Английская промышленность править
Внешнее утеснение рождает всегда внутреннее согласие. Северные Американские Области прежде революции были весьма не дружны, так что Великобритания с трудом заставляла их действовать соединенными силами против французов и диких народов. Еще за несколько месяцев до явного возмущения Франклин уверял, что один несносный деспотизм Англии может прекратить взаимную вражду американских областей. Когда же английское министерство неблагоразумным образом изъявило упорство в мерах, ненавистных колониям, тогда все умы и сердца обратились к одной цели, и свет с удивлением увидел геройство земледельцев. Англия представляет ныне такое же великое зрелище. Народ, живущий по большей части для торговли, промышленности, земледелия и роскоши, вдруг является с оружием в руках и готов отразить надменного неприятеля, который, еще не имея довольного числа судов для переезда через канал, делит уже в мыслях английские сокровища и земли. Люди, бывшие всегда разных партий, забывают несогласие мнений и с ревностью окружают трон монарха добродетельного. Принцы становятся в один ряд с простыми солдатами; министры, выходя их своих кабинетов, учатся военному искусству; юрисконсульты скидывают с себя черные мантии и надевают красные мундиры; даже знатные англичанки составляют полк женский[1]!
В таких обстоятельствах и сама английская промышленность должна была заразиться воинским духом. Лондон и другие большие города похожи теперь на рынки, какие бывают при лагерях. Все нужное для войны и для солдатской жизни делается и представляется глазам в разнообразных видах. Всякий лавочник хочет торговать вещами, потребными для воинского стана, и находит способ иметь двойной барыш. Любопытно видеть, как все механические искусства пользуются сим случаем для своей выгоды. Длинные лондонские улицы, где лавка примыкает к лавке, везде исписаны словами: «military» («военное»), например: «Здесь продаются военные шляпы, военные шпаги, военные лядунки…» — и так далее. Ремесленники, непосредственно работающие для солдат, удивительным образом наживаются: портные, сапожники, оружейные мастера и другие. Книгопродавцы изъявляют великое патриотическое усердие и печатают только наставления для офицеров, правила солдатские, ручные книги для военных лекарей, для артиллеристов, канониров — описания кровопролитных сражений и воинские песни. Граверы также отличаются своим усердием: карикатуры на Бонапарте и на французскую высадку бесчисленны, и народ с величайшим удовольствием платит за них деньги. Каретники выдумывают легкие походные коляски, столяры делают складные походные столики и проч. Бирмингемские фабрики заняты отливанием мундирных пуговиц: всякий полк, всякий корпус волонтеров имеет особенные, с разными знаками или надписями.
И самые женщины, гордясь мужеством отцов, супругов и братьев, показывают своей одеждой, что в них действует такой же дух геройства. Знатные вместо шляп и чепчиков носят теперь шишаки соломенные, сафьянные или шелковые. Золотые булавки их имеют вид какого-нибудь оружия: пушки, копья, шпаги; серьги представляют щиты или шлемы. На зубочистках и готовальнях изображены патриотические надписи; а гребни должны украситься медальонами героев, которые отличатся храбростью в первых сражениях.
Английская промышленность: Письмо из Лондона: (Из нем. журн.) / [Пер. Н. М. Карамзина] // Вестн. Европы. — 1803. — Ч. 12, N 21/22. — С. 33-36.
- ↑ Леди Джернингам набирает полк женщин, чтобы в случае неприятельской высадки отгонять скот от берегов.