10. Так как вещественные памятники, в зависимости от тех целей, обслуживать которые они предназначены, могут подразделяться на категории — число последних установить и раз навсегда зафиксировать, конечно, не представляется возможным — то, в соответствии с этими категориями, и археология могла бы распадаться на большое число подразделений. В этом смысле можно было бы говорить о церковной археологии, поскольку в задачи ее исследования входят памятники старины, имеющие отношение к религии и религиозному культу; или можно было бы говорить о военной археологии, в область ведения которой относятся памятники, непосредственно касающиеся военного дела; или можно было бы выделить театральную археологию, занимающуюся изучением всех памятников, так или иначе связанных с театром и т. д., и т. д. Точного числа таких подразделений все равно установить не оказалось бы возможным, да, в конце концов, это было бы и бесцельно, так как, в некоторых случаях, точного разграничения между отдельными категориями памятников провести не удалось бы, а следовательно, и соответственные подразделения археологии, по необходимости, оказались бы условными, а иногда и фиктивными. Поэтому лучше от таких дробных подразделений отказаться. Тем не менее, все же нельзя забывать того, что среди вещественных памятников старины резко отличаются друг от друга памятники художественного характера, памятники искусства и художественного ремесла, и памятники бытового характера, памятники домашнего обихода. В этом отношении возможно было бы наметить два крупных отдела археологии и назвать их, примерно, так: археология художественная и археология бытовая. Однако, и тут провести резкую границу между обоими этими отделами иногда представляется на практике невозможным, а в некоторых случаях и нецелесообразным и нежелательным.
Определеннее можно установить подразделение археологии по отдельным хронологическим эпохам, или культурам, соответственно такому же общепринятому, хотя, со строго научной точки зрения, и не выдерживающему критики делению истории. Тут можно было бы наметить опять-таки целый ряд отделов археологической науки с ее более мелкими многочисленными подразделениями. Можно было бы, напр., выделить археологию древне-восточную, греческую, римскую, древне-христианскую, византийскую, кельтскую, германскую, французскую, русскую, финскую, мусульманскую, китайскую, индийскую, американскую и т. д., и т. д. — опять всего не перечислишь. Или же можно было бы систематизировать в особые отделы археологию доисторическую, древнюю, средневековую, эпохи Возрождения и т. д., причем в каждом из этих отделов, в свою очередь, наметились бы особые под‘отделы, или разряды, распределяющиеся по тем или иным хронологическим, этнологическим, географическим и т. п. группам, число которых даже и предугадать было бы трудно. Не отрицая самодовлеющего значения каждого из таких отделов, под‘отделов, разрядов и тому подобных групп археологии, признавая не только их целесообразность, но, с практической точки зрения, даже и неизбежную необходимость для всякого исследователя, не стремящегося „об‘ять необ‘ятное“, мы должны все-таки постоянно помнить, что целью всякого научного знания является полученный на основе тщательного анализа более или менее связанный синтез, а потому и излишне проведенная спецификация или специализация в научном обиходе представляется и нежелательной, и вредоносной. Дробить ту или иную научную дисциплину на те или иные отделы приходится ее представителям, памятуя о слабости сил человеческих и недолговечности деятельности человеческой, хотя и тут опять-таки опасно оказаться в положении человека, который из-за деревьев леса не видит. В научном знании важно не создание той или иной системы, тем менее — установление какой-либо догмы; важно определение того метода, которому исследователь следует в своей научной работе. Но и всякая методология той или иной научной дисциплины должна, прежде всего, основываться не на каких-либо априорных и идеальных построениях, а на конкретных и реальных, из самой дисциплины извлекаемых, данных.