Вернет
правитьИз всех людей, прославившихся живописью, никого природа лучше не образовала для живописи, как Вернета: едва выйдя из детства, он умел уже подражать природе, как подражают ей великие художники. На дороге в Италию, куда Вернет отправлялся учиться, тишина и противные ветры останавливали плавание; в сие время он срисовывал то, что на глаза ему попадалось: корабли, море, берег. По прибытии в Рим, написал картину, представляющую вид моря, и продал ее несравненно дороже, чем мог надеяться. Такое начало ободрило Вернета и поселило в нем склонность к сему роду живописи. Может быть, он не сделался бы живописцем морских видов, если бы предпринял сухопутное путешествие. Оригинальность, величие, поэзия — суть отличительные черты Вернетовых планов. Вольтер сказал, что «Гомер был великим живописцем, а Вернет есть великий поэт — вот в чем состоят главные достоинства того и другого!». В его картинах видно особенное искусство накладывать краски, искусство, ему одному свойственное; видна особенная живость штриха (touché). Люди, не имеющие больших познаний в живописи, тотчас узнают оригинальность кисти Вернета — так она разительна!
Чтобы показать, до какой степени простиралась в Вернете пламенная страсть к великим красотам природы, довольно упомянуть, что во время одного путешествия, когда море кипело от бури, он, не думая об опасности и желая только наслаждаться великолепным зрелищем, велел привязать себя к мачте для большей удобности смотреть и замечать ужасный раздор между стихиями. Вообще принято почитать Вернета живописцем морских видов совершеннейшим всех его собратий. Другие умели с большею точностью определить тон краски, умели лучше изобразить некоторые подробности; Клавдий Лорен лучше писал воздух и свет, небу и морю давал тон краски самый точный, самый истинный; Бакгузен и другие голландцы с большею исправностью рисовали корабли и имели лучшее познание о разных оборотах. Но Вернет соединял вместе более важных частей своего искусства, нежели кто-либо из живописцев; в нем более жара, более восторга и возвышенности; в порядке картин его господствует единство совершенное, так что нельзя отнять малейшей части, не повредив целого. В его фигурах и изобретение и начертание равно превосходны, и составляют вообще то, чему удивляются в Вернетовых картинах.
Вернет совершенно обнял умом единство, представляемое природою в разные часы дня. Отделка многих подробностей также заслуживает великое удивление. Кто умел изображать утесы истиннее, прекраснее, остроумнее, значительнее? Какой живописец мог изобразить на картине сцены столь живые, столь трогательные? С какой точностью, с какой выразительностью Вернет представляет несчастных жертв разъяренного моря! Иногда светило дневное, скрываясь за облаками, слабыми лучами неохотно освещает сии плачевные сцены; иногда оно во всем великолепии своем сыплет яркие огни на океан беспредельный; иногда картина освещена бледными лучами месяца, или виющеюся молниею.
Картины, бурю представляющие, суть произведения ума великого; равного удивления достойны изображения тишины в разные времена дня. Там видите морской залив, которого лазуревые воды струятся и сверкают среди прелестных сельских видов; или — спокойное море, по которому плывут корабли, движимые легким ветром; или — мирные берега, на которых счастливые рыболовы, занимаясь работою, поют любовь и свободу.
Одно прекрасное собрание французских пристаней прославило бы всякого другого живописца. Хотя Вернетово пламенное воображение лучше любило заниматься подводными гранитами и разъяренными волнами, нежели верфью, арсеналом и рядом обывательских домов; однако ж он изобразил пристани с такой точностью, что жители узнают на картинах свои дома. Но большие картины его имеют всю привлекательность, какую только гений удобен вложить в свое произведение, не только творческое, но и подражательное. Передние части их обыкновенно украшены какими-нибудь группами; везде виден ум и в вымысле и в отделке.
Вернет был любим знаменитейшими людьми своего времени и уважаем всей Европою; в продолжение жизни своей он наслаждался славою, достойно заслуженною; славою, которая и теперь вещает вселенной о великом живописце. Имя Вернетово всегда будет служить украшением искусств и места его рождения.
[Телассон Ж. Ж.] Вернет: (Из франц. журн.) // Вестн. Европы. — 1805. — Ч. 21, N 10. — С. 103-107.