МЕЛОДРАМА, драматургический жанр, характеризуемый стремлением к преувеличенным драматич. эффектам морально-поучительного свойства. Термин «М.» впервые употребляется в середине 18 в. в своем этимологии, значении (от греч. melos — музыка, drama — действие) для обозначения драматич. произведений, сопровождаемых музыкой. В частности, Руссо назвал М. свою лирич. пьесу с музыкой «Пигмалион» (1778). В своем классическом виде М. оформилась во Франции. Возникнув непосредственно после Термидора и достигнув наибольшего расцвета в эпоху Консульства, Империи и Реставрации, мелодрама явилась идейным детищем термидорианской реакции, озабоченной усмирением народа, восстановлением «священных» прав капиталистич. собственности, пропагандой морали покорности и проповедью веры в «доброе провидение» буржуазного общества. М. обратилась к авантюрным сюжетам «романа ужасов» (Дюкре-Дюмениля, Анны Ратклиф и др.) с «кровожадными извергами», «невинными жертвами», подземельями, гробницами, призраками и т. д. На амплуа «злодеев» выступали нарушители законов капиталистич. собственности. «Невинные жертвы» воплощали покорность и веру в силу буржуазной добродетели. Преследование «невинной жертвы» завершалось неизменным вмешательством «доброго провидения», каравшего порок и награждавшего невинность. Демагогическая сущность М. сказалась в сугубом догматизме ее структуры и ее эффектов. М. до крайности упрощала свои образы, сводя их к четырем постоянным типам-амплуа: влюбленному герою, добродетельной героине, черному злодею и добродушному комику-простаку.
Лоезель-Треогата — первый писатель, к-рый написал М. («Страшный лес», 1797). Славу общепризнанного законодателя М. приобрел Тильбер де Пиксерекур (1778—1844), написавший до 120 пьес с характерными названиями — «Виктор, или дитя леса», 1797; «Селина, или дитя тайны», 1800; «Человек о трех лицах», 1801; «Жена двух мужей», 1802, и др. Фельетонная критика эпохи прозвала Пиксерекура «Корнелем бульваров». Либеральное направление мелодраматич. жанра в 1820-х гг. представлено многочисленными пьесами Фредерика дю Пти-Мере, Буари, Антье и особенно Виктора Дюканжа, чья мелодрама «Тридцать лет, или жизнь игрока» (1827) имела общеевропейский успех. В 1830—40-х гг. формой М. воспользовалась мелкобуржуазная демократич. пропаганда: на ролях «злодеев» вместе с дворянами и попами стали появляться банкиры, спекулянты, промышленники. Прославление рабочей блузы, филантропии, противопоставление бедности и богатства стали в этот период излюбленными мотивами жанра. Таковы мелодрамы Эжена Сю, инсценировки его романов, затем Феликса Пиа («Разбойник и философ», 1834, «Два слесаря», 1841, «Парижский тряпичник», 1847) и Эмиля Сувестра («Богач и бедняк»). Абстрактное морализирование М. и на этот раз подменяло реальную критику буржуазного общества. Это отметил уже Маркс, разоблачивший адвоката благотворительности — Сю и Пиа как носителя «„мелодраматической“ лжи, апеллирующей к сердцу обывателя» (Маркс и Энгельс, Соч., т. XXII, стр. 39). После Парижской Коммуны французская мелодрама вновь возвращается к охранительным тенденциям буржуазной морали, продолжая существовать в течение второй половины 19 в. на положении «драмы для народа» («Две сиротки» д’Эннери, 1874, «Два подростка» де Курселя и др.). В конце 19 в. против М. выступил Р. Роллан. Пропагандируя подлинно народный театр, опирающийся на революционное движение масс, великий гуманист разоблачает буржуазную М. как «великого мастера морочить голову». В течение всего 19 в. франц. М. была образцом этого жанра для всех европейских стран.
Русская М. нашла свое первоначальное применение в драматургии, насаждавшей идеи «самодержавия, православия и народности». В этом духе писались пьесы Кукольника («Рука всевышнего отечество спасла», 1832, и др.), Н. Полевого («Параша Сибирячка», 1840, и др.), Зотова, Беклемишева и др. В 1860—90-х гг. русская бытовая мелодрама (В. Дьяченко, П. Невежин и др.) настойчиво насаждается в т. н. народных театрах, основываемых при прямом содействии крупной буржуазии в промышленных районах Москвы, Петербурга, Одессы и других городов в целях благонамеренного «просвещения» рабочих масс.
После победы Великой Октябрьской социалистической революции, в первые годы нэпа, нек-рые советские драматурги (Ромашов, Файко и др.) испытали на себе влияние буржуазной М., но в дальнейшем с ростом критического отношения к культурному наследию прошлого и развитием принципов социалистич. реализма увлечение мелодраматич. эффектами стало изживаться. Свой мнимо-«народный» характер, антиреалистичность, низкое эстетич. качество М. обнаруживала в течение всего своего историч. развития. Это и помешало ей иметь успех в советском театре.