Розанов В. В. Собрание сочинений. Признаки времени (Статьи и очерки 1912 г.)
М.: Республика, Алгоритм, 2006.
Б. И. ГЛАДКОВ. ЕВАНГЕЛЬСКАЯ ИСТОРИЯ
правитьПреподавание всех предметов у нас обогащается введением, помимо «учебника», по которому «учится» предмет, — всякого рода пособий, делающих этот предмет более наглядным, вразумительным и привлекательным. Но один предмет, самый «главный» по наружному положению и самый последний по внутреннему к нему отношению училищ и вообще воспитывающего и учащего персонала, в тайне дела — самого министерства просвещения, не имеет ничего для себя, кроме «сокращенного учебника». Это — «Закон Божий». Тут — ни атласа, ни пособий. Причина этого, пожалуй, в том, что не известно, кто «начальник» преподавания Закона Божия: архиерей в городе или директор гимназии, министр просвещения или Св. Синод. Тот и другой поэтому стеснены, чувствуют «неловкость», когда хотят или хотели бы распорядиться, и, избегая этой неловкости, никак не распоряжаются. Потому преподавание единственно Закона Божия остается у нас, говоря по-народному, «без царя» и «без головы». И от этого оно захудало. Тороплюсь сейчас же сказать об одном предположении насчет законоучительства, которое или тревожило, или тревожит заботливое министерство просвещения: именно, чтобы «преподаватель Закона Божия в гимназиях, ввидах аккуратного исполнения педагогических обязанностей, не был в то же время обременен обязанностями священнослужителя храма». Эта забота хуже беззаботности. Она может исходить только из совершенно атеистической, безрелигиозной головы, — что и отвечает такому космополитическому «курорту», как наше министерство просвещения. Священник ежедневно духовно питается от службы, на ней воспитывается и образуется, и настоящий священник, а не одна только форма священника, есть, конечно, только тот, который постоянно служит церковную службу, и всего лучше не при гимназической бы церкви, довольно безнародной, а при народной, обыкновенной приходской. Здесь священник питается от службы и от народа, и питание это передаст ученикам, бессознательно и неодолимо. Передаст в присловьи, передаст в замечании, передаст в неуловимом общем отношении, полном веры и народности. Вопрос этот чрезвычайно важен ввиду того, что «Закон Божий» есть почти единственный предмет, через который ученики гимназий сливаются с народом, прикасаются к народу; потому что уже язык русский с его суффиксами и всей германской обработкой, уже литература русская с ее западноевропейскими темами — на самом деле полурусские.
Добрые русские матери семейств имеют обыкновение сами заниматься со своими сыновьями и дочерьми до четвертого класса гимназий, причем немного вперед проходят и латинский язык. Так мне приходилось с радостью наблюдать в уездных гимназиях в бытность учителем. Вот этим матерям в высшей степени хочется рекомендовать превосходный труд Б. И. Гладкова, можно сказать, — энтузиаста «Закона Божия» на Руси, наподобие приснопамятного С. А. Рачинского. Им написано 19 книг и брошюрок, все вращающихся около этой темы — внушения народу и детям Закона Божия и разных его сторон и отдельных истин. «Евангельская история» не оставляет ничего желать в смысле обдуманности и тщательности, начиная с плана и всех его подробностей и кончая шрифтом, крупным, четким, для народа и детей. Это полная «История Нового Завета», проходимая во втором классе гимназий, без йоты опущения и без йоты прибавки, но только рассказанная не «Преображенским» или «Рудаковым», но текстом евангельским. Кажется, нет более учебного текста, чем евангельский, и примененный «по благодати и внушению Святаго Духа» для неразумных, для начинающих, для детей и темного народа. Здесь упрощение доведено до величайшей грани и вместе вполне достойно, величественно, наконец свято. Почему этот святой ученический текст, этот естественный ученический текст, нашли нужным переделать и подделать через «Рудаковых» и «Преображенских», через «протоиереев Смирновых», — нельзя понять кроме коммерческих соображений. Конечно, от «Птички Божией» Пушкина только и остается честь Пушкину, а если «Птичку Божию» переделать, то наживутся все переделыватели, которых может быть бесчисленное множество. И вот такой «план преподавания», конечно, обещает сколачивание множества «состояний» кому следует, и Рудакову, и Смирнову, и Преображенскому… Ну, а около «храма» всегда были и торгующие, это еще со времен Христа. Б. И. Гладков, не отнимая (да и где силы взять!) ничего у «торгующих», вернул все дело к его первоначальному естественному положению:
— Все — слова евангелистов.
— Ничего — моего.
Для этого надо было очень много проработать, выкроив, так сказать, ленточки из всех четырех евангелистов и (немного, для заключительных уроков, — о «сошествии Св. Духа на Апостолов» и проч.) из «Деяний Апостольских»: и, эти ленточки склеив, — получить полную новозаветную историю, связную и подробную, без вставки хотя бы единого своего слова.
Рисунки (множество) — великолепны. Это снимки с лучших произведений кисти западных мастеров на евангельские темы. Однако тут есть или может быть и неосмотрительность. Этих «Апостолов» в следующих изданиях нужно решительно исключить: все они так драматизированы или выглядят такими трагиками на сцене, как для русского народного и детского взгляда решительно непривычно и даже неприлично. Это — католические изображения, «в позах», как «в позах» проповедуют в Италии патеры в церквах. У нас это не принято. И не принято так изображать апостолов. У нас и умирают тихо. И совершают подвиги тихо. И апостолы все предполагаются тихими. И сам Христос был тих. Это уже тысячелетнее представление незачем колебать. И невозможно, и нецелесообразно. Может ли русский так представить себе, напр., Нафанаила и Матфея? Даже во сне ни одному русскому так не привидится; у католиков же — это в каждой церкви, на всяком шагу.
Замечательно, что книжка г. Гладкова — «Закон Божий. Для народа и народных школ. С изображением Богоматери и Иисуса Христа, и с картою Палестины. Цена 10 коп.», рекомендованная Св. Синодом как руководство для своих школ, — министерством просвещения только «допущено». Как-то не найдешь для этого ни понимания, ни формулы.
КОММЕНТАРИИ
правитьНВ. 1912. 15 нояб. № 13176.
Почему этот святой ученический текст… нашли нужным переделать и подделать… — Имеются в виду издания, уже неоднократно служившие предметом иронии Розанова: «Священная история Ветхого Завета» протоиерея А. П. Рудакова (СПб., 1897), «Священная история Ветхого и Нового Завета» протоиерея Д. П. Соколова (СПб., 1894).