Неволи царской боль остра.
Кто дерзко встанет на порог?..
Кто прозвенит в мятежный рог:
Пора, пора, пора?..
О, день суровых, первых проб,
Призывный праздник Января,
Отцовской веры верный гроб,
Грядущая заря!
Довольно в сумерках гореть!
Пора свободу дать сердцам;
Разрушить гнет иль умереть:
В последний раз — к дворцам!
О дайте, дайте нам вздохнуть,
Открыть на волю дайте дверь!
И грянул залп… Железом в грудь
Ответил лютый зверь…
Но в окровавленном снегу
Услышит ветер нам зарок.
Он прозвенит в железный рог:
Ответный гроб — врагу.
Вставай, поднимайся, рабочий народ!
В суровой борьбе — поворот.
Дохнул из предместий, сквозь копоть и гарь,
Грозой обожженный Январь.
Вставай, поднимайся, в подолье глухом
Гремит искупительный гром.
И гневных сердец окрыленную ширь
Не сломят тюрьма и Сибирь.
Вставай, поднимайся! предместья поют
Стальные гиганты встают.
И выстрелам царским ответит набат
Мятежным огнем баррикад.
За нашу кровь придет расплата,
Душа солдата не мертва.
В грозе весеннего раската
Созреют вольные слова.
В казарме сумрачной, острожной,
Он страх свой ложный проклянет,
И наша кровь в душе тревожной
Священным гневом расцветет.
В неумолимом приговоре —
В железном споре — дрогнет враг.
Как буревестник, в Черном море
Взовьется вольный, красный флаг.
И пролетарской власти дверца,
Как лев, поднимется Кронштадт.
Свеаборг — пламенное сердце —
Забьется с нашим сердцем в лад.
И грянет колокольной песней
Старушка — древняя Москва.
Над окровавленною Пресней
Сплетется красная молва.
И ни сомненьем, ни изменой
Не осквернится наша кровь.
В тревожных выстрелах над Леной
Она грозой воспрянет вновь.
И в годы горя жизни бледной
Она скует железный щит,
И, словно колокол победный,
В октябрьский праздник зазвучит.
