ГАРШИН, Всеволод Михайлович, изв. рус. писатель, автор ряда воен. рассказов: "Четыре дня", "Трус", "Денщик и офицер", "Из записок рядового Иванова". Род. 2 фвр. 1855 г. Отец Г. служил в Глуховском кирас. п. и из впечатлений детства у будущего писателя прочно сохранились в памяти пост. кочевка с полком, поход. полков. обстановка: "огромные рыжие кони и огромные люди в латах, в белых с голубым колетах и волосатых касках". Семья Гаржиных была военная: и отец, и дед со стороны матери, и её братья были военными. Рассказы их сильно действовали на мальчика, но впечатления от них бледнели пред рассказами стар. инвалида-гусара, служившего в доме Гаршиных. С этим старым служакой маленький Г. свел дружбу и сам решил "идти воевать". Это желание столь сильно им овладело, что родителям пришлось запретить стар. гусару поддерживать геройский дух в ребенке; родители отдали его в 7-ю Спб. г-зию (теперь 1-е реал. уч-ще), но хилый и слабый мальчик был полон и там героич. мечтаний. Перед самым окончанием курса г-зии, в 1873 г., Г. заболел острым душевн. недугом и почти ½-г. пролежал в больнице. Оправившись от него, Г. не только выдержал выпуск. экзамены, но и с успехом сдал вступит. экзамены в Горный институт (1874 г.). Он был уже на 2-м курсе, когда началась война Сербии с Турцией, и он решил уехать на войну добровольцем, что, однако, не удалось. Будучи к этому времени уже принципиал. прот-ком войны, он б., однако, глубоко убежден в том, что если война есть общенародное горе, общенар. страдание, то каждый должен раздедят его наравне с другими. И когда 12 апр. 1877 г. последовал Выс. манифест о войне России с Турцией, Г. спешно выехал в Кишинев. Зачисленный рядовым в 138-й пех. Болховской п., он вместе с ним прошел через всю Румынию. "Никогда, вспоминал потом Г., не было во мне такого полн. душевн. спокойствия, мира с самим собой и такого отношения к жизни, как тогда, когда я испытывал эти невзгоды и шел под пули убивать людей" ("Из воспоминаний ряд. Иванова"). Первое сражение, в к-ром Г. принимал непосред. участие, произошло при д. Езерджи (оно описано Г. в рассказе "Из воспоминаний ряд. Иванова"; оно же послужило ему фоном для рассказа "Четыре дня на поле сражения"). В след. бою, при Аясляре (описан в оч. "Об Аяслярском деле"), Г. б. ранен пулей навылет в лев. ногу, и в приказе по полку б. отмечено что "рядовой из вольноопределяющихся Всеволод Г. примером личн. храбрости увлек своих товарищей в атаку и тем способствовал успеху дела". За Аяслярское дело Г. б. представлен к производству в оф-ры и отправлен для излечения на родину, в Харьков. Здесь в госп-ле он набросал свой первый рассказ ("Четыре дня"), задуманный еще в Болгарии и напечатанный в октябр. кн. "Отеч. Записок" 1878 г. Он обратил общее внимание на молод. писателя. Последовавшие за ним рассказы ("Трус", "Происшествие", "Встреча", "Художники", "Ночь" и др.) упрочили известность Г. Писал он медленно, творч. работа стоила ему огром. нервн. напряжения и закончилась возвратом душев. недуга. В период 1883—88 гг. им написаны: "Красный цветок", "Записки рядового Иванова", "Надежда Николаевна", "Сигнал" и "Сказание о гордом Аггее". Последние работы писались Г. уже в подавленном состоянии. Тоска, бессонница и сознание невозм-сти продолжать такую жизнь не покидали его. Накануне отъезда за границу, после томительной ночи, проведенной без сна, Г. вышел из своей квартиры, прошел неск. ступенек по лестнице и бросился через перила вниз. 24 мрт. 1888 г. его не стало. Выдающееся место в творчестве Г. занимают его воен. рассказы, а в них преобладающее значение имеет война, её события и её психика. Теоретич. отношение к войне "гаршинского героя" — прямо отрицательное: война, по его убеждению, зло, и он относится к ней с "непосред. чувством, возмущаемым массою пролитой крови" ("Трус"); война — "убийство" ("Четыре дня"), "дикая нечеловеческая свалка". ("Из зап. ряд. Иванова"). Но в то же время "война решительно не дает" покоя гаршинскому герою ("Трус"). Воен. телеграммы производят на него "действие гораздо более сильное, чем на окружающих". Мысль его не находит поддержки в чувстве. "Что-то, не подчиняющееся определению, сидит у меня внутри, обсуждает мое положение и запрещает мне уклоняться от войны, как общего горя, общего страдания". Это резкое раздвоение чувств и дум гаршинского героя и героев его вообще необходимо иметь в виду, ибо оно — краеуг. камень всего их миросозерцания и источник многих кажущихся на перв. взгляд непримиримыми противоречий. Чувство в них всегда активнее, чем мысль, и из него исходит жизненное творчество, а рефлектирующая мысль бьется в силках чувства, всегда глубоко искреннего, хотя и несколько аффектированного. Единственно по чувству своей солидарности с страдающими гаршинский герой идет на войну, в самое её пекло, и оно же влечет его к непосред. участию в том, что его ум еще недавно называл "человеческой бойней". В бою им также владело новое, дотоле не испытанное еще чувство, не соответствовавшее его прежним теоретич. рассуждениям: "Не было того физич. страха, какой овладевает человеком ночью, в глухом переулке, при встрече с грабителем; было полное ясное сознание неизбежности и близости смерти. И это сознание не останавливало людей, не заставляло их думать о бегстве, а вело вперед. Не проснулись кровожадные инстинкты, не хотелось идти вперед, чтобы убить кого-нибудь, но было неотвратимое побуждение идти вперед во что бы то ни стало, и мысль о том, что нужно делать во время боя, не выразилась бы словами: нужно убить, а скорее: нужно умереть". ("Из восп. ряд. Иванова", 9). В словах присяги "не щадя живота", при виде рядов "сумрачных, готовых к бою людей", гаршинский герой сам почувствовал, что это — "не пустые слова", "и бесследно исчезла пред призраком смерти, глянувшей прямо в глаза, и едкая, рефлектирующая мысль о страхе, и боязнь. Страшное недавно стало неизбежным, неотвратимым и не страшным". Так "личное" растворяется на войне в общем, и большой внешний мир поглощает маленькое единоличное "я", — и этот психологич. процесс прекрасно и тонко выявлен в воен. рассказах Г. Три томика произведений Г., из к-рых первые два появились при жизни писателя (т. 1, Спб., 1882, т. 2, Спб., 1887), выдержали ряд изданий. Письма Г. к матери с театра войны из Болгарии опубликованы в журн. "Рус. Обозрение", 1895 г., №№ 2—4. Памяти Г. посвящены два литер.-художеств. сборника: "Памяти В. М. Гаршина" и "Красный цветок", Спб., 1889. (О Г., как о воен. писателе, см. статью В. А. Апушкина в "Воен. Сб." за 1902 г. "Война 1877—78 гг. в корреспонденции и романе"; "О Г. по поводу войны" см. "Приаз. Край" 1895 г. № 93. О Г., как о человеке и писателе: К. К. Арсеньев, Критич. этюды; А. М. Скабичевский, Сочинения, т. I; Н. К. Михайловский, Сочинения, т. VI; С. А. Андреевский, Литературные очерки; М. П. Протопопов, Литер.-крит. характеристики; Г. И. Успенский, Сочинения, т. XI, изд. Фукса).