Каждый языкъ распадается на нарѣчія, а эти послѣднія на поднарѣчія и говоры. Съ точки зрѣнія развитія языка, всѣ такія діалектическія отношенія возникаютъ не сразу, а лишь весьма постепенно изъ первоначальныхъ незначительныхъ различій, которыя, увеличиваясь съ теченіемъ времени, даютъ начало главнымъ подраздѣленіямъ языка, т. е. нарѣчіямъ, въ которыхъ въ свою очередь появляются новыя, болѣе частныя различія, служащія основаніемъ для поднарѣчій; говоры же являются уже наиболѣе поздними продуктами діалектическаго развитія языка. Каковы же факторы всякаго діалектическаго развитія? Выше (см. стр. 77) мы уже разъяснили, что языкъ съ теченіемъ времени необходимо долженъ видоизмѣняться благодаря фактору смѣны генерацій. Но одно это обстоятельство еще не можетъ объяснить возникновенія нарѣчій или говоровъ въ языкѣ, ибо если бы говорящіе извѣстнымъ языкомъ могли всегда составлять одно тѣсно сплоченное небольшое общество, то ихъ говоръ хотя и измѣнялся бы, но равномѣрно во всѣхъ частяхъ населенія, и слѣдовательно не распался бы на діалектическія различія. Однако умноженіе населенія и экономическія условія заставляютъ однообразное по говору населеніе разъединяться и разселяться по разнымъ мѣстамъ. При этомъ тѣ легкія варіаціи языка, которыя нивеллировались раньше при совмѣстной жизни населенія, теперь, съ разъединеніемъ его, могутъ получить свое особое развитіе, при нѣкоторомъ вліяніи и со стороны новыхъ географическихъ условій.[1] Къ моменту разъединенія присоединяется затѣмъ факторъ сосѣдства уже съ другими говорами или языками, отличными отъ діалектовъ, съ которыми то же населеніе соприкасалось раньше. Понятно, что сосѣдство, ведущее вообще къ взаимодѣйствію говоровъ, теперь будетъ вызывать въ данномъ говорѣ уже другія видоизмѣненія, чѣмъ тѣ, какія онъ испытывалъ при прежнемъ сосѣдствѣ. Усложненіе діалектическаго развитія происходитъ также вслѣдствіе смѣшенія народностей, при чемъ одна народность ассимилируется по языку къ другой; въ этомъ случаѣ говоръ будетъ содержать нѣкоторыя особенности, пріобрѣтенныя имъ отъ языка поглощеннаго племени. При всѣхъ этихъ усложненіяхъ нельзя забывать и того, что въ области разныхъ говоровъ могутъ самостоятельно возникать сходныя явленія; это требуетъ большой осторожности отъ изслѣдователя, который долженъ выяснить, чему приписать такое сходство — ближайшему генетическому сродству, переселенію, смежнымъ говорамъ, или же самостоятельному процессу.
Подобный именно процессъ діалектическаго роста подъ вліяніемъ указанныхъ факторовъ мы вправѣ предположить и по отношенію къ возникновенію и развитію аріо-европейскихъ языковъ изъ предполагаемаго для нихъ праязыка. Постепенное діалектическое развѣтвленіе этого послѣдняго Шлейхеръ представилъ въ видѣ слѣдующаго т. наз. „родословнаго“ или „генеалогическаго дерева“ (см. приложенную таблицу): Другіе ученые представляли иначе картину развѣтвленія аріо-европейскаго праязыка, принимая напр. другой путь распаденія грекоиталокельтскаго единства и т. п. Но противъ такого упрощенно-схематичнаго представленія послѣдовательнаго вѣтвленія аріо-европейскаго праязыка, вдобавокъ неодинаково представляемаго отдѣльными учеными, не замедлили послѣдовать возраженія и, между прочимъ, со стороны І. Шмидта, выставившаго взамѣнъ родословнаго древа другую теорію, извѣстную подъ названіемъ „теоріи волнъ“, по которой діалекты складываются, благодаря особенностямъ, возникающимъ въ разныхъ мѣстахъ территоріи языка, при чемъ эти вновь появляющіяся черты не остаются неподвижными, но, какъ волны расходятся дальше, могутъ встрѣчаться между собою и обусловливать разнообразныя комбинаціи чертъ по діалектамъ языка. Однако, по справедливому замѣчанію Лескина, эти двѣ теоріи образованія діалектовъ не исключаютъ другъ друга, лишь взаимно дополняютъ.
Примѣчаніе. Въ нижеслѣдующій перечень языковъ аріо-европейскаго семейства мы не включили вымершіе языки, дошедшіе до насъ въ скудныхъ остаткахъ (какъ напр. ѳракійскій, фригійскій, скиѳскій) и новооткрытые въ письменныхъ памятникахъ языки восточнаго Туркестана, изъ которыхъ одинъ принадлежалъ индоскиѳскому племени «тохарамъ», основавшимъ во 2 в. до Р. Х. свое государство на развалинахъ греко-бактрійскаго, а другой — неизвѣстной, но родственной народности.[2] Что касается вымершихъ языковъ этрусскаго, а также лидійскаго, ликійскаго и карійскаго въ Малой Азіи, то они не отмѣчены нами, такъ какъ по всей вѣроятности не принадлежатъ къ аріоевропейскому семейству и еще не заняли опредѣленнаго мѣста въ классификаціи языковъ.
Сравнивая отдѣльные аріо-европейскіе языки, мы находимъ между ними сходство, объясняемое ихъ происхожденіемъ отъ одного общаго для всѣхъ ихъ (предполагаемаго) аріо-европейскаго праязыка.[3]
.jpg)
„ГЕНЕАЛОГИЧЕСКОЕ ДЕРЕВО“ АРІО-ЕВРОПЕЙСКИХЪ ЯЗЫКОВЪ
по Шлейхеру.
Въ Азіи аріо-европейскіе языки представляютъ двѣ большія семьи — индійскую и иранскую, которыя, въ силу болѣе тѣснаго сродства, открываемаго между представителями той и другой семьи въ древнемъ состояніи, объединяются въ болѣе общую группу индо-иранскую или арійскую.
Древнѣйшій представитель индійской семьи — языкъ ведійскій или ведаическій, языкъ древнихъ религіозныхъ гимновъ Индусовъ. Эти гимны, сборникъ которыхъ носитъ названіе ведъ, заключаютъ въ себѣ молитвенныя обращенія къ разнымъ божествамъ — къ Огню, Зарѣ и др. Этотъ языкъ называется также санскритомъ (т. е. языкомъ совершеннымъ — высшимъ, священнымъ), подъ которымъ разумѣется и вообще языкъ древне-индійской художественной и научной литературы (поэтому различаютъ санскритъ ведаическій и санскритъ классическій). Изъ древнихъ народныхъ говоровъ, извѣстныхъ подъ названіемъ пракритскихъ (т. е. природныхъ) развились многочисленныя современныя индійскія нарѣчія и говоры — гиндустанское, бенгальское и др., внуки языка ведаическаго, къ числу которыхъ принадлежатъ также цыганскіе говоры. Цыгане, отпрыскъ индійскаго племени, странствуя по разнымъ странамъ, приняли множество словъ изъ языковъ тѣхъ народовъ, съ которыми имъ приходилось соприкасаться. Полагаютъ, что цыгане покинули Индію не ранѣе 1000 г. по Р. Х. и вступили въ нашу часть свѣта въ Греціи въ XIV в. (это — одинъ изъ примѣровъ народныхъ передвиженій въ историческое время).
Нерѣдко случается слышать распространенное въ обществѣ мнѣніе, что санскритъ есть родоначальникъ языковъ аріо-европейскихъ, но это не справедливо: санскритъ — такой же производный изъ предполагаемаго аріо-европейскаго праязыка, какъ и другіе языки аріо-европейскіе, хотя впрочемъ отъ санскрита мы имѣемъ самые древніе памятники. Далѣе, нерѣдко злоупотребляютъ сравненіемъ того или другаго языка съ санскритомъ; но нужно помнить, что для того, чтобы сравнивать языки, необходимо по возможности глубже изучить сравниваемые языки.
Къ иранской вѣтви принадлежатъ два древнихъ языка; древне персидскій и зендъ или языкъ авесты, встрѣчающійся также подъ именемъ древне-бактрійскаго. Древне-персидскій языкъ — это языкъ клинообразныхъ надписей царей изъ династіи Ахеменидовъ (къ которой принадлежали Дарій, Ксерксъ и Артаксерксъ), зендъ — языкъ священной авесты, приписываемой Зороастру. Въ настоящее время мы встрѣчаемъ новоперсидскій языкъ съ разными нарѣчіями и говорами. Къ новоиранскимъ языкамъ принадлежатъ еще языки: афганскій или пушту, курдскій, белуджскій и осетинскій (въ центрѣ Кавказа).
Къ вѣтви иранской прежде относили и языкъ армянскій, но онъ настолько отличается отъ языковъ этой вѣтви, что не можетъ считаться принадлежащимъ къ ней.
Перехожу къ аріо-европейскимъ языкамъ въ Европѣ.
Здѣсь мы встрѣчаемъ семью греческую. Главнѣйшіе діалекты древне-греческаго языка: дорическій, эолическій, іоническій и аттическій, изъ которыхъ послѣдній легъ въ основу общаго литературнаго языка — „κοινὴ διάλεκτος“. Въ настоящее время существуютъ разнообразные ново-греческіе говоры. Прежде причисляли къ греческой семьѣ албанскіе говоры; но послѣдніе настолько отличаются отъ языка греческаго, что должны составить особую группу.
Затѣмъ слѣдуетъ семья италійская или романская. Сюда принадлежитъ древне-латинскій языкъ съ его народными говорами, языкъ умбрскій и осскій (оскскій, оскійскій). Латинскій языкъ продолжалъ существовать, какъ литературный, въ средніе вѣка, подвергаясь измѣненіямъ подъ вліяніемъ живыхъ говоровъ. Этотъ средневѣковой латинскій языкъ существовалъ до эпохи Возрожденія, когда возстановленъ былъ древне-латинскій языкъ.
Народные латинскіе говоры, измѣняясь въ теченіи времени, дали начало такъ называемымъ романскимъ языкамъ, къ которымъ принадлежатъ слѣдующія группы языковъ:
1) группа итальянская. Къ этой группѣ принадлежатъ многочисленные говоры Италіи, а литературнымъ языкомъ является языкъ итальянскій, въ основаніе котораго легъ діалектъ Тосканы.
2) ладинскіе говоры, употребляющіеся въ швейцарскомъ кантонѣ Граубинденѣ, въ двухъ мѣстностяхъ австрійскаго Тироля и, наконецъ, во Фріулѣ въ Италіи.
3) языкъ провансальскій, на которомъ въ средніе вѣка развилась превосходная поэзія трубадуровъ.
4) говоры французскіе съ литературнымъ языкомъ французскимъ, который принадлежитъ къ самымъ распространеннымъ въ мірѣ языкамъ; кромѣ Франціи онъ, между прочимъ, оффиціально принятъ литературнымъ языкомъ въ Бельгіи и дипломатическимъ въ Европѣ.
5) группа испанская, не столько распространенная въ Европѣ, сколько въ Америкѣ (вообще нѣкоторые европейскіе языки, благодаря колонизаціи, распространились за предѣлы Европы).
6) группа португальская и, наконецъ,
7) группа румынская.
Далѣе слѣдуетъ семья кельтская. Въ древнее время языкъ кельтскій былъ болѣе распространенъ, чѣмъ въ настоящее. Теперь на немъ говорятъ во Франціи — въ Бретани, въ Англіи — въ Валлисѣ, въ незначительной части Шотландіи и въ Ирландіи. Кельты, будучи перемѣшаны или съ французами, или съ англичанами, знаютъ ихъ языкъ, а многіе потомки прежнихъ Кельтовъ уже не говорятъ по-кельтски. Семья германская. Главныя ея вѣтви:
1) вѣтвь готская. Племена, которыя говорили готскимъ языкомъ, смѣшались съ племенами не германскаго происхожденія и утратили при этомъ свой языкъ; такимъ образомъ готскій языкъ вымеръ, сохранившись впрочемъ въ письменныхъ памятникахъ. Главный памятникъ — переводъ Св. Писанія, сдѣланный готскимъ епископомъ Ульфилой (правильнѣе Вульфилой, уменьшительное отъ готскаго vulfs „волкъ“) въ IV-мъ вѣкѣ и дошедшій до насъ въ отрывкахъ. Долго думали, что готскій языкъ — родоначальникъ всѣхъ германскихъ языковъ, но онъ можетъ назваться только ихъ братомъ, представляющимъ, правда, наиболѣе древніе письменные памятники сравнительно съ другими языками германской семьи.
2) вѣтвь скандинавская или нордская (т. е. сѣверная). На древне-нордскомъ языкѣ написаны памятники древне-нордской литературы: двѣ Эдды, представляющія собранія древнихъ миѳологическихъ разсказовъ. „Старшая“ Эдда — въ стихахъ, „Младшая“, болѣе поздняя, — въ прозѣ и служитъ какъ бы пополненіемъ первой. Что касается до современныхъ скандинавскихъ языковъ, то ихъ четыре: исландскій, норвежскій, датскій и шведскій.
3) вѣтвь нѣмецкая. Она представляетъ двѣ группы говоровъ; группа верхне-нѣмецкая и нижне-нѣмецкая названія эти — географическія: верхне-нѣмецкіе говоры употребляются въ болѣе возвышенной части Германіи, въ южной, а нижне-нѣмецкіе — въ болѣе низменной, сѣверной. Языкъ верхне-нѣмецкій представляетъ три періода: древній, средній и новый. Древне-верхне-нѣмецкій языкъ отъ VII-го до конца XI вѣка. Въ письменныхъ памятникахъ этого періода всегда проявляется діалектъ писавшаго; нѣтъ общаго литературнаго языка, который употреблялся бы всѣми пишущими, къ какимъ бы діалектамъ ни принадлежали они. Болѣе общій языкъ развился въ періодъ средне-верхне-нѣмецкій, благодаря тому, что получилъ перевѣсъ надъ другими говорами языкъ двора, швабскій, сдѣлавшись языкомъ высшаго обращенія; образовался такимъ образомъ придворный языкъ, употреблявшійся даже тѣми, для которыхъ онъ не былъ роднымъ говоромъ. Въ этотъ періодъ литература изъ рукъ духовныхъ, которые обладали ею въ періодъ древне-верхне-нѣмецкій, перешла въ руки благородныхъ; такимъ образомъ языкъ придворный сдѣлался вмѣстѣ съ тѣмъ литературнымъ. На немъ написаны прекрасныя произведенія XIII-го вѣка, произведенія знаменитыхъ поэтовъ миннезингеровъ. Наконецъ, ново-верхне-нѣмецкій языкъ начался со времени Лютера. Лютеръ говоритъ, что онъ не воспользовался однимъ какимъ-либо народнымъ говоромъ Германіи, но — языкомъ саксонской канцеляріи, которому слѣдовали всѣ князья и короли въ Германіи. По причинѣ этого общаго употребленія, говоритъ Лютеръ, общій нѣмецкій языкъ доступенъ пониманію верхнихъ и нижнихъ Нѣмцевъ. Рядомъ съ этимъ письменнымъ языкомъ продолжаютъ жить народные говоры, потомки болѣе древнихъ народныхъ говоровъ. Что касается группы нижне-нѣмецкой, къ ней, кромѣ говоровъ низменной Германіи, принадлежитъ языкъ англійскій и голландскій.
Мы должны теперь сдѣлать обзоръ остальныхъ двухъ вѣтвей аріо-европейскаго семейства языковъ — балтійской (или литовской въ широкомъ смыслѣ) и славянской. Эти двѣ вѣтви представляютъ между собою такъ много сходства какъ въ грамматическомъ, такъ равно и лексическомъ отношеніяхъ, что ихъ обыкновенно объединяютъ въ группу балтійско-славянскую или иначе литво-славянскую, подобно тому какъ въ азіатскомъ отдѣлѣ индо-европейскихъ языковъ на томъ же основаніи соединяютъ вѣтви индійскую и иранскую въ группу индо-иранскую или арійскую.
Семья литовская или балтійская — одна изъ самыхъ малочисленныхъ семей (самая малочисленная — семья албанская, далѣе — литовская, затѣмъ — кельтская). Литовскую семью составляютъ языки: 1) прусскій (называемый также древне-прусскимъ), уже вымершій, 2) литовскій въ тѣсномъ смыслѣ слова и 3) латышскій.
Древніе Пруссы были частью истреблены, частью ассимилированы нѣмецкими крестоносцами и наконецъ въ XVII в. языкъ древнихъ Пруссовъ вышелъ изъ живаго употребленія, сохранившись только въ скудныхъ памятникахъ (три небольшихъ катехизиса XVI в. и Эльбингскій нѣмецко-прусскій словарикъ въ 800 словъ). Побѣдители древнихъ Пруссовъ усвоили себѣ ихъ названіе, какъ географическое названіе страны, въ которой жили древніе Пруссы-литовцы.
Собственно Литовцы живутъ въ восточной Пруссіи, преимущественно же въ Россіи (въ губерніяхъ Ковенской, въ части Виленской и Сувалкской). Литовскіе говоры распадаются на нѣсколько группъ. Строй литовскаго языка отличается древностью. Въ этомъ отношеніи литовск. яз. часто даже не уступаетъ санскриту, но имѣетъ то преимущество передъ послѣднимъ, что санскритъ — языкъ не живой, а литовскій — живой, такъ что его можно наблюдать до мельчайшихъ тонкостей.
Латышская группа простирается къ сѣверо востоку отъ литовской, занимая губерніи Курляндскую, половину Лифляндской и часть Витебской. Древнѣйшіе памятники латышскаго языка, какъ и литовскаго, восходятъ лишь къ XVI в. нашей эры.
Семья славянская. Она представляетъ слѣдующія вѣтви:
1) Вѣтвь восточная или русская. Ея подраздѣленія: говоры великорусскіе и малорусскіе; великорусскіе говоры разделяются на сѣверные или окающіе и южные или акающіе; южно-великорусскіе говоры дѣлятъ на собственно южно великорусскіе и бѣлорусскіе, западные по отношенію къ первымъ. Что касается русскаго литературнаго языка, то въ основѣ его лежатъ говоры великорусскіе, изъ которыхъ московскій болѣе другихъ участвовалъ въ образованіи его въ зависимости отъ того, что области московскаго нарѣчія долго принадлежало средоточіе государственной власти.
2) Къ слѣдующей сѣверо-западной вѣтви принадлежатъ говоры полабскіе, кашубскіе и польскіе.
Полабы уже совершенно онѣмечены; въ настоящее время нѣть ни одного Полаба, который бы говорилъ по-полабски, полабская рѣчь держалась еще мѣстами въ XVIII столѣтіи.
Говоры кашубскіе — около Данцига; они представляютъ переходъ отъ полабскихъ къ польскимъ и въ настоящее время такъ сблизились съ польскими, что обѣ группы могутъ быть соединены въ одну общую, кашубско-польскую группу, распадающуюся на частную группу говоровъ кашубскихъ и частную группу говоровъ польскихъ.
Поляки живутъ въ Россіи (въ Польшѣ и, перемѣшанные съ Бѣлоруссами, Малоруссами и Великоруссами, — въ западныхъ губерніяхъ Россіи), въ Австріи (въ австрійской Силезіи и Галиціи) и Пруссіи.
3) Говоры лужицкіе раздѣляются на верхне-лужицкіе и нижне-лужицкіе. Верхніе Лужичане живутъ преимущественно въ Саксоніи, нижніе — преимущественно въ Бранденбургѣ.
Верхее-лужицкое нарѣчіе по нѣкоторымъ чертамъ стоитъ близко къ чешскому, тогда какъ нижне-лужицкое представляетъ рядъ чертъ, сближающихъ его съ польскимъ языкомъ, такъ что въ этомъ смыслѣ лужицкій языкъ занимаетъ посредствующее положеніе между польскимъ и чешскимъ.
4) вѣтвь чешско-словацкая распадается на группы чешско-моравскую и словацкую или угро-словенскую. Чехо-Мораване населяютъ почти всю Чехію (кромѣ с.‑з. границы) и Моравію и небольшую западную часть австрійской Силезіи, не занятую Поляками. Говоры словацкіе (угро-словенскіе) занимаютъ сѣверо-западный уголъ Венгріи или Угріи.
5) Пятую вѣтвь составляютъ говоры сербо-хорватскіе, словинскіе и резьянскіе.
Сербо-Хорваты занимаютъ Сербію, Боснію, Герцеговину, Черногорію, часть южной Венгріи, часть Кроаціи, не занятую Словинцами, южную часть Истріи, а также живутъ на островахъ Адріатическаго моря. Говоры сербо-хорватскіе дѣлятся на чакавскіе или хорватскіе (западные) и штокавскіе или сербскіе (восточные). Названія эти заимствованы отъ вопросительныхъ мѣстоименій „ча“ и „што“ (что?). Но на эти названія слѣдуетъ смотрѣть только какъ на условные термины, съ которыми соединяется представленіе о суммѣ другихъ свойствъ гораздо болѣе важныхъ.
Населеніе, которое говоритъ словинскими говорами занимаетъ Крайну, южную часть Штиріи и Каринтіи, сѣверную часть Истріи, а также Кроацію. Словинскіе говоры представляютъ множество діалектическихъ оттѣнковъ.
Резьянскими говорами (въ провинціи Удине Итальянскаго королевства, у самой австрійской границы) говорятъ только 3½ тысячи; но они настолько отличаются отъ другихъ говоровъ, что могутъ составить особую группу.
6) Вѣтвь болгарская. Болгарское племя населяетъ сѣверо-восточную часть Балканскаго полуострова: оно простирается на сѣверъ до Дуная, гранича съ Румынами, на сѣверо-западѣ граничитъ съ Сербами, на западѣ достигаетъ Албаніи, на югѣ отдѣляется отъ Архипелага и Мраморнаго моря только береговой полосой, гдѣ говорятъ по-гречески, или по-турецки, на востокъ доходитъ въ нѣкоторыхъ мѣстахъ до Чернаго моря.
Мнѣ осталось сказать нѣсколько словъ о языкѣ церковно-славянскомъ. Въ памятникахъ древняго церковно-славянскаго или старо-славянскаго языка отражается относительно самое древнее состояніе славянскихъ языковъ. Является вопросъ: у какого славянскаго племени этотъ языкъ былъ живымъ говоромъ? По этому вопросу было высказано нѣсколько мнѣній, изъ которыхъ выдаются два: по первому — старо-славянскій языкъ принадлежалъ къ болгарской вѣтви, по второму — онъ былъ языкомъ паннонскихъ Славянъ, которые исчезли вслѣдствіе того, что ассимилировались съ окружавшими ихъ неславянскими племенами. Первое мнѣніе имѣетъ за себя болѣе фактическихъ основаній. Старо-славянскій языкъ у Болгаръ, Сербовъ и Русскихъ сталъ приноравливаться къ живой рѣчи этихъ славянскихъ племенъ и потому получилъ разные оттѣнки. Древнѣйшимъ памятникомъ старо-славянскаго языка съ русскимъ вліяніемъ является Остромирово Евангеліе (1056—1057 года). Новый церковно-славянскій языкъ развился при сильномъ вліяніи языка русскаго. Въ свою очередь и на русскомъ языкѣ сказалось вліяніе церковно-славянскаго.
Примѣчанія править
- ↑ Въ подтвержденіе возможности вліянія географическаго фактора на языковое развитіе можно, напр., указать на рѣзкое тоническое различіе (по отношенію къ интерваламъ) въ антропофоническомъ строеніи словъ и фразъ въ языкахъ сѣвера и юга Европы; срв. далѣе въ разныхъ языкахъ существованіе діалектическихъ разницъ между горными и равнинными діалектами.
- ↑ Срв. A. Meillеt Les Nouvelles langues indo-européennes trouvées en Asie centrale (Extrait de la Revue du Mois, t. XIV, 1912, pp. 135—152.).
- ↑ Заслуга перваго выясненія родства и общности происхожденія языковъ, образующихъ аріо-европейское семейство, принадлежитъ германскому ученому Францу Боппу, пришедшему къ такому результату путемъ сравненія глагольной флексіи въ этихъ языкахъ (въ сочиненіи Ueber das Conjugationssystem… 1816), а затѣмъ всесторонне обосновавшему его въ своей Сравнительной грамматикѣ, первое изданіе которой выходило выпусками въ періодъ времени 1833—1852.