1886 годъ въ политическомъ отношеніи.
правитьИстекшій годъ былъ годомъ отсрочки многихъ жизненныхъ вопросовъ для европейскихъ народовъ. Неблагопріятныя международныя отношенія продолжали тяготѣть надъ Европою, задерживая ростъ ея благосостоянія, вредно отражаясь На умственномъ и нравственномъ развитіи племенъ, съ гордостью признающихъ себя руководителями историческихъ судебъ человѣчества. Мы какъ будто отодвинулись назадъ, какъ будто вновь приходится защищать основныя условія правильнаго общежитія. Всѣ желаютъ мира: о необходимости его сохраненія говорятъ правительства, за миръ раздаются голоса, которые мы съ полнымъ основаніемъ можемъ считать выразителями дѣйствительнаго настроенія европейскаго общества, а, между тѣмъ, чувствуется повсемѣстное недовѣріе къ этому миру, накопляются поводы къ его нарушенію. Дипломатія затормазила ходъ событій, искуственными средствами задержала нѣкоторыя теченія, угрожавшія войною; но эта проволочка никого не удовлетворяетъ, ничего не обезпечиваетъ. Какъ будто насмѣшкою звучатъ слова мыслителей и ученыхъ, призывающихъ людей къ братскому труду, къ неослабному осуществленію предписаній христіанской нравственности. «Благодаря повороту западной культуры на востокъ, — говорилъ Элизе Реклю (Земля и люди, VI, 41), — въ людяхъ увеличится сознаніе своего единства: политическіе перевороты подготовляютъ міру общую судьбу, съ равноправнымъ рѣшеніемъ вопросовъ, касающихся жизни нарядовъ». А этотъ поворотъ на востокъ выражается въ формѣ захвата Египта Англіей, въ видѣ войны съ Бирманіей для ея порабощенія британскому могуществу. Равноправнаго рѣшенія вопросовъ, въ которыхъ замѣшаны интересы большихъ и малыхъ государствъ, мудрено ждать въ то время, когда эти большія и малыя государства вооружаются съ лихорадочною поспѣшностью, съ тревогой наблюдая за тѣмъ, чтобы сосѣдъ не опередилъ въ боевой готовности, чтобъ онъ не цапалъ врасплохъ, не опустошилъ страны, не отнялъ областей для округленія своихъ предѣловъ, для стратегической безопасности. О громадныхъ вооруженіяхъ великихъ европейскихъ державъ извѣстно всѣмъ читателямъ журналовъ и газетъ. Сотни милліоновъ рублей идутъ на усовершенствованное оружіе, на подготовку боеваго матеріала, на содержаніе въ надлежащей исправности «пушечнаго мяса». Маленькіе тянутся за большими. Бельгія, нейтралитетъ которой торжественно признанъ международнымъ договоромъ, вмѣсто того, чтобы удовлетворить насущнымъ нуждамъ своего рабочаго населенія, строитъ укрѣпленія и усиливаетъ войска. Это предписываетъ ей чувство самосохраненія, такъ какъ въ случаѣ войны между Франціей и Германіей бельгійскій нейтралитетъ будетъ, по всей вѣроятности, нарушенъ. Вооружаете ея Греція, которая только отложила по-неволѣ, подъ давленіемъ иностранныхъ государствъ, свое давнее и настойчивое желаніе присоединить къ королевству населенныя греками провинціи Турецкой имперіи. Данія, въ ожиданіи кровавыхъ столкновеній между военными колоссами Европы, воздвигаетъ новыя крѣпости, старается поднять свое военное значеніе. Швейцарія, находящаяся по отношенію къ Германіи и Франціи въ такомъ же положеніи, какъ и Бельгія, работаетъ надъ сенъ-готардскимк укрѣпленіями, тратить трудовыя средства на предполагаемое отраженіе враждебныхъ посягательствъ на территорію республики. Не отстаютъ отъ другихъ государствъ Швеція и Норвегія. Куда же придутъ при такихъ условіяхъ европейскіе народы? Для вооруженнаго мира находятъ оправданіе въ старой латинской поговоркѣ: если хочешь мира, будь готовъ къ войнѣ. Но на это давно уже представлено блестящее и основательное возраженіе знаменитымъ поборникомъ мира, Генри Ричардомъ. «Я позволю себѣ утверждать, — говорилъ Ричардъ, — что никогда еще легковѣрной толпѣ не высказывали правила, столь противорѣчащаго здравому разсудку, нашему знанію человѣческой природы и свидѣтельствамъ исторіи. Мы могли бы, но этой аналогіи, съ такимъ же совершеннымъ правомъ сказать, что если мы хотимъ предохранить наши жилища отъ огня, то лучше всего поступимъ, если наполнимъ наши погреба порохомъ, петролеумомъ и спичками и дозволимъ затѣмъ какимъ-либо шалунамъ играть у насъ въ жмурки. Развѣ съ этими шалунами нельзя сравнить государей и дипломатовъ Европы, которые ведутъ свою странную игру среди всѣхъ воспламенимыхъ веществъ, собранныхъ ими въ одно цѣлое, а, между тѣмъ, увѣряютъ, что они одни составляютъ надежную стражу противъ пожара?» (Графъ Комаровскій: «О международномъ судѣ», стр. 336).
Довольно воинственно прозвучали рѣчи президентовъ цислейтанской и транслейтанской делегацій, собиравшихся въ октябрѣ истекшаго года въ Куда-Пештѣ. Эти заявленія были отчасти парализованы миролюбивою тронною рѣчью императора Франца-Іосифа, но извѣстной доли симптоматическаго значенія не потеряли и послѣ тронной рѣчи. Президентъ цислейтанской делегаціи сообщилъ корресподенту Politik (№ 340), что его слова, звучавшія угрозою Россіи, вовсе не были результатомъ предварительнаго соглашенія съ президентомъ венгерской делегаціи и съ графомъ Кальноки; слова эти вызвали, однако, по удостовѣренію самого Смолки, одобреніе со стороны императора. И такъ, Австро-Венгрія нешутя готовится выступить противъ Россіи, если вмѣшательство послѣдней въ дѣла Балканскаго полуострова выйдетъ изъ предѣловъ, предоставленныхъ для русскаго вліянія берлинскимъ трактатомъ. Вблизи нашей границы возводятся австрійцами новыя грозныя укрѣпленія; армія австро-венгерская перевооружается магазинными ружьями, и делегаціи утверждаютъ всѣ расходы съ этою цѣлью, — утверждаютъ единогласно, несмотря на далеко неудовлетворительное экономическое и финансовое положеніе государства. Но что же именно угрожаетъ Австро-Венгріи съ нашей стороны? За casus belli можетъ быть сочтено занятіе русскими войсками Болгаріи, но, какъ оффиціально заявило наше правительство, такого занятія вовсе не предвидится. Между тѣмъ, внутреннія дѣла по сю и по ту сторону Лейты далеки отъ благополучія и взаимная вражда разноплеменнаго населенія нашей сосѣдки нисколько не утихаетъ. Самымъ крупнымъ фактомъ, иллюстрирующимъ положенія вещей, является выходъ изъ богемскаго ландтага нѣмецкаго меньшинства. Убѣдившись, что чешское большинство не допуститъ постановленій, имѣющихъ цѣлью поддержаніе и усиленіе германскаго элемента въ Богеміи, нѣмецкіе депутаты ландтага торжественно заявили, что болѣе не будутъ принимать участія въ его занятіяхъ, и всѣ покинули единовременно залу засѣданій. Само собою разумѣется, что по этому поводу въ газетахъ завязалась ожесточенная полемика, посыпались обоюдныя обвиненія и призывы гь упорной борьбѣ. Русская Мысль уже много разъ отмѣчала тѣ крайне печальныя послѣдствія, къ которымъ неминуемо ведетъ національная ненависть, стремленіе подчинить себѣ другой народъ, стереть его, въ духовномъ смыслѣ, съ лица земли. Въ этомъ отношеніи особенно трудная задача выпала на долю Австро-Венгріи. Нѣмецкое меньшинство въ габсбургской монархіи знаетъ, что за него стоятъ могущественный союзникъ — гогенцоллернская Германія. Въ фактахъ, доказывающихъ, какъ тамъ близко принимаютъ къ сердцу судьбы австрійскихъ единоплеменниковъ, никогда не было недостатка. Отмѣтимъ одинъ, хотя и мелкій, но очень любопытный и характерный. Знаменитый пьянистъ Гансъ фонъ-Бюловъ давалъ концертъ въ Прагѣ. Его встрѣтили весьма сочувственно, и Бюдовъ заявилъ въ свою очередь о симпатіи къ чешскому народу. Вскорѣ послѣ этого онъ явился на концертъ въ Дрезденъ, гдѣ ему устроили шумную враждебную демонстрацію за то, что онъ осмѣлился хорошо отнестись къ чехамъ. Далѣе въ расовой нетерпимости идти, кажется, некуда.
Національная вражда, однако, все разгорающаяся въ «монархической Швейцаріи», не можетъ заглушить такихъ потребностей, безъ удовлетворенія которымъ государство теряетъ въ глазахъ современнаго общества свое нравственное обаяніе. Нѣсколько важныхъ законопроектовъ, направленныхъ въ улучшенію быта рабочихъ массъ, было проведено въ австрійскомъ парламентѣ. Попытки подобнаго рода можно отмѣтить и въ дѣятельности цислейтанскихъ ландтаговъ. Такъ, въ одномъ изъ декабрьскихъ засѣданій штирійскаго ландтага депутатъ. Бардъ Moppe (извѣстный, какъ писатель внесъ предложеніе о необходимости принять мѣры къ обезпеченію участи престарѣлыхъ сельско-хозяйственныхъ рабочихъ, которые слишкомъ здоровы для больницы и слишкомъ слабы для работы. Этимъ людямъ, отдавшимъ всю жизнь труду на пользу другихъ, приходится подъ старость перекочевывать, побираясь, изъ дома въ домъ. Такое положеніе вещей, — говоритъ Moppe, — несовмѣстимо съ достоинствомъ человѣка, съ принципъ гуманности, который долженъ лежать въ основѣ европейскихъ общежитій". Предложеніе Moppe передано ландтагомъ въ особую коммиссію. Нѣтъ сомнѣнія, что реформаторскія попытки истинныхъ другой народныхъ массъ, встрѣчая поддержку со стороны тѣхъ политиковъ, которымъ подобный же образъ дѣйствій подсказывается разсчетомъ, ясными соображеніями государственной пользы, что эти попытки, говоримъ мы, приносятъ добрые результаты въ двоякомъ отношеніи: съ одной стороны, онѣ облегчаютъ уже теперь бѣдствія западно-европейскихъ рабочихъ классовъ, хотя и въ незначительной степени, съ другой же стороны — ими развивается и крѣпнетъ среди этихъ классовъ сознаніе своихъ задачъ и необходимости обдуманнаго, историческаго разрѣшенія великаго всемірно-историческаго вопроса. Вся трудность переживаемаго нами времени заключается въ томъ, что поставлена роковая дилемма: либо цивилизація, либо народъ, причемъ первая отождествляется съ незначительнымъ, въ сущности, меньшинствомъ, выдѣлившимся изъ народныхъ массъ и на счетъ этихъ массъ. Такое убѣжденіе раздѣляютъ маловѣрные культурныхъ классовъ, пресыщенные благами міра сего и утратившіе вѣру въ облагораживающее значеніе труда, — стало быть, и труда умственнаго, — въ благодатное вліяніе научнаго знанія. Но среди рабочихъ Западной Европы, стремящихся къ свѣту и правдѣ, нѣтъ этого болѣзненнаго теченія, если не считать нѣсколько группъ съ чисто разрушительными, анархическими стремленіями, причемъ и эти группы все болѣе и болѣе теряютъ значеніе. Западно-европейскіе рабочіе все охотнѣе и внимательнѣе прислушиваются въ голосамъ людей, подобныхъ депутату австрійскаго парламента Фишгофу, который слѣдующимъ образомъ отвѣтилъ на присланное ему грацскммъ рабочимъ союзомъ Wahrheit поздравленіе съ семидесятымъ годомъ отъ рожденія: «Духовная работа научныхъ изслѣдователей обратила вниманіе цивилизованнаго міра за печальное состояніе рабочихъ, эти же изслѣдователи изыскиваютъ средства и пути въ улучшенію быта рабочихъ, съ неустаннымъ рвеніемъ испытывали и вѣчно испытываютъ способы для поднятія благосостоянія народныхъ массъ. Упорствуйте же, — продолжалъ Фишгофъ, обращаясь къ грацскимъ рабочимъ, — въ стремленіи къ образованію и въ представительству своихъ интересовъ въ парламентѣ. Лишь этимъ путемъ» можетъ быть достигнуто справедливое удовлетвореніе всѣхъ нуждъ рабочихъ классовъ".
Конечно, удовлетвореніе этихъ нуждъ отодвигается непомѣрными и всевозростающими запросами милитаризма. Роковое положеніе вещей, созданное отторженіемъ отъ Франціи Эльзаса и Лотаргиніи, ведетъ къ страшному истощенію и Французской республики, и Германской имперіи. Повидимому, ни та, ни другая сторона не желаютъ въ настоящее время принять на себя роль нападающей, но всѣ убѣждены, что новая франконѣмецкая война неизбѣжна, что при первомъ удобномъ случаѣ два великіе народа схватятся въ смертельной борьбѣ. Таково «доброе наслѣдіе», оставляемое европейскому міру бисмарковскою политикой. Военное усиленіе Франціи и слухи о ростѣ вооруженій въ нашемъ отечествѣ послужили для германскаго союзнаго правительства основаніемъ потребовать у имперскаго парламента новыхъ расходовъ и увеличенія наличнаго состава арміи въ мирное время. Князь Бисмаркъ, пошедшій въ Каноссу, вопреки своему высокомѣрному заявленію въ прежніе годы, разсчитывалъ, быть можетъ, на давленіе папскаго престола, чтобъ ослабить, если не сломить окончательно, сопротивленіе католическаго центра германской палаты народныхъ представителей и провести новый военный законъ.
Общественное мнѣніе Германіи, напуганное толками о русскихъ и, въ особенности, о французскихъ вооруженіяхъ, склоняется, по газетнымъ извѣстіямъ, въ пользу правительственнаго законопроекта. Въ виду этого, даже вождь свободно-мыслящихъ, Рихтеръ, вынужденъ былъ пойти на уступки, но онъ внесъ очень разумное предложеніе — покрыть новыя военныя издержки подоходнымъ налогомъ, дополнительнымъ для всѣхъ доходовъ, превышающихъ семь тысячъ марокъ. Нѣтъ никакихъ шансовъ, чтобъ это предложеніе прошло въ будущемъ германскомъ, рейхстагѣ, но оно произведетъ свою долю добраго вліянія на нѣмецкій народъ, который не можетъ желать войны и увидитъ, что грядущая война будетъ вестись исключительно на его счетъ. Предстоящіе 9 февраля н. с. выборы въ рейхстагъ будутъ поэтому имѣть огромное вліяніе не на одни только германскія дѣла. Распущенный парламентъ сослужилъ добрую службу европейскому миру, отвергнувши семилѣтній усиленный составъ нѣмецкой арміи, и, если анти-бисмарковское большинство вернется въ рейхстагъ, этотъ-миръ окажется почти обезпеченнымъ.
Новогоднія извѣстія звучатъ успокоительнѣе, чѣмъ предшествовавшія заявленія европейскихъ правительствъ. Но вопросъ о войнѣ и мирѣ продолжаетъ горячо и тревожно обсуждаться печатью. Norddeutsche Allgemeine Leitung замѣчаетъ, впрочемъ, что общее положеніе дѣлъ приняло болѣе благопріятный характеръ. Анонимная статья январской книжки въ Fcrtnighily Review (ее приписываютъ Чарльзу Дильку) также доказываетъ, что преобладаютъ шансы на сохраненіе мира, такъ необходимаго въ интересахъ народнаго благосостоянія, въ интересахъ человѣчности и справедливости. Однако, эта же статья основательно обращаетъ вниманіе на то, что со временъ Наполеона I грубая физическая сила не имѣла въ судьбахъ Европы такого важнаго значенія, какъ теперь, благодаря прусскому милитаризму. Финансы европейскихъ государствъ разстраиваются подъ бременемъ военныхъ расходовъ, дефициты увеличиваются, займы принимаютъ такіе размѣры, что народы оказываются въ неоплатномъ долгу. Счастливое исключеніе представляетъ Италія. Министръ финансовъ, Маліани, представилъ палатѣ депутатовъ изложеніе финансоваго положенія. Оказывается, что доходы значительно превзошли смѣтныя предположенія и ожидавшійся дефицитъ (въ 64 милліона лиръ) покроется вполнѣ, а на будущій годъ министръ ожидаетъ даже перевѣсъ доходовъ надъ расходами. Это дастъ возможность произвести улучшенія въ податной системѣ, то-есть нѣсколько облегчить налоговое бремя, лежащее на народныхъ пассахъ. Дѣла обстояли бы еще лучше, если бы не бѣдствія, произведенныя холерою, и чрезвычайныя издержки, ею вызванныя. Еще удивительнѣе для европейскихъ правительствъ положеніе правительства Сѣверо-Американскихъ Соединенныхъ Штатовъ, которое Не знаетъ, куда ему дѣвать деньги. Президентъ Кливелендъ въ посланіи конгрессу указываетъ на то прискорбное обстоятельство, что, несмотря на всѣ усилія уменьшить государственные доходы, они, все-таки, превышаютъ издержки. Конечно, помимо общаго роста благосостоянія въ Соединенныхъ Штатахъ, такое изобиліе объясняется тѣмъ, что великая заатлантическая республика чужда заразы милитаризма. Кромѣ того, мѣстные расходы, благодаря широкому самоуправленію, приняли въ Сѣверной Америкѣ очень значительные размѣры и направляются гораздо цѣлесообразнѣе, чѣмъ это можетъ быть сдѣлано при господствѣ административной централизаціи. Доходы Соединенныхъ Штатовъ превысили расходы въ истекшемъ году на 93.956,587 долларовъ. Это звучитъ небывальщиной для европейскихъ государственныхъ людей.
Конечно, ростъ государственныхъ доходовъ, безъ введенія новыхъ налоговъ и увеличенія старыхъ, свидѣтельствуетъ о ростѣ благосостоянія страны въ цѣломъ, но не о правильномъ распредѣленіи этого богатства. Ирландскіе фермеры и земледѣльческое населеніе Англіи представляютъ въ этомъ отношеніи особенно наглядный примѣръ. Послѣ того, какъ гладстоновскіе проекты были отвергнуты, положеніе дѣдъ ухудшилось. Среди ирландскаго населенія возростаетъ недовольство, если только этому недовольству возможно еще возростать. Отказъ англійскихъ консерваторовъ, поддержанныхъ группою либераловъ, съ Гартингтономъ и Гошеномъ во главѣ, и группою радикаловъ подъ предводительствомъ Чемберлена, — дать Ирландіи достаточно-широкое самоуправленіе и помочь ея бѣдствующему земледѣльческому населенію путемъ законодательныхъ преобразованій, — повелъ къ тому, что возобновились аграрныя преступленіи. Усмирять Ирландію насильственными мѣрами едва ли возможно. Это стремленіе во всякомъ случаѣ повело бы къ обезсиленію самой Великобританіи, къ ослабленію ея международнаго значенія, а положеніе ея и безъ того довольно затруднительно. Въ Азіи и въ Египтѣ англичане встрѣчаютъ немаловажныя затрудненія на мѣстѣ и еще болѣе серьезныя препятствія своимъ планамъ со стороны Россіи, Франціи, Турціи. Нынѣшнее британское правительство не отличается прочностью. Въ рядахъ побѣдоносной оппозиціи, свергнувшей Гладстона, уже произошелъ расколъ. Рандольфъ Чорчилль, талантливый «радикальный консерваторъ», разошелся съ своими товарищами, и вышелъ изъ кабинета Солсбери. Замѣна его либераломъ Гошеномъ, послѣ отказа Гартингтона вступить въ министерство, является очень характернымъ признакомъ положенія политическихъ партій. Новыя демократическія требованія, все болѣе к болѣе укрѣпляющееся среди англійскаго общества убѣжденіе въ необходимости государственнаго вмѣшательства въ интересахъ рабочихъ классовъ, — иными словами, въ интересахъ справедливости и самосохраненія, — все это повело къ распаденію двухъ великихъ историческихъ партій, торіи виговъ. Демократическія замашки Рандольфа Чорчилля, его заигрываніе съ рабочими классами, возбуждаютъ благочестивый ужасъ въ рядахъ правовѣрныхъ консерваторовъ. Глубокія экономическія преобразованія, за которыя такъ горячо и стойко высказывается Гладстонъ, отталкаваютъ отъ него умѣренныхъ виговъ, какъ Гартингтонъ, а желаніе дать Ирландіи самостоятельный парламентъ производить разрывъ между Гладстономъ и однимъ изъ наиболѣе вліятельныхъ вождей радикальной партіи, Чемберленомъ. Демократическія идеи завоевываютъ Великобританію, но могучіе обломки старыхъ парламентскихъ твердынь настойчиво протівятся этому. Возникаютъ опасенія, что побѣда демократіи будетъ гибельна для политической свободы, что она отравится вредными послѣдствіями на культурномъ развитіи страны. Предостереженія въ этомъ смыслѣ слышатся уже давно. Токвилль и Д. С. Милль не закрывали глазъ предъ возможною опасностью. Въ недавнее время съ рѣзкою и несправедливою критикой новаго демократическаго движенія выступилъ Гербертъ Спенсеръ, а теперь «народоправство» подвергается нападеніямъ со стороны знаменитаго Генри Мэна (Sir Henry Sumner: «Popular government»). По мнѣнію Мэна, всѣ данныя изъ исторія конституціонныхъ государствъ свидѣтельствуютъ о хрупкости демократическихъ республикъ. «Указанная наклонность къ потрясеніямъ въ демократически управляемыхъ государствахъ коренится, повидимому, — полагаетъ англійскій мыслитель, — болѣе всего въ нѣкоторыхъ болѣзненныхъ тенденціяхъ современныхъ обществъ, преимущественно же въ двухъ: имперіализмѣ и радикализмѣ. Во-первыхъ, въ нашъ вѣкъ людьми все сильнѣе овладѣваетъ забота объ увеличеніи могущества и славы своей страны, я страсть эта идетъ рука объ руку со стремленіемъ народныхъ массъ къ участію въ политической власти; между тѣмъ, для поддержанія внѣшняго престижа, необходимы огромныя арміи, и послѣднія оказываются, въ концѣ-концовъ, тѣмъ опаснѣе для конституціоннаго строя, чѣмъ онъ демократичнѣе. Противуположность между войскомъ и народоправствомъ очевидна: главный долгъ и лучшее достоинство солдата состоитъ въ слѣпомъ повиновеніи, а высшее право гражданина есть критика правительственной дѣятельности» (Юридическій Вѣстникъ, январь 18Ö7 г.: Демократія предъ судомъ англійскаго конституціоналиста.). «Вторая причина частыхъ революцій въ современныхъ демократіяхъ заключается въ настроеніи народныхъ массъ, которыя съ тридцатыхъ годовъ усвоиваютъ, особенно во Франціи, сначала только радикальные и республиканскіе, затѣмъ соціалистическіе, а, наконецъ, и прямо анархическіе принципы и являются оплотомъ для партіи непримиримыхъ». Нельзя не видѣть слабости этой аргументаціи и неточности въ историческихъ указаніяхъ Мэна. На чемъ основывается утвержденіе, будто бы въ современныхъ обществахъ ростутъ честолюбивыя стремленія, шовинистическіе идеалы? Наполеоновская Франція, напримѣръ, вопреки мнѣнію Мэна, отличалась этими свойствами въ неизмѣримо большей степени, чѣмъ Франція демократическая. Въ какой странѣ, демократически организованной, можно указать паденіе этой формы правленія вслѣдствіе революціонныхъ движеній? Самое крупное движеніе этого рода, парижская коммуна 1871 года, вовсе не привела къ такому результату. Наоборотъ, въ пятнадцать слѣдующихъ лѣтъ республика укрѣпилась во Франціи.
Въ этомъ обзорѣ важнѣйшихъ политическихъ событій истекшаго года было бы неумѣстно подробно излагать взгляды Мэна и представлять на нихъ не менѣе подробныя возраженія. Для насъ его новая книга имѣетъ значеніе какъ симптомъ общественнаго настроенія Англіи, какъ показатель того разлада, который вносится могучимъ ростомъ демократическихъ идей въ скованныя вѣковыми преданіями англійскія политическія партіи. Нѣтъ, однако, основаній предполагать, что практическая мудрость, которою издавна славятся англійскіе государственные люди, измѣнитъ имъ на этотъ разъ. Послѣднія извѣстія показываютъ, наоборотъ, что возможно соглашеніе между сторонниками Гладстона и группою Чемберлена. Если это соглашеніе состоится, коалиціонному кабинету Солсбери-Гошенъ придется либо подать въ отставку, либо распустить парламентъ и произвести новые выборы, съ весьма сомнительною надеждой на побѣду консерваторовъ.
Положеніе дѣлъ во Франціи служитъ, по нашему мнѣнію, живымъ опроверженіемъ взглядовъ Генри Мэна. Дѣйствительно, французскія министерства падаютъ довольно часто, иной разъ вслѣдствіе незначительныхъ разногласій между кабинетомъ и какою-либо изъ группъ, республиканскаго большинства. Такой порядокъ вещей неудобенъ, даже вреденъ для страны, такъ какъ планомѣрная дѣятельность правительства терпитъ остановки, встрѣчаетъ противодѣйствія. Но не слѣдуетъ преувеличивать этихъ неудобствъ. Такъ, мѣсто Фрейсине занялъ Гоблэ, человѣкъ, воззрѣнія котораго на внутреннія дѣла Франціи и на ея международную роль ничѣмъ не отличаются отъ воззрѣній бывшаго министра-президента. Продолжая съ неослабною энергіей организацію національной обороны, французская демократія, въ то же время, совсѣмъ не ищетъ войны. Наоборотъ, республиканскія газеты горячо возстаютъ противъ тревожныхъ извѣстій о близкомъ нарушеніи мира. Извѣстія эти распускаются монархическими газетами съ явно враждебными правительству намѣреніями. Было сдѣлано, — говоритъ République Franèaice (1-er Janvier 1887), — такъ много и столь неблагоразумныхъ намековъ на неизбѣжность войны, что многіе повѣрили, наконецъ, существованію опасности, тому, что отечество, въ короткій срокъ, могло прямо подвергнуться нападенію. Газета вспоминаетъ по этому поводу, въ четвертую годовщину со дня смерти Гамбетты, великія заслуги этого государственнаго человѣка. Другая изъ вліятельныхъ французскихъ газетъ, Temps, также высказывается въ совершенно миролюбивомъ тонѣ[1], и въ этомъ же смыслѣ высказывается большинство республиканской печати. Temps видитъ только одну опасность для европейскаго мира — отношенія Россіи къ Болгаріи. Газета говоритъ при этомъ, что опаснымъ элементомъ является національный и религіозный фанатизмъ, присущій славянскому міру. Эти слова показываютъ, что во Франціи недостаточно хорошо извѣстенъ характеръ русскаго народа, отличающагося широкою терпимостью и въ религіозномъ, и въ національномъ отношеніи. Не подлежитъ, однако, сомнѣнію, что болгарскія дѣла могутъ вызвать крайне печальные результаты. Съ славянской и русской точки зрѣнія, нельзя не пожалѣть о томъ, что событія прошлаго года дали возможность Турціи выступить по отношенію къ Болгаріи съ угрозами и требованіями. Побѣда, доставшаяся намъ такою тяжелою цѣной, имѣла однимъ изъ важнѣйшихъ своихъ послѣдствій именно ослабленіе турецкаго вліянія и въ тѣхъ областяхъ, которыя остались во власти султана; въ настоящее же время Порта принимаетъ такой видъ, какъ будто не на шутку хочетъ воспользоваться своими сюзеренными правами въ Болгарія. Едва ли есть надобность разъяснять, какъ вредно отразилось бы осуществленіе подобныхъ притязаній на нашихъ отношеніяхъ къ балканскимъ славянамъ, какимъ ударомъ для русскаго авторитета въ славянскомъ мірѣ было бы выздоровленіе больнаго, болѣзни котораго мы такъ долго и столь настойчиво содѣйствовали. Нѣкоторыхъ публицистовъ не только не тревожитъ, но приводитъ даже въ большое удовольствіе, что Турецкая имперія начинаетъ вмѣшиваться во внутреннія дѣда созданнаго Россіею Болгарскаго княжества. Слышатся даже голоса въ пользу союза нашего отечества съ Турціей. Но во имя чего и противъ кого этотъ чудовищный союзъ могъ бы быть заключенъ? Не для торжества, же ислама надъ христіанствомъ и турокъ надъ славянами, греками и армянами? Разумѣется, наше правительство имѣетъ основаніе быть недовольнымъ образомъ дѣйствій болгарскихъ регентовъ; но и эти регенты, и миссіи, подобныя миссіи генерала Каульбарса, имѣютъ преходящее, очень скоро преходящее значеніе. Единичные печальные факты и тѣ недоразумѣнія, которыя на выгоду туркамъ, мадьярамъ и нѣмцамъ наросли между Россіей и Болгаріей, не должны отклонять тѣхъ историческихъ теченій, благодаря которымъ Россія стала твердою ногой на Черномъ морѣ. Не будь тамъ дальше, на Дунаѣ, за Балканами, единовѣрныхъ и единоплеменныхъ намъ славянъ, единовѣрныхъ грековъ и румынъ, мы не справились бы такъ легко съ грозною когда-то Турецкою имперіей. Азіатская военная держава расшатывалась и сокрушалась не силою только русскаго оружія, но и тѣмъ дѣятельнымъ сочувствіемъ, какое встрѣчало поступательное движеніе Россіи со стороны славянъ, грековъ и румынъ въ Европѣ, со стороны армянъ — въ Малой Азіи.
Очень можетъ быть, что нынѣшніе болгарскіе правители зашли слишкомъ далеко въ своемъ сопротивленіи требованіямъ Россіи; но отъ сильнаго по отношенію къ слабому можно ждать и великодушія. Въ концѣ- концовъ, развѣ можетъ маленькая Болгарія принести какой-либо вредъ такому могучему міровому государству, какъ наше отечество?
Дипломаты, конечно, могутъ обмѣниваться грозными нотами, оправдательными циркулярами, прибѣгать къ другимъ мѣрамъ устрашенія или уловленія противника. Для публициста, для русскаго публициста въ особенности, состояніе Болгаріи не можетъ не возбуждать глубокаго сожалѣнія. Освобожденный нами народъ очутился въ крайне затруднительномъ положеніи: его исконный врагъ, пять вѣковъ порабощавшій болгаръ и побѣжденный, наконецъ, Россіею, опять поднимаетъ голову, опять угрожаетъ райи. И не подымается рука, чтобъ осудить отдѣльные промахи болгарскихъ правителей, такъ какъ невольно припоминаются слова Ламартина: «Un mot courageux devant la tyrannie, devient lâche devant l’adversité». Существованіе въ Европѣ военной магометанской державы, держащей въ рабской зависимости многомилліонное христіанское населеніе, есть вопіющій анахронизмъ, и только соперничество между великими европейскими государствами поддерживаетъ Турецкую имперію. Въ теченіе долгаго времени турки ничего не дали для просвѣщенія, для науки и искусства, тогда какъ племена, которымъ удавалось освободиться отъ ихъ владычества, быстро развивались въ культурномъ отношеніи.
Истекшій годъ, повторяемъ, не рѣшилъ ни одного изъ вопросовъ волнующихъ человѣчество, и оставилъ въ наслѣдство 1887 году иного тяжелыхъ за дачъ. Князь Бисмаркъ въ рѣчи, которую онъ держалъ въ рейхстагѣ, снова въ торжественной и категорической формѣ возвѣстилъ, что Германія не ищетъ войны, но готовится къ ней для обезпеченія мира. Не со стороны Россіи ждетъ имперскій канцлеръ нападенія, а со стороны Франція, которая не примирилась съ утратою Эльзаса и Лотарингіи, а, между тѣмъ, Германская имперія твердо рѣшилась не возвращать этихъ провинцій. И надо прибавить, что это рѣшеніе не союзныхъ только правительствъ съ Пруссіей во главѣ; нѣтъ, нѣмецкое общество не хочетъ отказаться отъ Страсбурга и Меца, нѣмецкое общество готово за обладаніе ими вести ужасную войну и поставить на карту высшіе интересы народнаго блага. Трудно предположить, какъ разрѣшится этотъ роковой вопросъ, такъ какъ Франція несомнѣнно хочетъ воротить потерянныя, вслѣдствіе несчастной войны, области. Сами руководители политическихъ судебъ Германіи заявляли во время безумной войны, поднятой Наполеономъ III въ династическихъ интересахъ, что сражаются съ имперіею, а не съ французскимъ народомъ, и кончили тѣмъ, что создай себѣ изъ этого народа непримиримаго врага. Болѣе печальнаго факта не знаетъ исторія: два великихъ культурныхъ народа истощаются въ вооруженіяхъ, чтобы наброситься при первомъ подходящемъ случаѣ другъ на друга. На задній планъ отодвигаются жизненныя задачи цивилизація, парализируется благодѣтельное вліяніе успѣховъ науки и искусства, надъ всею Европой стоитъ и тяжко давитъ ее кровавый кошмаръ. Князь Бисмаркъ принужденъ напрягать всѣ свои необычайныя дипломатическія способности, чтобы, по-неволѣ уступая Россіи, не затронуть, въ то за время, интересовъ Австро-Венгріи. У Германской имперіи нѣтъ общихъ съ нашимъ отечествомъ политическихъ и экономическихъ интересовъ.
Для Россіи необходима сильная Франція, сдерживающая Германію, иначе славянскій міръ будетъ сдавленъ нѣмцами и мадьярами. Для гогенцолернской имперіи совсѣмъ неудобно имѣть могучаго сосѣда съ востока, когда не устранена опасность со стороны западнаго сосѣда. Уступать Россіи не въ интересахъ Германіи, а, между тѣмъ, ей приходится это дѣлать. Таковы результаты дѣятельности князя Бисмарка. Онъ, — не подлежитъ сомнѣнію, — великій дипломатъ, но не великій государственный человѣкъ, какъ не были имъ Меттернихъ и Наполеонъ Ш, которые также въ теченіе продолжительнаго времени держали въ своихъ рукахъ судьбы европейскаго человѣчества и довели Австрію и Францію до катастрофы. Истинно-великій государственный человѣкъ облегчаетъ своему народу дальнѣйшее историческое развитіе, пролегаетъ ему новые пути, изыскиваетъ новыя средства для достиженія культурныхъ задачъ. Таковъ Гладстонъ. Вопреки обще-распространенному мнѣнію, мы думаемъ, что за канцлеромъ Германской имперіи есть большая заслуга, но не въ области международныхъ отношеній, а въ сферѣ его внутренней политики: князь Бисмаркъ, — конечно, подъ давленіемъ обстоятельствъ, — обратилъ вниманіе на бѣдственное положеніе народныхъ массъ и призвалъ имъ на помощь государственную власть.
Пожелаемъ мира въ наступившемъ году, — пожелаемъ, чтобы просвѣщеніе смягчило національныя страсти и государственное соперничество. Непрерывныя вооруженія не только истощаютъ производительныя силы европейскихъ народовъ, но дѣйствуютъ на нихъ гибельно и въ нравственномъ отношеніи. Безсмертную славу пріобрѣтутъ тѣ правители, которые благополучно выведутъ Европу изъ ея теперешняго состоянія, устранивши бѣдственную возможность опустошительной войны.
- ↑ Temps говоритъ: «Quiconque connaît la France d’aujourd’hui, quiconque y a un peu vécu et s’est un peu mêlé à ses hommes politiques et à ses populations laborieuses, sait à quel point elle est guerie du goût des aventures. Et qniconque, d’un autre côté, s’est rendu compte de ce que nous avons fait depuis seize aus pour la défense de notre territoire, reconnaît le droit que nous avons de nous sentir en sécurité chez nous».