Аверченко А. Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
М.: Изд-во «Дмитрий Сечин», 2015.
АНГЛИЯ ТРОНУЛАСЬ
править|
…Один из коммонеров заявил Бонар Лоу: «Довожу до сведения достопочтенного джентльмена, что большинство членов палаты намерено объявить забастовку в том случае, если правительство будет упорствовать в отказе увеличить оклады депутатам». Из газет
|
К сожалению, газеты не приводят ответа Бонар Лоу на это заявление.
По частным же сведениям (одна версия), он ответил, что заявление члена палаты имеет отношение к русскому вопросу, который еще не разбирался; по другой версии, в дело вмешался Ллойд Джордж, который, водя в последнее время компанию с большевистскими агентами, на заявление члена Палаты ответил не свойственным ему раньше веселым тоном на чистейшем русском языке:
— Наплевать!
И, игриво подмигнув интерпелянту, вышел из палаты, насвистывая «яблочко».
Из последующего можно с большим основанием вывести, что вторая версия была ближе к истине, потому что не прошло и трех недель, как коммонеры, возмущенные ответом Ллойд Джорджа, действительно забастовали.
Правда, они по своей неопытности не знали, с чего начать, но тут на выручку появились вечно вертевшиеся в палате и ко всему принюхивающиеся «дипломаты» Красин и Каменев.
Под их руководством дело закипело: быстро смастерили из жилета главного швейцара красный флаг, напечатали прокламации, озаглавленные «Долой всемирных угнетателей!», и один из забастовщиков, взойдя на трибуну, решительно заявил спикеру:
— Довольно вы попили нашей кровушки!.. Будя.
В знак того, что заседание продолжается, спикер снял шляпу, но это не помогло; все встали, топая ногами, и член палаты Асквит крикнул:
— Долой десять министров-капиталистов!! Да здравствует Четвертый Интернационал!!
— Третий! — крикнул сверху Красин.
— Только третий? — удивился добродушный Асквит. — Медленно же вы это делаете.
И он доверчиво обернулся к Красину:
— Теперь же дальше что?
— Хорошо бы спикера вывезти на тачке.
— У нас тачек нет.
— Непростительная небрежность.
— Да и кто бы его вывозил?
— Вы же.
— Простите, сэр, — с достоинством возразил Асквит, — но члены Британской Палаты Общин никогда не были лошадьми.
— Гм, — растерялся Красин. — Это совершенно новая точка зрения. Ну, тогда просто высыпайте на улицы и стройте баррикады.
Сэр Асквит озабоченно оглядел свои руки и спросил:
— Строить? А нельзя ли их того… сдать в подряд?
— Да что это вам, беговой павильон, что ли? Должны сами строить.
— Но мы еще не знаем, где городская земельная комиссия отведет нам участок для постройки…
— Плюньте вы на комиссию! Стройте поперек Пикадилли!
— А, может быть, вдоль? Чтобы не мешать движению экипажей, а?
— Тьфу!! Пойдем, там видно будет.
По дороге к забастовавшим коммонерам присоединились булочники. Вообще, замечено: где бы, когда бы и кто бы ни забастовал — обязательно за компанию бастуют булочники. Ни одна булочная душа не может вынести равнодушно зрелища чужой забастовки.
Когда пришли на Пикадилли, Красин, хлопотавший и суетившийся больше всех, подобно распорядителю от бюро на похоронах, сказал:
— Теперь стройте баррикады!
— Из чего же их строить? — спросил обстоятельный представитель Хиккей-Хаса.
— Из чего попало! Пустые ящики, телеграфные столбы, доски, бревна…
— В таком случае мы должны прежде всего открыть кредиты, сделать ассигновку и послать представителя на лесной двор для закупки необходимого матер…
— Ах, чтоб ты провалился! Вот не сваришь каши с этими людьми. Булочники! Вас угнетают, из вас пьют кровь — чего ж вы стоите так?! Ломайте решетки, выворачивайте телеграфные столбы, опрокидывайте трамваи, опутывайте все проволокой… «Это будет последний, решительный день!». Ну, живо!
К вечеру булочная баррикада была готова. Была она довольно жидковата, довольно низковата, «не выпечена» — как заметил один строитель, и для постоянного жилья не годилась, но временно, по уверению Красина и Каменева, на ней можно было продержаться…
Красин сбегал куда-то и притащил целую охапку револьверов, ружей и ручных бомб.
Разобрали. Залегли.
Ждали всю ночь. Ждали все утро.
— Чего мы ждем? — спросил, позевывая, представитель графства Сюррей.
— А вот сейчас правительственные войска подъедут, стрелять будут.
— All right! А зачем?
— Что зачем? Зачем будут стрелять? Чтобы нас разогнать.
— Этим и кончится?
— Зачем этим? Мы должны бороться до последнего патрона.
— Чего ж они не едут?
— Сейчас, вероятно, подъедут.
Прошло еще часа три томительного ожидания.
Представитель Йоркшира, встревоженный, спросил:
— А, может быть, правительство не знает о нашей баррикаде?
— И верно. Чего мы будем сидеть как дураки. Надо бы сообщить правительству.
— Действительно, безобразие!! Бездействие власти! Пишите им записку с нашим адресом!!
Асквит написал:
«Известно ли правительству, что мы забастовали и сидим на баррикаде (адрес — Пикадилли, около дома № 47), известно ли, что мы ждем нападения правительственных войск, а если известно, то почему правительство не нападает на нас?!.. N. bene. Запрос признать спешным».
Записку послали с булочником. Ждали еще 3 часа. Ждали еще 6 часов.
Потом накинулись на Каменева и на Красина:
— Почему вы нас поставили в дурацкое положение?! Почему никто не нападает?!
— Мы ж тут при чем, сэры? Мы хотели как лучше… А, может быть, мы уговорим булочников прекратить забастовку, обойти баррикаду с другой стороны и напасть на нас? Все-таки драка будет.
— Спасибо вам. Я не знаю, как кто, а я ухожу домой.
— А я в палату.
— И я. И я. Предъявим правительству официальный запрос.
Баррикада опустела.
…Спикер снял шляпу. Заседание палаты открылось.
Палата сейчас же внесла правительству запрос.
Палата: Известно ли правительству, что члены палаты построили на Пикадилли баррикаду? А если известно, то почему правительственные войска не напали на нас?
Правительство: Известно ли палате, что члены ее неприкосновенны? А если известно, чего ж она пристает к нам с запросами? Как мы могли прикоснуться к неприкосновенным?
Палата: Но мы забастовали! Раз мы не работаем, какая там неприкосновенность?
Правительство: Забастовка — временное состояние Члена Палаты. Только официальное сложение своих полномочий делает его прикосновенным.
Палата: Так мы слагаем свои полномочия и бастуем!
Правительство: Тогда вы можете и не бастовать. Тогда вы вообще свободны!
Палата: Фу, черт!.. Вот запутались. Считаем инцидент исчерпанным.
Правительство: Давно бы так. Правительство тоже считает инцидент исчерпанным и переходит к очередным делам.
Все довольны.
Кроме Каменева.
Кроме Красина.
Красин утешает Каменева:
— Ничего, Володя (партийная кличка). Мы надавим на булочников. Так как они имеют отношение к кулинарии, то, может быть, с помощью их мы и заварим в Лондоне кашу!..
КОММЕНТАРИИ
правитьВпервые: Юг России, 1920, 1 (14) августа, № 104 (297). Печатается впервые по тексту газеты.