-бъ министромъ былъ!
Курьера каждаго-бы я остановилъ;
Я распечатывалъ-бы всѣ его пакеты,
И всѣ-бъ разузнавалъ важнѣйшіе секреты.
А все-таки письмо я не могу найдти!
Не вздумалъ-ли его съ собой онъ унести?
Вотъ будетъ штука-то, какъ онъ его унесъ!
Ни въ чемъ мнѣ не везетъ!… И чортъ меня принесъ!
О, старый дурандасъ! О, добрый дурачина!
Я вижу, и тебя влекла сюда причина.
Да! не везетъ тебѣ! Скажу безъ хвастовства,
Что мнѣ благоволятъ лишь боги воровства!
Чтобъ чортъ тебя побралъ! ужасная досада!,
Я все не нахожу того, что мнѣ такъ надо. (Съ испугомъ.)
Чу! Въ залѣ кто-то есть, меня ужъ безпокоитъ!
Ну, что, какъ онъ меня чутьемъ своимъ откроетъ….
Тамъ что-то шелеститъ, какъ будто-бы башмакъ.
Ну, это, братъ, не я!
Да что-жъ это? Никакъ
Я не найду замка! Куда-же онъ пропалъ?
Что за оказія? Чтобъ чортъ тебя побралъ!.
Что это? Женщина? Мой Богъ! моя жена!
Вотъ штука-то!.. зачѣмъ явилася она?
Какъ я всего боюсь! какъ я дрожу всѣмъ тѣломъ
При мысли о моемъ поступкѣ слишкомъ смѣломъ!'
Она! она сама! Вотъ мѣсто-то нашла!
Не на свиданіе-ль она сюда пришла?
Не показаться-ль мнѣ? Ужъ я-бъ ее тогда…
Ужъ я-бы задалъ ей… да нѣтъ! Опять бѣда!
Ужъ лучше я себя немножко пожалѣю;
Какъ вспомню о петлѣ, такъ мнѣ и саднитъ шею!
Когда для женщины любить пора настанетъ,
Любовь съ улыбкою ее сначала манитъ…
О! я отъ бѣшенства готовъ съ ума сойти!
Но стоитъ разъ лишь сбиться вагъ съ пути,
Какъ васъ любовь уже въ трясину завлекаетъ,…
И васъ ничто уже оттуда не спасаетъ!
Ну, натурально такъ! Чѣмъ въ комнатѣ здѣсь быть,
Такъ лучше-бы тебя въ арясину засадить!
Какъ жизнь мнѣ тяжело влачить съ подобнымъ мужемъ!
Онъ съ каждымъ днемъ становится все хуже;
Онъ жизнь мою давно на вѣки отравилъ,
Теперь-же чашу онъ чрезъ край ужъ перелилъ^
Я начала его давно ужъ ненавидѣть;.
О, еслибъ я могла совсѣмъ его не видѣть!
И слышать долженъ я подобныя слова
И выдти не могу… ахъ, вѣдьма… какова?
Конечно, онъ, какъ мужъ, рукой моей владѣетъ;.
Но сердце къ одному Альцесту тяготѣетъ.
Ужъ лучше колдовствомъ, отравой заниматься,
Чѣмъ въ этакихъ вещахъ открыто признаваться.
Всегда, всѣмъ сошлемъ я въ Альцесту лишь пылала,;
Я чрезъ него любовь впервые лишь узнала;
Никто увлечь меня не могъ и не умѣлъ,
Пока меня Альцестъ любовью не согрѣлъ.
Несчастные мужья! Хоть разъ-бы я желалъ,
Чтобъ эту исповѣдь изъ васъ кто услыхалъ!
Какъ онъ любилъ меня! Какъ я его любила!
Такъ это, стало быть, давно межъ вами было?
И вдругъ мнѣ цѣлый вѣкъ пришлось теперь страдать,.
За всѣ мои грѣхи должна я отвѣчать;
Судьба меня съ Альцестомъ разлучила
И со скотомъ на вѣкъ соединила!
Онъ жизнь мнѣ отравилъ… онъ мукъ моихъ причина.
Я скотъ? (Приставляя два пальца ко лбу,)
Конечно, скотъ!… рогатая скотина! і
Но что я вижу здѣсь?
Ну, что ты увидала?
Зачѣмъ сюда свѣча отцовская попала?.
Не спрятался-ль онъ здѣсь? Неужто въ этотъ часъ
Явился онъ сюда, чтобы; подслушать насъ?
Ужъ не уйти мнѣ отсюда поскорѣе?
О, совѣсть! допекай хоть ты ее сильнѣе!
И какъ эта свѣча могла здѣсь очутиться?!
Ну, нѣтъ… она отца не очень-то боятся!
Я вижу, что ее трудненько испугать;
Ей надо чорта-бы съ рогами показать!
О, нѣтъ! не можетъ быть!.. я обошла весь домъ,
Теперь ужъ два часа, и спятъ всѣ крѣпкимъ сномъ.
Охъ! Погрѣшить у ней великое желанье,
И неопасны ей ни страхъ, ни наказанье!
Нѣтъ!.. Батюшка давно въ постели, крѣпко спитъ.
Зачѣмъ же здѣсь свѣча? Ну, пусть ее лежитъ!
Какъ испугалась я!.. Я вся горю въ огнѣ!
Но гдѣ же мой Альцестъ?
Охъ тошно что-то мнѣ!
Но странно: до сихъ поръ я нахожусь въ сомнѣньи.
На счетъ Альцеста я въ большомъ недоумѣньи…
Онъ что-то страшенъ мнѣ, хоть я къ нему стремлюсь.
Да я и самъ его, какъ дьявола, t боюсь!
О, еслибъ сатана на помощь мнѣ явился,
Я-бъ съ просьбою къ нему покорной обратился,
Чтобъ онъ мою жену съ собою въ адъ забралъ;
За это я ему всѣ деньги бы отдалъ!
Ты, сердце бѣдное, все хочешь честнымъ быть,
Но въ преступленіи тебя нельзя винить:
Быть вѣрной Зеллеру я клятвы не давала…
Могла-ли клясться я? Онъ съ самаго начала
Ужъ мнѣ противенъ былъ: въ немъ грубость, фальшь и ложь,
Въ немъ правды и ума ни капли не найдешь!
Благодарю!.. Вотъ такъ разодолжила!
Однако, ты меня отлично изучила!
Мой мужъ чудовище! Онъ ада воплощенье!
Я чувствую къ нему такое отвращенье,
Что развѣ лишь въ аду не будетъ прощено,
А на землѣ его грѣхомъ считать смѣшно.
Такъ я чудовище? я ада воплощенье?
О, нѣтъ, не выдержу!.. Нѣтъ болѣе терпѣнья!..
Ты здѣсь уже?
Софи тебя предупредила.
Зачѣмъ-же ты дрожишь?
Мнѣ очень страшно было.
Нѣтъ, душка, ты дрожишь совсѣмъ не отъ того…
На ты уже пошло? Эге! да вы того..
Ты знаешь вѣдь, Альцестъ, какъ я тебя любила:
Ты знаешь, для тебя что я переносила!
Прости-жъ мнѣ, милый другъ, прости на этотъ разъ,
Что я къ тебѣ пришла сюда и въ этотъ часъ!
Софи!
Простишь-ли мнѣ ты это увлеченье?
Чтобъ мнѣ не мучиться, весь вѣкъ отъ угрызенья.
Не такъ виновна я: вѣдь это все любя….
Спроси-ка у меня, прощу-ли я тебя?
Зачѣмъ я у тебя? Ума не приложу*
Ты у меня спроси, такъ я тебѣ скажу.
Какъ будто это все со мной во снѣ случилось!
О! какъ бы я желалъ, чтобъ все это мнѣ снилось!
Я сердце скорбное съ собою принесла
И горе высказать тебѣ, мой другъ, пришла.
О, говори, мой другъ, страданье насъ сближаетъ,
А откровенность намъ боль сердца облегчаетъ!
О! Сколько я въ тебѣ симпатіи сыскала,
Такого сердца я ни разу не встрѣчала!
Такъ вы сюда пришли, чтобъ вмѣстѣ позѣвать,
И это смѣете симпатіей назвать!
И я тебя теперь лишь оцѣнить должна,
Когда ужъ я на вѣкъ другому отдана!
И какъ тебѣ во всемъ онъ противоположенъ;
Какъ сердцемъ ты великъ! какъ онъ душой ничтоженъ,
Но сердцемъ я всегда, мнѣ надобно сознаться,
На чувства добрыя могу лишь откликаться!…
О, сердце я твое отлично понимаю!
Да. да! И я его давнымъ давно ужъ знаю…
Я нахожусь теперь въ ужасномъ положеньи:
Какъ ни достоинъ ты любви и уваженья,
Но чувствъ моихъ тебѣ открыть я-бъ не рѣшилась,
Когда-бъ моя судьба не грустно такъ сложилась.
Я вижу, съ каждымъ днемъ дѣла идутъ все хуже,
И жизнь разгульную мой мужъ ведетъ все ту-же.
Мы каждый день почти нуждаемся въ деньгахъ,
И удивляюсь я, что при такихъ дѣлахъ
Мы можемъ жить еще! Мой мужъ меня не любитъ.
Не видитъ слезъ моихъ и жизнь мою лишь губитъ!
Когда-жъ сердитъ отецъ, и мужа онъ бранитъ,
Смягчить его на мнѣ-жъ#обязанность лежитъ;
Но каждый день несетъ мнѣ новыя мученья!
Она, дѣйствительно, въ прескверномъ положеньи!
Какъ надо въ свѣтѣ жить, мой мужъ совсѣмъ не знаетъ,
Безтактностью своей меня онъ удивляетъ.
Я сколько разъ ему про это говорила,
Съ слезами на глазахъ какъ я его просила;
Но онъ неисправимъ, играетъ по ночамъ,
Днемъ только пьянствуетъ, должаетъ здѣсь и тамъ;
Онъ умъ свой въ пошлостяхъ однихъ лишь изощряетъ,
Онъ съ каждымъ днемъ себя все больше унижаетъ,
Онъ каждаго чернить, онъ поминутно лжетъ….
Теперь смекаю я, куда это ведетъ:
Мнѣ рѣчь надгробную она приготовляетъ
И матерьялы всѣ для этого сбираетъ!
Маѣ кажется, что я давно-бъ ужъ умерла
Отъ горя и тоски…
Ну, что-жъ оборвала?
Высказывай смѣлѣй!
Но я живу мечтой,
Что все по прежнему любима я тобой.
О, мало этого! Тебя я обожаю!
Я также, какъ и ты, безцѣнная, страдаю!
Отъ словъ твоихъ я вся какъ будто возродилась,
Душою ожила и сердцемъ обновилась.
Теперь довольна я — и счастлива вполнѣ,
Что соболѣзнуешь хоть ты-то обо мнѣ.
О, дай-же слово мнѣ — меня одну любить
И сердцемъ мнѣ во вѣкъ не измѣнить!
Ишь… разсыпается!
И знай… на зло судьбѣ
Я сердцемъ навсегда принадлежу тебѣ.
Ты, милый другъ, меня одинъ лишь утѣшаешь
И словомъ ласковымъ одинъ лишь награждаешь!..
Я сердцу твоему сейчасъ-же помогу. (Цѣлуетъ ее.)
Я средства лучшаго придумать не могу!
О, горе, горе мнѣ!… Вся кровь во мнѣ бушуетъ!
Онъ при моихъ глазахъ жену мою цѣлуетъ!
Не въ силахъ я владѣть ужъ болѣе собой…
И хоть-бы сжалился самъ дьяволъ надо мной!
Возлюбленный ты мой!
Фу, какъ ты надоѣла!
Однако, вижу я, дѣла ползутъ не смѣло!
А такъ какъ ничего вамъ больше не осталось,
Ты лучше, матушка, домом-бы убиралась!
Другъ другу вы и такъ наскучили вполнѣ,
Такъ предоставьте ужъ всѣ поцѣлуи мнѣ!
Безцѣнная моя!
Ну, намъ пора разстаться.
Дай мнѣ послѣдній разъ съ тобой поцѣловаться.
Какъ? Ты уже идешь?
Да, я должна уйти!
Клянешься мнѣ въ любви и хочешь ужъ идти?
Вотъ потому-то я уйти и тороплюсь,
Что я люблю тебя, и въ томъ тебѣ клянусь!
И еслибъ здѣсь съ тобой и дольше пробыла,
То друга-бы въ тебѣ я потерять могла.
Въ ночной тиши всегда свободнѣе признанье,
И я пришла къ тебѣ — излить мое страданье.:
И хоть отрадно мнѣ съ тобою поболтать,
Но всетаки могу я многимъ рисковать!
Поцѣловать тебя всегда я рада. Другу
Грѣшно не оказать подобную услугу.
Но другъ — все-жъ человѣкъ… ты самъ вѣдь это знаешь.
Ну, слава Богу, ты хоть это понимаешь!
Прощай — и вѣрь, что я принадлежу тебѣ!
Ну, буря пронеслась… благодаря судьбѣ; еще сошло
На этотъ разъ благополучно!
Однако-жъ, слушать ихъ ужасно было скучно?
Но что-жъ я думаю?… Они идутъ по залѣ;
Уйду-ка поскорѣй, покамѣстъ не застали…
Теперь осталось мнѣ лишь съ сердцемъ расчитаться.
Да, какъ ни странно мнѣ, а надобно сознаться,
Что къ Софьѣ до сихъ поръ любовь моя свята.
О, чудная Софи, какъ сердцемъ ты чиста!
Да, первая любовь во мнѣ не испарилась,
Она въ моей душѣ до нынѣ сохранилась.
Теперь только вполнѣ я награжденъ судьбой
За тѣ часы любви, что я провелъ съ тобой.
Какъ много я во всемъ съ тѣхъ поръ перемѣнился,
Но чудный образъ твой во мнѣ не испарился.
Ты и теперь еще все та-жъ въ моихъ глазахъ,
Какою я тебя хранилъ въ своихъ мечтахъ,
Какою мнѣ тебя любовь нарисовала;
Тотъ образъ, что душа такъ свято уважала.
Хоть я ужъ стать не тотъ, гляжу на все яснѣй,
И хотя съ той поры прошло ужъ много дней,
Когда въ послѣдній разъ со мною ты разсталась,
Но существомъ святымъ ты до сихъ поръ осталась!
А ты-то что-жъ, Альцестъ?… Признайся со стыдомъ,
Что не безъ цѣли ты пріѣхалъ въ здѣшній домъ.
И что-же? Только лишь медаль перевернулась,
Какъ чувство прежнее къ тебѣ опять вернулось.
Успѣхомъ ты себя заранѣе ласкалъ,
Ты планы дерзкіе въ умѣ ужъ рисовалъ,
И вдругъ изсчезло все… глаза твои прозрѣли,
И грѣшныя мечты, какъ вѣтеръ, улетѣли!
Ты Софью все ловилъ, поймать ее старался --
И неожиданно ты самъ-же ей попался!
Да впрочемъ, такъ уже устроенъ человѣкъ,
Что волею судебъ онъ часто цѣлый вѣкъ
Стучитъ лбомъ объ стѣну.. И вѣчно выйдетъ хуже,
Какъ мысль преслѣдовать начнешь одну и ту-же.
Подумаемъ теперь о томъ, что понужнѣй;
Мнѣ ей хотѣлося помочь-бы поскорѣй
Сегодня-жъ я предлогъ какой-нибудь найду,
И завтра съ денежнымъ подаркомъ къ ней приду;
Но только надобно потоньше все устроить: 1
Судьба ея меня ужъ стала безпокоить.
Да!.. въ сущности ея прескверныя дѣла,
И съ этимъ Зеллеромъ судьба ее свела…
Подлецъ естественный… къ ней вовсе не привязанъ…
Да, денегъ хватитъ тутъ… я ей помочь обязанъ!
Софи нуждается!… Софи въ нуждѣ… мой Богъ!“
Да будь я ей чужимъ, и то-бы я помогъ;
Теперь это мой долгъ — и случаю я радъ,
Тѣмъ болѣе, что здѣсь я много виноватъ.
Что-жъ было дѣлать мнѣ?. Судьба такъ захотѣла….
Поправить этого я не могу ужъ дѣла!
И что я самъ себя не въ силахъ измѣнить,
То постараюсь я хоть нѣсколько смягчить.
Ахъ, дьяволъ побери!.. меня обворовали!
Отсюда деньги-то почти что всѣ украли!
Ключи всегда при мнѣ… вотъ чудныя дѣла!
Шкатулка давеча была еще цѣла;
Я номеръ запиралъ, какъ уходить сбирался;
Какимъ же образомъ въ шкатулку воръ забрался?
Какъ я сюда взошелъ, то здѣсь Софи была…
Ужъ не она-ль сама и деньги всѣ взяла?
Прочь мысль преступная! Она мнѣ сердце гложетъ!.
Да больше некому… чтобъ Софья? Быть не можетъ!,
Ужъ не слуга-ли мой?.. Да нѣтъ: онъ слишкомъ честенъ!
Нѣтъ, этотъ не возьметъ… онъ мнѣ давно извѣстенъ!
Но кто же?.. Кто же могъ свершить здѣсь преступленье?
Клянусь, что я сойду съ ума отъ нетерпѣнья!
Проклятое письмо… чтобъ чортъ тебя побралъ!
Рѣшительно всю ночь я глазъ не закрывалъ.
Нѣтъ… это не спроста!.. Я голову ломаю,
Загадки-жъ все-таки никакъ не отгадаю.
Положимъ, что всегда, лишь сдѣлаешь дурное,
Какъ совѣсть мучитъ васъ и не даетъ покоя;
И такъ какъ я дурнымъ весь вѣкъ не занимался,
То и немудрено, что я такъ испугался.
Но все-таки себѣ я не могу простить,
Что шорохъ и шаги могли меня смутить.
Хозяину смѣшно такъ испугаться скоро:
Отъ привидѣнія недалеко до вора.
И нѣтъ мудренаго… я обошелъ весь домъ:
Служанки спали всѣ давно ужъ крѣпкимъ сномъ;
Альцеста не было, былъ въ маскарадѣ Зеллеръ;
Но кто-же тамъ ходилъ… неужели мой кельнеръ?
Да нѣтъ!.. Не можетъ быть… (Спохватяся.) Ахъ, да, да, да!.. постой!
Сегодня слышалъ я, какъ разъ передъ зарей
Какъ будто кто-то здѣсь по корридору шлялся
И къ двери Софьиной тихонько пробирался,
Ужъ не она-ль сама была то привидѣнье,
Которое во мнѣ вселила опасенье…
Я слышалъ явственно шумъ Софьиныхъ шаговъ.
Что то она была, поклясться я готовъ!
За чѣмъ-же въ поздній часъ она къ нему ходила?.
Я, право, не пойму, что тамъ ей надо было.
Да впрочемъ, знаю я ихъ женскую натуру:
Онѣ въ чужихъ вещахъ порыться любятъ съ дуру,
Ихъ хлѣбомъ не корми, онѣ всѣ безъ изъятья
Охотницы смотрѣть бѣлье чужое, платье.
Какъ жаль, что этого я ранѣе не зналъ!
Я-бъ испугалъ ее, потомъ-бы осмѣялъ.
Мы съ ней-бы занялись Альцестовымъ письмомъ
И ужъ навѣрное нашли-бъ его вдвоемъ!
Теперь-же время все задаромъ лишь пропало!
Приди-ка эта мысль мнѣ съ самаго начала,
Такъ было-бъ хорошо!.. Проклятье! Дѣло въ томъ,
Что крѣпки мы всегда всѣ заднимъ лишь умомъ.
Папа! Не знаете вы вашего скандала?
Да поздоровайся со мною хоть сначала!
Разсѣянность мою, папа, простите мнѣ:
Заботою одной я занята вполнѣ.
Заботою? Какой?
Представьте, вѣдь пропали
Тѣ деньги, что на дняхъ Альцесту лишь прислали.
И подѣломъ ему!.. Зачѣмъ онъ сѣлъ играть!
Онѣ не пропадутъ: ихъ можно отыграть.
Да нѣтъ, папа, не то, его обворовали!
Обворовали? Какъ?!
Изъ номера украли!
Однако, дерзкій воръ! Ахъ чортъ его бери!
Да кто онъ? гдѣ-же онъ? скорѣе говори.
Поймали-ли его?
Да еслибы я знала,
То я навѣрное давно-бы вамъ сказала.
У насъ въ гостинницѣ?
Изъ номера украли,
Шкатулку на столѣ пустою отыскали.
Когда-жъ?..
Сегодня въ ночь!
Какъ онъ свѣчу найдетъ^
Такъ подозрѣніе все на меня падетъ!
Улика явная… я воръ! О, верхъ безстыдства!
И подѣломъ тебѣ, дуракъ, за любопытство!
Онъ что-то про себя сейчасъ пробормоталъ;
Неужто мой отецъ Альцеста обокралъ?
Нѣтъ… не повѣрю я!.. Однако онъ тамъ былъ;
Вѣдь онъ свою свѣчу тамъ въ торопяхъ забылъ.
Неужли же Софи на этотъ шагъ рѣшится?
Вотъ будетъ скверно-то!.. Да съ кѣмъ грѣхъ не случится!
Вчера она меня дать денегъ ей просила…
А ночью въ комнату къ Альцесту проходила.
Развѣдаю-ка я объ этомъ деликатно. (Громко.)
Да! штука эта мнѣ чертовски непріятна;
Увидишь, намъ она весь подорветъ кредитъ
И репутаціи ужасно повредитъ;
Трактиръ нашъ слылъ всегда дешевымъ и прекраснымъ;
А главное, что онъ считался безопаснымъ.
Я думаю, Альцестъ вредить намъ не рѣшится,
Онъ деньги потерять скорѣе согласится;
Вѣдь если разгласить, то вся эта вина,
Во всякомъ случаѣ на васъ же пасть должна.
Все это я и самъ отлично понимаю,
Но вора я ему сейчасъ вѣдь не поймаю,
Будь и домашній онъ, такъ чортъ его найдетъ!
Да, эта штука намъ надѣлаетъ хлопотъ!
Ужасно, какъ меня все это огорчаетъ!
Она, мнѣ кажется, ужъ трусить начинаетъ. (Громко.)
Да, я тебѣ скажу, я былъ-бы очень радъ,
Чтобъ деньги поскорей онъ получилъ назадъ.
Однако въ немъ уже раскаянье явилось! (Громко.)
Да, еслибъ сумма вся Альцесту возвратилась,
То кто-бы ни былъ воръ, мы можемъ умолчать,
Да и едва-ли онъ его захочетъ знать.
Ну, деньги у нее, безъ всякаго сомнѣнья!
Я голову готовъ отдать на отсѣченье! (Громко.)
Ты доброе дитя! Всегда меня любила,
Довѣріе мое давно ты заслужила….
Однако-же.. постой… (осматриваетъ двери.)
Ей-Богу-жъ, онъ придетъ
И мнѣ сейчасъ во всемъ онъ каяться начнётъ.
Я знаю, никогда ты скрытной не была.
О, никогда, папа!.. Кому-же я лгала?
Поэтому, папа, все, что тебя тревожитъ,
Надѣюсь, что и мнѣ довѣрено быть можетъ.
Ты доброе дитя… чего-же тутъ хитрить,
Вѣдь что ужъ сдѣлано, того не воротить!
И лучшія сердца способны заблуждаться!
И такъ, мой другъ, зачѣмъ-же намъ скрываться? (Тихо ей.)
Я знаю, что къ нему ты въ комнату ходила,
Все при моихъ глазахъ сегодня ночью было.
Какъ?.. Вы все знаете?
Я былъ тамъ. Ты пришла,
Но въ комнатѣ уже меня ты не нашла.
Не зналъ я, кто это, и такъ бѣжать принялся,
Какъ будто домовой за мною слѣдомъ гнался.
Ну, деньги у него, безъ всякаго сомнѣнья! (Ему.)
А что важнѣй всего… (Таинственно.) вѣдь вы не въ подозрѣньи!
Вѣдь я вашу свѣчу тамъ въ комнатѣ нашла
И тотчасъ-же ее съ собою унесла.
Неужто?
Я сама.
Вѣдь надо-жъ такъ случиться! (Ей.)
Прекрасно!… Ну, теперь намъ надо согласиться,
Что дѣлать намъ теперь, и какъ намъ поступить,
Чтобъ деньги поскорѣй Альцесту возвратить.
Вы скажете ему: поймалъ я, сударь, вора
И деньги ваши всѣ сыскалъ я очень скоро.
Прошу простить меня и пощадить мой домъ,
Не то на вѣки онъ покроется стыдомъ.
Вы сами знаете, кто зломъ не увлекался!
Но воръ лишь пойманъ былъ, какъ тотчасъ-же создался,
Раскаялся и деньги возвратилъ…
И будете просить, чтобъ онъ его простилъ.
Мнѣ кажется, Альцестъ на это согласится
И, деньги получивъ, онъ удовлетворится…
А вижу я, что ты прехитрая плутовка
И извернуться ты умѣешь очень ловко.
Да деньги надобно скорѣй ему вручить.
Да, да! Но мнѣ сперва ихъ надо получить.
У васъ ихъ развѣ нѣтъ?
И съ роду не бывало!
Какъ нѣтъ?
Конечно нѣтъ!… Ты мнѣ ихъ не давала.
Да у кого-жъ они?
Да развѣ ты не знаешь?
Да вѣдь они у васъ?
Какой ты вздоръ болтаешь!
Куда-жъ вы дѣли ихъ?
Да ты сошла съ уха!
Вѣдь деньги у тебя, ты говоришь сама.
Какъ!… У меня?
Ну, да! Какъ будто я не знаю!
Позвольте, батюшка, я васъ не понимаю;
И какъ я ихъ возьму?
Извѣстно какъ, руками!
Мнѣ кажется, что вы должны знать это сами.
Однако-же когда на васъ я погляжу,
Такъ вы — безстыдница! Вотъ что я вамъ сказку!
Теперь, когда дошло ужъ дѣло до развязки,
Такъ ты разсказывать мнѣ начинаешь сказки.
Не сами-ли вы призналися сейчасъ,
Что деньги взяли вы, и что онѣ у васъ.
Не ждалъ я этого… И какъ тебѣ не стыдно!
Нѣтъ! Это, батюшка, ужъ черезчуръ обидно!
Вину всю на меня взвалить вы пожелали;
Вѣдь деньги взяли вы! Вы сами-же сказали!
Прошу покорнѣйше! Такъ деньги я укралъ!
Такъ я въ твоихъ глазахъ ужъ ныньче воромъ сталъ!
Ахъ ты, негодница! Ни капли уваженья!
Такъ вотъ твоя любовь! Такъ вотъ въ отцу почтенье!
Ты до того дошла, что стала воровать,
И смѣешь ты еще меня подозрѣвать…
Однако-жъ, батюшка…
Была ты у него?
Положимъ, что была… такъ что-же изъ того?
И послѣ этого ты смѣешь запираться?
Да развѣ можетъ то уликою считаться?
Вы докажите мнѣ…
Да я ужъ доказалъ.
Ты въ комнатѣ была, я этимъ все сказалъ!
Такъ что-же за бѣда? Вы сами были тамъ!
Охъ! трепку я тебѣ отличную задамъ!
Ужъ вижу я, что ты чего нибудь дождешься,
Коль ты не замолчишь и вонъ, не уберешься!
Нѣтъ, ты уже шутить не въ мѣру начала!
Ну, счастіе твое, что скоро ты ушла!
Ты думаешь, что ты передо мной заплачешь,
Такъ сразу ужъ меня вотъ такъ и одурачишь,
Попалась — и узлы завязывать мнѣ стала!
Нѣтъ, матушка, шалишь! ты денежки украла!
Я очень огорченъ, что долженъ былъ узнать,
Что вы изволили всѣ деньги потерять;
Я вижу, вы, сударь, полны негодованья;
Но успокойтеся: я приложу старанье
И деньги розыщу. Прошу васъ объ одномъ:
Пока я ихъ найду — не разглашать о томъ…
Я, сударь, множество завистниковъ имѣю,
И взвалятъ всю бѣду все на мою же шею.
Здѣсь дѣло ясное — укралъ домашній воръ;
Чужой же ни одинъ не могъ взойти на дворъ.
Вы, сударь, ничего пожалуйста не бойтесь,
Я все вамъ розыщу, ужъ вы не безпокойтесь.
И не сердитеся… простите старика…
Позвольте вцсъ спросить, какъ сумма велика?
Да я ахъ не считалъ. А если такъ, примѣрно….
То сотня талеровъ украдена навѣрно!
Ого!
Однако-же не плакать отъ тоски,
Что сотня талеровъ….
Совсѣмъ не пустяки!
Потерю эту я легко-бы перенесъ;
Мнѣ только-бы узнать, кто деньги-то унесъ?
Э!… деньги-бъ лишь нашлись! Я-бъ даже не спросилъ,
Кто, Мишка, Ванька-ли, когда и какъ стащилъ.
Слуга мой… не возьметъ…. старикъ такой усердный!
Неужли-же Софи?.. О, Боже милосердный!
Охота, сударь, вамъ все голову лрмать!
Вѣдь я-же слово далъ всѣ деньги вамъ достать.
Такъ вы достанете?
Да я же вамъ сказалъ.
Но съ тѣмъ условіемъ, чтобъ весь этотъ скандалъ
Не вышелъ изъ дому, не разгласился всюду.
Такъ воръ извѣстенъ вамъ?
Я деньги вамъ добуду.
Но кто-же въ воровствѣ у васъ есть на примѣтѣ?
Скажите мнѣ скорѣй….
О, ни за что на свѣтѣ.
Скажите-же, я васъ покорнѣйше прошу.
Сказалъ, что не могу. Ни слова не скажу!.
Кого-же можете вы здѣсь подозрѣвать?
Ужъ не домашнихъ-ли?
Зачѣмъ вамъ это знать?
Ужъ не служанка-ли?
Іоганна? Не возьметъ!
Да ужъ не кельнеръ-ли?
Зачѣмъ онъ къ вамъ придетъ!
Кухарка, можетъ быть, охотница пошарить?
Она у васъ ловка….
Да, печь, варить и жарить!
Не поваренокъ-ли?
Нашли кого сыскать!
Да нечего, сударь, ужъ вамъ не угадать!
И не садовникъ?
Нѣтъ! Еще не отгадали!
Не сынъ садовника?
Нѣтъ, не туда попали:
Мальчишка въ комнаты не ходитъ никогда!
Не самъ, такъ можетъ быть, его….
Собака?… Да!
Постой-же, старый хрѣнъ, ужъ я все разузнаю!
Тебя я самого на удочку поймаю. (Громко.)
Да впрочемъ, что же я все бьюсь изъ-за пустаго!
Лишь деньги-бы нашлись, что мнѣ до остальнаго?
Конечно….
Да! вѣдь я зашелъ васъ попросить
Въ мою чернильницу чернила мнѣ налить;
Они всѣ высохли. Налейте, ради Бога!
Письмо мнѣ дописать осталося немного.
Что жъ это?… Вы его вчера лишь получили,
А нынче утромъ вы отвѣтъ ужъ настрочили;
Должны въ немъ важныя извѣстья заключаться,
Навѣрно?
Да. Оно не можетъ залежаться.
Неловко заставлять такъ долго ждать кліентовъ.
Какое счастіе имѣть корреспондентовъ!
Нѣтъ. Удовольствіе вѣдь рѣдко получаешь,
А сколько времени на письма убиваешь!
Вѣдь время, знаете, всего для насъ дороже…»
Да. Это, знаете, все на игру похоже!
Письмо хорошее получите, и квитъ:
Оно за множество пустыхъ васъ наградить. (Переминается.)
Прошу, сударь, меня за смѣлость извинить….
Но я хотѣлъ бы васъ покорнѣйше просить
Сказать мнѣ… что ему вы пишете въ отвѣтѣ?…
И что онъ пишетъ вамъ?
О! Ни за что на свѣтѣ!
Пожалуйста! я васъ покорнѣйше прошу!
Сказалъ, что не могу! Ни слова не скажу!
Ужъ не хотятъ-ли гдѣ войну опять начать?
Ужъ не наборъ-ли гдѣ?
Зачѣмъ вамъ это знать?
Не изъ Америки-ль?
Нѣтъ, слишкомъ далеко.
Не боленъ-ли король?
Все можетъ быть легко.
Не императоръ-ли?
О, нѣтъ! Не отгадали!
Ужъ не на сѣверѣ-ль?
Нѣтъ! Не туда попали.
Не бродятъ-ли умы?
Мы кое-что услышимъ.
Ужъ не холера-ли?
Мы вамъ тогда напишемъ.
Ужъ не случилось-ли несчастія какого?
Ну-ну! Вамъ отгадать одно осталось слово!
Не сдѣлалъ-ли морозъ какого гдѣ вреда?
Ужъ не нашли-ли гдѣ….
Замерзшихъ зайцевъ?… Да!
Я вижу, вы, сударь, боитесь разсказать.
Не стыдно-ль вамъ меня довѣрія лишать!
Кто недовѣрчивъ самъ, тому не довѣряютъ!
Какой-же отъ меня услуги ожидаютъ?
Я васъ просилъ уже: откройте вора мнѣ,
И будете письмомъ владѣть моимъ вполнѣ.
Я предлагаю вамъ размѣнъ весьма дешевый…
Скажите мнѣ, кто воръ. (Вынимаетъ письмо.) Я все прочту до слова.
Вы черезчуръ добры… (Въ сторону.) Чтобъ чортъ тебя побралъ!
Все, кромѣ этого, тебѣ-бы я сказалъ.
Ну, чтожь? Мѣняемся? Какъ истинному другу,
Я предлагаю вамъ услугу за услугу….
Не бойтесь за меня: я не проговорюсь!
Я тайну сохраню, въ томъ честью вамъ клянусь!
Что можетъ быть въ письмѣ? Ужасно любопытно!
Оно, проклятое, чертовски аппетитно!.
А какъ-же Софья-то?.. Ну, какъ она узнаеть?
А мнѣ что?.. Пусть себя сама и оправдаетъ;
Вѣдь искушеніе на столько велико,
Что выдержать его не всякому легко!
Мнѣ кажется, никто не устоялъ-бы тутъ.
Охъ!.. Слюнки у меня заранѣе текутъ.
Собака ни одна такъ сильно не страдала,
И никогда ей дичь такъ въ носъ не ударяла!
Трактирщикъ (нерѣшительно).
Вся ваша доброта мнѣ смѣлость придаетъ….
Вамъ въ просьбѣ уступить и все сказать.
Клюетъ!
Я все вамъ разскажу сейчасъ-же откровенно,
А вы дадите мнѣ…
Письмо? Всенепремѣнно!
Воръ этотъ былъ…
Ну, воръ!
Укравшій деньги въ ночь…
Ну!
То была моя…
Ну, кто-же?
Моя дочь…
Какъ?!…
«Милостивы!»…
Что?… Что вы сейчасъ сказали?
Неужли…
«Государь!»…
И вы мнѣ не солгали?
Да, да! (Про себя.) Какъ надоѣлъ! (Ему.) Вѣдь это ужъ безбожно!
"И много…
Чтобъ Софи?… Да это невозможно!
Нѣтъ!…
«Уважаемы!»…
Нѣтъ! Софья не возьметъ!
О! Вѣсть ужасная меня съ ума сведетъ!
М… м… м… «Благо»…
Бросьте все, я честью васъ прошу,
И отвѣчайте мнѣ…
Все послѣ разскажу.
Такъ это правда?
Да!
Я своего добьюсь!
Надѣюсь, что теперь ужъ я не промахнусь. (Уходитъ).
М… м… м… «Благодѣтель мой!» (Оборачивается.) Ушелъ. Ну слава Богу! (Читаетъ.)
"Вы сердцемъ такъ добры, такъ мнѣ прощали много,
"Что и на этотъ разъ вы извините мнѣ;
«Позвольте же на васъ разсчитывать вполнѣ.»
Я, право, не пойму, что тутъ за извиненья!..
"Раздѣлите мое вы, вѣрно, восхищенье:
"Сегодня счастіе Господь мнѣ ниспослалъ,
"И къ вамъ я, первому, сейчасъ-же написалъ.
"Жена моя давно ужъ въ тягости была;
«Сегодня жъ сына мнѣ шестаго родила». (Пораженный ужасомъ.)
Какъ? Что?.. Не можетъ быть!
О, жаль… меня тамъ нѣтъ!
«Ребенокъ на зарѣ произошелъ на свѣтъ.»
Я шею-бы свернулъ проклятому уроду…
Руками-бь задушилъ… Живаго бъ бросилъ въ воду!
"Надѣяся вполнѣ на ваше снисхожденье,
"Я васъ прошу къ себѣ быть кумомъ при крещеньѣ.
Я задыхаюсь!.. Ухъ!.. Жестокая насмѣшка!
О, я сѣдой дуракъ!.. Безмозглая я пѣшка!
Письмо это меня обдало точно варомъ…
Ну, не пройдетъ тебѣ вся эта штука даромъ!
Постой-же, другъ Альцестъ!.. ты началъ издѣваться,
Ты надъ пріятелемъ въ глаза ужъ сталъ смѣяться!
Постой-же, милый другъ, вотъ я тебѣ задамъ!..
Я выгоню тебя изъ дому по шеямъ!
О! еслибы я могъ, я сослужилъ-бы службу,
И на твоей спинѣ я прописалъ-бы дружбу!…
И по дѣломъ тебѣ! Впередъ, дуракъ, наука!
А какъ-же Софья-то? Вотъ скверная-то штука!
Я разсказалъ секретъ, и измѣнилъ ей я
За глупое письмо, гдѣ просятъ въ кумовья!
Башка ослиная!.. Состарѣлася ты!
И деньги… и письмо… и всѣ мои мечты!…
Готовъ зарѣзаться!… готовъ себя убить!
Но чтоже дѣлать мнѣ? Какъ мнѣ ему отмстить?
О! еслибъ кто-нибудь мнѣ подъ руку попался!…
Мнѣ кажется, что онъ въ живыхъ-бы не остался!
Смѣяться надо мной?.. Жаль, что его здѣсь нѣтъ!
Ужъ я-бъ задалъ ему!.. Онъ увидалъ-бы свѣтъ!
Теперь мальчишка мой разбей-ка мнѣ бокалъ,
Ужъ какъ-бы я ему бока всѣ обломалъ!…
Да жалко въ кухню-то идти мнѣ недосужно!
О, попадись мнѣ кто!.. Мнѣ мести, мести нужно!…
Что это?.. Давеча вѣдь пыль съ тебя мели,
А ты передо мной торчишь опять въ пыли?…
И ты противъ меня?.. И ты туда же мѣтишь?
Такъ я-жъ тебя!.. Постой!… ты мнѣ за всѣхъ отвѣтишь!
Что это съ старикомъ?.. Ужъ не съ ума-ль онъ сходитъ?
Онъ экзекуцію надъ стуломъ производитъ.
Что здѣсь случилося? Какой нечистый духъ
Его вдругъ обуялъ?.. Ну, Зеллеръ, милый другъ,
Будь осторожнѣе!.. Уйду-ка я пока…
А то, пожалуй, мнѣ онъ накладетъ въ бока!
Ухъ!.. Больше не могу! Ужъ сталъ болѣть животъ!
По тѣлу по всему катится градомъ потъ….
И отъ усталости рука уже нѣмѣетъ!
Подобный моціонъ, я думаю, согрѣетъ. (Подходя къ тестю.)
Любезный батюшка…
А, баринъ!.. показался!..
Я здѣсь измучился, а онъ всю ночь прошлялся!
Ты вѣчно по ночамъ все изъ дому блуждаешь.
И деньги на балы да на игру таскаешь.
Ты, кажется, уже привыкъ къ безсоннымъ ночкамъ,
А тутъ у насъ въ дому самъ чортъ пошелъ по бочкамъ!
Что съ вами, батюшка?.. Вы страшно взбѣшены…
Тутъ взбѣсишься какъ разъ! Вѣдь у твоей жены…
Ну, что-же?
Я тебя испытывать не стану;
Я все тебѣ скажу по правдѣ, безъ обману:
Ты знаешь, что Софа съ Альцестомъ были дружны… (Таинственно.)
Вѣдь Софья у него…
Досказывать ненужно!
Я Бога горячо молю лишь объ одномъ:
Чтобъ эту бестію проклятую съ письмомъ,
И вообще всѣхъ васъ чтобъ черти-бы побрали!…
И чтобъ мои глаза васъ больше не видали! (Уходитъ).
Что здѣсь случилося?.. О, горе!… Горе мнѣ!..
Недаромъ бѣгаютъ мурашки по спинѣ!
Ну, что какъ я открытъ? Ну, какъ Альцестъ все знаетъ?..
Ужъ какъ-же спину онъ мою накостыляетъ!
Недолго, можетъ быть, осталось мнѣ пожить…
Придется голову мнѣ въ петлю положить…
Охъ! какъ убійственно напуганъ я всѣмъ этимъ!
Едва ли страхъ такой владѣлъ Ричардомъ третьимъ!
И въ половину такъ самъ Фаустъ не боялся,
Когда изъ-подъ полу самъ чортъ къ нему являлся!
Вотъ положеніе!.. Ну, Зеллеръ, берегись!
Бѣда тебѣ вездѣ, куда ни повернись!
Пойдешь налѣво ты, такъ будешь на осинѣ! (Показывая жестомъ.)
Пойдешь на право — адъ!.. Рога по серединѣ!..
Да! краденая вещь къ прокъ никогда нейдетъ.
Чего-же трушу я?.. Дуракъ я, идіотъ!
Быть можетъ, все еще отлично обойдется!.. (Увидя Альцеста.)
Сейчасъ узнаю все!.. А! онъ сюда плетется!
Убраться поскорѣй, а то моя бѣда!..
Задастъ онъ мнѣ! (Уходитъ.)
Я не былъ никогда
Въ такомъ томительномъ, тяжеломъ состояньѣ…
Чтобъ это чудное и рѣдкое созданье
Могло унизиться и до того упасть,
Что стала у меня, Альцеста, деньги красть!…
Святые помыслы! Пора вамъ испариться!
Какъ больно, тяжело, такъ горько ошибиться?
Въ порывѣ нѣжности фантазіи моей,
Я добродѣтели эмблему видѣлъ въ ней,
Я глубоко ее и свято уважалъ;
Ее я божествомъ и ангеломъ считалъ;
Я ей обязанъ лишь чистѣйшею любовью,
И вдругъ теперь она… Облилось сердце кровью!
О! еслибы я могъ, все легче было-бъ мнѣ,
Считать ее хотя съ другими наравнѣ;
Но низко такъ упасть!.. Меня это убьетъ!
О! Эта мысль одна съ ума меня сведетъ! (Пауза.)
Но странно!.. Хоть она преступной остается,
А сердце, не хотя, все къ ней любовью бьется…
Стыдись, стыдись, Альцестъ! О! какъ ты малодушенъ!..
Преодолѣй себя… будь болѣе бездушенъ!..
Зачѣмъ-же самъ себѣ я такъ противорѣчу?
Вѣдь счастіе само идетъ ко мнѣ навстрѣчу!
Ее ты до сихъ поръ все любишь также страстно..
Она нуждается въ деньгахъ… Ну, и прекрасно!
Скорѣй, Альцестъ, скорѣй! Вѣдь ты за каждый грошъ,
Навѣрно, отъ нея на рубль пріобрѣтешь.
Ну, хорошо! Теперь она меня узнаетъ…
Пусть съ добродѣтелью ко мнѣ не подъѣзжаетъ!
Теперь я денегъ ей ужъ прямо предложу
И хладнокровно ей я пару словъ скажу:
"Мнѣ кажется, Софи, вы стали ужъ нуждаться.
"Грѣшно вамъ предо мной въ такихъ вещахъ скрываться!
"Вамъ все мое добро вполнѣ принадлежитъ.
"Берите все себѣ, мы съ вами будемъ квитъ!
"Не бойтесь! Предо мной въ долгу вамъ не остаться…
«Всегда вы можете со мною расквитаться!»
Но кажется, — она!.. Спокойствіе пропало!
И хладнокровія какъ будто не бывало!
Я знаю, что она мнѣ нанесла потерю,
И до сихъ поръ еще я этому не вѣрю!
Мнѣ кажется, Альцестъ меня ужъ избѣгаетъ!
Уединеніе ужли васъ привлекаетъ?
Я здѣсь уже давно одинъ себѣ сижу;
Причины-же на то я самъ не нахожу.
Безъ цѣли иногда вѣдь съ кѣмъ нибудь сойдешься --
Отъ скуки что-нибудь болтаешь и смѣешься.
Потеря васъ гнететъ, — я это понимаю!
О! близко къ сердцу я ее но принимаю!
И стоитъ-ли жалѣть объ этихъ пустякахъ…
Быть можетъ, денежки въ порядочныхъ рукахъ!
По вашей добротѣ вы насъ-то хоть простите!
Навѣрное, вы намъ вредить не захотите?
Будь откровенны вы поболѣе со мной,
То кражи-бъ не было, ручаюсь головой.
Какъ это мнѣ понять, что вы сейчасъ сказали?
Какъ это понимать?
На что вы намекали?
Послушайте, Софи, вы знаете меня
Не со вчерашняго, не съ нынѣшняго дня;
Позвольте-жъ говорить мнѣ съ вами откровенно…
Что денегъ уже нѣтъ, то это несомнѣнно…
Я вовсе не хочу вернуть Ихъ всѣ назадъ,
И гдѣ теперь онѣ, тамъ пусть ихъ и лежатъ.
Но знай я, что дѣла въ подобномъ положеньи,
Я первый скрылъ-бы все, безъ всякаго сомнѣнья.
Такъ вы ужъ знаете? Но кто-жъ вамъ говорилъ?
Вашъ батюшка, Софи, мнѣ все сейчасъ открылъ.
И вы прощаете?
Безъ всякаго сомнѣнья;
Я шутку не могу считать за преступленье.
Но, какже…
Чего нѣтъ, того не воротить!..
Позволь отъ сердца мнѣ съ тобой поговорить.
Ты знаешь, какъ ты мнѣ до сихъ поръ дорога!
Судьба была ко мнѣ не такъ еще строга,
Считать тебя своей она мнѣ не сулила;
Но насъ съ тобой на вѣкъ она не разлучила…
Я сердцемъ навсегда прінадлежу тебѣ;
Взамѣнъ-же своего я взялъ твое себѣ.
Такъ точно, милый другъ, и деньгами моими
Распоряжайся такъ, какъ будто-бы своими;
Все, что мое, тебѣ принадлежитъ по праву..
Бери-же все себѣ… все, что тебѣ по нраву (Обнимаетъ ее).
Люби только меня и будь мнѣ вѣрнымъ другомъ!
Приказывай, Софи!… Я весь къ твоимъ услугамъ!
Что?… Ваши деньги… Я?… Я точно какъ во снѣ!
Я не нуждаюсь въ нихъ!… Онѣ ненужны мнѣ!
Нѣтъ!… Вы ошиблися… И этотъ дерзкій тонъ
Прошу васъ объяснить!…. мнѣ непонятенъ онъ!…
Покорный вашъ слуга насквозь васъ понимаетъ
И знаетъ хорошо, чего отъ васъ желаетъ.
Но, признаюсь, меня одно лишь удивило:
Негодованье въ васъ сейчасъ заговорило!«..
Оно не къ мѣсту здѣсь!».. Не вамъ-бы горячиться!
Кто на проступокъ разъ рискнулъ уже рѣшиться…
Какъ? Что?
Сударыня!
Коль разговоръ ужъ начатъ,
Извольте говорить, что это, сударь, значить!
Простите мнѣ, Софи, я черезчуръ стыдливъ!
Я слишкомъ васъ люблю и очень щекотливъ,
Чтобъ о такихъ вещахъ могъ вслухъ распространяться….
Альцестъ!
Вы можете къ отцу адресоваться!
Онъ знаетъ все вполнѣ…
Я съ вами не шучу!
Что знаетъ мой отецъ? Я, сударь, знать хочу!
Извольте говорить, на что вы намекали!
Онъ мнѣ сказалъ, что вы…
Что я?..
Тѣ деньги взяли…
Такъ вотъ куда пошло!… Какъ? Я всему виной!…
И онъ осмѣлился!… О, Боже… Боже мой!
Софи! Прости меня!
Нѣтъ! Нѣтъ!…
Софи! Простите!…
Нѣтъ… вы не стоите… Прочь съ глазъ моихъ подите!
Софи!
О, нѣтъ, сударь!… Я нынѣшняго дня
Всю жизнь вамъ не прощу! Подите отъ меня.
Отецъ вамъ мой позоръ рѣшается довѣрить,
И вы могли ему во всемъ, Альцестъ, повѣрить!
Кто ваши деньги взялъ — вы вѣкъ-бы не открыли,
Но вы меня къ тому насильно побудили…
Узнайте-же, Альцестъ, узнайте, наконецъ:
Не я украла ихъ… укралъ ихъ мой отецъ!
Вотъ кутерьма!… Ее самъ чортъ не разберетъ!
Отецъ свалилъ на дочь — дочь на отца плететъ!
Два превосходнѣйшихъ, правдивѣйшихъ созданья
Другъ друга въ воровствѣ винятъ безъ состраданья…
Ну, хоть съ ума сходи!… Съ Софи и съ старикомъ
Я очень хорошо уже давно знакомъ…
Чѣмъ больше думаю, тѣмъ меньше понимаю
И долгимъ думаньемъ лишь дѣло затемняю.
Чтобъ Софья…. Чтобъ старикъ… меня обворовали!
Вотъ если Зеллера бы въ кражѣ обвиняли,
То я повѣрилъ-бы безъ всякаго сомнѣнья,
При павшемъ на него малѣйшемъ подозрѣньѣ…
Но онъ ушелъ на балъ!
Вонъ дьяволъ возсѣдаетъ!
И послѣ давешней пирушки отдыхаетъ…
О! Если-бы я могъ, онъ могъ бы не унесъ!
Какого я ему туза бы преподнесъ!
Вотъ онъ!… Какъ будто-бы изъ подъ земли явился…. (Громко.)
А!… Зеллеръ! какъ дѣла?
Насилу дотащился. (Показывая наголову.)
А здѣсь и до сихъ поръ все музыка гремитъ….
Фу!… Голова моя смертельно какъ болитъ.
Вы были на балу? Чтожъ, много было дамъ?
Да такъ, какъ и всегда. Извѣстно, вѣрно, вамъ,
Что въ мышеловку мышь частенько попадаетъ;
Весьма естественно: тамъ ветчина бываетъ.
Повеселились?
Да.
А что, вы танцовали?
Я былъ лишь зрителемъ, (въ сторону.) какъ вы вдвоемъ плясали!
Не танцовали вы?… Вотъ странно мнѣ, признаться!
Да, танцами хотѣлъ серьезно я заняться.
И что-жъ? Не удалось?
Мнѣ голову ломило,
Признаться, такъ, что не до танцевъ было!
Э!
Что страннѣй всего: я впалъ въ недоумѣнье,
Чѣмъ больше напрягать я началъ слухъ и зрѣнье.
Плохія-же дѣла!… Чувствительно мнѣ жаль,
Что очень скоро такъ постигла васъ печаль!
Вамъ что-то не везетъ….
Да! вы меня поймете.
Мнѣ не везетъ съ тѣхъ поръ, какъ вы у насъ живете!
И даже ранѣе….
Вотъ какъ!
И между тѣмъ,
Я отъ нея не могъ избавиться ничѣмъ!
О, это пустяки!… Я вылѣчу, хотите?
Вы теплыми ее суконками натрите!
Онъ надо мной въ глаза еще смѣяться станетъ! (Ему.)
Не такъ это легко!
За то всю боль оттянетъ.
Да вамъ и подѣломъ!… А дальше будетъ хуже!
Невѣжливо, сударь, да и грѣшно къ тому-же:
Идете вы на балъ, а бѣдную жену
Вы оставляете по вечерамъ одну.
Такъ чтожъ изъ этого? Не велика бѣда!
Она ходить сама не любитъ никуда.
Къ тому-жъ, моя жена, я долженъ вамъ признаться,
И безъ меня, сударь, умѣетъ согрѣваться!
Вотъ странно!…
Точно такъ. Неужели гулякѣ
Указывать мѣста: «здѣсь, молъ, зимуютъ раки?»
Кто падокъ къ лакомству и лишь за этимъ рыщетъ,
Тотъ лакомый кусокъ и самъ себѣ отыщетъ.
Я, право, не могу ни слова догадаться;
Вы стали слишкомъ ужъ цвѣтисто выражаться.
Цвѣтисто… я?… Ничуть!… Дѣла яснѣе дня!
Вотъ вамъ живой примѣръ: возьмемте хоть меня.
Отцовское вино я пилъ-бы, но онъ скупъ;
Онъ бережетъ его; ну, чтожъ? И я неглупъ!
Я въ погребъ никогда къ нему не забираюсь,
Всегда охотнѣе чужимъ я напиваюсь!
Опомнитесь, сударь!…
Вѣдь Софья мнѣ жена!
Она мнѣ одному принадлежитъ сполна.
И еслибъ мужъ ее чортъ знаетъ чѣмъ считалъ,
То я желалъ-бы знать, кто мнѣ-бы помѣшалъ?
Не вы-ли, Ловеласъ? Такъ я спрошу васъ смѣло,
Съ чего вступились вы? Какое вамъ тутъ дѣло?
Мужъ вы, или не мужъ, я знать васъ не хочу!
И слушайте меня, я вовсе не шучу,
Осмѣльтесь еще разъ при мнѣ…
Вотъ благодѣтель!
Ужъ не тебя-ль спросить про Софьи добродѣтель! (Громко).
Плита моя, хотя будь поваръ нанятой,
Всегда моей, сударь, останется плитой.
Подобной, сударь, вы не стоите жены!
Вѣдь въ ней всѣ качества души совмѣщены,
Такія качества, позвольте вамъ замѣтить,
Какія можете вы въ ангелѣ лишь встрѣтить!
Она такъ хороша и сердцемъ такъ чиста…
Да кровь-то у нея ужъ черезчуръ густа!
И головной уборъ ея произведенье!
Съ приданымъ получилъ я это украшенье…
Да, вижу я, судьба была ко мнѣ строга:
Въ утробѣ матери носилъ ужъ я рога!
Послушайте, сударь…
Что вамъ?
Вы позабыли:
Я вамъ сказалъ ужъ разъ, чтобъ вы потише были!
Вона куда пошло! Хотѣлъ-бы я взглянуть,
Пускай попробуетъ кто глотку мнѣ заткнуть!
О! еслибы вы мнѣ въ другой попались разъ,
То проучилъ-бы я порядкомъ, сударь, васъ.
За честь моей жены, пожалуй, можетъ статься,
Вы въ состояніи со мной, сударь, стрѣляться!
О, безъ сомнѣнія!
Позвольте-жъ вамъ сказать,
Что мнѣ мою "жену гораздо лучше знать!
Напрасно честь ея вы защищать хотите:
У ней пропала честь, меня вы извините!
Проклятіе!…
Она теперь на все пошла!
Мы знаемъ хорошо, куда зашли дѣла.
О, господинъ Альцестъ! Минуточку терпѣнья
И вѣрно, вы со мной войдете въ соглашенье.
Извѣстно всѣмъ давно, да въ томъ-то и бѣда,
Что вашего покроя господа
Охотнѣе себѣ всю жатву собираютъ,
А мужу лишь одни объѣдки оставляютъ.
Дивлюсь я одному: вы очень смѣлы стали!
Да! Слезы на глаза не разъ мнѣ выступали…
Давно я нахожусь въ несчастій примѣрномъ;
Теперь-же вижу я, здѣсь пахнетъ чѣмъ-то сквернымъ.
Нѣтъ… это слишкомъ ужъ! Сейчасъ-же говорите,
Что вы плели… чего вы отъ меня хотите?
Подобныхъ колкостей я слушать не привыкъ…
Иль я по-своему вамъ развяжу языкъ!
Э, баринъ!.. Свой ужъ глазъ навѣрно не обманетъ!
И кто что видитъ самъ, такъ въ томъ онъ клясться станетъ.
Подъ словомъ видитъ, что хотите вы сказать?
Мнѣ кажется, что вамъ пора меня понять;
Я, сударь, въ этотъ разъ сказалъ все очень ясно…
А!…
Раздражать себя не стоитъ по напрасну.
Извольте говорить, не то вамъ будетъ худо!
Позвольте, сударь, мнѣ…
Куда?
Уйти отсюда.
Нѣтъ, не уйдете вы отсюда никуда.
Чтобъ чортъ тебя побралъ?
Пожалуйте сюда!
Я опрашиваю васъ: гдѣ, что вы увидали?
Кто, я? Я ничего… мнѣ только такъ… сказали…
Кто-жъ это вамъ сказалъ?
Мнѣ это говорилъ…
Скорѣй, вамъ говорятъ!
Кто очевидцемъ былъ. (Смѣло.)
Однако… чтоже вы? Я позову людей…
Скажи, кто это былъ? Ну, говори скорѣй…
Ахъ, дьявольщина!
А! Такъ вы не говорите…
Такъ въ бѣшенство меня вы привести хотите…
Я вамъ совѣтую не раздражать меня!..
Кто этотъ плутъ, злодѣй, кто лжецъ безстыдный?
Я!
Вы? Что вы видѣли?
Избитая картина:
Вѣдь Софья — женщина, а вы, сударь, мужчина!
Ну, что же далѣе?… Когда-жъ конецъ догадкамъ?
А далѣе все шло естественнымъ порядкомъ,
Какимъ идетъ съ тѣхъ поръ, какъ дѣло затянулось.
Вы ей понравились; она вамъ приглянулась….
Что это значитъ все?
А я такъ полагалъ,
Что г. Альцестъ и безъ меня все зналъ.
Ну!…
Если этого вы сами захотѣли,
То кто-же отказать могъ вамъ въ подобномъ дѣлѣ!
Въ какомъ?
Да кончите вы ваши истязанья.
Въ какомъ-же? Чортъ возьми! Въ какомъ?
Въ ночномъ свиданьи!
Онъ лжетъ!
Ага! струхнулъ!
Какъ это онъ узналъ?
Смѣлѣе!
Кто-жъ ему объ этомъ разсказалъ?… (Оправившись, громко.)
Я все васъ не пойму… (Въ сторону.) Неужели прислуга?
Мнѣ кажется, что мы ужъ поняли другъ друга!
Сегодня ночью вы комедію играли?
Я былъ не вдалекѣ, при мнѣ ее давали!
Но гдѣ-же были вы?
У васъ-же въ кабинетѣ!
Вѣдь вы пошли на балъ?
Я былъ тамъ на разсвѣтѣ.
Я васъ прошу, сударь, поменьше кипятиться!
Поудержите желчь! Къ чему напрасно злиться!
Вы заблуждаетесь, и мнѣ васъ крайне жаль,
Поэтому я вамъ хочу прочесть мораль.
Какъ, волокиты, вы секретно ни шалите,
Какъ осторожно вы интригъ ни заводите,
Но рано-ль, поздно-ль, все откроется наружу;
Повѣрьте, обо всемъ извѣстно будетъ мужу!
Такъ вотъ кто былъ мой воръ! Признаться, я не ждалъ
Васъ видѣть у себя, и очень-бы желалъ,
Чтобъ въ комнатѣ моей вы не были во вѣкъ!
Такъ деньги взяли вы… Фу, гнусный человѣкъ!
Положимъ, гнусенъ я… и вамъ не больше славы!
А вы-то, господа, всегда-ли вы-то правы?
Хотите нашимъ вы добромъ распоряжаться…
Вы сами можете-ль отъ страсти воздержаться?
Законовъ сами вы всю жизнь не соблюдали,
И требуете вы, чтобъ мы ихъ исполняли!
И вы не безъ грѣха! Межъ нами есть родство…
Что болѣе гнуснѣй: развратъ, иль воровство?
Такъ прежде, чѣмъ на насъ готовите вы петли,
Вы оглянулись-бы, грѣховъ за вами нѣтъ-ли?
И прежде, чѣмъ другихъ вы вѣшать захотите,
Смотрите, сами вы въ петлю не попадите!
И вы… вы смѣете?…
А почему-жъ не смѣть?
Не весело весь вѣкъ рога на лбу имѣть!
Не будьте къ дѣлу же вы черезчуръ ужъ строги!
Мы съ вами, сударь мой, сейчасъ сведемъ итоги:
Мы расквиталися: я ваши деньги взялъ --
А баринъ у меня жену мою укралъ!
Что? Я у васъ укралъ?…
Э, сударь… ничего!
Вы пользуетесь ей — не болѣе того!
И прежде, нежли я считалъ ее моею,
Считали вы се давно уже своею.
Чтобъ я…
Но вамъ мѣшать я вовсе не хочу;
Я все вамъ высказалъ; теперь я замолчу.
Ну, что тутъ толковать, на висѣлицу вора!…
Зачѣмъ-же, сударь мой, зачѣмъ спѣшить такъ скоро?..
Забыли развѣ вы, что строгъ ко всѣмъ законъ?
Любовныя дѣла караетъ также онъ.
Послушайте…
И вамъ не сдѣлаютъ отлички…
Отнимутъ и у васъ охоту до клубнички!
Всѣ ваши выходки меня уже не взбѣсятъ;
Хоть тертый вы калачъ, но все-же васъ повѣсятъ;
И постараюсь я, чтобъ васъ еще побили!
Меня ужъ вы и такъ на вѣки заклеймили!
Папа и до сихъ поръ при старомъ убѣжденьи!
Не хочетъ до сихъ поръ сознаться въ преступленьи!
Вотъ господинъ Альцестъ…
А!…
.
правитьОнъ рѣшить нашъ споръ!
Вотъ воръ!
Вотъ, сударь, воръ!
Вотъ настоящій воръ!
Ну, шкуру береги!
Онъ?
Онъ?
Да, онъ укралъ!
Колесовать его, чтобъ онъ не воровалъ!
Пожалуйста, сударь, его вы не жалѣйте,
Повѣсьте вы его., гвоздь въ голову забейте.
И могъ рѣшиться ты на это преступленье?
Неужли, Зеллеръ, ты…
Вотъ свѣтопредставленье!
Ужъ я-бъ тебя…
Прошу пяти минуть терпѣнья.
На Софью съ вами мы имѣли подозрѣнье,
Но не грѣшна она! Все дѣло вотъ какъ было:
Софи ко мнѣ въ ночи сегодня приходила.
Положимъ, слова нѣтъ, что шагъ былъ очень смѣлъ!
Но цѣли я дурной здѣсь вовсе не имѣлъ
И подвергать ее не могъ я ничему… (Обращаясь къ Зеллеру.)
Вы сами были вѣдь свидѣтелемъ тому!
Да развѣ былъ ты тамъ? мы этого не знали!
Съ Альцестамъ долго мы все по душѣ болтали,
А ночь довѣрчива и такъ тиха была!
И честь моя…
Меня въ испарину ввела.
Но вы-то? Вы-то какъ?
По правдѣ вамъ сказать,
Я къ вамъ зашелъ письмо проклятое сыскать.
Лукавый такъ меня письмомъ тѣмъ заманилъ,
Что я ужъ, признаюсь, и страхъ весь позабылъ.
Но я, сударь, отъ васъ ни какъ не ожидалъ!
Я въ жизни въ первый разъ въ такой обманъ попалъ,
И ваше кумовство, божусь вамъ, что не лгу,
Переварить еще до сихъ поръ не могу!
Простите-же меня! За шутку не сердитесь!
А чтоже вы, Софи, простить меня рѣшитесь?
Альцестъ!
О! За меня вы можете ручаться,
Я въ васъ, Софи, всю жизнь не буду сомнѣваться.
Простите-же меня, Софи, отъ всей души;
Вы сердцемъ такъ добры.. душой такъ хороши…
Теперь ужъ въ этомъ я и самъ не сомнѣваюсь!
Простите-жъ Зеллера!
Охотно соглашаюсь!
И такъ, все кончено!
Ну, милый мой, смотри:
Ты на душу грѣха въ другой разъ не бери
И больше не воруй… не то тебя накажутъ.
Что забѣгать впередъ! Послѣдствія укажутъ!
А деньги гдѣ-жъ мои?
О, сударь! Я ихъ взялъ
Изъ сущей крайности! Я ихъ уже роздалъ.
Я былъ кругомъ въ долгу, душѣ моей повѣрьте!
Я шулеромъ однимъ измученъ былъ до смерти..
Какъ выпутаться мнѣ, я самъ того не зналъ,
Я взялъ ихъ и своимъ кредиторамъ отдалъ.
Вотъ здѣсь остатокъ весь…
Ну, я вамъ ихъ дарю.
Проѣхало!
Но, вотъ что я вамъ говорю:
Вы, сударь, съ этихъ поръ должны быть осторожны,
Быть тихи, вѣжливы, всегда благонадежны;
Но если вы опять начнете куралесить…
Толкуй тамъ!.. не пришлось вѣдь никого повѣсить!