Der neue Plutarch. Biographien hervorragender Charaktere der Geschichte, Literatur und Kunst. Herausgegeben von Budolf von Gottschall. X Theil. Leipzig, Brockhaus. 1884. Въ недавно вышедшемъ 10 томѣ Новаго Плутарха помѣщены три очень интересныя біографіи: Валленштейна, Тасса и Наполеона III. Біографія Валленштейна написана Бернхардомъ Куглеромъ, извѣстнымъ знатокомъ исторіи тридцатилѣтней войны. Главный интересъ этого труда лежитъ въ разработкѣ такъ называемаго «Wallensteiti-Frage», — вопроса объ измѣнѣ генералиссимуса своему государю, императору Фердинанду австрійскому. Вопросъ этотъ, въ его капитальной части, былъ уже отчасти рѣшенъ такимъ крупнымъ авторитетомъ, какъ Ранке. Но въ его рукахъ были немногія лишь сравнительно письма Валленштейна; теперь же вновь открытое ихъ собраніе составляетъ многіе томы и даетъ возможность всецѣло возстановить нравственный образъ великаго полководца, что весьма талантливо и добросовѣстно исполнено авторомъ новой біографіи знаменитаго «Фрисландца». Относительно «валленттейновскаго вопроса», въ которомъ одна сторона высказывалась за признаніе полководца измѣнникомъ, тогда какъ противная видѣла въ немъ «благороднаго мученика за доброе дѣло», авторъ высказывается въ томъ смыслѣ, что, становясь на строго юридическую точку зрѣнія, Валленштейна нельзя признать безупречнымъ и вполнѣ свободнымъ отъ подозрѣнія въ нелояльныхъ дѣйствіяхъ противъ императора, что на Валленштейнѣ неотразимо лежатъ упреки въ безграничномъ честолюбіи, корыстолюбіи, полномъ презрѣніи чужихъ правъ, въ жестокости; но все это далеко не обусловливаетъ необходимости измѣны. Съ другой стороны, Кутлеръ считаетъ героя тридцати лѣтней войны борцомъ за умиротвореніе Германіи, жертвою іезуитской интриги и въ этомъ смыслѣ «мученикомъ за честное и доброе дѣло». Смерть Валленштейна открыла возможность католическо-габсбургской части Германіи съ новою силою преслѣдовать свои церковно-политическіе планы. На этомъ основаніи авторъ установляетъ, что совсѣмъ не государственная измѣна, погубила генералиссимуса, а заговоръ клерикаловъ, вызванный его оппозиціей стремленіямъ іезуитовъ, испанцевъ и баварцевъ. Подъ вліяніемъ испанскаго посла и своего духовника, іезуита Ламормени, императоръ Фердинандъ далъ приказъ объ убійствѣ Валленштейна. Существованіе такого категорическаго приказанія должно считаться вполнѣ доказанныхъ. Для болѣе яснаго пониманія личности Валленштейна, авторъ весьма вѣрно замѣчаетъ, что какъ сторонниками, такъ и противниками полководца ему приписывались такіе грандіозные планы и цѣли, какихъ онъ въ дѣйствительности никогда не имѣлъ. Біографъ" признаетъ въ немъ замѣчательныя административныя способности, до геніальности доходящее умѣнье создавать изъ ничего грозныя арміи и противупоставлять военному искусству противниковъ выдающіеся таланты полководца, но, вмѣстѣ съ тѣмъ, онъ считаетъ Валленштейна далеко не такимъ геніемъ, который въ силахъ былъ бы управлять политическими событіями, ихъ своевременно предвидѣть и вѣрно оцѣнивать обстоятельства, на нихъ вліявшія. Не лишнимъ считаемъ здѣсь отмѣтить, что Валленштейнъ былъ родом" чехъ, а не нѣмецъ.
Вторая біографія — «Торквато Тассо» принадлежитъ Отто Шпейеру. Большинство нѣмецкихъ, а также русскихъ читателей знакомо съ личностью знаменитаго итальянскаго поэта по драмѣ Гёте, и интересъ, главнымъ образомъ, сосредоточивается на вопросѣ: насколько произведеніе великаго нѣмецкаго писателя вѣрно исторической дѣйствительности? Повидимому, авторъ біографіи имѣлъ въ виду разрѣшеніе этого вопроса и особенное вниманіе обратилъ на выясненіе отношеній Тасса къ принцессѣ Леонорѣ. Шпейеръ приходитъ, однако же, къ заключенію о невозможности воспроизвести эту исторію съ желательною полнотою и достовѣрностью. Кромѣ восторженныхъ пѣсенъ поэта, отрывочныхъ, хотя и многозначущихъ мѣстъ въ его письмахъ и весьма противорѣчивыхъ мнѣній современниковъ, не сохранилось никакихъ документовъ, на которыхъ можно было бы основать какой-либо твердый выводъ. Тѣмъ не менѣе, авторъ біографіи рѣшительно отвергаетъ предположеніе, будто чувства пламеннаго обожанія поэта къ высокой покровительницѣ переходили изъ выраженій поэтическихъ восторговъ въ болѣе опредѣленныя формы, и что сама принцесса Леонора относилась къ поэту когда-либо иначе, чѣмъ совѣтница и заступница передъ братомъ. Біографъ считаетъ ошибочнымъ мнѣніе, будто взаимная любовь восторженнаго юноши и принцессы Леоноры играла какую-либо роль въ дѣлѣ заключенія Тасса въ домѣ умалишенныхъ. Шпейеръ объясняетъ жестокость герцога Альфонса, державшаго поэта въ теченіе семи лѣтъ въ домѣ сумасшедшихъ, личными счетами съ нимъ герцога за рѣзкія выходки Тасса противъ Феррарскаго двора и противъ него самого, а равнымъ образомъ опасеніемъ Альфонса, какъ бы, уйдя во Флоренцію, поэтъ не придалъ своимъ присутствіемъ новаго блеска двору Meдичисовъ и не отомстилъ ему, герцогу Альфонсу за его оскорбленія. Эти взгляды развиты авторомъ весьма доказательно и получаютъ большую правдоподобность отъ характеристики самого Альфонса д’Эсте. Основательное знаніе трактуемаго предмета и знаніе итальянской жизни описываемаго времени придаютъ особенную цѣну труду Шпейера.
Стоящая на третьемъ мѣстѣ біографія Наполеона III написана самимъ издателемъ Рудольфомъ фонъ Готшаль. Первую характеристику императора французовъ авторъ далъ лѣтъ 25 тому назадъ, въ то время, когда Наполеонъ былъ на вершинѣ своего могущества и славы. Какъ тогда, такъ и теперь мы считаемъ, что еще не настало время писать настоящую исторію человѣка, котораго называли «коронованнымъ сфинксомъ», и эта часть книги кажется намъ наиболѣе слабою, хотя авторъ сдѣлалъ все отъ него зависѣвшее. Всѣ обстоятельства жизни величайшаго авантюриста XIX вѣка изложены полно, безпристрастно и интересно. Но общее освѣщеніе какъ личности Наполеона III, такъ и прошедшихъ передъ нашими глазами событій едва ли можно признать не подлежащимъ большимъ спорамъ. Не говоря уже о невозможности для современниковъ правильной оцѣнки историческаго значенія событій и лицъ, самыя дѣйствующія лица представляются намъ, вслѣдствіе близости, не въ тѣхъ размѣрахъ, которые будутъ имъ приданы позднѣйшею исторіей. А Наполеонъ III болѣе, чѣмъ кто-либо изъ людей послѣдняго времени, принадлежитъ къ тому разряду историческихъ дѣятелей, которые вблизи кажутся или слишкомъ великими, или слишкомъ малыми, смотря по субъективному на нихъ взгляду біографа. Во всякомъ случаѣ трудъ фонъ-Готшаля представляетъ собою почтенный историческій матеріалъ, могущій современемъ очень пригодиться историкамъ нашего времени.