МИЛЮТИНЫ. 1) Борис Алексеевич М., брат гр. Д. А. Милютина, воен. юрист и писатель (1831—86); в 1851 г. окончил Спб. унив-т и долго служил чин-ком для особ. поручений при ген.-губ-ре Вост. Сибири, ген. Синельникове, при чём им б. составлен проект реорг-зации упр-ния ссыльными в Вост. Сибири; кроме того, М. нес обяз-ти председателя иркутск. губ. суда, а также прокурор. обяз-ти в полев. воен. суде и управлял Забайк. областью. В снт. 1874 г. М., в чине д. ст. сов., б. назн. товарищем гл. воен. прок-ра и стал деят. сотрудником ст.-секр. В. Д. Философова по в.-судеб. реформе. С назначением кн. Имеретинского (см. это) на пост гл. воен. прок-ра, М., почти одновременно с уходом с поста воен. мин-ра своего брата гр. Д. А. М. (в мрт. 1882 г.), также вышел в отст. М. издал «Сб. ист.-статист. сведений о Вост. Сибири» (т. I), а затем (без обозначения имени автора) книгу «Воен. суд, его защитники и разрушители» (Спб., 1883), представляющую горячую и компетентн. защиту в.-судебн. реформы 60-х гг. XIX ст.
2) ∗Дмитрий Алексеевич М., гр., г.-ад., ген.-фельдмаршал, род. 28 июня 1816 г., происходил из небогатой дворянск. семьи, воспитывался в моск. университетск. благородн. пансионе, по окончании курса к-раго в 1833 г. определился фейерверкером в б-рейную № 2 роту л.-гв. 1-ой арт. бр-ды. В том же году М. б. произв. по экзамену в прап-ки гвард. арт-рии, а в 1835 г. поступил прямо в практич. (старш.) класс Имп. воен. ак-мии, к-рую блистат-но окончил в 1836 г. с мал. сер. мед., занесением имени его на поч. доску и чином пор-ка ген. штаба. Еще до поступления в ак-мию М. написал «Руководство к съемке планов» (М., 1832 г.), а затем участвовал в «Энцикл. Лексиконе» А. А. Плюшара, в «Воен.-Энцикл. лексиконе» Зедделера, «Воен. Журн.» и «Отеч. Зап.», где, м. пр., напечатал статью «Суворов как полк-дец» («От. Зап.» 1839 г., № 3 и 4). Кроме того, он перевел для «Воен. Библ.» с франц. записки Гувион-С.-Сира (Спб., 1838—40 гг.). Желая практически ознакомиться с боев. деят-стью войск, М. в 1839 г. б. командирован в отдел. Кавказ. к-с и принял участие в ряде дел против горцев: при взятии укрепл. замка Саясона, в разгроме аула Буртукай, при осаде старого замка Ахульго, штурме и взятии приступом Сурхайской башни и нового Ахульго, при покорении аула Чиркея и, наконец, в боях при уроч. Ахмет-Тала. В этом послед. деле М. б. ран. пулею в плечо. В 1843 г. подполк. М. занял долж-ть об.-квартирм-ра войск Кавказ. линии и Черномории, но в нач. 1845 г., по расстр. здоровью, покинул Кавказ и вернулся в Спб., сменив боев. деят-сть на педагогическую, в кач-ве проф-ра Имп. воен. ак-мии; заняв кафедру воен. географии, М. занялся в то же время разработкой воен. истории и воен. науки вообще. Еще будучи на Кавказе, он составил и напечатал «Наставление к занятию, обороне и атаке лесов, деревень, оврагов и др. местн. предметов» (Спб., 1843) и ряд друг. исслед-ний и работ: «Критич. исследование значения воен. географии и статистики» («Воен. Журн.» 1846 г., № 1); «Первые опыты воен. статистики» (1847 и 1848 гг.); «Описание воен. действий 1839 г. в Сев. Дагестане» («Воен. Журн.» 1850 г., № 1) и др. Труд М. «Первые опыты воен. статистики» (увенчанный ак-мией наук Демид. премией) положил прочн. основы для разработки воен. статистики, к-рой до того времени, как науки, у нас не существовало, и эти основы до сих пор служат фундаментом для кафедры этой науки. Наконец, в 1852—53 гг. появился глав. науч. труд М. — классич. исслед-ние об Итал. походе Суворова: «История войны России с Францией в царст-ние Имп. Павла I в 1799 г.» (в 5 т.). За этот труд, при вторичн. его издании (1857 г.), ак-мия наук, по заключению извест. историка Н. Г. Устрялова, присудила М. полн. Демид. премию и избрала его сперва своим членом-корресп-том, а затем и почетн. членом. В награду за этот же труд М. получил брилл. перстень с венз. изображением имени Его Вел-ва. «История войны 1799 г.» затем б. переведена на франц. и нем. языки. В 1866 г. Спб. унив-т поднес М. звание доктора рус. истории honoris causa. Работы М. о Суворове воскресили «суворов. культ» и дали ему науч. обоснование разбором деят-сти Суворова, как полк-дца-психолога и воспитателя солдат. Помимо профессуры, учен. занятий и литератур. работ, М. б. привлечен и к в.-админ. трудам на должностях упр-щего 3-м (воспитат-м) отд-нием штаба в.-учебн. зав-ний и состоящего для поручений при воен. мин-ре; в 1854 г. полк. М. б. назн. делопроизв-лем к-сии о мерах защиты берегов Балт. моря. В том же году М. б. произв. в г.-м., а в 1855 г. назн. в свиту Его Вел-ва. Одновр-но с этим он состоял членом к-сии об устр-ве юнкерск. школ при арм. к-сах и членом к-сии для улучшений по воен. части. В 1856 г. М., по собств. просьбе, б. отчислен от должности проф-ра и, по желанию наместника Кавказа кн. Барятинского, назн. нач-ком гл. штаба войск Кавк. армии. Здесь он явился одним из главн. пом-ков кн. Барятинского в завоевании края. В 1859 г. М. находился при войсках Чеченск. отряда и участвовал в занятии аула Тандо, в овладении Гунибом и пленении Шамиля. За боев. заслуги на Кавказе М. б. награжден чином г.-л. и орденами, а в 1859 г. получил звание г.-ад. Е. И. В. В 1860 г. М. б. назн. товарищем воен. мин-ра, г.-ад-та Н. О. Сухозанета, а 9 нбр. 1861 г. состоялось назначение его на пост воен. мин-ра. Задачи воен. мин-ра в то время были очень сложны: предстояло реорганизовать всё устр-во армии, упр-ние ею и весь её быт. Вполне подготовленный к той просветит. деят-сти, к-рая выпала ему на долю, М. спустя всего лишь 2 мес. после своего назначения (15 янв. 1862 г.) представил Имп. Александру II свой знамен. всеподд. доклад, заключавший в себе основн. идеи всех предполагавшихся преобраз-ний по воен. вед-ву. В своем докладе М. писал, что «поставил себе священ. долгом представить со всею верноподд. откровенностью истин. картину наст. положения дел, не стараясь нимало ослабить и темн. её сторон». Прежде всего он указывал, как на «главнейш. затруднение», на колоссал. цифру воен. сметы, составлявшую тяжел. бремя для наших финансов, и ставил воен. мин-ву в непремен. обяз-ть изыскивать все средства к облегчению этого бремени. Для достижения этой цели М. предполагал: произвести корен. преобраз-ния в орг-зации наших рез. и запас. войск и сократить числ-сть армии в мирн. время на счет его небоев. элемента. Чтобы изменения в орг-зации рез. и запас. войск могли принести существен. пользу, М. предполагал сократить срок службы в постоян. войсках, а также безотлаг-но пересмотреть рекрут. устав. Указывая далее, что крайняя центр-зация в нашем воен. упр-нии есть больш. зло и что та же центр-зация со всеми её вредн. последствиями развита у нас и в строев. упр-нии войск, где недостаток инициативы у частн. воинск. нач-ков, в особенности, в воен. время, не раз приводил к самым печальн. резул-там, М. признавал необходимым децентр-зацию власти, расширение прав местн. установлений и соотв-щее упрощение делопроиз-ва. Для осущ-ления этой идеи он предлагал ввести разделение гос-тва на неск. воен. округов. Взгляд М. на образование войск б. выражен ясно: «совершенст-ние армии основано преимущ-но на образ-нии единиц, ее составляющих, на развитии их природн. способ-тей, не только физич-х, но и умств-х». Считая, что благоустр-во и достоинство армии более всего зависят от хорош. выбора нач-ков на разные степени служебн. иерархии, М. обратил внимание: 1) на компл-ние армии оф-рами и 2) на порядок прохождения ими службы. В интересах первого М. нашел нужным обратить особое внимание на программы юнкер. уч-щ, на развитие в них спец. воен. предметов, и высказывал желание, чтобы б. сделаны нек-рые изменения также и в деле восп-ния и обучения в кад. к-сах. Что же касается до порядка прохождения оф-рами службы, то М. признавал возможным надежнее обеспечить хорош. выбор нач-ков, а также устранить от высш. команд-ния людей посредственных и неспособных, прибегнув к пересмотру порядка составления кандидатск. списков и порядка чинопроизв-ва. Затем следовали предположения о преобраз-ниях в.-судн. части, комиссариатск. и провиант. довольствий, в.-врачебн., арт. и инжен. частей и, наконец, иррегуляр. войск. В заключение М. подчеркивал необходимость «подвергнуть общему пересмотру всё наше воен. законодат-во». На этом докладе Имп. Александр II положил резолюцию: «Всё изложенное в этой записке совершенно согласно с Моими давнишн. желаниями и видами». Доклад 15 янв. 1862 г. явился краеугольн. камнем в здании воен. реформ, задуманных и затем осуществленных М. Оценивая всё сделанное М. в разл. отраслях нашего воен. упр-ния, нельзя не заметить прежде всего той внутр. связи, к-рая царила между всеми, даже самыми мелкими, мероприятиями и к-рая достигалась единством идеи, — идеи децентр-зации и пробуждения самодеят-сти частн. начальников, на почве законности и гуман. начал. При проведении реформ М. немало пришлось бороться с рутиною и косностью одних и завистью других. Среди прот-ков Милютин. реформ был и кн. А. И. Барятинский, бывший перед тем нач-ком М., любимец и друг Государя. Но чистотой и силой своего убеждения М. поставил себя вне всяких подозрений, выше интриг и не только осуществил задуманную им реформу воен. вед-ва, но поддержал и помог осущ-лению реформ друг. отраслей госуд. упр-ния. Прежде всего М. исходатайствовал Выс. повеление о сокращении срока службы н. ч. в строю с 25 до 16 л. Рекр. наборы получили более правил. орг-зацию, при чём б. облегчен и самый способ их произв-ва. В резул-те явилось значит. уменьшение числа бежавших, заболевших и умерших рекрут. Преобраз-ние армии основывалось на гуман. и прогрессивн. началах: в администр. порядке б. приняты меры к улучшению быта солдат, — их пищи, жилища, обмундир-ния и пр., к развитию среди них грамотности, а в приемы воен. обучения внесено уважение личности воина, путем строг. преслед-ния побоев и значит. сокращения применения розог. Особое внимание М. обращал на поднятие уровня образ-ния среди солдат, видя в подъеме нравств. личности лучшую опору дисц-ны и успех воен. дела. Для этого, кроме уч. команд, б. заведены ротн. школы. Корен. реформе подверглись также сред. и высш. воен. школы. Кад. к-са б. преобразованы в воен. г-зии, а из спец. классов образованы воен. училища, — Павловское и Константинов. в Спб. и Александров. в Москве. К реформам в области образ-ния принадлежит и учреждение М. юнкер. уч-щ (1864 г.); число высших воен. школ увеличилось в.-юридич. ак-мией (1866 г.), а Ник. ак-мия ген. штаба получила новые правила, и при ней б. устроен дополнит. курс; программа медико-хирург. ак-мии расширена; при 2-ой Спб. воен. г-зии б. учреждены педагог. курсы для подготовки учителей в воен. г-зии. Все эти меры знач-но повысили умств. уровень оф-ров. Закон 17 апр. 1863 г., проведенный М. при содействии В. Кн. Константина Николаевича, отменил жестокие и унизительные наказания: шпицрутены, плети, клейменье и т. п. 6 июля того же года последовало Выс. утверждение «Положения об охранении воинск. дисц-ны и взысканиях дисциплинарных» (1-й дисципл. устав, — см. это), а 15 мая 1867 г. последовало издание в.-судебн. устава (см. это), поставившего деят-сть воен. судов на совершенно новые основания. Введение в.-окруж. системы (6 авг. 1864 г.) было также одним из важнейш. преобраз-ний в воен. вед-ве. Оно внесло в упр-ние армиею надлежащую гибкость и быстроту мобил-ции. Реорганизована б. интенд. часть. По в.-медиц. части ряд мер, принятых для улучшения больничн. и санит. частей в армии, вскоре же благоприятно отозвался на здоровье войск. Преобраз-ния М. коснулись также и вооружения армии: он настоял на вооружении пехоты нарез. винтовкой Бердана № 2, а арт-рии — медными нарез. 4 и 9-фн. орудиями, заряжающимися с казен. части. Далее б. усилены примор. и сухопут. кр-сти. Затем воен. мин-ство б. озабочено постройкой новых воин. зданий, устр-вом казач. войск, улучшением положения оф-ров (заведены офицер. заем. капиталы, учреждена в.-эмерит. касса, реформированы суды общ-ва оф-ров, организованы офицер. собрания и пр.). В.-арестант. роты и тюрьмы б. реорганизованы, воен. поселения и кантонисты упразднены. Но самым крупным, навсегда памятным, деянием М. является введение всеобщ. воин. повинности (см. это). Рус.-тур. война 1877—78 гг. показала всю своевр-сть и целесообр-сть воен. реформ М. Находясь на месте воен. действий, М. имел возм-сть убедиться, что вера его в разум, силу просвещения и нравств. дост-во рус. народа не обманула его. Узнав, что потерявший своих оф-ров на Шипке Орловск. пех. п. сам отбивался от остервенелых атак Сулеймановых таборов, М. пришел в необыч. волнение: «Вот он новый солдат, — вскричал М., — старый без оф-ров умирал бы, а эти сами знают, куда им броситься… Рассуждают, оценивают положение, не ждут ни минуты. У этих почин. Ведь это — душа нового нашего солдата, солдата Александра II!» Чуждый всякого желания скрывать погреш-ти своих подчиненных, М. после войны сделал всё возможное, чтобы судеб. расслед-нием пролить свет на злоупотребления, вкравшиеся в интендант. и др. части. В течение 7 мес. пребывания Имп. Александра II на театре войны в Болгарии, М. безотлучно находился при Гос-ре. Еще 17 апр. 1877 г., после Выс. смотра проходивших через Кишинев войск, Имп. Александр II назначил М. шефом 121-го Пензен. п., как первого полка, сформированного в его бытность воен. министром. Лично удостоверясь в блестящ. состоянии действующ. армии, а также в полн. успеш-ти, несмотря на новизну приемов, мобил-ции, Гос-рь в рескрипте 6 мая 1877 г. высказал М. горяч. благодар-ть за превосход. состояние войск и успеш. мобил-цию армии. Во время войны был, однако, момент, когда старые прот-ки Милютин. реформ снова подняли свою голову… Почти с самого начала кампании между М. и Вел. Кн. Гл-щим установились, по выражению М. А. Газенкампфа («Мой дневник 1877—78 гг.»), «неприятные отношения». Вел. Князь открыто упрекал М. за то, что он не дал ему своевр-но подкр-ний и что война началась с недостаточ. силами. После «третьей Плевны» отношения эти оконч-но испортились. К старым обвинениям прибавились новые, — объяснения неудачи под Плевною деморализацией армии Милютин. реформами. М. защищался, подвергая серьезн. критике подробности исполнения плана войны, орг-зацию полев. упр-ния и действия отдел. его органов. «Дневник» М. А. Газенкампфа, и «Воспом-ния» Д. А. Скалона, одних из самых расположенных к Вел. Кн. Гл-щему лиц, с несомненностью указывают, что правда была на стороне М. При таких-то отношениях с любим. братом Гос-ря и Гл-щим М., когда возникло предположение. оставить Плевну, твердо подал свой голос на воен. совете 1 снт. 1877 г. за то, чтобы продолжать Плевн. операцию. В обстоят-ной горяч. речи он один поддержал мнение К. В. Левицкого (см. это) за неотступление от Плевны. «Для М., — говорит Вл. Апушкин, — это было больш. подвигом гражд. муж-ва, ибо он снова подвергал тяжк. испытанию себя, свои реформы и пересозданную им армию, но он не боялся ответ-ности. Он верил, что отказ от Плевны невозможен для чести армии, для пользы дела; он верил, что воспитанная им армия выручит, не сдаст… И сила его веры, чистота его побуждений, неотразимо подействовали». Плевна сдалась и в тот же день, 28 нбр. 1877 г., Гос-рь первым наградил за падение Плевны М. орд. св. Георгия 2 ст., а указом 30 авг. 1878 г. возвел его с нисходящим потомством в графск. достоинство. По окончании войны, под председ-вом гр. Коцебу б. собрана особ. к-сия, к-рая д. б. выяснить, как отозвались реформы, произведенные М. в армии, на её боеспособ-ти и боев. подготовке, и что в них подлежит исправлению и замене. К-сия признала, что всё сделанное М. д. б. сохранено, что реформы оправдали себя, а отрицат. явления войны есть плод случайных, чаще всего личн., влияний и отступлений от духа и основн. идей М. Значение деят-сти М., однако, не исчерпывается преобраз-нием одной только воен. части. И на друг. поприщах госуд. жизни он был выдающ. деятелем. В великой крестьян. реформе 1861 г., с к-рой неразрывно связано имя его брата, Николая Алексеевича, М. не принимал непосредств. участия, но в следовавшей затем реформе земской М. стоял за предоставление земству возможно больш. самостоятельности. Точно также при рассмотрении судебн. уставов М. горячо ратовал за строг. проведение основ рационал. судопроизв-ва. Наконец, закон о печати 1865 г. (по проекту П. А. Валуева) встретил в М. строг. критика. Кроме того, рус. общ-во обязано М. основанием первых женск. врачебн. курсов, к-рые б. открыты при медико-хирург. ак-мии в 1872 г. Общ-во горячо сочувствовало М., к-рый, в виде воен. г-зий, создал целую систему реальн. образ-ния, наперекор «классицизму», насаждавшемуся тогда гр. Толстым. В делах иностр. политики М. обнаруживал миролюб. наклонности, и, за болезнью кн. А. М. Горчакова (см. это), на нём лежала высш. завед-ние иностр. делами. Как велико было значение М. в это время, можно судить по словам Бисмарка: «Руководящим мин-ром, насколько таковой имеется ныне в России, стал М.». С призванием в 1880 г. на пост мин-ра внутр. дел гр. М. Т. Лорис-Меликова (единомышл-ка М. по вопросам внутр. политики) д. б. осуществиться ряд нов. велик. реформ. Но трагич. кончина Имп. Александра II погребла их вместе с ним, положив конец и госуд. деят-сти М. 8 мрт. 1881 г. в присутствии Имп. Александра III состоялось историч. заседание Госуд. Сов., обсуждавшего проект представительства, предложенный гр. Лорис-Меликовым и уже одобренный покойн. Имп. Александром II. М. особенно горячо поддерживал предложение Лорис-Меликова, но восторжествовало мнение Победоносцева, и все проекты предполагавшихся реформ б. сданы в архив. 22 мая 1881 г., по прошению, М. б. уволен с поста воен. мин-ра и с тех пор почти безвыездно жил в своем маленьк. крымск. имении Симеиз. В память 20-летн. его упр-ния воен. мин-ством чинами всех воен. упр-ний, по добровольн. подписке, б. собран особ. капитал, из процентов с к-раго выдаются премии имени М. юнкерам, отлично прошедшим курс юнкер. уч-щ. Заслуги М. б. вспомянуты еще раз в 1898 г., при открытии памятника Имп. Александру II в Москве, когда М. б. произв. в ген.-фельдмаршалы. Позже, 11 апр. 1904 г., в день 50-летия состояния М. в генер. чинах ему б. пожалованы осыпанные брилл-ми портреты Имп. Николая I и Николая II для ношения на груди. Такие же портреты Имп-ров Александра II и Александра III б. пожалованы М. в 1881 г., по оставлении им воен. мин-ства. Наконец, в 1908 г., в день 75-летия М. в офицер. чинах, ему б. пожалован украшенный драгоц. камнями настольн. портрет Его Вел-ва. М. состоял почетн. през-том ак-мий Имп. Ник. воен. и Александр. в.-юридической, поч. чл. ак-мии наук и ак-мий: арт-рийской, инжен. и мед.-хирург. (ныне в.-медиц.), унив-тов моск. и харьк., Имп. рус. в.-истор. общ-ва, одесск. общ-ва истории и древностей Российских, общ-ва попечения о больн. и ран. воинах, Имп. рус. географ. общ-ва и др. Имп. Ник. воен. ак-мия, желая навсегда закрепить ту связь, к-рая существовала между ак-мией и её почет. през-том, в день 75-летия служения М. в офицер. чинах (8 нбр. 1908 г.) исходатайствовала наим-ние зала заседаний её конференции залом графа Д. А. М. В том же году, 10 дкб., ныне благополучно царствующий Гос-рь Имп-р изволил посетить М., проживающего близ Симеиза. В рескриптах и Выс. телеграммах, к-рыми неоднократно осчастливливал Гос-рь Имп-р М., постоянно отмечались «исключит. заслуги» его перед престолом и родиною. М. до конца жизни сохранил свои благород. фамильные традиции, ища в умств. труде источник высш. наслаждения. Инсарский в своих записках говорит о М., что из всех страстей человеческих он имел одну страсть, — трудиться. Сам М. любил говорить: «Вовсе не надо отдыхать, ничего не делая. Нужно только менять работу, и этого довольно. К старому прерванному труду вернешься с свеж. силами». М. вместе со своим братом, Николаем Алексеевичем, был очень близок к кружку, группировавшемуся около Вел. Кн-ни Елены Павловны и Вел. Кн. Константина Николаевича и сыгравшему выдающ. роль в истории «эпохи вел. реформ». Он всегда поддерживал тесн. отношения с передовыми и наиболее светлыми представ-лями науки, лит-ры и обществ. мысли (К. Д. Кавелин, Е. Ф. Корш и др.). Покинув Спб. и поселившись в Крыму, М. более уже не принимал активн. участия в госуд. упр-нии. Когда многое, созданное М., подверглось «критике», а затем и ломке, он сделал было попытку выступить на защиту своих идей. В 1882 г. на страницах «Вестн. Евр.» М. начал было печатать статью «Воен. реформы в царст-ние Имп. Александра II», но прервал печатание её после первой же книжки, из опасения, что в этом акте протеста увидят попытку к самозащите, и с тех пор в течение 30 л. не проронил ни слова, не сделал ни одного жеста в защиту себя. Какой тяжелой скорбью переполнялось сердце М., внимательно следившего за всеми перипетиями нашей борьбы на Д. Востоке, когда ему приходилось читать о наших неудачах, можно судить хотя бы по «Старч. размышлениям о современ. положении воен. дела в России», написанным «кровью наболевшего сердца» мастит. старца еще в авг. 1909 г. и появившимся в печати уже после его кончины в № 30 «Известий Имп. Ник. воен. ак-мии» за 1912 г. М., м. пр., писал в этой статье, что в войну 1877—78 гг., послужившую, по выражению Царя-Освободителя, «экзаменом для воен. министерства», Гос-рь признал «этот экзамен вполне удачным».
Д. А. Милютин в 1906 г.
Но остановиться на этом успехе нельзя было; следовало, напротив того, еще усилить преобразоват. деят-сть, исправлять замеченные в деле недочеты, поднимать новые вопросы и вообще продолжать идти вперед безостановочно. К крайн. прискорбию, не удалось даже завершить программу 1862 г. С горечью М. высказывает, что «преемники» его в звании воен. мин-ра, «не только не захотели идти по протоптанной уже тропе, но нередко принимали даже меры в противоположн. напр-нии». Обращаясь к эпохе рус.-яп. войны, М. прежде всего отмечает крайнюю недостаточность наших воен. сил на Д. Востоке перед началом воен. действий. Далее, «с прискорбием» характеризуя «неудачным» весь ход наших в.-сухопутных и мор. операций, хотя в Манчжурии «нам удалось своевр-но сосредоточить весьма почтен. силы», оборону Порт-Артура — «геройскою», сдачу его — «позорною», условия мира — «не почетными для России», М. находит, что всё же «приходилось радоваться прекращению войны», т. к. «только отчаян. шовинисты могли бредить о реванше». Затем М. излагает целую программу преобраз-ния нашего воен. вед-ва. Самой крупной и безотлаг-ной воен. задачей соврем. России М. считает «обеспечение безопас-ти гос-тва на Д. Востоке». В послед. время М. живо интересовался воен. воздухопл-нием. В кругу семьи, среди книг и документов, в скромн. обстановке, от к-рой веяло жизнью 40-х гг. прошл. стол., М. доживал свой век и сконч. 25 янв. 1912 г., а за 3 дня до его смерти умерла его 90-летн. ослепшая супруга. Погребение М. состоялось 1 фвр. 1912 г. в Ново-Девич. мон-ре в Москве. Дневники и воспом-ния М., по его желанию, переданы на хранение Имп. воен. ак-мии. Высоч. приказом по воен. вед-ву 17 фвр. 1912 г. объявлено, что Гос-рь Имп-р Выс. соизволил 121-му пех. Пензенскому п. и впредь именоваться 121-м пех. Пензен., ген.-фельдм. гр. М., полком. (М. Богданович, Историч. очерк воен. упр-ния в России, 1855—80 гг., Спб., 1880; Н. А. Данилов, Историч. очерк развития воен. упр-ния в России и Приложения к нему, Спб., 1902; С. С. Татищев, Имп. Александр II, Спб., 1903; Гр. Джаншиев, Эпоха вел. реформ, Спб., 1905; Л. М. Чичагов, Дневник пребывания Царя-Освоб-ля в Дунайск. армии в 1877 г., Спб., 1885; Ник. Жерве, Гр. Д. А. М., — к 90-летию его рождения, Спб., 1906, изд. «Воен. Голоса»; И. С. Симонов, Гр. Д. А. М. и в.-учебн. вед-во, «Пед. Сб.» 1912 г., № 2; М. Бородкин, Гр. Д. А. М. в отзывах его соврем-ков, «Воен. Сборн.» 1912 г., № 5 и 6; А. Бильдерлинг, Гр. Д. А. М., «Воен. Сборн.» 1912 г., № 2; Из писем К. Д. Кавелина к гр. Д. А. М., «Вестн. Евр.» 1909 г., № 1; А. В. Никитенко, Записки и дневник, тт. I и II, Спб., 1905; «Вестник слуш-лей Александр. в.-юридич. ак-мии» 1912 г., № 4, — статьи: М. М. Бородкина, проф. Ивановского, А. М. Добровольского и В. А. Акушкина; в этом же № напечатана, м. пр., довольно полн. библиография трудов и печатн. материалов о М.; «Известия Имп. Ник. воен. ак-мии» 1912 г., № 26, 27 и 30, 1913 г., № 37; «Журн. Имп. рус. в.-ист. общ-ва» 1912 г., кн. 2. Кроме того, много материала для характеристики гр. М. дают воспом-ния и записки, помещенные в «Рус. Стар.», напр., «Записки г.-лейт. В. Д. Кренке», «Рус. Стар.» 1882 г., № 5—7; «Записки В. А. Инсарского» — 1897 г. № 9; «Записки Н. Г. Залесова» — 1903 г. № 11, 1905 г. № 6; С. П. Зыков, Наброски из моей жизни — 1910 г., № 4 и 6 и др.; М. Газенкампф, Мой дневник 1877—78 гг., Спб., 1908; Д. А. Скалон, Мои воспом-ния, Спб., 1913).
._%D0%92%D0%BE%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%B0%D1%8F_%D1%8D%D0%BD%D1%86%D0%B8%D0%BA%D0%BB%D0%BE%D0%BF%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D1%8F_%D0%A1%D1%8B%D1%82%D0%B8%D0%BD%D0%B0_(%D0%A1%D0%B0%D0%BD%D0%BA%D1%82-%D0%9F%D0%B5%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B1%D1%83%D1%80%D0%B3,_1911-1915).jpg)
._%D0%92%D0%BE%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%B0%D1%8F_%D1%8D%D0%BD%D1%86%D0%B8%D0%BA%D0%BB%D0%BE%D0%BF%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D1%8F_%D0%A1%D1%8B%D1%82%D0%B8%D0%BD%D0%B0_(%D0%A1%D0%B0%D0%BD%D0%BA%D1%82-%D0%9F%D0%B5%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B1%D1%83%D1%80%D0%B3,_1911-1915).jpg)
Закон 17 апр. 1863 г., проведенный М. при содействии В. Кн. Константина Николаевича, отменил жестокие и унизительные наказания: шпицрутены, плети, клейменье и т. п. 6 июля того же года последовало Выс. утверждение «Положения об охранении воинск. дисц-ны и взысканиях дисциплинарных» (1-й дисципл. устав, — см. это), а 15 мая 1867 г. последовало издание в.-судебн. устава (см. это), поставившего деят-сть воен. судов на совершенно новые основания. Введение в.-окруж. системы (6 авг. 1864 г.) было также одним из важнейш. преобраз-ний в воен. вед-ве. Оно внесло в упр-ние армиею надлежащую гибкость и быстроту мобил-ции. Реорганизована б. интенд. часть. По в.-медиц. части ряд мер, принятых для улучшения больничн. и санит. частей в армии, вскоре же благоприятно отозвался на здоровье войск. Преобраз-ния М. коснулись также и вооружения армии: он настоял на вооружении пехоты нарез. винтовкой Бердана № 2, а арт-рии — медными нарез. 4 и 9-фн. орудиями, заряжающимися с казен. части. Далее б. усилены примор. и сухопут. кр-сти. Затем воен. мин-ство б. озабочено постройкой новых воин. зданий, устр-вом казач. войск, улучшением положения оф-ров (заведены офицер. заем. капиталы, учреждена в.-эмерит. касса, реформированы суды общ-ва оф-ров, организованы офицер. собрания и пр.). В.-арестант. роты и тюрьмы б. реорганизованы, воен. поселения и кантонисты упразднены. Но самым крупным, навсегда памятным, деянием М. является введение всеобщ. воин. повинности (см. это). Рус.-тур. война 1877—78 гг. показала всю своевр-сть и целесообр-сть воен. реформ М. Находясь на месте воен. действий, М. имел возм-сть убедиться, что вера его в разум, силу просвещения и нравств. дост-во рус. народа не обманула его. Узнав, что потерявший своих оф-ров на Шипке Орловск. пех. п. сам отбивался от остервенелых атак Сулеймановых таборов, М. пришел в необыч. волнение: «Вот он новый солдат, — вскричал М., — старый без оф-ров умирал бы, а эти сами знают, куда им броситься… Рассуждают, оценивают положение, не ждут ни минуты. У этих почин. Ведь это — душа нового нашего солдата, солдата Александра II!» Чуждый всякого желания скрывать погреш-ти своих подчиненных, М. после войны сделал всё возможное, чтобы судеб. расслед-нием пролить свет на злоупотребления, вкравшиеся в интендант. и др. части. В течение 7 мес. пребывания Имп. Александра II на театре войны в Болгарии, М. безотлучно находился при Гос-ре. Еще 17 апр. 1877 г., после Выс. смотра проходивших через Кишинев войск, Имп. Александр II назначил М. шефом 121-го Пензен. п., как первого полка, сформированного в его бытность воен. министром. Лично удостоверясь в блестящ. состоянии действующ. армии, а также в полн. успеш-ти, несмотря на новизну приемов, мобил-ции, Гос-рь в рескрипте 6 мая 1877 г. высказал М. горяч. благодар-ть за превосход. состояние войск и успеш. мобил-цию армии. Во время войны был, однако, момент, когда старые прот-ки Милютин. реформ снова подняли свою голову… Почти с самого начала кампании между М. и Вел. Кн. Гл-щим установились, по выражению М. А. Газенкампфа («Мой дневник 1877—78 гг.»), «неприятные отношения». Вел. Князь открыто упрекал М. за то, что он не дал ему своевр-но подкр-ний и что война началась с недостаточ. силами. После «третьей Плевны» отношения эти оконч-но испортились. К старым обвинениям прибавились новые, — объяснения неудачи под Плевною деморализацией армии Милютин. реформами. М. защищался, подвергая серьезн. критике подробности исполнения плана войны, орг-зацию полев. упр-ния и действия отдел. его органов. «Дневник» М. А. Газенкампфа, и «Воспом-ния» Д. А. Скалона, одних из самых расположенных к Вел. Кн. Гл-щему лиц, с несомненностью указывают, что правда была на стороне М. При таких-то отношениях с любим. братом Гос-ря и Гл-щим М., когда возникло предположение. оставить Плевну, твердо подал свой голос на воен. совете 1 снт. 1877 г. за то, чтобы продолжать Плевн. операцию. В обстоят-ной горяч. речи он один поддержал мнение К. В. Левицкого (см. это) за неотступление от Плевны. «Для М., — говорит Вл. Апушкин, — это было больш. подвигом гражд. муж-ва, ибо он снова подвергал тяжк. испытанию себя, свои реформы и пересозданную им армию, но он не боялся ответ-ности. Он верил, что отказ от Плевны невозможен для чести армии, для пользы дела; он верил, что воспитанная им армия выручит, не сдаст… И сила его веры, чистота его побуждений, неотразимо подействовали». Плевна сдалась и в тот же день, 28 нбр. 1877 г., Гос-рь первым наградил за падение Плевны М. орд. св. Георгия 2 ст., а указом 30 авг. 1878 г. возвел его с нисходящим потомством в графск. достоинство. По окончании войны, под председ-вом гр. Коцебу б. собрана особ. к-сия, к-рая д. б. выяснить, как отозвались реформы, произведенные М. в армии, на её боеспособ-ти и боев. подготовке, и что в них подлежит исправлению и замене. К-сия признала, что всё сделанное М. д. б. сохранено, что реформы оправдали себя, а отрицат. явления войны есть плод случайных, чаще всего личн., влияний и отступлений от духа и основн. идей М. Значение деят-сти М., однако, не исчерпывается преобраз-нием одной только воен. части. И на друг. поприщах госуд. жизни он был выдающ. деятелем. В великой крестьян. реформе 1861 г., с к-рой неразрывно связано имя его брата, Николая Алексеевича, М. не принимал непосредств. участия, но в следовавшей затем реформе земской М. стоял за предоставление земству возможно больш. самостоятельности. Точно также при рассмотрении судебн. уставов М. горячо ратовал за строг. проведение основ рационал. судопроизв-ва. Наконец, закон о печати 1865 г. (по проекту П. А. Валуева) встретил в М. строг. критика. Кроме того, рус. общ-во обязано М. основанием первых женск. врачебн. курсов, к-рые б. открыты при медико-хирург. ак-мии в 1872 г. Общ-во горячо сочувствовало М., к-рый, в виде воен. г-зий, создал целую систему реальн. образ-ния, наперекор «классицизму», насаждавшемуся тогда гр. Толстым. В делах иностр. политики М. обнаруживал миролюб. наклонности, и, за болезнью кн. А. М. Горчакова (см. это), на нём лежала высш. завед-ние иностр. делами. Как велико было значение М. в это время, можно судить по словам Бисмарка: «Руководящим мин-ром, насколько таковой имеется ныне в России, стал М.». С призванием в 1880 г. на пост мин-ра внутр. дел гр. М. Т. Лорис-Меликова (единомышл-ка М. по вопросам внутр. политики) д. б. осуществиться ряд нов. велик. реформ. Но трагич. кончина Имп. Александра II погребла их вместе с ним, положив конец и госуд. деят-сти М. 8 мрт. 1881 г. в присутствии Имп. Александра III состоялось историч. заседание Госуд. Сов., обсуждавшего проект представительства, предложенный гр. Лорис-Меликовым и уже одобренный покойн. Имп. Александром II. М. особенно горячо поддерживал предложение Лорис-Меликова, но восторжествовало мнение Победоносцева, и все проекты предполагавшихся реформ б. сданы в архив. 22 мая 1881 г., по прошению, М. б. уволен с поста воен. мин-ра и с тех пор почти безвыездно жил в своем маленьк. крымск. имении Симеиз. В память 20-летн. его упр-ния воен. мин-ством чинами всех воен. упр-ний, по добровольн. подписке, б. собран особ. капитал, из процентов с к-раго выдаются премии имени М. юнкерам, отлично прошедшим курс юнкер. уч-щ. Заслуги М. б. вспомянуты еще раз в 1898 г., при открытии памятника Имп. Александру II в Москве, когда М. б. произв. в ген.-фельдмаршалы. Позже, 11 апр. 1904 г., в день 50-летия состояния М. в генер. чинах ему б. пожалованы осыпанные брилл-ми портреты Имп. Николая I и Николая II для ношения на груди. Такие же портреты Имп-ров Александра II и Александра III б. пожалованы М. в 1881 г., по оставлении им воен. мин-ства. Наконец, в 1908 г., в день 75-летия М. в офицер. чинах, ему б. пожалован украшенный драгоц. камнями настольн. портрет Его Вел-ва. М. состоял почетн. през-том ак-мий Имп. Ник. воен. и Александр. в.-юридической, поч. чл. ак-мии наук и ак-мий: арт-рийской, инжен. и мед.-хирург. (ныне в.-медиц.), унив-тов моск. и харьк., Имп. рус. в.-истор. общ-ва, одесск. общ-ва истории и древностей Российских, общ-ва попечения о больн. и ран. воинах, Имп. рус. географ. общ-ва и др. Имп. Ник. воен. ак-мия, желая навсегда закрепить ту связь, к-рая существовала между ак-мией и её почет. през-том, в день 75-летия служения М. в офицер. чинах (8 нбр. 1908 г.) исходатайствовала наим-ние зала заседаний её конференции залом графа Д. А. М. В том же году, 10 дкб., ныне благополучно царствующий Гос-рь Имп-р изволил посетить М., проживающего близ Симеиза. В рескриптах и Выс. телеграммах, к-рыми неоднократно осчастливливал Гос-рь Имп-р М., постоянно отмечались «исключит. заслуги» его перед престолом и родиною. М. до конца жизни сохранил свои благород. фамильные традиции, ища в умств. труде источник высш. наслаждения. Инсарский в своих записках говорит о М., что из всех страстей человеческих он имел одну страсть, — трудиться. Сам М. любил говорить: «Вовсе не надо отдыхать, ничего не делая. Нужно только менять работу, и этого довольно. К старому прерванному труду вернешься с свеж. силами». М. вместе со своим братом, Николаем Алексеевичем, был очень близок к кружку, группировавшемуся около Вел. Кн-ни Елены Павловны и Вел. Кн. Константина Николаевича и сыгравшему выдающ. роль в истории «эпохи вел. реформ». Он всегда поддерживал тесн. отношения с передовыми и наиболее светлыми представ-лями науки, лит-ры и обществ. мысли (К. Д. Кавелин, Е. Ф. Корш и др.). Покинув Спб. и поселившись в Крыму, М. более уже не принимал активн. участия в госуд. упр-нии. Когда многое, созданное М., подверглось «критике», а затем и ломке, он сделал было попытку выступить на защиту своих идей. В 1882 г. на страницах «Вестн. Евр.» М. начал было печатать статью «Воен. реформы в царст-ние Имп. Александра II», но прервал печатание её после первой же книжки, из опасения, что в этом акте протеста увидят попытку к самозащите, и с тех пор в течение 30 л. не проронил ни слова, не сделал ни одного жеста в защиту себя. Какой тяжелой скорбью переполнялось сердце М., внимательно следившего за всеми перипетиями нашей борьбы на Д. Востоке, когда ему приходилось читать о наших неудачах, можно судить хотя бы по «Старч. размышлениям о современ. положении воен. дела в России», написанным «кровью наболевшего сердца» мастит. старца еще в авг. 1909 г. и появившимся в печати уже после его кончины в № 30 «Известий Имп. Ник. воен. ак-мии» за 1912 г. М., м. пр., писал в этой статье, что в войну 1877—78 гг., послужившую, по выражению Царя-Освободителя, «экзаменом для воен. министерства», Гос-рь признал «этот экзамен вполне удачным». 