Я помню, в далёкие детские дни
Привиделся странный мне сон.
Мне снилось, что белые в Небе огни,
И ими наш сад озарён.
5 Сверкают далеко холодные льды,
Струится безжизненный свет,
Звезда отражает сиянье звезды,
Сплетаются гроздья планет.
Сплетаются тысячи крупных планет,
10 Блестят, возрастают, растут.
Но в этом сияньи мне радости нет.
Цветы предо мной не цветут.
Ребёнку так нужен расцвет лепестка, —
Иначе зажжётся ли взгляд.
15 Но нет предо мною в саду ни цветка,
Весь — белый безжизненный сад.
И стал я тихонько молиться в бреду,
И звёзды дрожали в ответ.
И что-то как будто менялось во льду,
20 И таяли гроздья планет.
И, в светлой по-новому, в той полумгле
Возникли потоки дождя.
Они прикоснулись к далёкой Земле,
С высокого Неба идя.
25 Пол-мира окутал блистающий мост,
В нём разные были цвета.
В нём не было бледности мертвенных звёзд,
Живая была красота.
О, чудо! О, радость! Вблизи, предо мной,
30 Вдруг ожил мой сказочный сад.
Цветы расцветали живой пеленой,
Был светел младенческий взгляд.
Раздвинулись полосы ровных аллей,
Светло заиграл изумруд.
35 Под частою чащей зелёных ветвей
Цветы голубые цветут.
Багряных, и алых, и жёлтых цветов
Росла золотая семья.
Ребёнку так нужен расцвет лепестков,
40 И это так чувствовал я.
И в ландышах белых, от капель дождя,
Иначе зажглась белизна.
И дождь прекратился. И, с Неба идя,
Струилась лишь музыка сна.
45 Мы видим в младенчестве вещие сны.
Так близки мы к Небу тогда.
И этого сна, и цветов пелены,
Не мог я забыть никогда.
С звездою, блистая, сплеталась звезда,
50 Тянулась звезда до звезды.
Я помню, я понял впервые тогда
Зиждительность[1] светлой Воды.