АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ ШИРЯЕВЕЦ
правитьАВТОБИОГРАФИЯ
правитьАнтология крестьянской литературы послеоктябрьской эпохи
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. МОСКВА 1931 ЛЕНИНГРАД
Родился я в 1887 г. в с. Ширяеве, Симбирской губ., в Жигулях. Окончил церковно-приходскую школу, затем пробыл два года в Самарском городском училище.
Отец и мать из крепостных крестьян, приписавшиеся к мещанскому сословию. Мать неграмотна, отец выучился грамоте самоучкой, кое-как. Был приказчиком по полевым работам, на известковом заводе, лесным об’ездчиком, одно время торговал камнем.
Я служил чернорабочим на бумаго-красильной фабрике (Самара), состоял писцом у казенного лесничего (Ставрополь — Самара).
В 1905 г. переехал в Туркестан и поступил в почтово-телеграфное ведомство, которое оставил только в 1919 г.
Стихи начал писать с 7-8 лет, печатаюсь с 1908 г.
Для большей ясности автор этих строк разбивает свою жизнь на периоды: 1887—1893 гг. появление на свет в Ширяеве. Жигули. Волга. 1893—1897 гг. жизнь в селе Старая Бириарадка. Лесная сторона. Мордва. Начало ученья в земской школе. 1897—1899 гг. Обратный переезд в Самару. Снова родное. Жигули. Волга. Волжский хмель. Продолжение; и окончание ученья в церковно-приходской школе. 1900—1905 гг. Смерть отца. Переезд в Самару. Ученье в городском училище. Поиски работы. Поступление на бумаго-красильную фабрику. Служба в Ставрополе-Самарском. 1905 г. Переселение в Туркестанский край. 1905—1915 гг. Безвыездно в Азии. 1915 г. Удалось вырваться на родину (отпуск). Неистовая радость и горькое сознание, что «песенка допета». С 1915 г. опять Азия.
Примечание: настоящая автобиография взята из книги П. Заволокина: «Современные рабоче-крестьянские поэты». — Л. Р.
Отец и мать из крепостных, приписавшихся к мещанству. Родился в селе Ширяеве-Буераке, Симбирской губ<ернии>, — одном из живописнейших мест на Волге — в 1887 г. Отец служил на известковом заводе. Переехал в с. Бинарадку (Самарской губ<ернии>), где поступил в местные объездчики. Жили в глуши, в лесу, потом перебрались в село, населенное мордвами. Там я поступил в земскую школу, но окончить не пришлось. В 1897 г. отец бросил службу и мы все обратно вернулись в Ширяево. Здесь поступил в единственную в селе школу — церк<овно>приходскую, которую и окончил в 1898 г. Читал книги, заносимые в село торговцами-лубочниками. Первым прочитанным поэтом был Кольцов, потом Лермонтов. Писать стихи начал еще в Бинарадке, когда мне было лет 9-10. В 1900 г. отец скончался. Умер от разрыва сердца. Погоревали, погоревали, и «ликвидировав» свое дело, переехали в Самару. Страшно бедствовали. В 1902 г. я поступил чернорабочим на бумаго-красильную фабрику. Пробыл там 9 месяцев. В 1903 г. поступил писцом в канцелярию казенного лесничего в городе Ставрополе-Самарском. В 1904 г. снова переезд в Самару. Пытался поступить в табачный магазин, на жел<езную> дорогу, но безуспешно. В том же году написал «одним махом» два рассказа и понес их в «Самарский курьер». Один приняли. В другую газету понес стихи. Похвалили. В 1905 г., по совету тетки, перекочевал в Ташкент. Поступил учеником в почтово-телегр<афную> школу. В 1906 г. вышел «чиновником», не имеющим чина. Первое произведение было напечатано в 1908 г. в газете «Туркестанский курьер». С этого года стал печататься во всех изданиях Туркестана. Помещал исключительно стихи. С 1912 года стал перебираться в столичные издания. Встретил одобрение со стороны Николая Клюева, Ив<ана> Бунина, сердечный прием встретил у Сергея Городецкого.
<1913>
Отец и мать — из «крепостных», приписавшиеся к мещанству. Отец служил приказчиком: на полевых работах, на известковом заводе, и лесным объездчиком.
Я родился в 1887 г. в с. Ширяеве-Буераке, Симбирской губ<ернии> — одном из живописнейших мест на Волге. Отец тогда служил на известковом заводе. Из-за каких-то неприятностей с владельцем завода в 1893 г. рассчитался, и мы переехали в с. Бинарадку (Самарск<ой> губ<ернии>), где отец поступил в лесные объездчики. Жили в глуши, в лесу. Потом перебрались в село. Там я поступил в земскую школу. Окончить ее не пришлось: в 1897 г. отец бросил службу, и мы обратно переехали в Ширяево. Отец открыл свое маленькое дело — торговлю камнем. Хотя отец и пил запоем, но, в общем, дела шли недурно, и мы принадлежали к «деревенской аристократии»… Я поступил в единственную в селе школу — церковно-приходскую, которую и окончил в 1898 г.
Читал книги, заносимые в село торговцами-лубочниками, вроде: «Бова королевич», «Еруслан Лазаревич» и т. д. Первым прочитанным поэтом был Кольцов, потом Лермонтов. Иногда отец выписывал «Родину» или «Ниву».
Отец готовил меня к той же деятельности, заставлял следить за ходом дела, но я всячески уклонялся, за что получал трепку. Отец был очень добрый человек; во хмелю буйствовал, потом плакал и просил у нас с матерью прощения. Любил играть на гармонике какой-то грустный мотив, который у меня в памяти до сих пор. Этот мотив, по-видимому, действовал на него самым угнетающим образом, — на глазах у него появлялись слезы, и он начинал рассказывать о своей родине и молодости (он родился в Тамбове).
Писать стихи начал еще в Бинарадке, когда мне было лет 9-10. Это были вирши, без всякого смысла. Помню, таких стихов у меня составилась целая маленькая тетрадочка. Потом она куда-то затерялась.
В Ширяеве я тоже продолжал свои опыты. Но сочувствия, кажется, не встречал.
Брат Петр и сестра Александра умерли еще до моего появления на свет. Поэтому я рос одиноким. Когда отец служил на заводе, работавшие там, и на барках «бывшие люди» баловали меня; сажали на колени, угощали сластями, пели песни…
В 1900 г. отец скончался. Умер он от разрыва сердца, на пароходе. Погоревали, погоревали, и «ликвидировав» свое дело, переехали в Самару. Начал учиться в городском, но средств не было и пришлось уйти из второго класса. Страшно бедствовали, распродавая последний скарб. И если я не умер с голоду — только благодаря матери, которая частенько сидела сама впроголодь, лишь бы сытнее накормить меня.
В 1902 году поступил чернорабочим на бумагокрасильную фабрику. Пробыл там около 9 месяцев. Получал сначала 10, потом 15 руб. в месяц…
В 1903 г. поступил писцом в канцелярию казенного лесничего, в г. Ставрополь-Самарский. В сравнении с фабрикой это был настоящий рай… Прослужил там немного более года. Так как склонности углубляться в мудрость канцелярщины я не чувствовал, и любил больше, мечтая, созерцать Волгу и живописные Жегулевские горы — мне было предложено искать другое место…
В 1904 г. снова переезд в Самару. Пытался там поступить в табачный магазин, фотографию, склад сельскохоз<яйственных> машин, жел<езную> дорогу и кое-какие другие места, но безрезультатно.
В том же году написал «одним махом» два рассказа и понес их в г<азету> «Самарский курьер». Один забраковали, другой приняли. Но увидеть его в печати мне не пришлось: не пропустила предварительная цензура. Так, по крайней мере, объяснял редактор.
В другую газету понес стихи. Похвалили, но советовали лучше заняться прозой, «так как стихи теперь никто не читает»…
«Выступил» в печати заметкой о похищенном у соседей самоваре… Рад был и такому выступлению…
В этом же году послал два стих<отворения> в «Журнал для всех». Получил письмо, в котором писали<, что> «хотя ваши стихи и не могут [быть] напечатаны, но редакция нашла, что они написаны очень недурно, и просит присылать еще, Бог даст, и выдадутся годные для напечатания»… Но я был огорчен и больше туда не посылал.
В 1905 г. по совету тетки (сестры матери) перекочевали в Туркест<анский> край, в Ташкент. Проходив без дела месяца три, поступил учеником в п<очтово>-т<елеграфную> школу. В 1906 г. назначен «чиновником», не имеющим чина… В этом звании пребываю до сего времени. Исколесил чуть не весь этот край.
Первая вещь была напечатана в 1908 г. в газ<ете> «Турк<естанский> Курьер». Это был фельетон в стихах и прозе «Наградные» из почт<ово->тел<еграфной> жизни. С этого года помещаю стихи почти во всех турк<естанских> изданиях.
С 1912 г. начал пробираться в столичные… Очень многим обязан редактору «Народн<ого> журнала» Е. К. Замысловской. Встретил одобрительное отношение со стороны поэта Апполона Коринфского, также Николая Клюева, который сначала разнес меня в «пух и прах», потом похвалил…
Живу сейчас среди казенной обстановки, людей «в футляре», под гнетом бесчисленных грозных циркуляров, не допускающих за человеком никаких человечьих прав… Но никакие циркуляры не вытравят из меня любви к литературе вообще, и поэзии в частности, — только этим и дышу…
г. Чарджуй
7 ноября 913 г.