Бродвей (Маяковский)

Бродвей


Асфальт — стекло.  
  Иду и звеню. 
Леса и травинки  
  — сбриты. 
На север  
  с юга 
  идут авеню, 
на запад с востока 
  — стриты. 
А между —  
  (куда их строитель завез!)—  
дома  
  невозможной длины.  
Одни  
  дома длиною до звезд,  
другие 
  — длиной до луны.  
Янки 
  подошвами шлепать  
  ленив:  
простой 
  и курьерский лифт. 

В 7 часов 
  человечий прилив,  
в 17 часов —  
  отлив.  
Скрежещет механика, 
  звон и гам,  
а люди  
  немые в звоне.  
И лишь замедляют  
  жевать чуингам,  
чтоб бросить: 
  «Мек моней?»  
Мамаша  
  грудь 
  ребенку дала.  
Ребенок, 
  с каплями из носу,  

сосет 
  как будто  
  не грудь, а доллар —  
занят 
  серьезным 
  бизнесом.  

Работа окончена. 
  Тело обвей  
в сплошной 
  электрический ветер.  
Хочешь под землю 
  — бери собвей,  
на небо 
  — бери элевейтер.  
Вагоны 
  едут и  
  дымам под рост,  
и в пятках 
  домовьих  
  трутся,  
и вынесут 
  хвост  
  на Бруклинский мост,  
и спрячут 
  в норы  
  под Гудзон.  

Тебя ослепило, 
  ты  
  осовел.  

Но, 
  как барабанная дробь,  
из тьмы 
  по темени: 
  «Кофе Максвел  
гуд  
  ту ди ласт дроп».  
А лампы 
  как станут 
  ночь копать.  
ну, я доложу вам 
  — пламечко!  
Налево посмотришь 
  — мамочка мать!  
Направо 
  — мать моя мамочка!  

Есть что поглядеть московской братве.

И за день  
  в конец не дойдут.  
Это Нью-Йорк.  
  Это Бродвей.  

Гау ду ю ду!

Я в восторге  
  от Нью-Йорка города.  
Но 
  кепчонку  
  не сдерну с виска.  
у советских  
  собственная гордость:  

на буржуев 
  смотрим свысока.