Братья Своеладовы, или Неудача лучше удачи (Плавильщиков)

БРАТЬЯ СВОЕЛАДОВЫ ИЛИ НЕУДАЧА ЛУЧШЕ УДАЧИ

Комедия в пяти действиях

В первый раз представлена была в Москве на Петровском театре

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Своеладовы, братья:

Н е с т о р Стратонович.

К р у т о н Стратонович.

В е т р а н а, молодая вдова.

Б е д н я к о в.

Е в г е н и я, дочь его.

И в а н, слуга Н е с т о р о в.

А н и с ь я, служанка Ветраны.

ЯВЛЕНИЕ 1

Ветрана и Анисья.

А н и с ь я. Видите, сударыня, все мои слова сбылись. Я давно сказывала, что вы гораздо пригорюнитесь, как дело дойдет до замужества.

В е т р а н а. С чего это тебе так показалось?

А н и с ь я. Ведь все люди, сударыня, помня, что было, смекают и о том, что будет. Вы за покойника барина выходили с великою радостию для того, что это было первое замужество; вы думали вырваться от брюзгливой тетушки; женихом он вас обожал, да и вам казался ангелом: а как мужем стал, то и запер вас в четыре стены. Вот и вольность ваша - ревность тотчас вселяется в голову тех мужей, коих жены любят вольность. Вы ожглись на молочке, теперь дуете и на водицу; вы вспомнили, что вы со скуки умирали, а супруг ваш лишал вас всего, чем только можно молодой и прекрасной барыне утешаться.

В е т р а н а. Я утешалась тем, что могла мужа бесить ежеминутно.

А н и с ь я. У господ это утешение дешево с рук сходит; а у простолюдинов, слыхала я, что от этого утешения отменно щеки бывают румяны. Эх, сударыня, смерть покойника дала вам всю свободу. Вы вдова, а при том еще молодая и прекрасная вдова. Ах! Какое завидное ваше состояние! Я ужасно жалею, что я по сию пору девка; куда как бы мне хотелось поскорее быть вдовою! Жаль, что без замужества этому быть нельзя. Я бы показала себя; я бы всех стала пленять, а любить никого. Один бы мой приятный взгляд всех их перессорил, и я бы находила в этом ежедневно новые забавы; а в девках, все говорят, что это стыдно.

В е т р а н а. А врать и того стыднее.

А н и с ь я (весьма учтиво). Об этом всегда были любимые ваши со мною разговоры. Так теперь, сударыня, Нестор Стратонович, который отдал вам этот свой дом для житья и который над всем на свете шутит, видно, пленил ваше сердце шутя, да и взаправду хочет быть вашим супругом.

В е т р а н а. Да он... скучно мне.

А н и с ь я. А давно ли, сударыня, любовь породнилась со скукою? Любовью, сказывают, по сию пору никто еще не скучал. Правда, в любви много мучения, досад и трудностей; да все это пускай и вертится около мужчин; а женщине стыдно этим заниматься. Женщине стоит лишь захотеть, то от обожателей отбою не будет.

В е т р а н а. Чем больше обожателей, тем больше скуки; отвяжись ты от меня с твоими обожателями.

А н и с ь я. Да здесь их нет ни одного, сударыня.

В е т р а н а. У меня один из мыслей не выходит, хотя мне и хочется его не любить.

А н и с ь я. Кто ж он таков?

В е т р а н а. Кто? Тот, от которого я из Петербурга уехала.

А н и с ь я. А! Это бешеный маиор Крутон Стратонович.

В е т р а н а. Да, он.

А н и с ь я. Ахти! Уж не брат ли он нашему Нестору Стратоновичу? Точно так, и тот прозывается Своеладовым.

В е т р а н а. Дура! Какая мне нужда, пускай он будет брат ему.

А н и с ь я. Так, сударыня, да ведь вы на него осердились и клялись по гроб свой его презирать.

В е т р а н а. Я бы это и сделала, да...

А н и с ь я. Что ж мешает?

В е т р а н а. То, что ты глупа. Ты думаешь, что любовь заставляет меня о нем вспоминать? Нет, мщение. Он мне изменил; я увидела, что он с одною прекрасною девочкою разговаривал в саду.

А н и с ь я. Вы мне тысячу раз это твердили.

В е т р а н а. Проклятый мой иск принудил меня скоро сюда уехать. Я радовалась, что не увижу больше изменника. Ах! Ничто так не убивает женщину, как стыд, что ее оставляют! По крайней мере здесь никто об этом не знал; да вчера в маскераде одна моя приятельница отдала мне письмо. Он осмелился ко мне писать!

А н и с ь я. Да почему он знает, что вы в Москве?

В е т р а н а. Не знаю; только пишет, что в потерянии моего иска он принимает участие; да черт ли мне в его участии? Видно, соперница моя его презрила. Ах! Как я этому рада! и чтоб доказать ему, что я умею и могу прельщать, как бы я хотела, чтобы он своими глазами увидел мою над ним победу. Человек, ко всему на свете равнодушный, в меня влюблен, и его любовь извлекла меня из крайней бедности.

А н и с ь я. Так о чем же и думать?

В е т р а н а. Я таки и не думаю о Крутоне; да мне досадно, что я не могу видеть, как он обо мне вздыхает, как он мучится этою мыслию, что я его презрила.

А н и с ь я. Да на что вам это видеть?

В е т р а н а. На то, чтоб восхищаться его мучением. Ты не поверишь, как приятно видеть злодея своего в таком же бедствии, какое он мне приготовил.

А н и с ь я. Только чтоб этот злодей был не любовник, поверю, сударыня; а то раскаяние его из сердца вашего выгонит мщение и поселит жалость; из жалости родится прощение, а из прощения вырастет любовь.

В е т р а н а. Любовь? (В сторону.) Она правду говорит.

А н и с ь я. То-то же, сударыня! да вы обещались выйти за Нестора Стратоновича.

В е т р а н а. Правда, я хотела; а теперь не хочу. Он не стоит моей любви; его нельзя взбесить, да он же... не говори мне о нем.

А н и с ь я. Так он сам будет говорить о себе; вот он.

ЯВЛЕНИЕ 2

Те же и Нестор.

Н е с т о р. Здравствуйте, сударыня! (Целует у нее руку.) Каково здоровье ваше?

В е т р а н а. Слава Богу! Я здорова, а вы, сударь?

Н е с т о р. О! Я чуть не тресну от здоровья. Кто имеет счастие каждое утро целовать эту прекрасную руку, тот всегда бывает весел; а веселье есть источник здоровья.

В е т р а н а. Я этого прежде не знала.

Н е с т о р. Как вам этого не знать, что ваши глаза, ваша улыбка и мертвого могут воскресить. Знаете ли, что, идучи к вам, встретился мне случай сделать доброе дело. Скажу вам, что я видел.

В е т р а н а. Что такое вы видели?

Н е с т о р. Прекрасную девочку в прегорьких слезах; это меня тронуло; я спросил, о чем она горюет... а девочка та собою прекрасна! И подумайте, какой-то негодница посадил в тюрьму ее отца за долг, а бедняжка сироточка осталась одна. Вы увидите, что я из этого сделаю. А девочка та, как ангел, хороша! Только это странно, что она не хотела идти со мною ни сюда, ни к отцу, и даже не сказала, где живет.

В е т р а н а. Она очень умно сделала.

Н е с т о р. Я не вижу, почему бы это было умно. Я бы хотел, чтоб вы ее увидели; вы бы, право, ее полюбили; она такая прекрасная девочка, что...

В е т р а н а. Ох! Сударь, если она прекрасна, тем для вас лучше.

Н е с т о р. Для меня, а мне что нужды в том?

В е т р а н а. Да и мне также. Вы задушили меня похвалами этой девочки.

Н е с т о р. Да, когда она прекрасна, то неужли мне сказать, что она дурна.

В е т р а н а. Дурна ли, хороша ли, вас никто об этом не спрашивает.

Н е с т о р. Да вам нельзя и спрашивать, вы ее не видали.

В е т р а н а. Да разве нельзя, сударь, говорить вам со мною о другом?

Н е с т о р. Очень можно. Ведь вы знаете, что я вас люблю; вы также меня любите; вы сами это мне сказывали. Когда же свадьба наша будет?

В е т р а н а. Вам бы об этом больше всего думать надобно.

Н е с т о р. О чем об этом думать? Послать в церковь сказать, что мы хотим венчаться; позвать гостей; поехать обвенчаться, приехать домой, сесть за стол, гостей потчевать, кланяться, как будут пить здоровье, встать из-за стола, танцовать, и потом...

В е т р а н а. И потом... довольно, довольно, сударь, вы наговорили.

Н е с т о р. Я лишнего ничего не сказал; везде обыкновенно так водится при свадьбах. Да вы больше меня это знаете; вы уже были раз замужем; а я еще в первый раз женюсь. Мне хочется сегодня отыскать отца этой девочки. Как же я доволен буду, если это сделаю.

В е т р а н а. Боже мой! Да долго ли? Все эта девушка, да девушка. Если вам так она нравится, то извольте думать здесь о ней наедине; а я ни об ней слышать, ни вас видеть не хочу. (Хочет уйти, но Нестор ее останавливает.)

Н е с т о р. Постойте, сударыня; мне кажется, вы, рассердясь, бежите от меня. Неужли вам досадно, что эта девочка прекрасна? Я, право, не виноват, что она такова.

В е т р а н а. По крайней мере, сударь, я не так создана, чтоб можно было шутить на мой счет. Я вам не мешаю смотреть на эту девочку в оба глаза.

Н е с т о р. Вот это хорошо; вы рассердились на меня за то, что я увидел.

В е т р а н а. Я вас прошу, перестаньте меня бесить; или вы тотчас раскаетесь.

Н е с т о р. О! Сударыня, перед женщинами я великой трус, и оттого никогда не раскаиваюсь. Другой, увидя любовницу сердитую, тотчас без вины на колена; а я, вместо того, чтоб прощенья просить, лучше уйду.

В е т р а н а. Как! Ты от меня уйдешь? Нет; разве я это сделаю, чтоб тебе показать, что все твои слова и ты сам для меня ничего не значат.

Н е с т о р. А как же, сударыня, вы хотите, чтоб я на вас женился. Мужу надобно непременно что-нибудь значить. Сказать ли вам правду? Нрав ваш, я не скажу, чтоб был несносен; однако ж, если вы его не перемените, то, женясь на вас, буду я очень часто от вас бегать; а вы, чтоб показать, что я у вас ничего не значу, еще чаще будете от меня бегать: то смею ли спросить, когда ж мы вместе-то будем?

В е т р а н а. Никогда! (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ 3

Нестор и Иван.

Н е с т о р. Никогда! То-то весело! Надобно думать, что она будет самая модная жена. Никогда! Это, право, очень забавно! Моя женитьба будет походить на совершенное вдовство.

И в а н. Какой-то, сударь, майор хочет видеть вас.

Н е с т о р. Кто он таков?

И в а н. Не сказывает, сударь, только я его очень испугался.

Н е с т о р. Отчего?

И в а н. Он как две капли воды похож на покойника вашего батюшку. Что прикажете сказать этому маиору?

Н е с т о р. Не брат ли это мой, о котором только я слышу, а не знаю где он, и не видывал его никогда?

ЯВЛЕНИЕ 4

Те же и Крутон.

К р у т о н. Сроду я ни у кого в передней не дожидался. Не прогневайтесь, что я вошел смело.

Н е с т о р. На меня не прогневайтесь, что я вас задержал там. (В сторону.) Подлинно, он на батюшку моего совершенно похож. (К Крутону.) Смею ли спросить, чем могу вам служить?

К р у т о н. Прежде, нежели я стану говорить с вами, человек, выдь вон.

Н е с т о р (видя, что Иван нейдет). Что ж ты стал? Поди.

И в а н (отходя в сторону). Кой черт! Уж не бить ли он моего барина сбирается; только лишь бы услышать, Боже оборони! По клокам разорвем.

ЯВЛЕНИЕ 5

Нестор и Крутон.

К р у т о н. Вы видите во мне пренесчастнейшего человека; однако я не с тем пришел, чтоб искать вашей помощи; я пришел вам сказать то, чего бы, может быть, вы никогда не хотели слышать.

Н е с т о р. Я, сударь?

К р у т о н. Да, вы. Счастливые богачи обыкновенно презирают несчастных бедняков; однако я несчастлив не потому, чтоб я не мог быть благополучен; но, видно, что мне надобно быть несчастливым. В молодости моей отец мой почти выгнал меня в службу для того, что мачеха моя видеть меня не хотела. С того времени чего я ни перенес! Я служил; пусть все солдаты и начальники скажут, каково я служил. Меня часто награждали, да это все на воздух пошло; когда я себя беречь не привык, то о деньгах и думать не хотел, и для того был всегда так же беден, как теперь. Отец мой, не знаю, за что, запретил даже и писать к себе; наконец, также не знаю, за что, по смерти своей он лишил меня наследства и отдал все другому своему сыну, который родился от мачехи моей...

Н е с т о р (в сторону). Это точно брат мой.

К р у т о н. Это известие меня поразило; я взбесился, взял отставку, поскакал сюда искать этого брата; да проклятая страсть остановила меня в Петербурге. У меня были тогда и деньги. Я увидел молодую вдову; она прекрасна, как ангел; но зла, как дьявол. Она целый год меня, как дурака, за нос водила; и увидя, что я прожился до последней копейки, уехала в Москву, за что-то на меня взбесясь. Теперь я ничего не имею, кроме израненного тела и отчаянной души. Здесь я узнал, что какой-то богач хочет жениться на моей любовнице. О состояние! О деньги! Если б я был богат, я был бы любим. Мой отец! Этот тиран, отнимая у меня все, и по смерти своей меня гонит. Виноват ли я в том, что смерть матери моей затмила в нем все чувства родителя; он забыл закон природы. Знай же, что смерть его затмила и во мне чувствования сына; я хочу отмстить ему в его сыне; короче сказать, ты тот ненавистный брат, ты похититель любви моего родителя, моей души, моего имения, ты должен умереть, или меня умертвить, чтоб ты мог уже спокойно наслаждаться всем, что ты у меня отнял.

Н е с т о р. Так ты тот мой брат, которого я давно желал видеть? Правда, свиданье наше самое братское. Только я на тебя сердит за то, что ты об отце нашем говоришь слишком горячо. Оставь его и не трогай памяти его укоризнами: что он сделал, все хорошо.

К р у т о н. Для тебя.

Н е с т о р. И для тебя также. Он оставил сорок тысяч доходу; а я уделил тебе из этого двадцать; дело и с концом.

К р у т о н. Ты еще насмехаешься надо мною?

Н е с т о р. Нимало. Посмотри на эту бумагу; она всегда со мной; я ее давно сделал; только не знал, как к тебе доставить.

К р у т о н (читает). Как, ты добровольно отдаешь мне половину? Возможно ли этому статься? Ты мог это сделать? А! Любезный брат, прости огорченному человеку; я не помню сам себя; нет, ты не брат, ты отец мой! (Бросясь к нему, обнимает его.)

Н е с т о р. Только этого отца ты чуть не удушил теперь.

К р у т о н. Благодарность моя.

Н е с т о р. Не стыди меня; за что благодарить? Ты мне брат, и я, кроме должного, ничего не сделал. Я уверен, что на моем месте будучи, ты сделал бы то же самое. Обойми меня и поцелуй как брата, который тебя, право, любит. С доходами мне деваться было некуда; я рад, что ты у меня, взявши половину, возьмешь также и хлопот половину.

К р у т о н. Нет, я ничего не беру; я хочу по гроб мой зависеть от тебя, я хочу, чтоб ты мною располагал по своей воле.

Н е с т о р. Нет, брат, этому-то не бывать, я твой брат, а не управитель. Изволь у меня все с рук на руки принять, чисто на чисто. Ну, послушай же, брат, не прогневайся; у меня одно дело не меньше этого лежит на сердце. Пойдем, я тотчас назад буду; а ты подожди меня в саду. (В сторону.) Поскорей надобно отыскать отца этой девочки; как же буду я этим доволен. Не надобно медлить обрадовать несчастного человека.

Конец первого действия

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

ЯВЛЕНИЕ 1

Нестор и Бедняков.

Н е с т о р. Вы в моем доме, хотя и не живу я в нем. Очень рад я тому, что мог вам оказать услугу.

Б е д н я к о в. Какою благодарностию я вам обязан! Я бы никогда не мог получить свободы. Бедность моя была столь велика, что не было никакой надежды к поправлению моего состояния; я бы сносил ее терпеливо, если б дочь моя... не знаю, где она теперь? Пустите меня к ней; вы знаете, каким страхом наполняется сердце отца? Я был захвачен; осталась шестнадцатилетняя девица одна; я приносил ей воду и огонь; она приготовляла скудную пищу, а теперь - простите слезам несчастного отца; а теперь она без пищи. Может быть, прибегает сама не зная к кому, ищет помощи и находит, может быть, смех и поругание. Позвольте мне обрадовать сию несчастную и вместе с нею упасть к ногам моего благодетеля.

Н е с т о р. Если я нашел случай извлечь добродетель из крайней бедности, я не тебе, да себе самому сделал благодеяние, я нажил друга. То-то бы я хорош был, если бы пропустил этот случай. Да пожалуй скажи, неужли это тайна, кто твой заимодавец?

Б е д н я к о в. Не вините его; он так же беден, как и я, с тою только разностию, что он заслуживает гораздо лучшую участь. Я служил с ним в одном полку, которого он был совершенным украшением; он храбростию своею превосходил всех. В то время вверены были мне полковые деньги, я имел неразумие по словесным приказаниям их тратить. Полковник наш убит; другой начальник требовал от меня верного в них отчета; но я его на письме дать не мог, и это причтено мне в преступление. Требовали, чтоб я непременно внес деньги; но где было можно взять их мне, я кроме жалованья не имел ничего... Капитан моей роты внес за меня деньги, взяв с меня расписку; а я, как бы за небрежение, был отставлен; теперь он сам не имеет ничего; как же не взыскивать ему принадлежащего себе? Он избавил меня тогда от беды, то властен всегда...

Н е с т о р. Да кто этот капитан?

Б е д н я к о в. Он теперь майор Крутон Стратонович Своеладов.

Н е с т о р (в сторону). Это брат мой так изволил спроказить. (Б е д н я к о в у.) Поезжай в моей карете к своей дочери, привези ее сюда; а между тем я хочу тебя попросить...

Б е д н я к о в. Повелевайте мною. Одно только чувствование беспредельной благодарности могу представить вам в награду вашего благодеяния.

Н е с т о р. В награду? Кто служит ближнему, ожидая награды, тот помрачил уже сделанное добро, поставя в душе своей ему цену. Я гнушаюсь тем добром, которое может укорить меня воздаянием; и если я чего могу требовать от тебя, почтенный старик, так это то, чтоб ты мне не отказал принять себе убежище в моем доме. Будь другом мне; ты доставишь мне удовольствие, если участь твоя будет успокоена мною. Иван! (Входит Иван.) Покой, что на ту улицу, к его услугам; карета, стол и все, что будет ему угодно. (Иван уходит.)

Б е д н я к о в. Государь мой!..

Н е с т о р. Неужли ты мне откажешь? Но нет; ты не захочешь меня так жестоко обидеть. И подлинно, дочь-то твоя, я чаю, очень тужит; поезжай к ней поскорее.

Б е д н я к о в (отходя). Несчастный Бедняков! Мог ли ты сегодня думать, что найдешь такого Ангела?

ЯВЛЕНИЕ 2

Нестор и Ветрана.

Н е с т о р. Этот старик кажется мне весьма добрым человеком: жаль только того, что добрые люди редко бывают богаты.

В е т р а н а. Что это, сударь, каждую минуту что-нибудь да есть у тебя новенькое. Кто с вами приехал и тотчас отправился назад в вашей карете?

Н е с т о р. Это отец той девушки, за которую вы давиче рассердились.

В е т р а н а (с злобною усмешкою). Вы таки не преминули исполнить в досаду мне! Я, кажется, говорила вам ясными словами, что ваша жаркая похвала этой девушке и ваше отменное попечение об ее отце мне неприятны... Полно, вы любовник самый отменный: вы утешаетесь, делая мне досады.

Н е с т о р. Да мог ли я подумать, чтоб вас утешало страдание несчастных людей.

В е т р а н а. А что вам этот человек? Близкая родня или вы хотите, чтоб он сделался вам роднёю?

Нестор. Ни того, ни другого по сию пору нет.

В е т р а н а (весьма сердито). Так что ж, сударь, вас привязывает к человеку, который вам совсем не знаком?

Н е с т о р. Должность честного человека и сострадание к несчастным.

В е т р а н а (с злобною усмешкою). Ну, сударь, господин честный человек и сострадатель несчастных! Вы увидели девочку плачущую: как не помочь ее отцу? Девочка эта весьма прекрасна: как не броситься со всех ног в тюрьму, чтоб отыскать его? Привести в своей карете в дом ко мне, зная, что и одне слова ваши о том меня взбесили. И это ведь все по должности честного человека?

Н е с т о р. Да, сударыня, хоть гневайтесь, хоть нет, я всегда останусь при одном чувствовании, которого ничто из сердца моего вырвать не может: всякой человек мне брат. Он страждет: не хочу, чтоб укорила меня совесть, что я мог ему помочь и не помог.

В е т р а н а. Да, совесть ваша, конечно, всегда изволит противуречить любви? О! Я покорная услужница вашей предорогой совести; однако ж все совестные люди почитают за первое удовольствие исполнять даже и самые прихоти любимого человека.

Н е с т о р. Я этакой мудреной прихоти и не слыхивал. Прихоть - не чувствовать к ближнему ни любви, ни сожаления. Верьте мне, что удовольствие причинять радость ближнему ни с чем несравненно: это утешение не променяю я ни на что на свете. Если вы меня любите, вы должны оправдывать во мне это чувствование; оно послужит вам залогом в искренности моего сердца. Поверьте ж мне, что вы сердитесь на меня для того, что вам хочется сердиться; а внутренне вы мною довольны.

В е т р а н а. Нет, сударь, нет; я и внутренне и наружно столько огорчена вами, что весьма буду рада, когда вы отсюда выйдете вон.

Н е с т о р. Выйти вон! Добро, пойду.

ЯВЛЕНИЕ 3

В е т р а н а и потом Анисья.

В е т р а н а. Он ушел; он не имеет ни малейшего ко мне уважения. Если бы не благодарность, я бы его проучила; это хладнокровие в нем нестерпимо. Девка! Полно, после этого я ему не должна ничем; но его любовь, его одолжения; это дань моей красоте; на что мне прощать ему. Девка!

А н и с ь я. Что изволите, сударыня?

В е т р а н а. Знаешь ли ты, что я разобижена?

А н и с ь я. Кем, сударыня?

В е т р а н а. Моим прелюбезным женишком. Подумай, я на него рассердилась; я его выгнала вон; а он - что бы ты думала сделал он?

А н и с ь я. Что ж такое?

В е т р а н а. И ушел.

А н и с ь я. Ведь вы ему приказали.

В е т р а н а. Так что ж? Если б он меня любил, он бы видя мое бешенство, мог и сам разгорячиться.

А н и с ь я. Он вас любит, сударыня, это сущая правда.

В е т р а н а. Любит, любит; а никогда не разгорячается. Он совершенно деревянный; хоть брани, хоть ласкай его, для него все равно. Я бы посмотрела, как бы он мне сказал: "Поди вон", - я бы ему за то глаза выцарапала.

А н и с ь я. Неужли вам хочется, чтобы и он вам выцарапал?

В е т р а н а. Я бы это лучше снесла. Ведь когда он после образумится, то будет просить прощения; а я буду иметь удовольствие его простить.

А н и с ь я. Боже сохрани меня от подобного удовольствия.

ЯВЛЕНИЕ 4

Те же и Крутон. Крутон выходит скоро, увидя Ветрану, отскакивает назад.

В е т р а н а (увидя его, испугалась). Ах! Боже мой! Это Крутон!

К р у т о н. Так, сударыня, это Крутон. Вам не очень приятно, что вы меня увидели. А, неверная! Рад я очень этой встрече, рад я, что могу пристыдить тебя. Скоропоспешен, сударыня, ваш отъезд был из Петербурга. Может быть, для того, чтоб не видать противного вам предмета: да кто ж принуждал вас клясться, что вы меня любите? Может быть, вы скажете мне, кто принуждал меня вам верить? Так поэтому я виноват перед вами! Кто б, видя эти прелестные глаза, не пленился ими? Кто б, видя эту привлекательную улыбку, не растаял перед вами от пламенной страсти? И кто б, услыша из пленяющих уст ваших уверение в любви, мог в ней усумниться хотя одну минуту? И если бы я не испытал тому противного, то и в эту самую минуту сердце мое заставило бы меня упасть к ногам твоим. Но не думай, жестокая, чтобы ты могла торжествовать над слабостию моею. Ты для того меня пренебрегла, что увидела состояние мое поверженным в крайнюю бедность. Видно, что наши сердца надобны вам тогда, как карманы наши полны. Знай же, что я богатее теперь индейского Могола; а сердце имею то же.

В е т р а н а. Какая мне нужда в твоем богатстве? Что ты так раскричался, разве я тебе должна была давать отчет в моих делах? Я уехала из Петербурга для того, что мне захотелось так. Вы теперь богаты, а я совершенно бедна. Кто вам дал право наведываться о моем состоянии? Как ты смел вздумать, что мне нужно твое богатство? Я потеряла мой иск, я лишилась всего: какая тебе в том нужда? И ты еще смеешь мне делать укоризны? Вспомни, сударь, прогулку в саду; вспомни, с кем ты изволил говорить, когда я, мимо прошед, ударила тебя опахалом. Прелести той особы столько заняли вас, что вы даже не удостоили и взглянуть на меня; то и гневайтесь на ту особу, которая заставила меня противу воли моей презреть неблагодарного, который не достоин моей нежности. Тебе душа моя была открыта. Ты знал мое сердце; могло ли оно снесть такую обиду. Теперь не думай, что я буду столь низка, что оставлю тебя без отмщения. Знай, что я любима, и любима человеком, достойным моей любви.

К р у т о н. О сударыня! Я и не сумневаюсь, чтоб ты не была любима: сердечно рад тому; только желал бы повернее узнать, чем вы могли уверить вашего любовника?

В е т р а н а (с досадою). Ты бы желал узнать повернее. Жалкой человек! Как смешно мне твое любопытство! (Смеется притворно с злобою.)

К р у т о н. Право, сударыня, вам смешно? Не подумайте, чтобы мог трогать меня ваш смех! Я напротив того, сам смеюсь вашему хвастовству. Вам можно в любви поверить? Ха, ха, ха! (Тот же смех, как и у нее.)

В е т р а н а. Хотя бы вам этого и не хотелось; однако же сталось не по-вашему. Вы думали найти меня в беспокойстве, в огорчении; вы думали пристыдить меня или, может быть, обольстить переменою вашего состояния, и заранее уже восхищались вашим торжеством: а вышло, что посрамлен стал ты; как же это весело! Как же это смешно! Ха, ха, ха!

К р у т о н. Это не так смешно, как вам кажется; еще ваше торжество надо мною не совершилось. Отъезд твой уверил меня совершенно в твоей неверности; ты думала вечно меня не увидеть; смущение твое доказывает, что твоя совесть неспокойна; а притворный твой смех хочет уверить меня о противном; вот что смешно. Если б я ничего для тебя не значил, на что ж теперешние твои укоризны и чванство о новой любви? Что, сударыня, вы хотели возбудить во мне этим ревность? Ха, ха, ха! Как это смешно! Что ж вы не смеетесь?

В е т р а н а. Я! Я смеюсь изо всей силы; и чтоб ты видел, что этот смех непритворный, так я смеюсь еще и тому, что ты хочешь показаться мне неревнивым; а внутренне хотел бы съесть своего соперника, если бы его узнал. Ты хочешь уверить меня, что ты спокоен, когда пламенные глаза твои сверкают, и ты с досады едва говорить можешь. Полно, сударь! Отложи это мнение; тебе ли обмануть меня, меня! Обмануть женщину! Как тебе такая дерзость в мысль пришла? Ха, ха, ха! Что ж теперь сам не смеешься?

К р у т о н. Из всей мочи я смеюсь: ха, ха, ха!

Во все сие время оба смеются притворно с досадою; но здесь вдруг перестают и смотрят друг на друга быстро, и злобно.

А н и с ь я (в сторону). Что-то будет, а смеяться-то они негоразды.

К р у т о н. Ах, жестокая! Думал ли я, что ты и по сию пору живешь в моем сердце?

В е т р а н а. А, изменник! Наконец признался ты мне, наконец я взяла верх над тобою. Теперь-то я чувствую совершенное удовольствие; теперь-то я могу наказать твое вероломство. Что сударь, знать, моя соперница тебя презрила, и это презрение заставило тебя опять искать моей любви? - А теперь я тебя презираю. Ах, как сладка мне эта минута! Я могу сказать тебе все, что гордость и мщение мне внушают; я вижу твое положение, и радость моя все на свете превосходит. Почувствуй, как ты унижен стал, думая меня унизить. Кто? Я могла иметь соперницу, и соперницу, которую ты предпочел мне? Это превосходит всякое злодейство; и чем более меня это убивало, тем совершеннее мое торжество.

К р у т о н. Не думал я, чтоб такая злость обитала в душе твоей. Кого я предпочел тебе? Я кроме тебя никого не любил, и пусть гром поразит меня теперь, если я говорю неправду. Тысяча досад, которые ты за удовольствие почитаешь мне делать, давно принуждали меня потушить пламень в моем сердце. Бешеный твой нрав; желание противуречить мне всегда; всегдашнее с намерением кокетство, чтоб меня мучить ревностию, ежеминутное выискивание причин, чтоб нам поссориться, - все это вооружалось против любви моей. Я знаю, что ты бешена, упряма, своенравна, веропрашна, зла; но один твой приятной взгляд, одно твое милое слово заставляло меня все забывать. Какому бы я не подвергся мучению, чтоб их приобресть; я бы недостоин был жить на свете, если бы ты правильно меня обвиняла.

В е т р а н а. Правильно ли, неправильно ли - между нами все кончено. Поди вон; я не хочу тебя более видеть.

К р у т о н. Да по крайней мере позволь мне хотя оправдаться перед тобою.

В е т р а н а. Я ничего от вас слышать не хочу. Подите вон, я говорю.

К р у т о н. О проклятая страсть! Так я вон не пойду.

В е т р а н а. Как! В моем доме ты смеешь быть так дерзок?

К р у т о н. Дом этот моего брата: я пришел к нему.

В е т р а н а. Нестор брат тебе?

К р у т о н. Да, да, брат, брат! Я не пойду отсюда, разве он мне велит.

В е т р а н а. Здесь и он сам исполняет мои приказания: он на мне женится.

К р у т о н. Так он любовник твой? Прощай, сударыня.

В е т р а н а. Куда ты?

К р у т о н. Я бегу, чтоб никогда тебя не видать.

В е т р а н а. Постой, Крутон.

К р у т о н. Я не хочу слушать.

В е т р а н а. Ты не хочешь меня слушать? Ты не хочешь говорить с твоею Ветраною?

К р у т о н. С моею Ветраною! Ах! Что ты мне говоришь?

В е т р а н а. Нет, ты не любишь меня более.

К р у т о н. Я не люблю тебя? Можно ли без ужаса мне и помыслить о том? Одна смерть разве погасит во мне тот пламень, которым душа моя к тебе сгорает; без тебя и жизнь мою я ненавижу. Однако бегу от тебя, бегу, чтобы не быть мне неблагодарным. Брат мой...

В е т р а н а. Он соперник твой, ты должен его ненавидеть.

К р у т о н. Мне ненавидеть моего благодетеля, моего отца? Он мне даровал то, о чем я и думать никогда не смел; он умел предупредить меня своими благодеяниями. Я умру, тебя лишась; но не хочу, чтоб он лишился тебя. Ах, оправдай мои чувствования и позволь мне жизнь мою принесть на жертву благодарности.

В е т р а н а. Я теперь совершенно познаю твое сердце. Ты мог променять любовь на благодарность? Нет - страстная любовь не смотрит ни на что; всем себе жертвуешь и в том одном находишь свое блаженство. Если ты хочешь, чтоб я тебе поверила; если ты хочешь, чтоб я тебя любила, от тебя зависит быть счастливым.

К р у т о н. Как? Я бы мог - что ты мне говоришь?.. (Став на колени.) У ног твоих клянусь быть по смерть твоим, и для тебя все на свете забываю.

ЯВЛЕНИЕ 5

Те же и Нестор.

Н е с т о р. Ай, брат! Наших? Люблю молодца; прямо по-солдатски!

В е т р а н а. Как это досадно! (Убегает и за ней Анисья.)

К р у т о н (в замешательстве). Я стыжусь и смотреть на него.

Н е с т о р. Ха, ха, ха! Как же они перепугались! Право, ты, брат, - самый смелый служивый. Если ты так проворно нападаешь на неприятеля, так есть за что тебя полюбить солдатам; только ведь Ветрана-то не крепость чужая, а наша сестра дворянка.

К р у т о н. Я так смущен, что и говорить не могу.

ЯВЛЕНИЕ 6

Те же, Бедняков и Евгения.

Б е д н я к о в (бросаясь к Нестору). Примите, государь мой, вместо искренней благодарности слезы обрадованного отца.

К р у т о н (в сторону). Ах, Боже мой! Это несчастный Бедняков.

Б е д н я к о в (дочери). Евгения! Упади к ногам этого беспримерного человека.

Евгения становится на колена.

Н е с т о р (не допуская ее до того). Что вы делаете?

Б е д н я к о в. Он возвращает тебе отца, он вырвал тебя из рук гонящей нас судьбины. Ужасное несчастие, нищета, голод, лишение прибежища, лишение сострадания, твои лета, совершенная во всем твоя безызвестность подвергали тебя страшному опыту, в коем неминуемо тяжкая смерть была бы твоею участью. Но вот спаситель твой! Сам Бог послал его отереть твои слезы! Ах, государь мой, если бы вы видели, в каком состоянии я нашел ее! Бесчеловечный хозяин бедной хижины, где я жил, отдал ее в наем другим потому, что ему дороже дали за наем; а Евгению выгонял уже из нее, не смотря ни на слезы, ни на просьбы ее. В это время видит она несчастного отца: я выхожу из вашей кареты; она бросается ко мне, радость и восхищение не дают места словам; долгое время заключась в объятия, проливали мы радостные слезы. Вот подвиг, достойный вашего сердца! Хозяин, увидя меня в карете, вдруг стал уверять меня в своем ко мне почтении; но я, оставя его, спешил исполнить ваше приказание.

Н е с т о р. Мудрено ли, что глупый сребролюбец, увидя честного человека в карете, почувствовал к нему уважение; мне вот это смешно, что в большом-то свете нередко уважают больше карету, нежели человека.

К р у т о н. И я был причиною его несчастия! Почтенный старец! Прости своего злодея, который мог разлучить тебя с дочерью. Я тебя заключил в тюрьму; я был в отчаянии, я не мог владеть сам собою. Брат! Ты вторично меня поражаешь своим благодеянием. Без тебя я был неминуемо тяжкая смерть была бы твоею участью. Но вот спаситель твой! Сам Бог послал его отереть твои слезы! Ах, государь мой, если бы вы видели, в каком состоянии я нашел ее! Бесчеловечный хозяин бедной хижины, где я жил, отдал ее в наем другим потому, что ему дороже дали за наем; а Евгению выгонял уже из нее, не смотря ни на слезы, ни на просьбы ее. В это время видит она несчастного отца: я выхожу из вашей кареты; она бросается ко мне, радость и восхищение не дают места словам; долгое время заключась в объятия, проливали мы радостные слезы. Вот подвиг, достойный вашего сердца! Хозяин, увидя меня в карете, вдруг стал уверять меня в своем ко мне почтении; но я, оставя его, спешил исполнить ваше приказание.

Н е с т о р. Мудрено ли, что глупый сребролюбец, увидя честного человека в карете, почувствовал к нему уважение; мне вот это смешно, что в большом-то свете нередко уважают больше карету, нежели человека.

К р у т о н. И я был причиною его несчастия! Почтенный старец! Прости своего злодея, который мог разлучить тебя с дочерью. Я тебя заключил в тюрьму; я был в отчаянии, я не мог владеть сам собою. Брат! Ты вторично меня поражаешь своим благодеянием. Без тебя я был бы причиною вечного злополучия и погибели двух добродетельных душ. Твой поступок достоин всякого прославления; а я, что ни делаю, все покрывает меня одним только стыдом.

Б е д н я к о в. Ах, нет! Вы имеете сердце доброе. Не вы ли избавили меня от названия похитителя казны? Ваше благодеяние сохранило честь мою; ничто не может загладить его в душе моей.

К р у т о н. Но последнее действие сделало меня совершенным злодеем. Я стыжусь и глядеть на вас, я уйду, пустите меня; уйду, хотя несколько успокоить смущенные мысли мои.

ЯВЛЕНИЕ 7

Нестор, Бедняков и Евгения.

Е в г е н и я. Беспокойство братца вашего разрушает радость нашу; пойдем, сударь, его успокоим.

Н е с т о р. Оставьте его, прогуляется, будет весел. На что шалить так. Экая беда! Мне досадно; так и надобно нападать на бессильных. Нет на свете таких обстоятельств, которые бы могли принудить забыть человечество; ну, да оставим это. Совсем ли ты перебрался ко мне?

Б е д н я к о в. Я не смел не исполнить вашей воли.

Н е с т о р (Евгении). Как бы я рад был, если бы в моем доме вам понравилось.

Е в г е н и я. Можете ли вы иначе и подумать? Благодеяние ваше рождает в сердце моем такое чувство, которого я никак вам изъяснить не умею. До сих пор я не знала другого удовольствия, как только угождать моему батюшке, и не думала, чтобы кто-нибудь имел больше его власти надо мною; а теперь...

Б е д н я к о в. А теперь она и я всем обязаны вам; вы властитель нашего жребия; вы, вы для нас все.

Н е с т о р. Оставь, добрый старик, говорить об этом; ты мне друг, а вы, сударыня, будьте другом будущей жене моей. (В сторону.) Черт знает, сделается ли еще это; я застал что-то мудреное у моего братца с моею невестою.

ЯВЛЕНИЕ 8

Те же и Иван.

И в а н. Кушанье поставлено.

Н е с т о р. А дорогая моя невеста?

И в а н. Изволила уехать со двора.

Н е с т о р. Куда?

И в а н. Не знаем, только изволила приказывать, что кушать не будет.

Н е с т о р. Какая шалунья! А брат?

И в а н. Он сидит на крыльце, задумавшись.

Н е с т о р. Зови его; пойдем. Как я рад, что у меня сегодня за столом такие приятные гости.

Конец второго действия

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

ЯВЛЕНИЕ 1

И в а н (один). Барин мой что-то заглядывается на эту красоточку! Да где он этакую выкопал? Я с первого на нее взгляду желал бы, чтоб она была наша барыня; а невеста баринова всем нам не по нраву. Черт знает, что у ней за обычаи?.. Весела, когда не надо; пасмурна, когда всем весело: да на нее и сам черт не угодит. Думает, что и на свете нет ее краше; а что всего пуще-то, она думает играть барином, как чуркою. Ну, право, бояре-то мудреные люди; влюбляются для того, чтоб сбылась над ними пословица: не было печали, да черти накачали. Я бы посмотрел, как бы моя Анисья фыркнула передо мною; нет, у меня люби так, как я хочу; а не то, так убирайся, откуда пришла. Женский народ таков: только присмирей, так вмиг обратает; а подержи-ка перед ними наш брат брови козырем, так всякая будет шелковая. А! Да вот и катит моя бралиянтовая.

ЯВЛЕНИЕ 2

Иван и Анисья.

А н и с ь я. Иванушка, голубчик мой!

И в а н. Голубчик! Вот как с нами поговаривают! Ну, что тебе надобно от твоего голубчика?

А н и с ь я. Мне надобно узнать.

И в а н. Узнать, а что бы такое, например?

А н и с ь я. А вот что; коли ты мне скажешь правду, так я тебя за то поцелую.

И в а н. Ого! Поцелую. Иван! Держи брови козырем.

А н и с ь я. Что ты тут ворчишь?

И в а н. Так, ничего. Анисья Ивану дарит поцелуй. Ну, уж правду сказать, не легко кушанье! Велика мне нужда в твоем поцелуе!

А н и с ь я. Ах ты, дурак, негодный, невежа!.. О если бы мне не было нужды в тебе, я бы тебя проучила.

И в а н. То-то и есть; как в вас нужда, так вам и черт не брат. Теперь пришла моя очередь; узнаешь, что и мы себя лицом в грязь не ударим. Однако я человек хотя горяч, да отходчив, и для такой рожицы могу сделаться даже и снисходительным. Говори, в чем состоит твоя просьба?

А н и с ь я. Ах ты, скотина, скотина! Да что ты это расчуфарился! И если б не барыня мне приказала узнать, кто таков этот старик с дочерью, да я бы с тобой, дураком, и говорить не захотела.

И в а н. Мало ли бы, кто с кем не хотел говорить; да вот нужда-то не свой брат, приведет и волка к теленку.

А н и с ь я. Ну, хорошо, только скажи мне.

И в а н. Изволь, радость моя, изволь, ничего не потаю.

А н и с ь я. Барыне очень хочется знать об этом старике, что он за человек, давно ли он здесь в городе, зачем он сюда приехал и что хочет с ним сделать твой барин, а особливо, что думает он об его дочери?

И в а н. Обо всем этом я могу тебе сказать.

А н и с ь я. Ну, говори скорее.

И в а н. Что я столько же знаю, сколько и ты.

А н и с ь я (дает ему пощечину). Так вот же тебе и награда за твою искренность. (Уходит.)

И в а н. Ах ты, негодная девка!

ЯВЛЕНИЕ 3

Нестор и Иван.

Н е с т о р. Ха! ха! ха! Не любовное ли было объяснение? И кончилось довольно счастливо.

И в а н. Смешно вам, сударь; а того ведь вы не знаете, что эта пощечина мне досталась за вас.

Н е с т о р. За меня?

И в а н. Да, сударь, за вас: для чего я не знаю, где вы взяли старика с дочерью. Ну, сударь, как бы вы не вошли, то бы Анисья...

Н е с т о р. Ну, чтобы ты с нею сделал?

И в а н. Я бы простил ее.

Н е с т о р. Какое же у тебя доброе сердце.

И в а н. Да ведь женщины-то тем и выиграли у нас, что они малосильны; ну, а у нашего-то брата и руки не поднимутся на этот скудельный сосуд.

Н е с т о р. Правда, правда; сходи же ты к этому старику и попроси его ко мне.

И в а н. Слушаю, сударь. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ 4

Н е с т о р (один). Эта девушка не выходит у меня из головы; и кажется, я начинаю чувствовать, что Ветрана - Ветрана быстра, резва, великая шалунья. О! Она много имеет власти над моим сердцем; жаль только, что она много бесится, мало рассуждает, и я всегда у ней виноват. Да, полно, у которой женщины не будешь виноват; влюбись только в нее. Однако ж эта милая Евгения что ни скажет, все трогает мое сердце; она так любезна, что... да я дал слово Ветране; а слово честного человека ничто переменить не может. Да, я застал брата перед нею на коленях. - К черту! Уж не ревность ли это? - Да я поморю всех со смеху, когда увидят меня ревнивым.

ЯВЛЕНИЕ 5

Нестор и Евгения.

Е в г е н и я. Вы присылали за батюшкою; не прогневайтесь, сударь, беспокойство и радость так утомили его; он уснул теперь, и мне жаль было разбудить его.

Н е с т о р. Вы очень хорошо сделали; будить его не надобно, я не знавши посылал.

Е в г е н и я. Я пришла вас попросить, не сказывайте ему, что я не разбудила его; он будет на меня за то сердиться.

Н е с т о р. О, конечно, не скажу; мне очень бы неприятно было, если бы он на вас за то рассердился.

Е в г е н и я. Какое доброе у вас сердце! Вы не поверите, как мне грустно бывает, когда батюшка чем-нибудь огорчится.

Н е с т о р. Очень верю, и верю с сердечным удовольствием.

Е в г е н и я. Судите ж, какою благодарностию я вам должна. Он не будет уж более ничем огорчаться; ваши благодеяния успокоивают его жизнь; он не будет грустить и мучиться, ища куска хлеба, чем накормить себя и дочь свою; вообразите благополучие наше. Всякое утро радостными восклицаниями к Богу мы будем благословлять нашего благодетеля; всякой вечер мы будем за него молиться, и приятный сон сомкнет глаза наши, чтоб, пробудясь, оживились снова чувствования нашей благодарности. Вот священная должность, которая одна будет занимать сердца наши! Почувствуйте всю цену вашего благодеяния! Какое же утешение должно ощущать сердце благотворителя, когда горестные чувствования несчастных превращает он в радостные восторги!

Н е с т о р. Конечно, приятно делать услуги, но ты, милое мое сокровище, слишком увеличиваешь то, что я для вас сделал; и поверь мне, что за это удовольствие, которое я чувствую, сделав доброе дело, я обязан тебе.

Е в г е н и я. Мне, сударь?

Н е с т о р. Кому же? Если б я не встретился с тобою, если б твои слезы не тронули меня, если б детская любовь твоя к несчастному отцу не пронзила души моей, то бы нынешний день у меня так же прошел, как и другие. По утру оделся, в вечеру разделся; а между тем, сидя в карете, замучил бы лошадей, скакавши, куда сам не знаешь. Везде бы побывал без всякой цели, без всякого намерения, самому поскучать и других попотчивать скукою. Вот как весело мы проводим наши дни! А нынешний день я клад нашел, и он в моем календаре займет большое место. (Про себя.) И если бы не давал слова на ней жениться. Право, мне кажется, я влюбился; хочу сказать, и сам не знаю что: это в жизни случилось со мною в первый раз; я всегда говорил, что чувствовал; а теперь я чувствую, но чувствований моих сам себе изъяснить не могу; и начинаю даже с робостию и глядеть на нее.

Подходит к ней, смотрит на нее, хочет что-то говорить и останавливается. Молчание.

Е в г е н и я. Вы, конечно, хотите что-нибудь мне приказать?

Н е с т о р. Приказать? Нет, сударыня, я этого никогда не сделаю.

Е в г е н и я. А я бы ничего так не желала, как быть достойною ваших приказаний, я бы с радостью их исполняла.

Н е с т о р. С радостью! Ну, вот, я опять смешался, ну, брат Нестор. (Прижав руку к сердцу.) Оно трепещет; я никогда не имел такой охоты говорить, как теперь, а говорить ничего не умею. Знаешь ли что, любезная дочь добродетельного отца? Могу ли я ласкаться приятною надеждою?

Е в г е н и я. Какою надеждою?

Н е с т о р. Могу ли я надеяться, что я получу позволение?

Е в г е н и я. Какое позволение?

Н е с т о р. Позволение любить тебя.

Е в г е н и я. Вы уже доказали, что вы батюшку и меня любите.

Н е с т о р. Нет, Евгения, я еще этого ничем не доказал; а напротив того, я боюсь, чтоб ты мне этого не запретила.

Е в г е н и я. Этого запретить невозможно; а если б вы не хотели меня любить, то бы это было для меня горестно.

Н е с т о р. Как, Евгения! Что ты сказала? Так знай же, с первого на тебя взгляду ты столь меня пленила, что я тебе изъяснить не могу; а если б я услышал, что и ты меня любишь.

Е в г е н и я. Вас любить мне велит благодарность, и могу ли я не любить благодетеля.

Н е с т о р. Пожалуй, оставь благодетеля, а скажи мне, ежели бы этого не случилось, тогда...

Е в г е н и я. Тогда.

Н е с т о р. Что тогда?

Е в г е н и я. Ах, сударь! Тогда бы, может быть, я вас и не видала...

Н е с т о р (в сторону). Этот вздох льстит сердцу моему. Но может быть, она совсем другое разумеет. (К Евгении.) Но скажи мне, Евгения, позволишь ли ты, чтоб я сказал твоему родителю, что ты меня любишь?

Е в г е н и я. Для чего ж ему не сказать, извольте.

Н е с т о р. Как ты думаешь, что он мне на это скажет?

Е в г е н и я. Что он скажет? Он меня расцелует за это.

Н е с т о р. Ах! Если бы это так было, сколько бы я был счастлив!

ЯВЛЕНИЕ 6

Те же и Ветрана.

В е т р а н а. Прекрасно, государь мой, прекрасно! Одни, и с глазку на глазок. Смею ли вас поздравить с достойным вас предметом? Этого я только и ожидала, чтоб совершенно тебя презреть.

Н е с т о р (Евгении). Милая Евгения! Поди теперь к своему батюшке, я после с ним поговорю.

ЯВЛЕНИЕ 7

Н е с т о р и Ветрана.

В е т р а н а. Смею ли спросить, о чем вы намерены говорить с ее отцом? Какие там у вас с ним министерские тайны? Ты уж их и в этот дом перевез. Скажите, сударь, что бы это значило?

Н е с т о р. Ничего.

В е т р а н а. Ничего, ничего: это ничего много, очень много значит. Неверный, неблагодарный! Давича взбесил меня похвалами этой девчонки; а теперь уж и один наедине, - и это также ничего не значит?

Н е с т о р. Изволь думать, что тебе угодно, так как и я думаю, что хочу, заставши брата моего перед вами на коленях.

В е т р а н а. Разве я виновата, что он стал передо мною на колена; я его об этом не просила.

Н е с т о р. Да, увидя меня, для чего ж вы убежали? А я так и в лице не переменился.

В е т р а н а. Ага! Так ты из ревности хочешь отмстить мне этой девчонкой?

Н е с т о р. Из ревности? Чтоб я стал ревновать; этого дурачества я никогда не сделаю.

В е т р а н а. Ревновать ко мне ты называешь дурачеством; а вот я тебя заставлю, во что бы мне это ни стало.

Н е с т о р. Напрасной труд на себя берете. Кто чувствует себя недостойным любви, кто дурен душою, тот, рассуждая по себе и о других, пускай заражается ревнивостию: а я, уважая самого себя, никогда не обижу любимого человека недостойным подозрением, и душа моя никогда не унизится до ревности.

В е т р а н а. Так я с душою твоею намерена поступить иначе; сперва выгоню отсюда этих бродяг нищих.

Н е с т о р. Это, кажется, дело невозможное.

В е т р а н а. Невозможное! Я не знаю, чтоб могло быть для меня не возможно; а особливо, когда дело идет о том, чтоб выгнать отсюда ненавистных мне людей. Одно из двух: или чтоб их здесь не было, или ты меня вечно не увидишь.

Н е с т о р. Вечно не увидишь; разве вы забыли, что мы дали друг другу слово?

В е т р а н а. Дали слово, дали слово; куда какая диковинка! Вы мужчины, вы рабы своего слова; а женщина всему госпожа; она может вертеть словом своим, как хочет.

Н е с т о р. Какой же прекрасный урок вы мне даете! Так знайте ж, что я по-вашему, будучи раб своего слова, не позволю выгнать из моего дома тех, кому я дал в нем убежище.

В е т р а н а. Ты не шутя это говоришь?

Н е с т о р. Кажется, не шутя.

В е т р а н а. А когда так, ты увидишь, что я сделаю.

Н е с т о р. Увижу.

В е т р а н а. Ты почувствуешь, что насмехаться над собою я никому не позволяю.

Н е с т о р. Почувствую.

В е т р а н а. Ты еще не знаешь, что может сделать раздраженная женщина?

Н е с т о р. Не знаю.

В е т р а н а. Презреть тебя - это малость! Нет, я ничего не пощажу, чтоб ты вечно меня помнил.

Н е с т о р. Буду помнить.

В е т р а н а. Что, что, что, сударь?

Н е с т о р. Ничего, ничего, ничего, сударыня.

ЯВЛЕНИЕ 8

Те же и Анисья.

А н и с ь я (вбежав, на ухо Ветране). Он, сударыня, тотчас сюда будет.

Н е с т о р. Видите ли, как я почитаю ваши тайны; я тотчас иду вон, как скоро шепчут вам на ухо; я бы все мог узнать от брата: но, сидя с ним за столом, ни одного слова про вас не молвил. Прощайте, сударыня! Я пойду к этому почтенному старику, которого чем больше вы будете ненавидеть, тем больше я буду любить.

ЯВЛЕНИЕ 9

Ветрана и Анисья.

В е т р а н а. Поди, поди; скоро я тебя заставлю раскаяться. О! Ты увидишь то, что никак не воображаешь. Ну, что ж ты узнала?

А н и с ь я. Никто не знает об нем, у кого я ни спрашивала.

В е т р а н а. Хорошо! Какие тайны у моего почтенного женишка появились! Но я выведаю. Ну, что Крутон?

А н и с ь я. Я вам докладывала, что он тотчас будет.

В е т р а н а. Ах! Как я мастерски отомщу этому Нестору!

А н и с ь я. Да если он предпочел вам эту девчонку, так он и рад будет.

В е т р а н а. О! Ты дура! Ты не знаешь ничего.

А н и с ь я. Нет, сударыня, я бы на вашем месте знала, что делать.

В е т р а н а. А что ж бы такое?

А н и с ь я. Я бы порядочно вышла за Крутона.

В е т р а н а. А я порядочно-то не хочу; надобно, чтоб моя свадьба была странная. Признаться, это мой вкус: я люблю, чтоб все делалось так, как я захочу.

А н и с ь я. Да на что ж это, сударыня?

В е т р а н а. На что! Я и сама не знаю. О! Если б всякая наша сестра рассуждала, для чего что делается, то бы совсем не было дурачеств; я многих знаю, которые даже и мужьям своим изменяли, а, право, не знают, для чего.

А н и с ь я. Неужли вам это нравится.

В е т р а н а. Это ужесть как весело!

А н и с ь я. Изменять мужьям!

В е т р а н а. Нет; весело видеть, как другие дурачатся: а меня сохрани Боже!

А н и с ь я. Ни за что ручаться нельзя.

В е т р а н а. Но я за себя ручаюсь. Однако полно врать пустое, что ж Крутон?

А н и с ь я. Вот он, сударыня!

ЯВЛЕНИЕ 10

Те же и Крутон.

В е т р а н а. Ну, сударь! Ты укорял меня, что я тебя любить перестала; теперь я хочу тебе доказать, что мое сердце никогда к тебе не переменялось.

К р у т о н. Ветрана! Что ты говоришь? Возможно ли?

В е т р а н а. Так от тебя зависит жениться на мне; хоть сего же дня рука моя подтвердит согласие моего сердца.

К р у т о н. Моя радость превосходит все на свете, восхищение отнимает у меня язык; какой для меня счастливый день. Я нашел в брате благодетеля, отца; а в тебе рай души моей. Ветрана! Дай мне опомниться; нынешний день слишком для меня счастлив, чтоб я мог поверить.

В е т р а н а. Ты мне не веришь; это меня убивает. Ах, жестокий! Когда я всю мою надежду полагаю в тебе одном, когда я открываю тебе мое сердце, когда судьбу мою отдаю в твои руки, когда ни о ком, кроме тебя, не думаю; а ты еще можешь сомневаться?

К р у т о н. Нет, я нимало в тебе не сумневаюсь.

В е т р а н а. Но заставляешь меня сумневаться в себе. Скажи мне откровенно, любишь ли ты меня?

К р у т о н. Разве я не доказал тебе этого?

В е т р а н а. Нет.

К р у т о н. Нет?

В е т р а н а. Нет, говорю я, и теперь я требую самого сильнейшего доказательства любви твоей: посмотрю, исполнишь ли?

К р у т о н. Скажи только, я готов на все.

В е т р а н а. На все; этого уже и довольно. Скажи мне, кто этот старик с дочерью, которых брат твой привез сюда?

К р у т о н. Бедный, но честный дворянин.

В е т р а н а. Выгони его отсюда из дому так, чтоб брат твой этого не знал.

К р у т о н. Ветрана!

В е т р а н а. Крутон!

К р у т о н. Ты хочешь?

В е т р а н а. Да, я хочу и требую этого.

К р у т о н. Я и так уже был причиною его несчастия; тяжкое это бремя гнетет мою душу; а ты требуешь, чтоб я лишил его и последнего прибежища. Жестокая! Нет, я этого никогда не сделаю. Если б ты любила меня, ты бы требовала от меня дел добродетельных, а не таких, которые покроют меня стыдом и бесчестием.

В е т р а н а. А! Теперь я прямо узнала твое сердце! Кто любит, тот не рассуждает; довольно, я хочу; а ты смел рассуждать; ты смел подумать, что можно мне противоречить, можно не исполнить моего желания? Поди, я не хочу слушать презренных твоих уверений в любви. Когда бы ты хотел владеть моим сердцем, ты бы должен был пуститься на все средства, чтоб заслужить мою любовь. Все то, что меня огорчает, должно огорчать и тебя. Если б это даже только была моя прихоть, ты должен и ее исполнить без размышления. Знай, неблагодарный! Я обижена.

К р у т о н (яростно). Кем?

В е т р а н а. Твоим братом, и я хочу ему отмстить.

К р у т о н. И выбираешь меня орудием твоего мщения?

В е т р а н а. Я думала, что ты того стоишь.

К р у т о н. Чудовище в виде прелестной женщины! Прочь от меня с ядовитыми твоими взглядами, прочь от меня с проклятою своею любовью! Я ужасаюсь ее; я буду оружием твоего мщения? Я оскорблю моего брата? Я соединюсь с твоею злобою против моего благодетеля? Нет, скорее умру, нежели помыслю что-нибудь против него. Что я вижу! Ты плачешь? Эти слезы пробивают насквозь грудь мою; сжалься надо мною; вырви лучше из нее пылающее тобою мое сердце, только не завлекай меня в ужасное преступление.

В е т р а н а. Я плачу, сделавшись жертвою твоего презрения. Могла ли я быть столько унижена, чтоб тот, кого я люблю, почел преступлением отмстить за меня: теперь я совершенно познаю мою ничтожность. Ах! Что может быть этого ужаснее? Я думала, что предпочтенная мне братом твоим девчонка будет мерзка в глазах твоих; я думала, что ты, выгнав ее отсюда и с отцом ее, уедешь и сам вместе со мною; что мы совершим брак наш в неизвестном ему месте; что мы, торжествуя любовь нашу, будем вместе смеяться над ним, воображая, как он завтра по утру приедет в этот свой дом и не найдет ни меня, ни тебя, ни своих нищих, которых он ставит выше всего. Какие приятные мечты я созидала в моем воображении! Сперва он бы остолбенел; потом, о!.. он бы, конечно, взбесился и наделал множество дурачеств; все бы стали над ним смеяться столько же, сколько он смеивался над другими. Теперь этот мастерской план мой разрушился, приятные мечты исчезли; вот до чего я доведена тобою! Вот доказательство страстной любви твоей!

К р у т о н. Жестокая! Чего ты требуешь от меня? Ты хочешь истребить во мне все чувствования благодарности, чувствования человечества. Положим, чтобы я все это сделал; где ж я найду убежище от угрызающей меня совести, когда она заставит меня чувствовать отвращение к самому себе; где я тогда...

В е т р а н а. Где? В моем сердце!

К р у т о н. И ты можешь любить изверга, чудовище?

В е т р а н а. Ах! Как ты будешь тогда мил сердцу моему; я умру от восхищения, и умру в объятиях Крутона.

К р у т о н. Хорошо; я сделаю все, что тебе угодно; почувствуй, какую ты власть имеешь надо мною. Я уеду с тобою, чтоб увенчать любовь мою, ты желаешь, хорошо, я увезу тебя.

ЯВЛЕНИЕ 11

Те же и Нестор.

Н е с т о р. На что увозить? Ты можешь жениться на ней, как водится в добрых людях. За что ж меня лишать удовольствия попировать на твоей свадьбе, любезный брат? - А вы, сударыня! Если его любите, отдайте ему при мне вашу руку. (Взял ее за руку.) Брат, бери; а чтоб было тебе где жить с нею, вот и дом готов; я дарю тебе его с радостью. (Ветране.) На что ж вырываете руку, сударыня? Слово мое более не существует; вы мне дали отпускную, и я теперь вольный казак. От всего сердца благодарю вас за данную мне свободу; вот ваш рекрут, он будет всюду маршировать по вашей команде, прощайте. Ха! ха! ха!

ЯВЛЕНИЕ 12

Крутон и Ветрана.

К р у т о н (по долгом молчании). Сударыня! Вы видите.

В е т р а н а. Я вижу, что ты дурак; а брат твой и тебя глупее. (Уходит.)

К р у т о н. Я онемел! Эта фурия, эта женщина, это сборище красоты и адской злобы. Так, сударыня, так, ты правду сказала, я дурак, я дурак совершенный, что не могу истребить из сердца моего проклятых твоих прелестей.

Конец третьего действия

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

ЯВЛЕНИЕ 1

Нестор и Бедняков.

Б е д н я к о в. Сладкий сон, который вы мне доставили, ободрил мою старость; я начинаю уже чувствовать всю цену вашего благодеяния.

Н е с т о р. Ты все твердишь одно и то же: я нарочно привел тебя в эту комнату, чтоб поговорить с тобою без дочери твоей; она, видишь, от тебя не отходит; а нам с тобою надобно быть наедине.

Б е д н я к о в. Если вам угодно вверить мне какую тайну, ни самая смерть не вырвет ее из моего сердца.

Н е с т о р. Сохрани меня, Боже, от эдаких тайностей: напротив того, что я намерен тебе сказать, так надобно, чтоб ты на то отвечал мне прямо и как велит тебе твое сердце. Почтенный старик! Я тебе откроюсь, я влюблен.

Б е д н я к о в. Я тут совсем посторонний; я слышал, что скоро будет ваша свадьба.

Н е с т о р. Свадьба? Куда к черту! Свадьба моя разъехалась; и знаешь ли, кто сшутил со мною эту приятную шутку? Братец мой. Как же я ему за это благодарен.

Б е д н я к о в. Я вас не разумею; что вы мне сказать хотите?

Н е с т о р. То, что Ветрана, бывшая моя невеста, в которую я, право, не был влюблен, собралась с братцем моим от меня бежать и обвенчаться; а я давно сбирался от нее бежать, да не знал, что мне делать. Она, проиграв свое дело, ничего не видала перед собою, кроме горестной нищеты; я видел ее несколько раз, утопающую в слезах; это меня тронуло; я предложил ей себя и мой достаток: она согласилась за меня выйти; но еще до свадьбы успела тысячу раз мне доказать, что она черт, а не женщина, а я хочу, чтоб жена моя была ангел.

Б е д н я к о в. Дай Бог, чтоб вы нашли такое сокровище.

Н е с т о р. Я нашел его, почтенный старик! Я нашел его! Знаешь ли ты, кто эта милая и любезная девушка?

Б е д н я к о в. Почему мне знать?

Н е с т о р. Это Евгения, твоя дочь.

Б е д н я к о в (удивясь, с ужасом). Моя дочь!

Н е с т о р. Да, да, твоя дочь. Этот ангел составит все блаженство того человека, кого наградит сердцем и рукою. Сколь бы я счастлив был, если б этот человек был я!

Б е д н я к о в. Я ужасаюсь.

Н е с т о р. Чего?

Б е д н я к о в. Что такой почтенный и благотворительный человек может шутить над бедным, несчастным стариком, который существует вашими милостями.

Н е с т о р. Я никогда не шутил над несчастными и не начну с тебя.

Б е д н я к о в. А если вы не шутите, тем больнее моему сердцу. Рассудите - может ли несчастная сирота, не имеющая ничего, кроме нищеты и дряхлого отца, показаться достойною в глазах богатого и знатного человека? Вы подвергнете себя и ее презрению всех ваших родственников: они в один голос закричат против этого брака, да и подлинно, неравенство состояний всегда бывает первым источником раздоров в семействах. Если всеобщее осмеяние коснется вашего слуха, чем вы можете оправдать ваш выбор? Что вы можете представить разборчивой и ядовитой молве вашего круга? Ее простоту: она есть плод всегдашней бедности. Красоту лица: это ничтожное преимущество умножит еще более ненависть к ней. Достоинства: какие? Да и можно ли вам их приметить в один день? Нет, сударь, чем больше я обязан вам благодарностию, тем меньше я должен согласиться на желание ваше.

Н е с т о р. Если ты хочешь, я больше еще наговорю; что скажут против такого брака; да я ни у кого спрашиваться не намерен, как чувствовать и как мыслить. Неужели я должен почитать за счастие то, что другим кажется таковым? Чистая душа, доброе сердце и непорочная совесть - вот мое счастие! А молва, круги - я никому не советую с ними знаться: закружишься так, что и тени счастия не увидишь.

Б е д н я к о в. Вы говорите справедливо, однако же никогда не должно презирать принятых в свете правил.

Н е с т о р. Которые часто уничтожают природу и закон естественный. Однако ж неравенство состояний никогда не уничтожит равенства человечества: принятые правила и обычаи не могут отнять ни у кого права на счастие. Повелевать и повиноваться - вот одна разность между человеками; но этот порядок самой природы не удаляет людей друг от друга. Он только утверждает равный путь к счастию, как тому, кто повелевает, так и тому, кто повинуется. Величайший в свете государь имеет свои горести: владея всеми сокровищами, обожаемый своими подданными, часто втайне проливает слезы; последний бедняк имеет свои радости и утехи: вот жребий человеческий! На что ж нам довольно порабощать себя обычаю и предрассудкам? Неужли обычай и правила света могут быть сильнее сердца? Нет; оно любит несмотря ни на обычай, ни на правила света. Посмотри, как судьба уравнивает всем дары свои. Она не дала тебе денег; но дала такое сокровище, которое выше всякого богатства. Твоя дочь, это редкое, совершенное творение.

Б е д н я к о в. Редкое, совершенное творение! Вот язык людей воспитанных! Почему вы знаете ее совершенства? Вы не успели еще приметить ее в лицо.

Н е с т о р. Довольно одной минуты, чтоб оно впечатлелось в моем сердце; довольно слез, пролитых при твоем бедствии, чтоб узнать ее совершенства. Эта горесть, это отчаяние! А, мой друг! Если б ты видел ее тогда! черт возьми обычай и правила света. Если сильная любовь к родителю не доказывает совершенства души, так я - не я. Поверь мне, что есть в природе что-то такое, чего я тебе изъяснить не могу. Два человека при первой встрече почувствуют, что сердца их скликнулись любить друг друга.

Б е д н я к о в. А разве не бывает ошибки при первом впечатлении?

Н е с т о р. Никогда.

Б е д н я к о в. Вы говорите сами против себя. Не было ли и сердце ваше тронуто?

Н е с т о р. Кем?

Б е д н я к о в. Вашею невестою.

Н е с т о р. То-то нет. Она знатная вдова; а принятые в свете правила требуют, чтоб знатные были богаты. Эти-то правила чуть-чуть было меня не съели; да слава Богу...

Б е д н я к о в. Моя дочь вам встретилась, и вы отказались от своего слова.

Н е с т о р. Ты обижаешь меня, почтенный старик. Я никогда не нарушал моего слова; но если брат мой взял штурмом крепость, которую стерегло мое слово, и вместе с комендантом этой крепости выгнали вон из службы мое слово, так что ж мне тут делать? Пришло взять его назад.

Б е д н я к о в. Итак, досада, огорчение приводит вас к моей дочери; и если я соглашусь отдать вам ее, что вы сами подумаете обо мне? Не заключите ли вы, что ваше благодеяние могло купить ее любовь и мое согласие? - Положим, что богатство и бедность не делают препоны к благополучному супружеству; положим, что сходство нравов утверждает союз брачный; положим, что знатность ваша и мрачность жребия моего одною взаимною любовию могут опровергнуть принятые в свете правила - да и разность меж нами не так велика - я так же, как и вы - дворянин, хотя беден и несчастлив. Но любовь, сударь! Любовь тогда только бывает истинная, когда с обеих сторон воспламеняет свободные сердца. Красота ли, нравы ли, добродетельные ли качества души возжигают этот пламень, для страстных сердец это все равно; но ни вы, ни дочь моя этой свободы не имеете. Вы благодетель наш, вы исторгли меня из тюрьмы, вы, вместо лютой горести, даровали нам радостную свободу и успокоили наш жребий; этот добродетельный подвиг, будучи сам в себе утешителен, вселил в вас некоторую склонность к тому предмету, кто взыскан вашими благодеяниями, и подал вам случай, творя добро, утешаться; и вы почитаете это любовью? Если ж и дочь моя, в чем я и не сумневаюсь, предпочитает вас всем на свете - это благодарность, это должность, это обязанность. Итак, ваши сердца взаимно обманулись и приняли одни чувствования за другие, а я бы никогда себе не простил, если б только помыслил этим воспользоваться. Нет; лучше возвратите меня в ту же темницу, из которой щедрость ваша меня искупила; я не меньше и тогда буду чувствовать ваши благодеяния, когда буду оплакивать несчастный мой жребий в ужасном ее мраке; не убивайте меня тем, что я должен умереть вам неблагодарным, почувствуйте мое положение, размыслите об нем, и вы сами меня оправдаете.

Н е с т о р. Ты прав; да и я не виноват. Ты прав, думая, что я обманываюсь в моих чувствованиях; а я не виноват, думая, что я ничуть в них не обманываюсь. Если я сделал добро, и это меня утешает, а что человека утешает, он, верно, то любит. Если дочь твоя должна меня благодарить, хотя и не за что - какая ж может быть благодарность лучше любви? Я люблю делать добро; а лучше этого добра не знаю, как снискать любовь твоей дочери. И если ты это разрушишь, ты будешь виною вечного несчастия моего, ты затворишь в этом сердце стремление к добру, и для меня все на свете будет равнодушно. Я не стану терзаться; но самая нечувствительность моя ко всему будет укорять тебя в жестокости ко мне, и я посмотрю, в состоянии ли ты будешь вынести эту ужасную укоризну, что ты умертвил сердце, наклонное к добродетели. Вот идет дочь твоя; верно, сердце ее чувствовало, что мы говорили об ней.

ЯВЛЕНИЕ 2

Те же и Евгения.

Н е с т о р. Кажется, вы скучаете, когда вы не вместе с батюшкою вашим; но простите меня, я виноват; я имел нужду с ним говорить наедине; позвольте ж мне вас оставить с ним; может быть, и он имеет нужду говорить с вами также наедине.

Б е д н я к о в. Если я могу надеяться, что вы исполните мою просьбу, так останьтесь. Я при вас объявлю моей дочери ваше предложение и при вас решу его так, как велит честь благородному человеку...

Н е с т о р. Я останусь...

Е в г е н и я. Я трепещу, сама не зная от чего; в первый раз боюсь я услышать, что такое скажет мне мой батюшка.

Б е д н я к о в. Евгения! Ты всегда была со мною чистосердечна; малейшее чувствование твое не было скрыто от меня, даже и то мне сказывала, за что, думала, я сердиться на тебя буду.

Е в г е н и я. А разве вы приметили что-нибудь такое, что я утаила от вас?

Б е д н я к о в. Нет, мой друг, до сих пор нет; но ты потупляешь глаза, ты краснеешь; ах, милый друг, верно, ты чувствуешь, что ты передо мною виновата.

Е в г е н и я. Так, батюшка!.. Нет, я ничего не знаю. (Н е с т о р у.) Разве вы ему сказали?..

Б е д н я к о в. Боже мой! Евгения! Говори, что такое. Ах! Ты убиваешь дряхлого и несчастного отца.

Е в г е н и я (Н е с т о р у). Видите ли, как он огорчился; вы не хотели ему сказывать, что присылали за ним, как он почивал, и что я его не разбудила.

Н е с т о р. Что скажешь, любезный друг!

Б е д н я к о в. Она сделала дурно, но, может быть, излишнее обо мне ее попечение было тому причиною. Простите ее.

Н е с т о р. Простить! В том, что меня восхищает! Видишь ли, как ты любишь свою дочь! Для чего ж ты не хочешь иметь от руки ее сына, который готов всем сердцем снискать твою любовь?

Е в г е н и я. Сына! Батюшка! У вас есть сын, и я должна привести его к вам! (Н е с т о р у.) Скажите мне, скажите, где он? Я побегу к нему. Батюшка, для чего вы мне по сию пору об нем не сказали? Для чего нет его с нами? Уж не прогневал ли он вас чем, что вы его ни видеть, ни говорить об нем не хотели? Я думаю, он умирает от грусти и отчаяния. Любезный брат! Не страшись, беги в объятия твоего отца, слезы сестры твоей выпросят тебе прощение, и сердце отца при первом на тебя взгляде вострепещет от радости и любви к тебе.

Б е д н я к о в. Ты меня рассмешила, Евгения! Порывистая простота твоя принимает одно за другое: у тебя нет брата, у тебя один только престарелый, дряхлый отец, коего бедность составляет весь твой удел.

Е в г е н и я (печально Нестору). Вы меня обманули.

Н е с т о р. Я никого не обманывал, я сказал тебе правду.

Е в г е н и я (глядя на отца, тяжело вздыхает). Батюшка!..

Б е д н я к о в. Этот взгляд пронзает мое сердце. Милая Евгения! Ты не поняла слов этого благодетельного человека. Доброта сердца его выходит из пределов, и ты должна положить им преграду, этого требует сама благодарность наша. Он хочет...

Н е с т о р. Так; я хочу быть сыном твоим. Евгения, это милое, редкое творение природы соединит мой жребий с твоим. Скажи, Евгения! Могу ли я ласкать себя надеждою, что твое сердце...

Б е д н я к о в. Оно не может не любить вас, я это знаю.

Е в г е н и я. Батюшка правду сказал.

Н е с т о р. Я счастлив; Евгения меня любит.

Б е д н я к о в. И по гроб свой любить будет как благодетеля, расторгнувшего всю свирепость гонящего нас жребия; но никогда не попущу я, чтоб минутный огонь страсти восторжествовал над твердостию добродетелей ваших. Может быть, вы подумаете, что старик, изнуренный под игом несчастия, привык из всего извлекать неприятные следствия; но пусть лучше падет на меня нарекание, что я заставил вас несколько времени заняться неприятным испытанием ваших чувствований, нежели согласием питать их ко вреду вашей славы и блистательного жребия в свете. Позвольте нам оставить вас до тех пор, пока вы, здраво размысля, почувствуете, что я прав; и пока достойная вас супруга не будет украшать вашего дома, вы не увидите ни меня, ни моей дочери...

Е в г е н и я. Батюшка!

Б е д н я к о в. Что ты хочешь сказать, Евгения?

Е в г е н и я. Вы не любите меня больше.

Б е д н я к о в (смотрит на нее быстро). Не люблю? Ах! Как мгновенно истребляет страсть из сердец детских всю доверенность к родителям! Не люблю! Вот до чего я дожил; вот нож, которым пронзаешь ты мое сердце! Не люблю! Из чего ты это заключить могла? Что моя опытность видит далее твоей простоты; что я боюсь употребить во зло ослепление этого благородного человека. Для чего прежде каждое мое слово было законом души твоей, для чего прежде в каждом движении моем, даже в каждом моем взгляде ты видела любовь мою к тебе? А теперь - знатный, богатый, добродетельный человек, благодетель твой, благодетель отца твоего ищет руки твоей. Не восхитительно ли это для твоей гордости? Бедная сирота занимает в сердце его первое место; он жертвует ей предрассудками света; он пренебрегает для нее всеми выгодами, которые бы мог получить от равного супружества; он не смотрит на то, что равные будут презирать тебя, родные будут ненавидеть - и ты принимаешь эту жертву? Ты хочешь быть причиною ненависти и презрения? Ты хочешь быть орудием непримиримой вражды между родством кровным? Ты согласишься ограбить детей его, которые без имущества матери должны будут испытать жребий посредственности, а может быть, и самой горестной бедности? Вот ужасная картина, на которую всегда должны быть обращены глаза твои.

Н е с т о р. Знаешь ли ты, что это-то самое еще больше утверждает любовь мою к твоей дочери, а к тебе почтение? Иной бы на моем месте подумал, что ты с намерением противишься любви моей, чтоб тем больше утвердить ее в моем сердце; но я никогда не помышлю о тебе столь низко; я отдаю всю справедливость твоим правилам; они восхищают меня. Однако ж, мой друг, и ты не должен отвергать провидения: может быть, оно определило в этом союзе спокойствие твоей старости как награду за беспорочную твою жизнь. Не лишай меня счастия содействовать жребию твоему столь приятным для меня образом, или я почту тебя самым упрямым человеком.

Б е д н я к о в. Лучше пусть все почтут меня упрямым, нежели...

Е в г е н и я. Ах, батюшка! Вы никогда не были упрямы; вы даже не любили упрямых.

Б е д н я к о в. Так, дочь моя! Я вижу, что твое сердце отвергает все мои справедливые причины; но скажи мне, понимаешь ли ты то счастие, которое тебе предлагают? Да ты и вынести его будешь не в состоянии. Место крайней твоей бедности заступит неслыханное тобою богатство: оно ослепит воображение твое, и разум твой совсем растеряется; между тем вдруг, и без всякого навыка принуждена ты будешь переменить простоту свою на какую-то светскую ловкость, которая состоит в том, чтоб говорить и делать противное своим мыслям и чувствованиям; а ты этого не умеешь и никогда уметь не будешь. Положим, что, уважая твоего мужа, весь круг его знакомства будет тебя терпеть и не окажет явно презрения, но что ж ты будешь сама? Не зная, с кем и как себя вести, не умея кстати ни взглянуть, ни сказать: всегда противу воли во всех твоих поступках будет одна принужденность, а это из человека сделает тебя куклою. Ослепленный страстию, муж твой сперва на это не посмотрит; потом станет примечать твою неодушевленную неловкость; она ему причинит много досад, которые потушат огонь в его сердце, и место любви заступит в нем холодность; а потом и самая ненависть. Вот неизбежимая твоя участь! За мгновенное и необычайное счастие ты заплатишь вечными слезами.

Н е с т о р. Друг мой! Позволь тебе сказать, что и самые опытные люди часто ошибаются в своих заключениях. Простое сердце, кроткая и чувствительная душа твоей дочери, вдохнувши страсть в душу мою, возлагают на меня священный долг сделать участь ее счастливою. Взаимная любовь ее подаст мне средства образовать ее столько, сколько нужно для света; любовь научит ее усовершенствовать свои поступки; а это самое составит неисчерпаемый для нас источник удовольствия. Я увижу возрастающие в ней ежедневно совершенства; они, подкрепляя любовь нашу ежечасно новыми наслаждениями, будут наполнять сердца наши. Если бедность отняла у ее руки способность бегать пальцами по струнам согласия музыкального; зато ни один чужестранный наемник не сообщил душе ее разногласия, презирающего свою родину, и рука ее никогда не будет разнить с сердцем, чтоб составить блаженство своего мужа. Бедность отняла у ног ее достоинство прыгать экосезы; зато ни один прыгун, ни один скоморох не заставит ее сделать скачок от своей должности, от своей породы и от своих чувствований благородных. Бедность отняла у нее познание чужих языков, она не будет картавить латандресов; но твердым русским языком сказав "люблю", вечно сохранит это чувствование в своем сердце. Скажи мне, променяешь ли ты все это на ничтожные мелочи, чем ныне по большей части блистают в свете. Евгения! Если сердце твое оправдывает мои чувствования, упади вместе со мною к ногам непреклонного твоего отца. (Оба становятся на колена, Бедняков упадает на стул, закрывая свои слезы.) Ты плачешь, почтенный старик! Твои слезы предстательствуют за нас; не закрывай сердца твоего от голоса природы. Скажи: сын ли твой у ног твоих?

Б е д н я к о в. Милосердный Боже! Счастие и напасти в руках твоих. Ты видишь непорочность души моей, не накажи меня раскаянием за мое согласие! Тебе, владыка мира, предаю я детей моих.

Н е с т о р. Твоих детей! Евгения! Итак, я теперь принадлежу тебе.

Б е д н я к о в. Встаньте, дети мои! и примите мое благословение. О Боже! Сколько неисповедимы судьбы Твои! - Нынешний день начался самым поразительным для меня бедствием; мог ли я думать, что и совершенное счастие в сей же день меня постигнет. Так, совершенное счастие, если взаимная любовь сделает союз ваш вечным. Если ж... но нет, я не хочу обидеть вас даже и мыслию о противном. Сын мой, дочь моя, будьте благополучны!

Е в г е н и я. Батюшка! Я совсем не понимаю, что я чувствую; но только мне кажется, что приятнее этих минут во всю жизнь со мною не бывало; (к Нестору) а это от того, что вы меня любите. Но мне кажется, вам нельзя столько любить меня, сколько я вас люблю.

Н е с т о р. Почему же ты так думаешь? Нет, Евгения! Не сумневайся во мне, я не уступлю тебе в любви нимало.

Е в г е н и я. Это невозможно, я имею все причины вас любить. Если б у вас был отец или мать, и я бы могла им заслужить то, что вы сделали для моего батюшки, тогда бы и вы имели равные причины.

Н е с т о р. Так одна услуга вашему батюшке привлекает вас ко мне; а я сам в глазах ваших ничего не значу?

Е в г е н и я. Нет! Ах, Боже мой! Нет; я только говорю, что, любя вас, я должна и заслуживать любовь вашу, и что мне и то и другое равно приятно; а вы, любя меня, ничем мне не обязаны.

Н е с т о р. Кроме любви, Евгения! Эта обязанность всего на свете больше: почти за ничтожную услугу ты награждаешь меня твоим сердцем. Его простота, невинные чувствования души, чувствительность и нежность - вот прелести, ни с чем не сравненные! Не станем рассуждать о причинах, заставивших нас любить друг друга; станем заниматься самою любовию. Отец мой! Так называет тебя мое сердце; но должно, чтоб не одному сердцу обязан был я этим наименованием; пойдем, учредим вместе все к утверждению любви нашей священными узами брака. Я хочу, чтоб моя невеста, как водится, имела приличное приданое. У нее есть сорок тысяч денег; да покойная мать моя отказала ей на столько же камней и жемчугу: вот что она имеет для награждения перешептов нашего круга. Пойдем, надобно все это сделать порядком.

Б е д н я к о в. Вы отнимаете у меня все чувства вашими благодеяниями.

Н е с т о р. Чувство любви и отеческой горячности их заменят. Вы согласились отдать мне свою дочь; так не мешайте ж мне принять ее так, как мне хочется. Пойдем. (Уводит его.)

ЯВЛЕНИЕ 3

Е в г е н и я (одна). Я не понимаю, что со мною делается. Батюшка мой никогда не говаривал при мне с такою горячностию. Ах! Как бы мне было грустно, если бы он уговорил меня, чтоб я не любила благодетеля нашего! Батюшка говорил о богатстве. Богатство, богатство! Оно не трогает души моей; и если б благодетель наш был столько же беден, как и мы, я бы столько же его любила; а может быть, еще и больше. Нет, больше любить нельзя. Его слова, голос, его глаза, лицо (указав на сердце) тут, тут, и навеки. Ах! Я чувствую, что я бы умерла, если б кто захотел вырвать их из сердца моего.

ЯВЛЕНИЕ 4

Евгения, Ветрана и Анисья.

В е т р а н а. Что ты здесь делаешь? Ах, Боже мой! Теперь я в нее вгляделась; это она!

А н и с ь я. Разве вы ее знаете, сударыня?

В е т р а н а. Как не знать? Это она, с которою Крутон говорил в Петербурге в саду. Это она, для которой я с ним поссорилась. Ах ты, негодная девчонка! Ты и сюда пришла, чтоб расстроить меня.

А н и с ь я. И, сударыня! Неужли этот ребенок в состоянии...

В е т р а н а. Зачем ты здесь? К кому пришла, и кто ты такова?

Е в г е н и я. Я дочь бедного, но честного человека.

В е т р а н а. У всякой нищей твари на языке: я дочь честного человека; и она с таким уверительным видом говорит это, как будто бы и в самом деле было так. Ну, может ли быть нищий и честной человек вместе? Послушай, девчонка! Если ты с отцом своим сего же дня не выйдешь из здешнего дома и если ты подумаешь только увидеть Своеладова, то ты вечно будешь разлучена с твоим отцом. Ты меня понимаешь?

Е в г е н и я. Нет, сударыня! Я вас не понимаю; чувствую только, что вы на меня гневаетесь, хотя я вам и неподвластна: разлучить меня с отцом моим никто не может.

В е т р а н а. Не может? Так я тебе это докажу. Нищие-то еще и горды; я покажу тебе, кто я такова! Жить нельзя на свете, когда столь низкие душонки будут у нас похищать удовольствие, играть сердцами мужчин; и если женщина не умеет отмстить за себя: она стоит того, чтоб всякая тварь ее презирала; и если я не в силах буду раздавить этого червяка, я сама себя лишу жизни. Только нет; ты увидишь, глупая и гордая тварь, как жестоко накажу я твою дерзость!

Е в г е н и я. Сударыня! Я перед вами ни в чем не виновата; а невинность ничего в свете не страшится: я вижу вас сего дня в первый раз в жизни.

В е т р а н а. И в последний! Неужли ты думаешь, что такой твари, какова ты, видеть меня ничего не стоит? Ты дорого заплатишь за это счастие, что ты удостоилась меня видеть и говорить со мною.

Е в г е н и я. Сударыня! Я тут никакого счастия не вижу.

В е т р а н а. Не видишь?

Е в г е н и я. Напротив того, если б я не удостоилась вас увидеть, я бы не была столько огорчена, как теперь.

В е т р а н а. Огорчена, стало, ты чувствуешь свое ничтожество передо мною? Однако ж я этим не довольна; я хочу прежде, нежели обращу тебя в ничто, растерзать твою душу и сердце; я хочу, чтоб одно воображение обо мне мертвило все твои чувства. Неужли ты могла подумать, что тебя можно кому-нибудь любить? Неужель ли ты смела вообразить, что твое подлое сердчишко может привязать к себе кого-нибудь навеки? Знай, что тебя хотят только обольстить и потом бросить в то же ничтожество, где вечное раскаяние будет грызть твою душу за дерзкую мысль, что тебя любят.

Е в г е н и я. Я совсем не понимаю ваших слов, ни того, чем я вас озлобила. Слово "обольстить" для меня так ново, что я совсем не знаю, что оно значит в наших мыслях; но если оно ввергает в вечное раскаяние невинность, то я твердо надеюсь, что Бог, давший мне жизнь, подаст мне и силу спасти мою честь от искушения; и до тех пор, пока мой отец будет располагать моими чувствованиями и жребием, я не боюсь, чтоб поступки мои нанесли мне стыд; разлучить же меня с батюшкою иначе не можно, как лиша меня жизни, и смерть избавит меня от злобы и порока.

В е т р а н а. Я не стану терять времени, слушая пустые твои слова. Девка! Отведи ее в мой кабинет, и чтоб она была там заперта до тех пор - ты меня понимаешь?

А н и с ь я. Слышу, сударыня! Пойдем.

Е в г е н и я. Меня запереть? Какое вы право имеете?

В е т р а н а. Мое мщение дает мне все право над тобою; ступай, и если ты подумаешь только сопротивляться... (Тащит ее.)

Е в г е н и я. Боже мой, что со мною делают? Батюшка! Спаси несчастную дочь твою.

В е т р а н а. Кричи, сколько хочешь, я видела, что он уехал с любезным моим женишком, и, возвратясь, не найдет тебя здесь. (Анисья утащила ее.)

ЯВЛЕНИЕ 5

В е т р а н а (одна). А! Теперь она в моих руках. Я из этого сделаю мастерское дело! Крутон колебался исполнить мою просьбу, я этого ему никак не прощу; он почувствует, что я умею наказывать: не довольно ли уже я и так унизила себя, что открыла ему мое желание? Любовник должен угадывать его и исполнять прежде, нежели вознамерятся о том ему сказать; такое приятное предупреждение составляет верх нашего удовольствия; ты не умел этим утешить Ветрану; так я и сама умею исполнить то, что задумала. Эти братцы Своеладовы надолго разладят между собою: они долго будут помнить Ветрану и дорого заплатят за то, что смели раздражить меня. (Садится и пишет.) Какое удовольствие всех перессорить. (Пишет.) А, может быть, бешеный Крутон наделает столько дурачеств, что уже ничем пособить нельзя; а я, я еще найду, кто заменит мне его сердце.

ЯВЛЕНИЕ 6

Ветрана и Анисья.

А н и с ь я. Вот ключ, сударыня! Я заперла ее в мою горницу; там подале, хоть горло раздерет, крича, так никто не услышит. Фу! Да какая она сильная! Насилу я с нею сладила.

В е т р а н а. Хорошо; теперь я еду и приготовлю все, чтоб ночью нам отсюда уехать: я увезу эту девчонку и далеко отсюда брошу ее; а ты это письмо отдай твоему Ивану, чтоб завтра отдал его Крутону.

А н и с ь я. Я было и встречаться не хотела с этим грубияном; ну, да быть так. А если его дома нет?

В е т р а н а. Так отдай кому-нибудь, чтоб завтра отдали Крутону. Уже начинает смеркаться, время коротко, дожидайся меня и будь со всем готова.

А н и с ь я. Слышу, сударыня.

ЯВЛЕНИЕ 7

Анисья и потом Иван.

А н и с ь я. Закутили мы! Чтоб самим нам не сломить своей головы: барыня моя только и знает, что проказит, мучится, злобится, выдумывает, бесится, для чего ж? Чтоб бесить других. Я не могу понять, как мужчины так слепы, что исполняют все прихоти наши за один только приятный взгляд: а и то правда, для чего ж нам и не дурить, когда есть ослы, на которых можно навьючить все наши дурачества? Сам виноват, коли дал обратать себя; погоняй, не бойся, все вывезет, а спотыкнется да упадет, так ему же больно.

И в а н. И очень больно! От давишней твоей оплеухи и теперь у меня щека свербит. Ну да уж добро, я не злопамятен; помиримся; дай-ка мне драчливую-то руку. Тфу, к черту! Мягка, как хлопчатая бумага, а легла на щеку, как свинец.

А н и с ь я. Это значит, коли женщине угодить, так она мягче воску, а коли пойдешь на перелом, так она крепче камня.

И в а н. У старого барина была шпага, железо рубила; а как ударил по воде, так вдребезги разлетелась. Ведь не равен и наш брат: иной и сам любит, как бы переупрямить. Старый барин говаривал: чем крепче крепость, тем славнее брать ее; да я и сам таков: чем круче со мною, тем и я упрямее, а вот растай передо мною, так и я буду мягче калача.

А н и с ь я. Ну, так возьми же, мякинький калач, это письмецо от барыни моей и отдай его завтра по утру рано.

И в а н. Кому, барину?

А н и с ь я. Нет; бешеному его брату.

И в а н. Завтра по утру? Для чего ж не сегодня?

А н и с ь я. Опять ты умничать стал; так приказано, да ты же Крутона сегодня и не увидишь.

И в а н. Ну, коли не увижу, то дело другое.

А н и с ь я. Прощай; исполни же, что велят.

ЯВЛЕНИЕ 8

И в а н (один). Что велят; куда хорошо скакать на чужой лошади; да еще отдай завтра по утру рано. Кой черт, что бы в этом письме написано было? Ведь Ветрана - баринова невеста; так надобно ей писать к нему, а не к Крутону. Да какая мне нужда рассуждать; ведь у бояр все не по-нашему. Только чтоб это письмо не наделало какой суматохи? С тех пор, как эта Ветрана вселилась в наш дом, то не проходит дня, чтоб она чего-нибудь не начудесила, а что всего-то несноснее: сама набедокурит, а ты тут и купайся.

ЯВЛЕНИЕ 9

Крутон и И в а н.

К р у т о н. Не могу образумиться. Если б я мог выгнать страсть из моего сердца, я бы пресчастливый человек был на свете. К брату я не могу глаз показать, он убивает меня своими благодеяниями; а Ветрана, а! Эта прелестная фурия! Нет - не хочу быть неблагодарным, и не могу истребить любви. (Увидя Ивана.) Что ты тут делаешь? Ты меня подслушиваешь; я этого не люблю.

И в а н. Какая мне нужда, сударь, вас подслушивать; мне велено вам отдать письмо.

К р у т о н. От брата?

И в а н. Нет, сударь!

К р у т о н. От кого ж?

И в а н. Ну, вот от невесты-то его.

К р у т о н (взяв письмо). Поди же вон отсюда.

И в а н (про себя, отходя). Я и сам то же думал. Однако если тут написано что-нибудь непутное, так не худо бы сказать и барину.

ЯВЛЕНИЕ 10

К р у т о н (один). Что бы такое она ко мне писала; неужли это письмо лишает меня всей надежды? Сердце мое трепещет; я боюсь читать его; несчастный! Если это... однако прочтем. (Читает.) "Ты не хотел исполнить моего желания; несносное твое упрямство довело меня до крайности; ты не хотел выгнать отсюда нищих, зато брат твой выгнал меня; ну, теперь восхищайся своими благодарными чувствованиями; между тем как твоя несчастная Ветрана в горести, в стыде и отчаянии, оставя город, едет и сама не знает куда, не имея даже и того утешения, чтоб проститься с тобою..." Боже мой, что я прочел. Ветрана! Ветрана! Я лишаюсь тебя! Бесчеловечный брат! Так вот как дороги твои благодеяния! Я отвергаю их. Этой смертельной обиды я тебе не прощу никогда, и ты жизнию своею мне заплатишь. Куда мне бежать, где искать ее? Ветрана! Я лишаюсь тебя. Нет - куда бы ты ни скрылась, я везде тебя найду. Гонитель твой не долго будет наслаждаться удовольствием... А! Я теперь вижу... я ничего не хочу видеть... ничего не хочу мыслить и чувствовать, кроме мщения. Ярость, обида, любовь вооружают мою руку... а! Я задыхаюсь; злоба и досада удушают меня; пойду искать непримиримого врага моего, брата, убийцу моего сердца... должно исторгнуть этот корень всех моих злоключений. - Без него я бы не потерял отца, имения, любовницы. Злобная душа! ненавистный брат! Если твое существование ничего, кроме бед и отчаяния мне не приносит; радуйся, ты довел меня и до самого преступления, отнять твою жизнь, и потом...

ЯВЛЕНИЕ 11

Крутон и Нестор.

К р у т о н. А! Чудовище! Говори, где Ветрана? Или тотчас ненавистная твоя кровь обагрит отцовский дом.

Н е с т о р. Брат, что тебе сделалось?

К р у т о н. Ты смеешь называть меня братом?.. Я спрашиваю, где Ветрана?

Н е с т о р. А кто ее знает, куда она ездит. Может быть, поехала покупать себе подвенечное платье.

К р у т о н. Оставь свои шутки, они не у места; я заставлю тебя тотчас иначе говорить со мною.

Н е с т о р. Брат! Мне кажется, ты с ума сошел.

К р у т о н. Я с ума сошел! Я с ума сошел! Так, я подлинно сошел с ума; но кто довел меня до такого состояния? Это ты, ты чудовище, рожденное к моей погибели; от тебя терплю я все, что только может сделать жизнь мою горестною; мера терпения моего разрушилась. Я больше не хочу быть игралищем твоего своенравия. (Вынимая шпагу, бросается на Нестора.) Эта шпага пронзит твою надменную грудь.

Н е с т о р (схватывая за руку Крутона, щупает пульс у него). Я правду сказал, брат! Ты в горячке, твой пульс необычайно как скор; тебе надобно полечиться, и как можно скорее. (Крутон в превеликом удивлении смотрит на Нестора.) Я не могу понять причины твоего бешенства.

К р у т о н. Ты выгнал Ветрану из своего дома.

Н е с т о р. Право, ты в горячке бредишь; разве ты не слыхал, что я дал вам всю свободу любить друг друга; я не только выгонять из дому, да и дом этот отдал вам.

К р у т о н. Но вот ее письмо; она пишет.

Н е с т о р (прочитав). "Ты не хотел исполнить моего желания" - гм, гм, - "Ты не хотел отсюда выгнать нищих" - как, выгнать нищих!.. - "зато брат твой выгнал меня..." (Читает про себя.) А! Так это план какой-нибудь; да ты, не согласясь, разрушил его, так она за то вздумала тебя наказать и поссорить со мною; ну, понял ли ты теперь всю цель этой сумасбродной женщины?.. Заметь, что всякой человек, когда он не имеет сил запутать другого в свои сети, так он станет его пугать: это обыкновенная уловка женщин, которые думают про себя, что они очень хитры, и беда нашему брату, если он уверит подобную женщину, что страсть его к ней сильнее всякой горячки; тогда она будет им играть, как захочет. Я тебе, брат, от чистого сердца советую, полечись от этой болезни.

К р у т о н (бросив шпагу, бросается на колена). Вылечи меня, брат, и тогда я познаю всю цену твоих благодеяний. Ты меня так смешал, что я не знаю, что и говорить. Ах! Я чувствую, что я не могу быть без Ветраны; она уехала, куда? Я не знаю.

Н е с т о р. Не опасайся, приедет домой, и скорее, чем ты думаешь: она этого не оставит, чтоб не узнать, какое действие произвело в тебе ее письмо; она, может быть, больше всех знает Крутон твой нрав, так надеялась...

К р у т о н. Что?

Н е с т о р. Что ты меня убьешь...

К р у т о н. У меня волосы дыбом становятся от одного воображения о том.

Н е с т о р. Однако ж от этого воображения подходило близко к самому делу.

ЯВЛЕНИЕ 12

Те же и Бедняков.

Б е д н я к о в. Евгения! Где ты? Где? Ее увезли, ее нет, бедный, несчастный отец!

Н е с т о р. Что вы говорите?

Б е д н я к о в. Дочь моя! Ты разлучена со мною! Где ты? А! Как рано я поверил судьбе, что она перестала гнать меня; ее улыбка польстила мне только для того, чтоб после разить мою душу последним и нестерпимым ударом. Я не нашел дочери в своих покоях; все ваши люди не знают, куда она девалась; говорят только, что Ветрана, садясь в карету, сказала: "Эта девчонка больше мне мешать не будет". Темные эти слова слишком ясно дают знать, что моя Евгения сделалась жертвою ее мщения. Куда мне лететь к ее избавлению? Дряхлость моя не помешает мне, отцовская горячность придаст мне крылья. Евгения, милая моя дочь! тебя похитили; сердце мое осиротело без тебя; бедный несчастный старик умрет без тебя, и умрет, не зная, какая горестная участь тебя постигла. (Ослабев, упадает на стул; Нестор его поддерживает.)

Н е с т о р. Брат! Видишь ли? (Б е д н я к о в у.) Приди в себя, почтенный старик! И будь уверен, что я не пожалею жизни своей, чтоб исторгнуть твою дочь из рук адской фурии. Я найду ее, и любовь загладит это огорчение.

Б е д н я к о в. Надежда! Надежда! Я перестал уже тебе верить. (Упадает.)

К р у т о н. Брат! О чем ты размышляешь? Бросимся во все места, будем искать ее; не должно терять времени ни минуты; разошли всех людей своих, и кто первый подаст известие, я заплачу ему и свободою и деньгами. Успокойся, старик!.. Пойдем, может быть, я помирю тебя навсегда с надеждою.

Б е д н я к о в (коего оба брата отводят). Боже милосердый! Подай бедному старику эту последнюю радость.

Конец четвертого действия

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

Ночь.

ЯВЛЕНИЕ 1

И в а н (один). Куда как бояре умом-то не расторопны! Бросились ночью со двора искать девушки; а о том и не подумали: ну, как она где-нибудь дома запрятана? Их теперь нет, а Ветрана домой прикатила. Видно, она их очень знает; и хватски расположила во время этой суматохи спроворить делом. Она прошла тихо в задние вороты и прокралась к маленькой лесенке; только в том ошиблась: самый-то умный человек - Иван - дома. Ну, право бы, бояре-то пропали, если б не было у них умных слуг. Бояре горазды приказывать; а подумал ли хотя один из них, каково бывает иногда слуге исполнять их приказ. У них только и слов: я велел, я послал. Ну, да не мое дело о том рассуждать; мое дело теперь отыскать пропажу; и если она еще из дому не увезена, то моих рук не минует. Задние вороты я запер; дверь на маленькую лесенку также: и им нельзя миновать этой залы, а здесь-то я и стою на часах. Посмотрим: каким-то мелким бесом рассыплется передо мною Анисья.

ЯВЛЕНИЕ 2

Анисья и Иван.

А н и с ь я (выходит со свечою). Иван! Зачем ты здесь в эту пору?

И в а н. Любовь меня приводит сюда... умираю боюсь, чтоб ты от меня не ускользнула... только лишь барин лег почивать; а я и сюда... ах! Анисьюшка! Никогда ты мне столько не кружила головы, как теперь.

А н и с ь я. Поди вон отсюда поскорее; барыня тотчас выйдет сюда одеваться; она едет в маскарад...

И в а н. И ты с нею поедешь?

А н и с ь я. И я поеду...

И в а н. Да разве можно там быть служанке, где барыня?

А н и с ь я. Дурак! Ведь мы будем в масках, так кто узнает барыню с служанкой; а рубли-то одинакие за вход платят, что барыня, что служанка.

И в а н. Сходить было и мне туда...

А н и с ь я. Ты заврался; я того и гляжу, что барыня выйдет. Пошел вон, я говорю: думай не об маскараде; а отдай Крутону завтра письмо, как скоро он проснется.

И в а н. Ну, да уж не заботься, я свое дело знаю.

А н и с ь я. Да ты не потеряй его; ведь ты рохля.

И в а н. Как бы не так; ведь голова-то на мне.

ЯВЛЕНИЕ 3

Те же и Ветрана.

В е т р а н а. Что ты здесь делаешь, дура?

А н и с ь я. Да вот, сударыня! Этого болвана не могу отсюда выгнать.

В е т р а н а. Иван, зачем ты здесь?

И в а н. Я, сударыня, хоть и слуга... да ведь такой же человек: у всякого своя забота... и меня враг дернул влюбиться в Анисью; вы изволите ехать в маскарад, и ее берете с собою.

В е т р а н а. В маскарад?

А н и с ь я (ей, тихо). Да, сударыня! Я ему так сказала.

И в а н. А барин мой по этаким местам никогда не ездит; теперь он почивает, так и мне захотелось; да видите, туда надобно рубли платить.

В е т р а н а. На; вот тебе рубль, ступай и повеселись там.

И в а н. Нижайше благодарю вас. (В сторону.) Я повеселюсь, да и вас повеселю.

В е т р а н а (тихо, Анисье). Ты здесь завираешься; а теперь каждая минута дорога.

А н и с ь я (так же тихо). Да что ж делать, сударыня! Сам черт его сюда принес.

И в а н (во время разговора запер ту дверь, откуда вышла Ветрана). Посидите у меня здесь и натанцуетесь прытче всякого маскарада. Пойду теперь шарить по всему дому; авось, найду пропажу. (Уходит в середнюю дверь и ее запирает.)

ЯВЛЕНИЕ 4

Ветрана и Анисья.

А н и с ь я. Ни силу черт его унес.

В е т р а н а. Ну, что у тебя делает эта девчонка?

А н и с ь я. Что ей делать? Плачет, воет, просит меня, чтоб ее выпустить, обещает быть благодарною. На таковскую-то и напала; а как я наотрез во всем ей отказала, так она упала на стул и сидит как деревянная, ни слово не говорит; уставила глаза в одно место, да так и теперь сидит. Кто же ее в карету-то вытащит? Нам двоим с ней не сладить.

В е т р а н а. Сбегай скорей по маленькой лесенке в задние ворота, там моя карета, приведи моих лакеев; они ее снесут; я уж их закупила.

А н и с ь я (побежав к боковой двери). Тотчас, сударыня! Что это, как вы крепко захлопнули дверь. (Толкнув крепче.) Ах, Боже мой! Да эта дверь заперта.

В е т р а н а. Как заперта? (Бросаясь к двери, толкает ее.)

А н и с ь я. Да, заперта, сударыня; ну попались мы сами в клетку.

В е т р а н а. Обеги скорей через парадное крыльцо и...

А н и с ь я (бросаясь к средней двери). Ах! Сударыня! И эта дверь заперта.

В е т р а н а. Как это можно?

А н и с ь я. Ну, что мы станем делать! Это Ивановы шутки.

В е т р а н а. Запереть все двери! И это смел сделать слуга; а ты, негодная! Чего смотрела, ведь ты была здесь?

А н и с ь я. Да ведь и вы здесь были, и он все это сделал при глазах ваших.

В е т р а н а. Да зачем ты, негодная, сюда входила?

А н и с ь я. Как зачем, сударыня, сбираясь ехать, надобно везде посмотреть, чтоб не оставить чего надобного.

В е т р а н а. Умираю с досады и бешенства; стучи в дверь что есть силы: авось, кто-нибудь услышит.

А н и с ь я. Да ведь вы изволите знать, что прихожая очень далеко: дневальный лакей, хоть расстучись, так не услышит.

В е т р а н а. Это несносно! Все мои намерения, все мои предприятия уничтожены мерзким слугою: я думала всех взбесить; я расположила так хорошо; вышло все не то. Я сама сделалась жертвою моего плана. Эту девчонку найдут; она будет ругаться моим стыдом и мучением. Придет Нестор; его насмешливые взгляды... его адская улыбка, это ножи... это ножи для моего сердца. Где письмо мое к Крутону?

А н и с ь я. Вы приказали его отдать Ивану, чтоб он завтра по утру рано отдал Крутону; я и отдала его.

В е т р а н а. А! Теперь я понимаю... это письмо, конечно, прочтено. Ах ты глупая тварь! Не могла этого в безмозглой своей голове представить; да что я говорю, я сама глупа до крайности. Как я могла себя уверить, чтоб служанка могла быть верна своей госпоже? Это твои умыслы! Ты отдала письмо прежде, нежели надобно; ты согласилась с бездельником Иваном, таким же плутом, какова ты сама.

А н и с ь я. Вы обижаете меня, сударыня, я всегда вам верна.

В е т р а н а. Верна... верна!.. Молчи... не смей выговорить слова... Хорошо... хорошо меня поддели!.. Мастерская штучка!.. А при всем том я заперта: я в состоянии выброситься в окно.

А н и с ь я. Сударыня, подумайте, какая высота; вы убьетесь до смерти.

В е т р а н а. Что мне в моей жизни, когда не могу так жить, как я хочу - но что бы я теперь ни говорила, все это бесполезно: одно воображение, что меня так поймали, меня убивает - куда бежать? - что делать? - досада удушает. (Бегает в отчаянии взад и вперед.) Я вижу, приходят сюда, смеются надо мною, и сам бешеный Крутон, которым я играла, как хотела, стоит передо мною, смотрит на меня выпуча глаза... хохочет... его хохот раздирает всю душу мою... а! я задыхаюсь... (Указав на грудь.) Тут, жжет меня... жжет; дай воды, я умираю. (Упадает в кресла.)

А н и с ь я. Ах, Боже мой! Что мне делать? Ни спиртов здесь нет; ни воды достать нельзя; мы кругом заперты; что я буду делать? Барыня! Бедная барыня! (Слышен стук за дверьми.) Стучат, что будет с нами.

К р у т о н (за театром). Кто тут есть? Отопри.

А н и с ь я. Нельзя, сударь! Мы заперты сами.

К р у т о н. Я выломлю дверь, ежели не отопрешь.

А н и с ь я. Отодвиньте только задвижки; они с вашей стороны, войдите и помогите - барыня моя умирает.

ЯВЛЕНИЕ 5

Те же и Крутон.

К р у т о н (отбив дверь). А! Вы здесь; что я вижу? Это Ветрана? Что с нею сделалось?

А н и с ь я. Бездельник Иван нас запер; барыня так прогневалась, что лишилась чувств.

К р у т о н. Если ты не скажешь мне, где Евгения...

А н и с ь я. Какая, сударь, Евгения? Вы видите, в каком положении барыня моя, не кричите и помогите привести ее в чувство.

К р у т о н. Мой крик скорее заставит ее образумиться, нежели всякое попечение об ней. Где Евгения, говорю я! Куда скрыла ее эта фурия, этот дьявол, который все свое утешение полагает в том, чтобы мучить других.

А н и с ь я. Я, сударь, никакой Евгении не знаю.

К р у т о н. Лжешь, мерзкая прислужница злоковарной госпожи! Я бы тогда тебе поверил, если бы сумасбродная твоя барыня не старалась и меня сделать участником гнусного своего кова. Но ты не думай вывернуться у меня: ты мне все скажешь. Я открою проклятый ваш умысел и после употреблю все силы, чтоб ты и госпожа твоя были достойно наказаны.

А н и с ь я. Делайте, что хотите, только ради Бога, помогите мне прежде привести госпожу мою в чувство; после я вам все скажу.

К р у т о н. Когда так, я готов помогать. (Взяв ее за руку.) Она еще жива: пульс ее бьется. Боже мой! Она и в этом состоянии так прекрасна, что приведи самого дьявола, и тот, глядя на нее, почувствует жалость.

В е т р а н а (приходя в себя, слабым голосом). Все меня оставило, все, я уже не существую.

К р у т о н. Нет, к стыду своему, к мучению моему, ты еще существуешь.

В е т р а н а. Крутон! Это ты! Перестань мертвить меня своим взором; я не могу его вынести: я и так уже убита; а твои взгляды вторично меня умерщвляют. Ах! Мужчины безжалостливы.

К р у т о н. Если б ты имела хотя только одну тень чувствования, которое я к тебе имею; ты бы вдруг из адской фурии превратилась в прелюбезнейшего ангела. Видишь ли ты, как дорого тебе стоят твои замыслы! Заставляя всех страдать, чувствуешь ли, что всех мучения совокупно отзываются в одном твоем сердце. Если б ты видела, как истерзано прелестное лицо твое от терзаний души твоей; ты бы сама себя испугалась и не нашла бы нигде места скрыться от самой себя. Если б мужчины были безжалостливы, не было бы, может быть, женщин сумасбродных. Но знай, что эта же жалость, которая потворствует всем вашим прихотям, эта же жалость говорит моим языком: она возбуждает во мне все, чтоб сделать тебя счастливою. Отгони от себя ужасные правила ветренности светской, последуй только своему сердцу; его чувствования необманчивы; ищи удовольствия своего в простоте, в чувствительности, в любви, оно никогда не будет преследовано раскаянием. Дай почувствовать мне эту радость, что я, исправляя жребий твой, исправил твое сердце и нрав, и ты никому, кроме любви, тем обязана не будешь. Я все причины имею тебя ненавидеть, презирать, гнушаться тобою: но любовь моя повергает меня к ногам твоим. (На коленях.) Почувствуй жалость к себе самой; разбуди в себе чувствования добродетели, которые, черт знает, какая-то своенравная веселость усыпила: отдай мне свое сердце, а брату моему возврати Евгению, которую необузданная твоя опрометчивость хотела у него похитить.

В е т р а н а. Встаньте, я чувствую, что я недостойна любви вашей.

К р у т о н. И я это чувствую; но не могу выгнать тебя из моего сердца.

В е т р а н а. Так что ж тебя привлекает во мне?

К р у т о н. То, что ты будешь превосходить красоту свою нежностию своего сердца и прелестным нравом своим. Этот жестокий урок разольет на всю будущую жизнь твою совершенное к прежним твоим поступкам омерзение; и ты, оглядываясь на них, расположишь совсем напротив все будущие твои поступки. Надежда моя не обманчива; я сужу по себе; я сам был бешен, упрям, зол; я чувствую, что я был всем несносен.

В е т р а н а. Так, как я теперь.

К р у т о н. Так, как ты теперь... но брат мой...

В е т р а н а. У меня нет брата.

К р у т о н. Но есть у тебя человек, который больше имеет внимания к тебе, нежели к самому себе, и стоит только тебе отдать справедливость его чувствованиям, чтоб сделать себя и его счастливым.

В е т р а н а. Это невозможно, это невозможно.

К р у т о н. Невозможно! Почему? Неужли ты и теперь думаешь, что могут твои злобные намерения совершиться.

В е т р а н а. Нет, они все разрушились, и я теперь вижу сама, сколь бы они были пагубны для меня и для бедной Евгении: она бы ежеминутно стала проклинать меня. Я готовила вечные слезы невинной сироте; но теперь вижу, что вечное раскаяние будет смертельно раздирать мою душу; вижу, что досады, которые причиняла я тебе, обращаются все на меня; твое великодушие меня убивает, и чем более ты мне его оказываешь, тем более я чувствую всю безрассудность моих с тобою поступок... Ах! Ты не можешь вообразить себе, как мучительно женщине, если она сама принуждена будет возненавидеть свои поступки; это ужасное бремя несравненно бывает тягостнее, когда неудача в предприятии заставляет гнушаться теми намерениями, исполнение которых обольщало воображение. И если этот случай заставил меня образумиться, отказаться от всех ветреных затей, почувствовать цену твоего сердца; кто поверит мне, что я говорю чистосердечно?

К р у т о н. Я. И поверь мне, что без малейшего сумнения я тебе поверю, и еще почту себя совершенно счастливым, когда мне удастся уверить тебя, что ты можешь быть благополучна и можешь наслаждаться спокойствием и всеми приятностями жизни.

ЯВЛЕНИЕ 6

Те же и Бедняков (его ведут двое слуг).

В е т р а н а (увидя его). О Боже мой! Еще новая укоризна идет раздирать мою душу.

Б е д н я к о в. Отдай мне дочь мою, отдай, бесчеловечная женщина! Если надобна тебе жертва - вот грудь отца! порази ее, закрой глаза мои, чтоб они не видали пустоты в природе; они отверсты, но не видят дочери; отними слух мой, он не нужен мне; в него не ударяет голос моей Евгении; останови биение этого сердца, оно одно трепещет, когда все чувства мои уже умерли. Евгения! (Упадает на колена перед Ветраною.) Сжалься над бедным стариком, отдай мне дочь мою.

Е в г е н и я (за театром). Батюшка!

И в а н (отворяет боковую). Сюда, сударыня, поскорее.

ЯВЛЕНИЕ 7

Те же, Евгения и Иван.

Е в г е н и я (вбегая, бросается к отцу). Батюшка!

Б е д н я к о в. Милая дочь! (Упадает без чувств.)

Е в г е н и я. Он умер! Ах, несчастная! Что будет со мною? Батюшка! Батюшка! (Целует его руки.) Он умер, сударь! Видите ли, он умер! Батюшка! Не покидай твоей Евгении. Боже мой! Боже мой! Куда мне прибегнуть! Где искать помощи? (Упав на колени.) Милосердный отец! Услышь отчаянный голос последнего Твоего творения, подай отраду сироте беспомощной; не отнимай у меня отца. Когда все в мире Твоем оставило меня; неужли и Ты меня, Творец милосердный, оставишь? (Встав, смотрит на отца печально.) Горестная жизнь! На что я тебя имею! (В е т р а н е.) Он умер! Все ли исполнилось, чего ты хотела? Ты сказала, что вечные слезы будут моим жребием; ты обманулась; видишь ли ты, я не плачу - у меня нет слез; нет, говорю я, но трепещи, когда они польются, каждая капля будет пламень; пламень... он проникнет сквозь грудь твою и сожжет злобное твое сердце.

К р у т о н. Несчастная! Ты заставляешь меня плакать, а это я не помню, чтоб когда случилось в моей жизни.

Е в г е н и я. Вы плачете; а я не могу. Может быть, горячая слеза дочери, упав на грудь родителя, оживила бы его замерзлое сердце! А! Он открыл глаза; а! Он жив. Теперь я не бедная сирота; радость проникает все чувства мои. Боже! Благодарю Тебя... Ты услышал меня. (Бросаясь к отцу.)

Б е д н я к о в. Евгения! Это ты?

Е в г е н и я (в восторге). Это я, батюшка! Это я.

Б е д н я к о в. Я тебя опять вижу, ты мне возвращена.

Е в г е н и я. Так, батюшка! И уже ничто меня не разлучит с тобою.

Б е д н я к о в. Боже милосердый! Так я еще не умер? Я еще могу вкушать радость в моей жизни!.. Я держу в объятиях моих дочь; я прижимаю к сердцу милую мою Евгению; я еще могу на нее произносить мое благословение.

Е в г е н и я. Оно составляет верх моего блаженства; для него я только хочу жить, хочу им одним дышать, и кроме его все на свете мне не нужно. Радость! Радость! Оживляй все чувства моего родителя. Радость! Тобою вся душа моя наполнена. Злоба, теперь осмелься приступить ко мне с коварным насилием; один радостный мой взгляд умертвит всю ядовитую твою силу. (Встретясь глазами с Ветраною.) Вы хотели, чтоб горесть и отчаяние сопровождали все следы мои; но вместо того, видите ли, каким восторгом исполнили мою душу! Вдруг поражена внезапным и жестоким насилием вашим, я потеряла все силы к сопротивлению; я была разлучена с отцом моим. Я не знала, не мыслила, не чувствовала ничего; в окаменении моем я ждала всех ужасов, превышающих мое понятие. Первый удар у дверей моей темницы ангела, моего спасителя, едва не умертвил меня; но вот отец мой, я его вижу, и все вам прощаю. Кажется, я уже не помню, была ли я вами оскорблена?

В е т р а н а. Эти слова отъемлют у меня все чувства.

Б е д н я к о в. Евгения! Какое утешение разливаешь ты по сердцу моему. Так, любезная дочь! Прощать своих злодеев есть первая добродетель благородной души.

К р у т о н. Ах! Для чего эта добродетель так редка в свете. (Слышен за кулисами топот бегающих людей.) Что за стук, что это значит?

ЯВЛЕНИЕ ПОСЛЕДНЕЕ

Те же и Нестор. Несколько слуг со свечами.

Н е с т о р (вбегая, увидел Евгению). Евгения! Ты нашлась - а! Теперь душа моя на своем месте... Любезный! Почтенный отец! поверь сердцу моему, что я... (Увидя Ветрану.) А, сударыня! Вы не изволили еще уехать? Как же? Вы писали, что я вас выгнал из своего дома. Кажется, до вашего письма этого мне в голову не входило; а теперь, если это вам не противно будет, я бы желал, чтоб исполнилась самым делом ваша на меня клевета. Но я даю вам время рассуждать об этом столько, сколько вам заблагорассудится. А только позвольте мне спросить у вас: какое вы имели намерение, похищая девицу, убивать почтенного ее родителя, мертвить ее самое и смертельно огорчать мое сердце. Вы хотели посеять раздор и непримиримую вражду между братьями. Что, если б все это вам удалось? Если б брат убил брата, если б отец лишился жизни, лишась дочери, если б, наконец, эта невинная сирота...

Е в г е н и я (прерывая его). Ради Бога, перестаньте. Видите ли, как она страждет, а наши беспокойства все уже прошли.

Н е с т о р. Видите ли, какую добрую душу стремилася поразить ваша злоба! - Евгения! Ты час от часу более восхищаешь меня. Отец мой! Простите мне, что неосторожность моя доставила вам несколько горестных часов. Я все старание употреблю, чтоб в объятиях любви и детской покорности вы их навсегда забыли.

Б е д н я к о в. Я увидел дочь мою, услышал ее голос и забыл всякое огорчение.

Н е с т о р. И я также, видя вас, все забыл, кроме того, что я отдал свое сердце Евгении, а она мне свое, и что согласие твое утвердило взаимный наш обмен. Итак, все вместе будем благодарить Бога, что провидение Его не допустило совершиться злодеянию. (Ветране.) Признайте и вы благость Его: оно, разрушив намерения ваши, избавило вас самих от совершенной погибели и вечного раскаяния.

К р у т о н. Брат! Ты женишься на Евгении; этот добросердечный старик будет наслаждаться тихою и спокойною старостию в объятиях любезных детей своих. А я как был, так и останусь навсегда сиротою: не нужен мне тот раздел, который ты добровольно сделал со мною, я отказываюсь от всего; возвращаю тебе твое имение. Что мне в богатстве, когда нет у меня подруги, с кем бы разделить его! Я бы и самую жизнь мою возненавидел, если б не имел приятных минут увидеть счастие.

В е т р а н а. Теперь-то я чувствую всю меру нестерпимой горести: никогда так мучительно не отзывались в сердце моем слова твои, как теперь. Великость вины моей дала мне почувствовать, сколь много я тебя люблю; люблю и чувствую, что я недостойна любить тебя. Забудь навсегда ту, которая имела варварское утешение огорчить тебя: ветреность моя не давала мне времени размыслить, что ничто так не унижает женщину, как безрассудное своенравие, и чем больше мыслит она играть любовником, тем ужаснее будет ее жизнь, когда достойное презрение покроет все дни ее жизни. Я испытываю теперь это горькое состояние; я даже не могу надеяться, чтоб слезы мои когда-нибудь могли потушить страсть мою и раскаяние; горесть, горесть будет вечною спутницею моею. Мне ничего больше не осталось.

К р у т о н. Осталось еще у тебя сердце Крутона - оно любит тебя.

В е т р а н а. А! Эти слова умерщвляют меня. Нет; я недостойна, недостойна, говорю я. Ненависть, ненависть твоя может сколько-нибудь облегчить...

К р у т о н. Ненависть! Какая несносная участь моя! Вечно встречаю я одни только препятствия; вечно все идет мне напротив. Когда я искал любви твоей, когда я отдал бы жизнь мою за то, чтоб услышать признание твое в любви ко мне, тогда ты меня тиранила своею ветреностию; теперь, когда ветреность твоя пошла к черту, а осталась одна только любовь твоя ко мне, - ты сию минуту это мне сказала, - на что ж ты хочешь, чтоб я тебя ненавидел? Но быть так, ты будешь мною довольна. Согласись только отдать мне свое сердце; я столько тебя люблю, что - хорошо! - я принужу себя, я ненавидеть тебя буду, буду. Неужли и теперь не веришь, что я тебя люблю.

Е в г е н и я (Н е с т о р у). Вы рождены благодетельствовать другим, вы умеете вокруг себя рассыпать удовольствие и радость: сделайте еще доброе дело; убедите ее согласиться на желание вашего братца, заставьте их обоих почувствовать свое счастие в любви.

В е т р а н а. И ты печешься о моем счастии? Ты, которую я столь жестоко огорчила?

Н е с т о р. Видите, все вами огорчены, и все хотят вашего счастия. После этого упрямиться вам не должно: сделайтесь в первый раз в жизни сговорчивою. (Взяв ее руку.) Брат! Вот тебе рука бывшей моей невесты; а я, с согласия отца, получаю руку настоящей моей невесты. Поздравим друг друга с благополучным окончанием наших желаний и будем жить счастливо.

Б е д н я к о в. Дай Боже, чтоб с сей минуты ничто не нарушало вашего спокойствия.

Н е с т о р. Евгения, и ты, Ветрана, обнимитесь!

Е в г е н и я. С превеликим удовольствием.

В е т р а н а. Оно блистает на лице твоем; а я не могу предаться ему, чувствуя, что виновата перед тобою. (Обнимаются. К р у т о н у.) Я предаюсь судьбе моей и, отдавая тебе руку мою и сердце, клянусь, что сколько прежде тебя огорчала, столько буду стараться, чтоб все минуты жизни моей посвящены были твоему спокойствию.

К р у т о н. Верю, верю, милый друг! Ветрана! Ты моя! Что прошло, то умерло; мы все счастливы. Пусть черт возьмет все огорчения.

Н е с т о р. И я согласен с тобою отправить их к черту; но если б не было на свете никаких огорчений, тогда б мы не знали цены счастия и утех... теперь мы все наслаждаемся его отрадами, и завтра пред алтарем утвердим сладостный союз супружеством.

И в а н. А про Ивана-то и забыли, сударь. Ведь и я Анисью простил во всех ее каверзах, даже и про пощечину-то забыл; так не худо бы и нам с нею под венец. Ну, что молчишь, плутовка! Уж я вижу, что и тебе хочется быть моею, да молвить-то не смеешь.

А н и с ь я. Как бы не сметь, если позволит барыня.

К р у т о н. Она позволит, я за это отвечаю.

Н е с т о р. А я отвечаю за ее приданое.

И в а н (взяв Анисью за руку). Ну, сударь! Теперь и я скажу, что все здесь счастливы.

Н е с т о р. Этот день будет нам памятен навсегда, в который детская любовь и невинность восторжествовала над своенравием; и ветреность, устыдясь себя, исторгла из сердца порок и почувствовала, что нет на свете другого счастия, кроме исполнения добродетели.

Конец