Я чех! (Рубеш)/ДО

Я чех!
авторъ Франц-Яромир Рубеш, пер. Николай Васильевич Берг

Оригинал: чешскій, опубл.: 1871. — Источникъ: az.lib.ru

ПОЭЗІЯ СЛАВЯНЪ

СБОРНИКЪ
ЛУЧШИХЪ ПОЭТИЧЕСКИХЪ ПРОИЗВЕДЕНІЙ
СЛАВЯНСКИХЪ НАРОДОВЪ

ВЪ ПЕРЕВОДАХЪ РУССКИХЪ ПИСАТЕЛЕЙ ИЗДАННЫЙ ПОДЪ РЕДАКЦІЕЮ НИК. ВАС. ГЕРБЕЛЯ САНКТПЕТЕРБУРГЪ 1871

ЧЕШСКІЕ ПОЭТЫ.

Ф. Я. РУБЕШЪ.

Францъ Яроміръ Рубешъ, сынъ пивовара въ Чижковѣ, въ Чехіи, родился въ 1814 году. Его готовили къ духовному званію и опредѣлили въ Пражскую семинарію, но онъ вышелъ изъ нея, былъ нѣкоторое время гувернеромъ и кончилъ тѣмъ, что поступилъ въ Пражскій университетъ на юридическій факультетъ, по окончаніи котораго служилъ по судебной части. Литературная его дѣятельность началась въ 1832 году. Рубешъ признается однимъ изъ лучшихъ чешскихъ поэтовъ, а какъ поэтъ юмористическій и простонародный занимаетъ между ними первое мѣсто. Въ 1837 году онъ напечаталъ первый выпускъ своихъ стихотвореній. Нѣкоторыя изъ его произведеній, какъ, напримѣръ, пѣснь: «Я чехъ!» имѣли огромное вліяніе на возбужденіе чувства славянской народности въ Чехіи. Рубешъ и Тылъ быть-можетъ болѣе всѣхъ содѣйствовали возбужденію народнаго духа въ чешскомъ населеніи. Онъ скончался въ 1853 году. Полное собраніе его сочиненій вышло въ 1862 году въ Прагѣ, въ 4-хъ томахъ.

Я ЧЕХЪ.

Я чехъ!

Коли найдется межь народовъ всѣхъ,

Кто лучше — пусть открыто скажетъ

И ясно это мнѣ докажетъ!

Моя отчизна — Чешская Земля!

Ея дубравы, рощи и поля —

Ихъ видѣть каждое мгновенье —

Вотъ въ чемъ для чеха наслажденье!

Не покидать родимый край —

Вотъ истинный для чеха рай!

Чему дивиться! — нѣту болѣ

Межь горъ красивѣе юдоли,

Какъ Чехія; надѣлена

Дарами всякими, она,

Какъ брилліантъ, какъ перлъ безцѣнный,

Сіяетъ на груди вселенной.

Селянъ веселые дворы,

Благословенны щедрымъ Небомъ,

Цвѣтутъ; покрыты нивы хлѣбомъ;

Луговъ шелковые ковры

Обильны злаками, широки;

Большія рѣки тамъ и тутъ

По нимъ излучисто бѣгутъ

И вьются рѣзвые потоки.

И эта чудная земля,

И эти горы и поля —

То наша Чехія родная,

Моя отчизна дорогая!

Мое веселье, торжество,

Гдѣ въ рощахъ всѣ деревья святы,

Подъ вѣткой каждой — божество,

Преданья есть у всякой хаты,

У камня всякого, у каждаго холма;

Свои хранятъ названья долы,

Свои у каждой липы пчёлы,

Пѣвцовъ у каждой розы тьма,

И даже гробы и могилы

Всѣ для кого-нибудь да милы:

На нихъ лежатъ вѣнки изъ розъ,

Сіяя перлами изъ слёзъ…

Я не завидую ни мало

Тому, что небо нѣмцамъ дало:

Ихъ Рейна не дивлюсь красамъ;

Я не завидую Авзона

Лимоннымъ рощамъ и лѣсамъ,

Ни всѣмъ Эллады чудесамъ,

Ни даже злату Альбіона;

Пускай изнѣженный османъ

Межь гурій дивныхъ, какъ въ эдемѣ,

Въ своемъ блаженствуетъ гаремѣ!

Что мнѣ до всѣхъ подъ солнцемъ странъ,

Когда съ сознаніемъ и твердо,

Смотря на всѣхъ спокойно, гордо,

Мнѣ вымолвить не грѣхъ:

Я чехъ!

И въ чемъ еще моя утѣха,

Что днесь и въ прошлы времена

Никто ни одного пятна

Не видѣлъ на отчизнѣ чеха.

Мы свято добродѣтель чтимъ,

Мы строги въ нравахъ, сердцемъ прямы;

Богамъ лишь кроткимъ и благимъ

Мы древле созидали храмы;

Въ насъ (это скажетъ цѣлый свѣтъ)

Ни лести, ни обмана нѣтъ;

Не терпимъ ухищреній лживыхъ,

Не ходимъ сонмищъ нечестивыхъ

Мы на предательскій совѣтъ;

Всегда свое мы держимъ слово;

Нашъ неотъемлемый девизъ:

«Не трогай ничего чужого,

Но за свое какъ левъ дерись!»

И впрямъ мы за свое стояли!

Насъ врагъ боялся и дрожалъ…

А если побѣжденный палъ —

Мы пальму мира подавали,

Внимая воплямъ и мольбамъ,

Но никогда цѣпей рабамъ

Рукой жестокой не ковали;

Изъ-за добычи нашъ солдатъ

Не вѣдалъ тягостныхъ походовъ —

Мы чисты и не тяготятъ

На насъ проклятія народовъ!

И глядя прямо въ очи всѣхъ,

Я смѣло вымолвлю: я чехъ!

У грековъ, римлянъ были боги

Повсюду разные; чертоги

Имъ воздвигалися, а чехъ

Чтилъ какъ боговъ нерѣдко тѣхъ,

Чьи героическія души

Спасали родину: Любуши,

Людмилы, Круки, Янъ, Люміръ —

И мало ль ихъ! Ихъ знаетъ міръ!

Мы я художниковъ имѣли:

Нашъ Брандель, Шкрета, Менксъ, Кадликъ —

Еще ль не наши Рафаэли?

Всякъ чѣмъ-нибудь изъ нихъ великъ.

И въ музыкѣ — и здѣсь успѣхи

Мы также сдѣлали, и здѣсь

Прославились далеко чехи:

Ихъ знаетъ свѣтъ широкій весь

За музыкантовъ; всѣ привыкли

Намъ тотъ приписывать талантъ,

Что каждый чехъ — есть музыкантъ;

Мотивы чешскіе проникли

Вездѣ и если бъ во сто разъ

Міръ былъ пространнѣе и шире —

И въ немъ, и въ этомъ новомъ мірѣ,

Разлиться въ звукахъ стало бъ насъ;

Для нашихъ арій, нашихъ пѣсенъ

И онъ бы показался тѣсенъ.

Такъ, въ добрый мы родились часъ!

А наши парни — что за хваты!

Во всякомъ дѣлѣ всякій лихъ;

Подчасъ — ораторы изъ нихъ,

Подчасъ выходятъ и солдаты,

Чтобъ биться доблестно за тѣхъ,

Кого… душевно любитъ чехъ.

А чешская дѣвица красна —

Другое солнце это ясно!

Смиренья, скромности полна.

Невиннѣй горлицы она,

Стройнѣй карпатской гордой лани;

О, кто бы, кто восторговъ дани,

Ее увидѣвъ, не принесъ!

Ея лицо, ея ланиты

Самой природой дивно слиты

Изъ бѣлыхъ и изъ алыхъ розъ;

Глаза — что синіе тюльпаны,

Уста какъ соты пчелъ медвяны:

Вотъ какова она собой!

Ея божественныя руки

Вѣнчаютъ мечъ идущихъ въ бой;

Въ ея устахъ родные звуки

Насъ сводятъ по просту съ ума —

О, это музыка сама!

Что въ мірѣ наконецъ прелестнѣй

Роскошныхъ, нѣжныхъ чешскихъ пѣсней?

Что есть въ нихъ и чего въ нихъ нѣтъ?

Для чеха ими красенъ свѣтъ;

Онѣ — веселье и утѣха,

И слёзы горькія для чеха.

Въ нихъ чуткимъ ухомъ слышитъ онъ

Былого отклики живые,

Порою трубы боевыя,

Порою погребальный звонъ;

Порою голоса изъ рая,

Отъ предковъ, слышитъ замирая…

Въ нихъ, въ нихъ сказался нашъ языкъ,

И сладкозвучный, и могучій,

Счастливыхъ слитіё созвучій —

Богатъ, возвышенъ и великъ!

Какъ на страдальческое ложе

Паду подъ бременемъ я лѣтъ,

Когда въ очахъ померкнетъ свѣтъ,

Скажу я: "милостивый Боже!

Пускай исполнится Твоя

Святая воля: нынѣ я

Иду отсель; мое моленье

Въ сіе послѣднее мгновенье:

Дай, чтобъ изъ звуковъ чешскихъ всѣхъ,

Скрестивши передъ смертью руки,

Я вымолвилъ лишь эти звуки:

«Я жилъ и умеръ такъ какъ чехъ!»

Н. Бергъ.