Тибет, название высочайшего и величайшего в мире плоскогория, ограниченного на с. горами Кунь-луньской, на ю. — Гималайской системы. Хотя известия о некоторых его участках доходили уже до Геродота (Сартоль; см. ниже), но Т. как страна в ее целом становится сравнительно поздно известным Европе, при чем и самое название его едва ли не перешло в европейские языки через посредство арабов из языка турецкого. Самое раннее упоминание этого имени — турецкие (орхонские) надписи (перв. половина VIII ст.); у арабов оно начинает встречаться с середины X в. (Истахри) в форме Тоббэт, позднее — Т’эббэт, Тюббэт и, наконец, Тибэт; из европейских писателей оно является впервые в отчете Плано Карпини (1247), затем у Вильгельма Руисброкского и Марко Поло. У китайцев страна эта была издавна известна под именем Си-Цзан, у монголов — Тубот, позднее — Баронтала, что значит — Западная страна, у туземцев же — Бод-юл, т.-е. земли народа бод; впрочем, так они называют только южную часть Т., за северной же уже с IV в. утвердилось название Хор-ба — Страны хоров (монголов; см. ниже). Площадь этого плоскогория исчисляется в 1.200.000 кв. км., средняя абс. высота северной его половины 4.500 м., южной — 3.600 м., средняя абс. высота всего плоскогория 4.100 м. На з. и в. оно переходит в альпийскую горную страну, характеризующуюся глубочайшими падями, относительно высокими и утесистыми горами, трудной доступностью речных долин даже там, где они становятся обитаемыми, и редкостью путей, — хотя бы только троп, проходимых для караванов. Магистральный Кунь-лунь (ср. Куэнь-лунь), который, поднимаясь на плоскогории, пересекает его с з. на в., хотя и уступает Гималаям высотой отдельных вершин, но превосходит их средней высотой своего гребня, определяемой в 5.750—6.000 м. Он имеет характер гигантского вала с весьма ровным гребнем и поражает однообразием форм слагающих его горных масс; он утрачивает, однако, этот характер на з. и в., где сочленяется с Каракорумом и горами Синийской системы. К з. от прорыва р. Юрун-каш он расчленяется, высылая к с. сильно, в свою очередь, расчлененные утесистые отроги, к ю. — кряжи с более пологими склонами, которые еще в пределах Т. связывают его с Каракорумом, образуя здесь совместно с последним суровую горную страну, в которой гребни гор переходят за линию вечного снега, проходящую в них на абс. высоте 5.100 м., а перевалы через них достигают высоты, предельной для караванного движения: Каракорум — 5.640 м., Каратаг — 5.400 м. На восточной окраине плоскогория Кунь-лунь распадается на отдельные звенья, которые, то простираясь в виде мощных параллельных складок, то сталкиваясь между собой, образуют дикую, не менее трудно доступную, чем на з., горную страну, переходящую за политическую границу Тибетской державы и захватывающую область верхних течений Желтой реки и Ян-цзы-цзяна. В средней своей части Кунь-лунь почти лишен предгорий. Образующие его хребты тянутся по плоскогорию или одной непрерывной цепью, кулисообразно заходя друг за друга, или двумя (северная — хр. Токус-дабан, Московский, Колумба; южная — Акка-таг, Пржевальского), которые сближаются в области массовых поднятий гранита (Шапка Мономаха, Джин-ри) и вновь расходятся под небольшим углом (северная — хр. Гарынга, хр. Торай, хр. Го-шили, хр. Бурханбота; южная — хр. Марко Поло, хр. Шуга, который дает отрог к с., что и объясняет ошибку Пржевальского, считавшего, что Кунь-лунь слагают здесь три горные цепи), с тем, чтобы перейти к в. от 97° вост. долг. от Гринича в ту горную страну с запутанным горным рельефом, о которой говорилось выше. Магистральный Кунь-лунь, в западной своей части поднимающийся всей своей массой на плоскогории Т., в средней, к в. от мерид. Лоб-нора, получает характер окраинного хребта и в северной цепи своих кряжей северными склонами этих последних круто и глубоко падает в Цайдамскую котловину, служа здесь северной границей Т.; в соответствии с этим, хребты, образующие эту горную цепь, несмотря на свою сравнительно меньшую абсолютную высоту, относительно более высоки (2.000 м.), чем хребты южной цепи, поднимающиеся на абсолютно более высоком плоскогории Т. Хребты, возвышающиеся на этом последнем к ю. от магистрального Кунь-луня, относят, хотя пока только предположительно, также к горам Кунь-луньской системы. Это будут: Куку-шили, в восточной своей части известный под именем Баян-хара-ула, хр. Думбуре, хр, Кангин, хр. Дачин-дачюм и хр. Тан-ла, проходящий по самой высокой части плоскогория и в морфологическом отношении представляющий мощное, но полого поднимающееся вздутие, прикрытое огромными толщами рыхлых пород на котором, образуя цепь, поднимаются отдельные вершины, увенчанные массами вечного снега; к з. от пересекающей его большой караванной дороги, по перевалу, имеющему 5.100 м. абс. выс., хребет получает более определенную конфигурацию, гребень его значительно поднимается над вздутием, отдельные вершины кучнеют; в этом западном направлении он тянется километров на 250, потом круто обрывается и расплывается в обширную волнистую равнину; к в. же снеговые вершины тянутся еще километров на 200, и затем хребет пропадает в том хаосе гор, котор. сопровождает правый берег Ян-цзы. К ю. от этого хребта поднимаются уже горы, относимые к системам Синийской и Гималайской. К наиболее выраженным хребтам этих систем относятся: Нинчэн Тан-ла, Синийской системы, служащий водоразделом бассейнов: оз. Тенгри-нор и р. Яй-ру-Цзан-по (Брамапутры), и Гандис-ри, Гималайской системы, являющийся водоразделом двух главнейших рек Южного Т. — помянутой Яй-ру-Цзан-по и Даргу-чу. Перечисленные выше хребты Кунь-луньской системы, за исключением окраинных к Цайдаму, резче выражены в своих восточных частях, на з. же относительная высота их понижается, склоны становятся более пологими, и они постепенно переходят в холмистую страну, известную под именем Хачи, Хор-ба, или Бжян-тан, и представляющую самый бесплодный, а потому и слабее других частей Т. заселенный район плоскогория. Почва Хачи по преимуществу глинистая, реже — глинисто-песчаная, более или менее обильно прикрытая черной (загар пустыни) галькой; пески встречаются редко, преимущественно вдоль местных водоемов — озер. Воды плоскогория Хачи не имеют стока в открытое море, а так как по характеру поверхности оно представляет сочетание разделенных плоскими водоразделами котловин, то каждая такая котловина и служит замкнутым бассейном с озером горько-соленой воды посредине. Исследованы, точнее — посещены путешественниками, весьма немногие из них; другие наносятся на карты на основании менее достоверных данных. Маршрут принца Генриха Орлеанского и Бонвало по плоскогорию Хачи коснулся озер: Монкальма (5.000 м.), Арман Давида (5.300 м.) и Чиб-шуан-чо (4.810 м.); маршрут W. Bower’а и W. O. Thorold’a — озер: Хорба-чо (5.470 м.), Ачи-чо (5.230 м.) и Чарол-чо (4.940 м.); последние два, может быть, тождественны с Ихэ Намур-нор и Бага Намур-нор китайских карт. Все эти озера находятся на пути усыхания и окружены более или менее широким поясом лишенных растительности солонцов с мощными, местами, отложениями соли. Растительный покров в этой суровой стране встречается лишь как исключение, преимущественно вдоль весьма здесь редких проточных вод, при чем преобладающими растительными формами являются: твердая как проволока тибетская осока (Kobresia thibetica) и растущий редкими насаждениями злак-карлик (Festuca?) в 3—5 см. вышиной. К ним местами присоединяются: Роа alpina, некоторые виды Saussurea, Thermopsis inflata, Microula tibetica и весьма немногие другие виды. Несмотря на столь незавидные условия для животной жизни, плоскогорие Хачи обилует крупными млекопитающими, которые и привлекают сюда кочевников-охотников из областей Т., лежащих восточнее. Особенно здесь многочисленны: дикий як (Poëphagus mutus), два вида антилоп (Pantholops hodgsoni и Procapra picticaudata) и из хищных — кярсы (Canis ekloni); но встречаются также аркары (Ovis ammon dalai-lamae), дикие ослы (хуланы — Equus kiang), волки (Canis chanko) и различные грызуны. Северной границей плоскогория Хачи служит величественный, в особенности с с., хребет Пржевальского (Акка-таг) с его восточным продолжением — хребтом Марко Поло. Стекающие с его северных склонов реки и речки в своем дальнейшем течении или прорывают сквозными ущельями передовые хребты — Русский и Токус-дабан (Черчен-дарья) — с тем, чтобы потеряться затем в песках Такла-макан (см.) или в котловине Лоб, или образуют озера в той широтной долине, которая ограничена с с. хребтами Московским и Колумба (таковы озера: Ачик-куль — 4.365 м., Аяк Кум-куль — 4.000 м., и Чон Кум-куль), или, наконец, уходят в нижележащий Цайдам. Эта часть Т. сравнительно лучше орошена, растительность в ней богаче; изредка встречаются даже хорошие пастбищные места, на которых в большом числе держатся все вышеназванные животные и, сверх того, в скалистых участках гор: куку-яманы (горные бараны — Pseudois nahoor), барсы (Felis irbis), рыси (Felis lynx), лисицы и зайцы. Из растений наибольшее распространение имеют: тибетская осока, различные злаки (Stipa, Роа, Triticum, Elymus), Astragalus, Potentilla, мелкие полыни и чернобыльник, Lactuca sp., стелящаяся мирикария (Myricaria prostrata), несколько видов Saussurea, наконец, хвойник (Ephedra monosperma), белолозник (Eurotia ceratoides) и др. виды из группы ксерофитов. Еще более благоприятные условия для существования животных и человека представляет вост. часть Т. — область истоков Желтой реки и Ян-цзы-цзяна. Желтая река берет начало в местности Одонтала (Гарматан), представляющей обширный болотистый кочкарник; собрав здесь свои воды, под именем Салома она протекает далее два значительных озера, Дзарин-нор и Орин-нор (4.270 м.), и выходит из последнего уже значительным потоком, который в своем дальнейшем течении огибает вечно снеговой хр. Амуни-Мачин и к в. от него уходит в пределы Китая. Ян-цзы имеет два истока: северный — Чумар (Напчуту-улан-мурень), стекающий с массива Шапка Мономаха, и южный — Муруй-усу (Тохтомай-улан-мурень), берущий начало на сев. склоне хр. Тан-ла; по соединении этих рек, образованный ими поток получает тибетское название Дрэ-чу и течет на в. через альпийскую горную страну Намцо и Дэргэ. Область истоков обеих рек климатом и природой напоминает Хачи, но в лучших его участках; растительность разнообразнее; попадаются даже Gentiana, Delphinium, некоторые зонтичные. Еще обильнее растительность к ю. и к в. от оз. Орин-нор, в местности, занятой кочевьями тибетцев намцо; здесь местами попадаются даже порядочные луга, образованные преимущественно злаками — Ptilagrostis mongolica, Elymus, Avena, Triticum и Poa, на фоне которых мелькают различные Pedicularis, Saxifraga, Gentiana, Saussurea, Oxytropis, Cremathodium, Arthemisia, Allium; попадаются даже кустарные формы — полярные ивы (Salix) и облепиха (Hippophaë rhamnoides), а по Дрэ-чу — Caragana jubata, Lonicera, Berberis, Ribes, и деревья — древовидный можжевельник (Juniperus pseudosabina) и сосна; наконец, в Дэргэ — даже лиственные породы. В Ю.-Вост. Т. суровую природу пустынного плоскогория Хачи ничто уже не напоминает. Исследователь вступает здесь в район лесных насаждений. Это — область верховий Ур-чу (Салуэна) и Гер-чу, (Нгам-чу, Меконга). Еще сравнительно недавно, согласно китайским картам, исток Салуэна относили далеко к з., в местность Шанкор, заставляя его протекать ряд озер озерной долины Нах-чу; ныне твердо установлено, что Ур-чу берет начало в альп. озере Бурбэн-чо (4.700 м.). В пределах еще Т. Ур-чу меняет свое название на Сэр-чу[1], вступая же в Китай, получает название Лу-цзян. Долина этой реки, приобретающая местами характер глубокого каньона, а равно носящая тот же характер долина р. Гер-чу в пределах Т. густо поросли лесом, преимущественно хвойным, в котором в большом числе водятся олени, мускусная кабарга, медведи, вообще многочисленные и во всем остальном Вост. Т., барсы (Felis irbis и F. fontanieri), рыси, обезьяны (Macacus vestitus?) и весьма богатая по своему составу фауна птиц, среди которых заслуживают быть отмеченными: белые ушастые фазаны (Crossoptilon tibetanum), зеленые франколины (Ithaginis geoffroyi), кумоны (Tetraophasis szechenyi), местные рябчики (Tetrastes severzowi), различные дубоносы и дятлы. В этом районе Т. альпийские луга отличаются особой красотой, представляя пышный и пестрый ковер, составленный из самых разнообразных трав и цветов. Между плоскогорием Хачи и хр. Ган-дис-ри залегает замечательная озерная область, представляющая вытянутую от в. к з. цепь озер, находящихся в различной степени усыхания; некоторые из них сократились уже до того, что представляют не более, как грязные лужи, затянутые грязной соляной корой, которая и служит предметом добычи местных солепромышленников. Одни из этих озер содержат горько-соленую воду, другие — солоноватую, третьи, наконец, — пресную. Средняя высота этой области колеблется между 4.700 м. на з. и 4.500 м. на в. Самое замечательное из озер этой области — Тенгри-нор (см.), или Нам-цзо, что в обоих случаях значит — „Небесное озеро“ (4.650 м.); оно имеет в длину, от ю.-з. к с.-в., 75 км., в ширину — от 20 до 37 км., глубина его повсеместно очень значительная. Ежегодно тысячи пилигримов стекаются к нему, чтобы посетить монастырь Дорця и другие обители, выстроенные на его берегу, преимущественно на его скалистых мысах, откуда открывается обширный вид на лазурную поверхность его вод и на снеговые пики, окружающие его с ю. и ю.-в. В этой священной области все кажется паломникам чудесным: расселина в скале — след удара одного из богов, трещина в ступе — отдушина, через которую вознеслась на небо душа святого ламы, умершего в экстазе молитвы; даже простые голыши и щебень почитаются здесь священными и уносятся богомольцами как реликвии „трехсот шестидесяти гор“, составляющих свиту священной Нин-чэн Тан-ла, всем своим гребнем переходящей за линию вечного снега. В Тенгри нор впадает с з. р. Дарга-чу, в ближайших же его окрестностях бьют горячие ключи. К с. от него залегает столь известное во всем мире озеро буры — Бул-цзо, занимающее площадь ок. 60 кв. км. Бура с этого озера составляет крупную статью отпускной торговли Т.; некогда она доставлялась даже в Европу, где была известна под именем „венецианской“, т. к. очищалась на фабриках Венеции. Другое священное озеро в той же озерной области — Дангра-юм. Суженное по середине до того, что образует два почти отдельных бассейна, оно имеет около 280 км. в окружности; несмотря на такие его размеры, паломники совершают его обход в религиозной процессии, употребляя на него от 8 до 12 дней, смотря по времени года. Высокий пик, поднимающийся к ю. от озера, носит название Таргот-яп, что значит „отец Таргот“. Тибетцы видят в нем и в оз. Дангра-юм („мать Дангра“) прародителей земли, в горных же группах окрестностей — их дочерей. „Кора“ — обход озера и пика Таргот, требующий не менее месяца времени, считается одним из наиболее душеспасительных актов, искупающим обыкновенные грехи; две „коры“ искупают убийство, три — убийство одного из родителей. Найн-Синг, посетивший оз. Дангра-юм и определивший его высоту (4.575 м.), говорит, что вся котловина Омбо, в которой лежит это озеро, имеет вид обширной зеленой чаши и что и далее на в. склоны гор одеты сплошным ковром нежной муравы. К ю. от хребта Ган-дис-ри до Гималаев залегает самая плодородная и культурная часть Т., обнимающая две провинции — Цзан и Уй. Почти вся она занята широкой долиной р. Цзан-по, и только сравнительно небольшой участок ее приходится на более приподнятую долину между хр. Гималайским и передовой его цепью, носящей название Загималайского хр. Р. Цзан-по, т.-е. „Святая вода“, в верховьях — Яй-ру Цзан-по, берет начало в горном массиве, связующем хребты Загималайский и Ган-дис-ри, на высоте, равной 4.725 м., в болоте Бжема Юн-друн питающемся водами, стекающими с соседних ледников. Первые 25 км. река имеет стремительное течение и бежит в каньоне 18 м. шириной, врезавшемся в дно широкой, пустынной долины; затем она вступает в район более плодородный, вместе с чем ее течение замедляется, она выходит из каньона и местами широко разливается, образуя протоки. Становится судоходной от монастыря Тадум (Традо), где абс. высота долины имеет 4.330 м., но плавание даже плоскодонных судов затрудняется мелями и перекатами; течение очень медленное, так как среднее падение долины реки = 1 м. на 1 км.; ниже прав. притока Рон река вступает в порожистую теснину, недоступную для тибетских судов, и дальше плавание по ней прекращается. Наиболее значительные ее притоки: правые — Шурта цзан-по, Нян-чу, протекающий в своем нижнем течении по одной из наиболее плодородных частей Т., и Рон, служащий протоком замечательного по своей форме озера Ямдок (Яр-док), или Бальди (4.200 м.), имеющего вид рва, окружающего крепость, т. к. всю его середину занимает остров — скала, поднимающаяся над его уровнем на 700 м.; глубина озера — значительная, вода — пресная; левые — Чорта цзан-по, Ца-чу, Мин-чу, Рока цзан-по, Шан-чу, протекающий по одной из интереснейших местностей Т., замечательной своими гейзерами (некоторые — сернистые), бьющими фонтанами до 20 м. высоты, и Кии-чу — „Река Блаженства“, на берегу которой расположена Лхасса — столица Т. Ниже города Цзэ-тана течение р. Цзан-по наносится на основании весьма сомнительных данных; в пределах же Индии она получает название Брамапутры (Брахмапутры, см.). Провинция Уй является наиболее густо населенной: из 4-х млн., допускаемых европейцами для всего географического Т., — 1½ млн. ж. об. пола; вместе же с этим она и наиболее культурна; в восточной своей части она получает гористый, местами даже трудно доступный характер, являясь переходною ступенью от высокого и преимущественно равнинного Т. к дикой альпийской стране Кам, заполненной глубокими, нередко едва доступными ущельями и высокими горами. В пров. Цзан и Уй возделывают пшеницу, некоторые бобовые и овощи, но главным образом ячмень, культура которого восходит в пров. Цзан до абс. высоты 4.650 м. Древесная растительность по р. Цзан-по восходит до мон. Шихацзэ, но это — искусственные насаждения, дико же растущих деревьев в долине этой реки не встречается вплоть до города Цзэ-тан, в окрестностях которого впервые путник находит плодовые сады из абрикосовых и грушевых деревьев и грецкой орешины. Вообще, однако, в естественно-историческом отношении Южный Т. остается еще недостаточно изученным. Переходя к общему обзору самой западной части Южн. Т., гористой и высоко приподнятой пров. Н’ари, следует иметь в виду, что мы вступаем здесь в область истоков Инда и значительнейшего из его притоков — Сетледжа. Последний вытекает из оз. Цо Лан-гак (у индусов — Ракас-тал; абс. выс. — 4.650 м.), которое протоком соединяется с лежащим к в. от него оз. Цо-мо Ма-пан. Оба считаются священными и носят санскритское название Манасаровара. Бассейн их отделяется от истока р. Яй-ру Цзан-по относительно невысокой плоской возвышенностью, но к с. и к ю. от них поднимаются огромной высоты горы, из которых северная, Тисэ, или Кайлас, достигающая 6.650 м. абс. выс., почитается особенно священной, так как служит троном для 33 великих божеств буддизма и браманизма, доступ к которым охраняется дикраджами. Южная гора Гурла (Мандгата) поднимается еще на бóльшую высоту — 7.730 м., но среди других вершин Загималайского хр. она теряется, тогда как Кайлас стоит одиноко и своей скалистой, увенчанной снегами массой, напоминающей пагоду, производит особенно сильное впечатление: это — гора Меру индусов, пестик символического цветка лотоса, изображающего собою вселенную. У его подножия был выстроен первый буддийский монастырь Т. за два века до н. э. Окрестности священных озер представляют прекрасные пастбища, сливающиеся с пастбищами Яй-ру Цзан-по; на них вскармливаются тысячные стада баранов и яков, что давно уже обратило эту местность в центр шерстяной торговли Западного Т. Торговое значение этого пункта увеличивает то обстоятельство, что к с. от Кайласа имеются богатые залежи буры и соды и что на ю., в сравнительно густо населенную долину р. Карнали, ведет через пер. Гурла (5.000 м.) хорошо наезженная тропа. Выйдя из оз. Цо Лан-гак значительным потоком и пробежав с десятка два км., Сетледж вступает в одно из самых замечательных в мире ущелий, которое, будучи приподнято до высоты 4.500 м., изобилует гейзерами, сернистыми и инкрустирующими; огромные глыбы скал отложены были в течение веков этими горячими источниками, и местами туфы, образованные ими, заполняют дно и слагают стены ущелья. Это ущелье почти совершенно бесплодно. Инд берет начало на высоком плато, ограниченном с ю. кряжем Мариам-ла, отдельные точки которого достигают высоты 5.730—6.225 м. Вначале он течет на с., но гора Алин Гангри (7.500 м.) отбрасывает его на з., в каковом направлении он и следует до встречи с р. Гардок, отклоняющей его еще раз на с.
Огромная высота, до которой поднят Т., делает его климат крайне суровым; вместе с тем, будучи ограничен высочайшими в мире горами, Т. отличается сухостью воздуха, большими суточными и годов. амплитудами температур. Дожди и снега приносятся в него ветрами с ю., но в ничтожных количествах, так как сила южных муссонов истощается в виде вихрей и проливных дождей в долинах южных склонов Гималайских гор, и только верхний встречный пассат обнаруживается в высоких слоях атмосферы клубами снега, слетающими с вершин Гауризанкара и других исполинов Гималайских гор. Сухость воздуха поднимает до огромной высоты линию вечного снега в Т. В Акка-таге и др. хребтах Северного Т. (Хачи, Бжян-тан) она поднимается до абс. выс. 5.800 и более метров, в пров. Н’ари почти до такой же высоты (5.750 м.). Форсайт на своем пути нашел голые скалы даже на абс. выс. 6.000 м. Зима в Бжян-тане почти бесснежна, в виду чего и в середине ее можно пройти караваном из Кашмира в Яркенд, не опасаясь снежных завалов на этом пути; зимние передвижения паломников через пустыни Сев. Т. факт общеизвестный; наконец, лишь в редких местах встречала снег на своем пути и экспедиция принца Генр. Орлеанского и Бонвало. Сухость воздуха в некоторых частях Сев. Т. так велика, что павшие животные не разлагаются, а постепенно высыхают; и многие из перевалов обставлены здесь по сторонам такими мумиями яков, лошадей и баранов. О низкой температуре Т. даже летом говорят все путешественники; в это время года выпадают нередко снега вместо дождей, а ночные морозы — обычное явление. Температура воды в реках настолько низка даже в июле, что охлаждения температуры воздуха благодаря холодному ветру на несколько градусов достаточно иногда для того, чтобы сразу обратить ее в лед. Гюк рассказывает, что, переходя по льду через Муруй-усу, он заметил издали штук 50 каких-то бесформенных черных предметов, выстроенных в шеренгу поперек реки; подойдя ближе, он узнал в этих предметах диких яков, которые, очевидно, были застигнуты во время переправы внезапным рекоставом: положение тел в плывущей позе было явственно видно под прозрачной, как хрусталь, ледяной корой; их красивые, увенчанные рогами головы остались над поверхностью льда, и хищные птицы успели выклевать им глаза. Лучеиспускание теплоты в воздушное пространство под ясным, часто совершенно безоблачным небом способствует в сильной степени охлаждению области плоскогорий, и леденящая стужа этих возвышенностей тем более страшна, что весьма часто сопровождается бурями и почти всегда ветрами. Огромной силы ветры выметают поверхность почвы, поднимая вихри пыли и оставляя после себя заметный след на этой поверхности, которая местами принимает причудливые формы столообразных возвышений, пирамид и т. д., напоминая классическую страну таких результатов раздувания почвы — Бэд-Ленд Сев. Америки (к з. от больших озер, между Дакотою и Уайомингом). В культурных районах Т., где ветры составляют такое же постоянное явление, как и в Бжян-тане, землеробы имеют обыкновение затоплять свои поля в начале зимы, дабы тем предохранить растительный слой от раздувания и сноса. Там же, предохраняя деревянные части зданий от раскалывания под влиянием мороза и сухости, их обивают войлоком. Ветры дуют обыкновенно днем, ночью же в воздухе тихо, что объясняется тем, что температура тогда везде равномерна, и потому нет никаких притягательных фокусов, которые бы вызывали движение атмосферных токов. Не ко всему Т. можно, однако, отнести даваемую здесь характеристику его климата. Та его часть, к которой ближе всего подходит Бенгальский залив принадлежит уже отчасти к климату Индии. Это — Ю.-Вост. Т., куда ветры с Индийского океана проникают через проломы в Гималаях, которые именно здесь заметно понижаются. Осадки в этой части Т. обильны, особенно осенью и поздней весной (май), когда местные реки сильно вздуваются и многие из них становятся непроходимыми вброд. По наблюдению Рокхилля, влияние южных муссонов простирается на с. до хр. Тан-ла и на с.-в. до хр. Амуни Мачин. Благодаря большой массе текучей воды, горы Вост. Т. очень расчленены, и весьма значительная относительная их высота обусловлена не тектоническими, а денудационными процессами. Долины некоторых рек опускаются здесь до абс. выс. 3.200 м. и ниже, а потому в них становится возможной культура даже таких растений, как рис. Вместе с тем склоны гор изобилуют превосходными хвойными лесами с подлеском из абрикосовых деревьев, клена и др. лиственных древесных пород.
Население Т. образуют гл. об. тибетцы, составляющие отдельную ветвь монгольской расы и представляющие по своему физическому типу и даже языку (см. тибетский язык) далеко не однородную массу. Рокхилль считает язык так наз. панака, сравнительно недавно занявших бассейн оз. Куку-нора, но продолжающих жить и в Сев.-Вост. Т., наиболее архаическим и чистым, а их физический тип наиболее сохранившимся; но и среди них попадаются физиономии, ясно указывающие на значительную примесь к основному типу чуждых ему этнических элементов. Уже среди голоков, населяющих самую верхнюю часть бассейна Желтой реки, намцо, живущих по р. Дрэчу (Ди-чу), в особенности же среди хорба и других племен Вост. Т. эта примесь сказывается весьма заметно, далее же на ю. она даже весьма существенно изменяет тибетский тип. Что касается населения Южн. Т., гл. обр. долины Цзан-по, то оно является едва ли не всего более смешанным, приобретая особенности китайского типа на в. и индусского на з. Единогласный вывод путешественников-исследователей тот, что общего тибетского физического типа, как такового, не существует, хотя в то же время, по замечанию Гренара, тибетца, независимо от его костюма и манер, всегда можно отличить среди других представителей народов Востока. В общем же монгольские черты преобладают у тибетцев на с., арийские — на ю. Кроме тибетцев, Т. населяют: монголы хошоуты — остатки войск, приведенных в 1643 г. Гуши-ханом в Т.; монголы восточные, выселившиеся сюда из Ордоса; различные т. наз. маньские племена, в большинстве — потомки автохтонов Китая — динлинов, а именно: моссо, лису, мелам (арруты, телуты, ба-и), луцзы и др. в Ю.-В. Т.; мири, аборы, мишми по границе с Ассамом, хампы в басс. верхн. Инда; уроженцы Непала, Кашмира, Вост. Туркестана (С.-З. Т.) и, наконец, китайцы. За исключением моссо, все эти чуждые тибетцам народности и племена отличаются своей малочисленностью, о чем говорит уже общая цифра населения Т. — 4 млн., допускаемая как максимум европ. исследователями этой страны. Значительная часть обширного плоскогория Ха-чи не имеет иного населения, кроме периодически посещающих некоторые его местности охотников и золотоискателей. Это достоверно известно относительно местности Сартоль, в которой золото добывается со времен глубочайшей древности („Страна добывающих золото муравьев“ Геродота); золотые прииски разбросаны здесь на протяжении двух градусов и находятся на абс. выс. = 5.000 м.; работаются прииски за отсутствием проточной воды исключительно т. наз. сухим способом, притом гл. обр. только зимой, т. к. источниками пресной воды страна эта крайне бедна. Приходится запасаться всем необходимым для жизни за весь период кампании, жить и работать при температурах, достигающих −40° и ниже, притом при сильнейших ветрах, иметь кровом полотно палатки, топливом — белолозник (Eurotia ceratoides) и помет животных, и то в самом ограниченном количестве; вьючный скот — пасти на расстоянии сотен км. от прииска. Но золото в Сартоле так богато, что, несмотря на самый примитивный способ его добычи (путем отвеяния), оно вполне окупает расходы и адский труд местных золотоискателей. Первые стойбища кочевников Рокхилль встретил только к ю. от хр. Тан-ла; это были тибетцы (друпа) намру. Там же натолкнулась на них и экспедиция принца Орлеанского и Бонвало. К с. от Тан-ла страна (Хачи) оказалась совершенно необитаемой. Господствующей в Т. религией является ламаизм; только в немногих его местах удержался еще шаманизм, так наз. религия бимбо, — напр., в области Жияд, на ю.-в. склонах вост. ветви хр. Тан-ла. Тибетцы вообще ревностные буддисты. Духовное сословие господствует в стране; многочисленное, хорошо организованное и дисциплинированное, оно держит в своих руках гражданское управление государства, образование народа, печатание книг духовного содержания (иных здесь не издается), врачебную часть и проч. Одним словом — оно управляет, руководит и регулирует все стороны жизни тиб. народа. Многочисленные монастыри, в которых находят приют сотни и тысячи лам, рассеяны по всему Южн. Т. и служат главнейшими пунктами оседлости.
Главное занятие населения — скотоводство: разводят яков, лошадей, овец и на западе — коз породы „пашм“, у тибетцев — „лена“, короткий подпушек которых ценится очень высоко, давая материал (shawlwool) для выделки знаменитых кашмирских шалей и т. п. изделий. Вьючными животными служат: на плоскогории — яки, реже — лошади и бараны, которые легко проходят с грузом не свыше 12 кгр. тысячеверстные расстояния; в долине Цзан-по — ослы, очень редко — мулы. Земледелие, где оно возможно, служит только подспорьем в народном хозяйстве; имеются, однако, округа, где оно является главным занятием жителей. Класс земледельцев в Т. наиболее беден, т. к. чрезмерно обложен поземельною податью в пользу собственников земли: государства, монастырей и частных лиц — потомков владетельных особ. Из ремесл процветают: литейное — отливка из меди изображений божеств и других священных предметов, кинжалов, чайников и проч., которые выходят из рук литейщиков, „луг-ба“, в поразительно законченном виде, и ювелирное — оба, находящиеся преимущественно в руках непальцев и бутанцев, давно поселившихся в Лхассе и др. городах Т.; ткацкое — производство сукон (було, кит.; пруг, тиб.) от грубых до самых тонких, которые Гренар аттестует „чудом человеческого ткацкого искусства“, ковровое и красильное (растит. краски); остальные стоят на очень низкой ступени развития, и только гончарное производство в сел. Танаг, благодаря гл. обр. высокому качеству местной глины, заслуживает некоторого внимания. По инициативе правительства далай-ламы начинает зарождаться фабр.-зав. промышленность; существующие немногочисленные предприятия (всего 4 с неб. числом рабочих) — государственные. Оптовая торговля находится гл. обр. в руках кашмирских выходцев, известных под именем „качи“, и китайцев. Впрочем, за последнее время оптовая торговля, как отпускная, так и ввозная, все более и более переходит в руки государства, установившего монополию на торговлю сукнами высшего качества (було), монастырей (предметами культа), высших чиновников, не исключая министров, и родовой знати (землевладельцев), которые ведут ее при посредстве особых торговых агентов, „цзон-пон’ов“, избираемых из выделившихся своими торговыми способностями лам и чиновников. Эти цзон-пон’ы или несут свои агентские обязанности на иностранной территории, осев в пограничных городах (Да-цзянь-лу, Ли-цзяне, Лехе и др.) и получая там тибетские провенансы особыми караванами, или сами ведут в эти города караваны с тибетскими товарами и, по завершении там торговой операции, возвращаются обратно с грузом иностранных товаров. Т. вывозит на рынки Китая и Индии: шерсть, кожи, пушнину, мускус (Вост. Т.), корень жень-шэнь, буру, соль, серу, ртуть, серебро, шлиховое золото, которым Т. очень богат (кроме упом. выше местности Сартоль, в Сев. Т. найдена золотоносная толща мощностью в 60—80 м. с содержанием 10 грамм в 1 кб. м.; богат золотом и Вост. Т.), бирюзу, драгоценные камни, сукна, курительные свечи, предметы культа, металл, изделия и проч.; ввозит: чай, сахар, сахарн. изделия, ткани шелковые и бумажные, фарфор. и фаянсов. посуду, церковную утварь, краски, табак, кораллы и проч. Индийская рупия почти совершенно вытеснила из обращения туземную монету „гадан-дамха“, но при крупных сделках предпочтение делается кит. лановому серебру. Главные торговые пути следующие: из Лхассы в Китай через Батан, Литан и Да-цзянь-лу; туда же через Куку-нор и Синин-фу; в Индию через Гарток и Лех; дороги в Непал, Сикким, Бутан и Ассам.
Главный город Т. — Лхасса (см.), что значит — „Страна богов“. Он расположен в хорошо орошенной и защищенной горами котловине, что дало возможность в его окрестностях насадить рощи и создать фруктовые сады. Местоположение его очень живописно. Самый город множеством золоченых и из голубой глазированной черепицы крыш и башнеподобных белых зданий производит издали незабываемое впечатление даже на европейцев. На з. и в. от него поднимаются холмы, увенчанные зданиями: величественной Бодалы, дворца далай-ламы, на холме Пагбори, и Вайдури — храма медицины — на холме Чакбори. Наибольшая длина города с в. на з. — 3 км., наибольшая ширина с с. на ю. — 1½ км. Главная масса городских зданий группируется вокруг первой святыни города — храма Чжукан, который представляет древнейшую городскую постройку — „Лхассу“ — „местожительство (страну) богов“ города Лхассы. Перед ним — памятник славы тибетского народа, „Дорин“, значит. высоты каменная плита с выбитой на ней на двух языках, тибетском и китайском, надписью — тиб.-кит. трактатом 822 г., которым Китай признал Т. себе равной державой, т.-е. империей. Храмов и красивых зданий в городе много, но он содержится до невозможности грязно; даже лучшие его участки в этом отношении мало отличаются от вонючего предместья. То же следует сказать и об его домах. Снаружи они производят хорошее впечатление, внутри же — отталкивающее своей грязью и убогой обстановкой, даже в том случае, если принадлежат состоятельным семьям. Окна без стекол, очаг не имеет трубы, стены покрыты копотью, пол никогда не выметается и покрыт мусором и гниющими отбросами. Среди этой грязи у очага лежат груды шкур и грязнейших одеял, из которых тибетец и устраивает себе ночное ложе. По переписи 1854 г., население города составляли 27.000 лам и 15.000 мирян, из коих 9.000 женщин; с тех пор население города не только не увеличилось, но по общему мнению, подтвержденному в 1904 г. англичанами, даже уменьшилось. Из других центров оседлости Т. заслуживают внимания: Цзэтан, в той же пров. Уй, на ю.-в. от Лхассы, на абс. выс. 3.400 м., насчитывающий 13 тыс. жит. и служащий исходным пунктом для караванов, направляющихся из Т. в Бутан и Ассам; Чоначжун, пограничный, на том же пути, ведущий значит. меновую торговлю; Сам-ие, один из богатейших монастырей Т.; Шихацзэ (Дигарчи) — главн. администр. центр пров. Цзан, 9 тыс. жителей; Дашиилхунбо (Сэрасэр) — монастырь и резиденция баньчан-римбуци, занимающего в буддийской иерархии первое место после далай-ламы; Гжянцзэ — обширный промышленный центр, известный производством лучших в Т. сукон, 12 тыс. жит. и сильный гарнизон; Джанглачи — многолюдное торговое селение на пути Шихацзэ — Лех; Киронг, на пути в Непал, ведет значит. торговлю; Саркацзон и Тадум (4.325 м.) — города, лежащие в округе Доктол, в области верховий Цзан-по, важные как этапные пункты для торговых караванов, следующих в Ладак; Гарток („Высокий рынок“) — город, распол. на абс. выс. 4.420 м., оживающий только в летние месяцы, когда сюда съезжаются торговцы и свозятся товары из разных частей страны; Рудок — передовой военный пост и монастырь на ю. конце оз. Могналари; Чамдо — глав. админ. центр пров. Кам и один из значительнейших мон. этой пров.; Чжамдо — на полпути между Чамдо и Батаном, центр торговли бирюзой и друг. драгоц. камнями; Чжие-кундо — город и мон., значит торг. и пром. центр в с. части пров. Кам; Канцзэ, — на пути из Чжие-кундо в Да-цзянь-лу, ведет значит. торговлю, известен ювелирными издел. и производством тонких сукон. Подати и пошлины с торговли, собираемые в Т. большею частью натурой, идут на содержание преимущественно духовенства. Чиновники получают взамен жалования определенное количество земли, которою и владеют пока состоят на службе. Немногочисленное войско (до последн. времени — 4.000 солдат) обходилось, до своего реформир., государству сравнит. недорого; ныне его содержание, а также и др. расходы по военному ведомству составляют в бюджете Т. крупную статью госуд. расходов. Вообще, однако, бюджет тибетск. государства нам неизвестен.
История. Древнейшие сведения о Т. мы находим только в кит. летописях, но они не восходят дальше конца V или начала VI ст., когда цянские (тибетские) племена фа и тан-мао, кочевавшие к ю. от оз. Тенгри-нор, в басс. Цзан-по, были объединены Гуши Босуие, положившим основание царству Туфань (кит. транскр.; тибетск. Тод-бод), которое вскоре и включило в свои границы весь Южн. Т., где разрозненно кочевали многочисленные цянские поколения. Впрочем, с тибетцами (цянами) китайцы были знакомы с незапамятных времен, когда им приходилось сталкиваться с ними на полях нынешних провинций Гань-су и Шэнь-си (южн.). Равным образом и с сев. окраиной Т. они познакомились de visu гораздо ранее перв. полов. VI ст., а именно, в эпоху господства на Куку-норе, в Цайдаме и на верховьях Желтой реки хоров — монгольского племени, прикочевавшего сюда с в. в начале IV ст. и образовавшего тут царство Ту-юй-хунь, иначе — Тогон. Из преемников Гуши Босуие особенно выделился Лун-цзань (Срон-цзан Гамбо), который, сочтя себя не менее достойным, чем царь ту-юй-хуньский, породниться с китайским императором, отправил в 634 г. в Китай посольство с поручением высватать ему дочь императора. Встретив отказ и приписав его влиянию ту-юй-хуньцев, он вторгся в их земли и, ограбив их, повернул затем свое оружие против Китая. Но китайцы не довели дела до решительного столкновения и поспешили исполнить его желание, послав ему в жены одну из княжен императорской крови. Это — политич. момент большого значения для Т., т. к. с китайской царевной в эту страну проникли и веяния китайской культуры (см. ламаизм, XXVI, 394 сл.). Тибетцы в эту эпоху имели уже города, занимались земледелием, некоторые ремесла, и в их числе литейное и ювелирное, стояли у них даже на высокой ступепи совершенства. Все это давало благоприятную почву для восприятия китайской культуры, и, по свидетельству кит. летописи, ее завоевания в Т. были обширны и быстры. Дошло до того, что тибетские сановники стали посылать своих сыновей в высшие китайские учебные заведения, а у себя на родине насаждать различные технические знания и производства, включая шелковое. Свою одежду из мехов и шерстяных тканей они заменили шелковой, приняв для нее китайский покрой. Далее, китайцы пишут, что военным успехам тибетцев нечего удивляться, т. к. своим вооружением и доспехами они превосходили даже китайцев: „Их шлемы и латы чисты и светлы и покрывают все их тело, за исключением глаз, так что ни тугой лук, ни острый меч не в состоянии причинить им тяжелых ран“. Очевидно, что Т. того времени далеко уже не был государством кочевников и что до своего знакомства с Китаем он имел прочные связи с Индией, откуда и заимствовал те элементы, правда, односторонней культуры, которые остановили на себе внимание китайцев. Лун-цзань скончался в 650 г., оставив престол малолетнему внуку и назначив регентом государства своего первого министра Лудун-цзаня, которого китайцы аттестуют человеком большого ума и который поднял Тибетскую державу на степень сильнейшего государства Центральной Азии. При нем закончено было объединение цянов, в 663 г. покорено было царство Ту-юй-хунь, и это приобретение закреплено разгромом в 670 г. при р. Бухаин-голе китайской армии, посланной для восстановления status quo в области Куку-нора; в 664 г. присоединены были к Тиб. державе земли дан-сянов, а вскоре затем и остальная часть Амдо. Еще в 662 г. западные турки, населявшие Тянь-шань и Южную Джунгарию, признали себя вассалами тибетцев, и это обстоятельство втянуло последних в войну с Китаем. В 670 г. тибетцы покорили 18 владений в пределах Вост. Туркестана, в следующем отняли у китайцев и остальную часть бассейна Тарима, а затем та же судьба постигла и Хэ-си, т.-е. территорию к з. от Желтой реки. Лу-дунь-цзань не дожил, впрочем, до этого политического момента, но его дело продолжал его сын Цинь-лин, который оставался бессменным первым министром и при последующих властителях Т. Поражение китайских войск в 670 г. можно считать за начало тех войн между Китаем и Т., которые почти не прерывались в течение последующих 150 лет и закончились миром на началах равенства и взаимности только в 822 г. (см. выше). Эти войны, которые велись обоими противниками с переменным счастьем, заполняют всю историю Т. за этот долгий период времени, насколько, конечно, эта история нам известна из китайских анналов. В 842 г. умер последний монарх династии, основанной Гуши-Босуие, и с этого момента Туфаньская империя быстро пошла по пути своего разложения. Возникли междоусобные войны между полководцами, пытавшимися захватить в свои руки власть в государстве, при чем каждый из них искал себе опоры в китайцах. Последние не замедлили этим воспользоваться, чтобы вернуть отторгнутые у них тибетцами земли, но их дальнейшим успехам в Т. помешало смутное положение дел в их собственном государстве. В 861 г. Туфаньская имп. распалась на части, которые вновь стали объединяться только в начале XI ст. Возникшее при этом в 1015 г. государство, хотя и сохранило прежнее название — Ту-фань, но далеко уступало по своим размерам и силе павшей империи. Оно даже не пользовалось полной самостоятельностью, и его правители, носившие титул тай-фу, утверждались на престоле указами кит. императоров. В 1131 г. это царство покорено было чжурчженями; когда же Цзиньская империя пала под ударами монголов (1234), оно должно было подчиниться этим последним. Имп. Хубилай поставил соправителем светского правителя Т. (дэ-си) известного ученого буддиста Пакба-ламу. С этого момента начинается быстрое усиление в Т. буддизма, проникшего туда еще в VII в. В начале XV в. буддизм был реформирован в ламаизм. С этих пор в Т. появляются два высших буддийских иерарха — далай-лама и бань-чань, из которых первый приобретает влияние и на управление страной. Этому способствовали и китайцы. В 1643 г. далай-лама, притесняемый дэ-си, обратился за помощью к хошоутскому князю Гуши-хану, который незадолго пред тем овладел областью Куку-нор. Легко подчинив как Т., так и пров. Кам (т.-е. Вост. Т.), Гуши-хан не передал управления этими странами далай-ламе, а присоединил их к своим владениям, назначив в Лхассу правителем своего старшего сына с титулом лацзан-хана. Замыслив продолжить борьбу с маньчжурами и в этих видах обеспечить себя со стороны хошоутов, друживших с этими последними, джунгарский хун-тайчжи Цэван-рабтан в 1717 г. отправил скрытно в Т. лучшего из своих полководцев Цэрэн-дундоба, поручив ему овладеть Т. и Куку-нором. Цэрэн-дундоб блестяще исполнил возложенную на него задачу и после беспримерного по своим трудностям похода через плоскогорие Хачи овладел Лхассой и казнил лацзан-хана. Два года спустя, под давлением значительных сил, двинутых против него маньчжурами, он должен был, однако, покинуть Кам и Т. Последствием вмешательства маньчжуров в тибетские дела явилось подчинение хошоутов и тибетцев Китаю. Это подчинение стало более полным после восстания хошоутов в 1723 г., в котором деятельное участие приняло и население Амдо и некот. областей Т. Власть туземных правителей была ограничена, и для наблюдения за деятельностью последних были в 1727 г. назначены в Лхассу два резидента со штатом чиновников и конвоем из 2.000 кит. солдат. В 1757 г. светские правители были упразднены, и все управление страной вверено было далай-ламе и назначенным состоять при нем 4 калуням (министрам), при чем, однако, самый выбор далай-ламы был подчинен контролю правительства; резиденты, как контролирующий и надзирающий орган, были сохранены. Этими мерами китайцы обеспечили себе прочную власть над Т., которой, вероятно, и пользовались бы до сих пор, если бы им удалось уберечь эту страну от взоров и посягательств на нее Великобритании. В 1814—1817 гг. англичане присвоили себе роль покровителей Сиккима, изгнав из него вторгнувшихся из Непала гурков. Последующие беспорядки в этой стране дали повод британскому правительству к новому вмешательству в сиккимские дела и к занятию ее столицы Дарджилинга своими войсками. В 1850 г. южная часть Сиккима была присоединена к Бенгальской пров. Индии, и г. Дарджилинг связан жел. дор. с Калькуттой. В 1860 г. брит. войска занимают Сев. Сикким, котор. de facto, если не de jure, переходит на положение вассального владения инд. короны. От города Тумлонга прокладываются дороги к тиб. границе, что возбуждает тревогу в Лхассе и Пекине. Протест в 1880 г. Китая не останавливает этих работ. В 1886 г. пограничные отношения обостряются, и тиб. прав. считает себя вынужденным придвинуть к сиккимской границе войска. В 1888 г., после ультиматума, который не произвел впечатления на тибетцев, англичане открывают военные действия на территории Т., что приводит к договору с Китаем 1890 г., в силу которого Сикким уже de jure становится частью территории Брит. Индии. В 1893 г. этот договор дополняется соглашением, в силу кот. Англия получает некоторые торг. преимущества в Т., но это соглашение не удовлетворяет торг.-пром. круги Англии, которые настаивают на необходимости добиться у тибетцев права учреждать в некоторых пунктах их территории англ. фактории. В виду новых домогательств Англии и утраты надежды на материальную помощь Китая, правительство далай-ламы делает попытку ориентироваться на Россию. В этих видах оно отправляет в Петербург миссию, которая в 1900 г. и добивается от Николая II обещания дипломатической защиты Т. от посягательств Англии на его территорию и автономные права. В 1903 г. лорд Керзон требует решительного образа действий по отношению к Т. В этом же году, в виду возникших в Англии слухов о тайном договоре России с Китаем по вопросу о совместном их протекторате над Т., русский посол в Лондоне заявил, что Россия подобного договора с Китаем не заключала, что она считает вопрос о Т. вопросом неприкосновенности Китайской империи и что она оставляет за собой право для обеспечения своих интересов принять соответствующие меры в другом месте, если status quo относительно Т. будет Англией нарушено. Англия на это ответила, что она не намеревается посягать на территорию Т., но не потерпит нарушения своих договорных прав в Т. В июле того же года англичане потребовали от правительства далай-ламы открытия для англо-инд. торговли г. Гжянцзэ. Далай-лама поставил условием переговоров удаление английских войск с территории Т. На этом переговоры были прерваны, но в 1904 г. Англия, учтя затруднительное положение России, связанной тяжелой войной с Японией, отправила в Т. новые войска под начальством полк. Jounghusband’a, который в августе и занял Лхассу. Далай-лама бежал в Монголию, оставив правителем Т. министра Ти Римбоче. Китай в возникшем конфликте не знает, какого берега ему держаться: с одной стороны, он объявляет далай-ламу низложенным, с другой — занимает явно враждебную позицию по отношению к Англии, отрицая за ней право вступать в сепаратные соглашения с Т. Эта позиция не смущала, однако, Jounghusband’a, который в сентябре 1904 г. заставил правителя Т. подписать соглашение, которое, сводя Китай на положение иностранной державы и лишая его даже права получения в Т. концессий, отдало эту страну в экономическое рабство Англии. Соглашение это наложило на Т. ряд обязанностей, впредь до выполнения коих и уплаты контрибуции англичане оккупируют долину Чумби. Интервенция Великобритании в Т. вызывает в апр. 1905 г. русский протест. Между тем китайское правительство продолжает вымещать на далай-ламе поражение, испытанное им в тиб. вопросе, и делает распоряжение об обратном его водворении в Т., что, однако, не приводится в исполнение вследствии „дружеского совета“ русского посланника в Пекине Покотилова. 27 авг. 1906 г., в результате продолжительных переговоров Англии с Китаем о Т., названными державами заключается конвенция, подтверждающая англо-тибетское соглашение 1904 г. с поправкой в пользу китайцев, получающих в Т. одинаковые концессионные права с англичанами. Одновременно, в предвидении борьбы с Германией, Великобритания в своей внешней политике делает крутой поворот и начинает искать сближения с Россией, в результате чего является русско-английское соглашение о Т. 1907 г., в котором обе державы, признавая суверенитет Китая над Т., обязались уважать территориальную целость последнего и воздерживаться от вмешательства в его внутренние дела. Это соглашение допустило, однако, непосредственные сношения англ. коммерческих агентов с тибетскими властями, а равно такие же сношения буддистов, как русских, так и британских подданных, но лишь на религиозной почве. Засим, Россия и Великобритания взаимно обязались не посылать в Лхассу своих представителей и не приобретать и не домогаться никаких концессий и др. прав в Т. Это соглашение позволило далай-ламе вернуться в Т. В 1908 г. Англия входит в новое соглашение с Китаем и Т., которое вносит в договор 1893 г. ряд изменений в пользу англо-инд. торговли. Предпринятая в это время Китаем, в целях уничтожения всяких следов самоуправления в Т., военная экспедиция в эту страну, сопровождавшаяся насилиями, грабежом и избиениями населения, вынуждает далай-ламу к новому бегству из Т., на этот раз в Индию. Его просьба о помощи, обращенная к Англии и России, хотя и вызывает дружные и энергичные представления обеих держав в Пекине, но существенной помощи Т. не приносит. Тогда тибетцы поднимают восстание и заставляют китайские войска капитулировать: на условии сдачи оружия им дозволяют вернуться на родину. 29 дек. 1912 г. в Урге подписывается монг.-тибетск. соглашение, закрепляющее духовное и политическое объединение обеих стран. Отношение к этому соглашению английского и русского правительств выражается в нотах, в коих ему не придается политического значения за неправоспособностью подписавших его сторон. В 1918 г., учитывая благоприятную политическую конъюнктуру, китайцы делают новую попытку силой оружия вернуть утраченное ими положение в Т., но на этот раз встречают со стороны тибетцев сильный отпор. Наученные горьким опытом, тибетцы за период времени с 1912 по 1917 г. создают у себя европейски обученную армию, которая не только отбрасывает китайские войска от границы, но переходит в наступление и отнимает у Китая древние тиб. города Батан и Литан. После заключения версальского мира Англия форсирует экономический захват Т. Ее посланник в Пекине возбуждает вопрос о создании „Великого Т.“, включая в его границы Да-цзянь-лу, Синин и Су-чжоу. Неудачный ход войны в Афганистане отражается, однако, и на переговорах о Т., и вопрос о „Великом Т.“ сам собой падает. В ноябре 1920 г. Англия посылает в Лхассу своего сиккимского резидента Ч. Белла с политич. миссией, но результаты лхасских переговоров остаются скрытыми. Повидимому, однако, ценой доставки Т. больших партий оружия англичанам удалось достигнуть многого: в 1922 г. закончена была постройкой телегр. линия до Лхассы; в том же году на абс. выс. 4.885 м. была построена почтовая станция и установлена регулярная почтовая служба между Лхассой и Тумлонгом; начались изыскания горных богатств в басс. прав. притоков Цзан-по. Т. вооружается, дабы добиться полной самостоятельности, встречая в этом поддержку Англии, которая через своего посла в Пекине в авг. 1922 г. поднимает вопрос о предоставлении Т. таких же автономных прав, какие предоставлены Внешней Монголии. Диссонансом является, однако, лицемерное заявление английского уполномоченного в Т., Тейхмана, на протест кит. резидента, а именно, что „Англия продолжает оккупировать некоторые части Т., дабы помешать другой державе (?) занять эту страну, и что Т. может быть возвращен Китаю не прежде, как внутреннее его положение укрепится настолько, что он в состоянии будет сам себя защищать“. По сообщению из Пекина, в 1923 г. переговоры между Англией и Китаем по тиб. вопросу возобновились, но не привели этих держав к соглашению. Ныне же вопрос о Т. отошел в Китае на второй план.
История исследований Т. Первым из европейцев, посетивших Т. и Лхассу, был монах Одорико ди Порденоне, который проник в эту страну с в. между 1328 и 1330 гг. Только три века спустя нашелся другой европеец, кот. в интересах церкви решился подняться на это негостеприимное плоскогорие; это был иезуит Антонио д’Андрада, который в 1625—26 гг. труднейшим горным путем с истоков Ганга на истоки Инда добрался до „священных озер“, а затем через Рудок и Лех вернулся в Индию, принеся в Европу первые надежные сведения о Зап. Т. и его святынях. Третьим был монах Франциск де Азеведо, который в 1631 г. посетил Цзапаран в Западн. же Т. и вервулся в Индию через Ладак. Эти три путешественника не могут быть отнесены к числу исследователей Т., они преследовали в этой стране свои особые задачи; тем не менее их реляции хорошо освещают посещенные ими местности и дают удовлетворительное описание их природных условий. Четвертый европеец, посетивший Т., иезуит Г. Грюбер, был уже настоящим исследователем-географом; в сообществе Альбера д’Орвиля он в 1661 г. отправился в Т. по маршруту: Синин, берег Куку-нора, Цайдам, Напчу (который он назыв. Барун-тала), Лхасса. Обратно в Европу он следовал по пути — Шихацзэ, Катманду, Патна. На всем этом огромном пути он определил географ. координаты многих мест и, кроме множества других сведений, доставил в Европу первый хорошо исполн. рисунок Бодалы. С 1708 г. открывается в Т. проповедь христианства, возложенная на монахов капуцинского ордена. Вследствие этого в этом же году 4 монаха: де Фано, Дж. да Асколи, Фр. да Тур и Орацио делла Пена выехали в Лхассу, избрав путь через Котманду, Пирон, Дин-ри и Гжян-цзэ; делла Пена посетил также при этом долину р. Ярлун, г. Цзетан и Сам-ие. В Лхассе он оставался до 1711 г., затем в 1715 г. в нее возвратился и не покидал ее до 1733 г., когда по делам миссии вызван был в Рим; в Т. он возвратился в 1741 г. и окончательно покинул его в 1745 г. Его содержательные реляции, насколько они стали достоянием науки, использованы К. Риттером. Одновременно с капуцинской миссией в Т. стали работать и иезуиты. В 1716 г., в сопровождении Мануэля Фрейре, в Лхассу через Ладак прибыл Дезидери, котор. и оставался в ней затем 5 лет, изучая тибетский язык, этнографию и гражд. устройство страны. Его дневник, объемом 40 печ. листов, едва ли, однако, полный, издан был только в 1904 г. проф. Пуини. Он представляет ценнейшую сводку сведений о Т. XVIII ст. С большим знанием дела трактуется в нем, между прочим, и тиб. буддизм, указываются главн. черты этого учения, говорится о монастырской организации ламайской церкви и т. д. В нач. XVIII ст. иезуиты Режи и Жарту отправляют в Т. двух тиб. лам, обученных топогр. съемке, и их работа составляет основу для карты этой страны, которая, войдя в состав карты Китайской имп. на 120 листах, явилась по тому времени необычайным трудом. Она легла и в основу карты д’Анвиля, которая и до сих пор составляет существенную часть картограф. изображ. Т. Из капуц. монахов, работавших в Т., заслуживает упоминания еще Белигатти, котор. оставил хорошее описание пути между Ньилан-цзон и Лхассой (1740). Следует, однако, отметить, что большая часть трудов капуц. монахов и до сих пор еще не опубликована. В 1729 г. Лхассу по пути из Индии в Китай посетил первый светский путешественник, голландец S. van de Putte. Его записки об этом путеш. после его смерти были сожжены, и в географию Т. оно внесло очень мало. В 1774 и 1783 гг. во главе дипломат. миссии проникли в Т. Джордж Богль и Тэрнер. При Дж. Богле состоял д-р Гамильтон. Собранн. ими сведения о Т. очень ценны и не утратили своего значения до наст. времени, что видно из того, что книга Makham — „Narratives of the Mission of G. Bogle to Tibet and of the Journey of Th. Manning to Lhasa“, 1879, — в которой они опубликованы, послужила основн. руководством для англ. миссии 1904 г. Что касается миссии Тэрнера, которую сопровождал д-р Саундерс, то она не была пропущена далее Шихацзэ. Опубликованный Тэрнером в 1800 г. отчет менее содержателен, чем отчет Богля. В 1811 г. Лхассу посетил англич. Томас Маннинг (см. выше), но научное значение этого путешествия не велико. В 1812 г. англ-ну Moorcroft в сопровождении Hearsey удается проникнуть на Т. плоскогорие и собрать точные сведения о пров. Н’ари (Pearse, «Moorcroft and Hearsey’s visit to lake Manasarowar in 1812“, в G. J., 1905, Aug.). В 1846 г. достигают Лхассы лазаристы Гюк и Габэ; описание их путешествия по Монголии, Т. и Китаю пользуется мировой известностью. Гюк и Габэ явились последними европейцами, побывавшими в Лхассе в XIX ст. В том же 1846 г. Henry Strachey через пер. Лан-пя вышел к священным озерам, после чего направился к ю. и через Пуран вернулся в Индию. Главнейшим результатом этой экспедиции явилась съемка, котор. и до наст. времени служит основой современ. карт Зап. Т. В 1847 г. тот же кап. Стрэчи, майор Куннингам и д-р Томсон совершили объезд зап. границы Т. с экскурсиями внутрь этой страны, давший ботанич. сбор, нов. данные по этнологии, превосходную карту пров. Н’ари и хорошее географ. ее описание. В 1848 г. Ричард Стрэчи и Винтерботом повторили поездку Г. Стрэчи на священные озера. В 1849 г. оба брата совершили совместное путешествие из Леха в окр. Гарток, откуда в Индию вернулись через Гарвал. Почти одновременно с Стрэчи на зап. окраине Т. работали лингвисты Zaschke и Heyde. Между 1855 и 1857 гг. пров. Н’ари посетили бр. Герман, Адольф и Роберт Шлагинтвейты. Выдающиеся научн. результаты их экспедиции стяжали им громкое имя в науке. С 1848 по 1851 г. работал в сиккимском участке Гималаев ботаник сэр Jos. Hooker, исследовавший и все перевалы из Сиккима в Т., а также прилегающую к границе часть этого последнего. Масса сведений о физико-географ. особенностях последн. горного района и быте тибетцев, содержащаяся в его „Himalayan Journals“ (2 т.), делают этот труд настольной книгой каждого тибетолога; его же работы по флоре обоих склонов Гималаев создали ему большое имя в науке. В 1865 г. пандит (см. пундит) А (Найн-синг) прошел съемкой весь путь от Гартока до Лхассы и оттуда на священные озера и пер. Ман-шан, при чем определил координаты и абс. высоты 31 пункта и в их числе Лхассы. В том же 1865 г. пандит В исследовал округ Гарток. В 1867 г. Найн-синг и пандиты В и С вновь командированы были начальником инд. топогр. бюро кап. Монгомери в Т. с поручением: 1) исследовать бассейн верхн. Сетледжа, 2) выяснить спорный вопрос о втором истоке Инда, 3) связать Гарток с ладакской триангуляц. сетью и 4) осмотреть золот. россыпи и залежи буры и соды к в. от Рудока. Все эти задачи были выполнены пандитами, при чем кап. Монгомери получил возможность нанести на карту Зап. Т. площадь в 18.000 кв. миль, остававшуюся до того времени белым пятном. В 1868 г. пандиты В и С посетили золотоносный окр. Ток-джалун и священные озера, где разделились, после чего успели довести съемку — один до Тадума, другой до Шихацзэ; по доносу они были здесь арестованы, но успели бежать в Непал, откуда благополучно добрались до Индии. В том же 1868 г. начал свою работу в Т. пандит Кисен-синг (сперва D, потом А.-К.), прошедший 1.200 миль по местности, которая оставалась еще не нанесенной на карту (от вост. конца непальской границы, держась меридиана, прямо на с.); в Дан-ри он был задержан, но затем вскоре освобожден. В 1869 г. тот же пандит прошел съемкой от пер. Ман-шан до оз. Цо Ланеак и отсюда по р. Карнали в Непал; пандит № 9 — из Непала в Лхассу через перевал Ньилам. В 1872—73 гг. Кисенсинг с другими пандитами совершил свое первое значительное путешествие по Т. от водораздела Цзан-по и внутр. бассейнов к оз. Тенгри-нор. При обходе этого озера он был ограблен разбойниками, вследствие чего должен был бросить работу и через Лхассу вернуться в Индию. В 1873 г. кап. Троттер, сменивший Монгомери в должности нач. секретн. отд. инд. топогр. бюро, снарядил Найн-синга в новое большое путеш. по Т. по след. маршруту: сел. Но в окр. Рудок, оз. Дангра-юм, оз. Тенгри-нор, Лхасса, Сам-ие, Цзетан, дол. Ярлун, Чойде-гун, перевал Каркан-ла через главн. цепь Гималаев, Ассам, — которое этот отважный пандит и выполнил, при чем весь этот огромный путь в 1.320 миль был ими измерен шагами, как, впрочем, исполнялись и остальными пандитами их топогр. работы в Т. Результатами этой эксп., кроме съемки, были гипсотермометрич. и астроном. определение 276 пунктов и открытие озерной области к с. от хр. Ган-дис-ри. В 1875 г. пандит L нанес на карту течение р. Цзан-по от Шихацзэ до Цзетана. В 1878—1882 гг. Кисенсинг совершил свое беспримерное путеш. по Т. в целях исследования восточной его окраины и связки английских съемок со съемкой Пржевальского. Дважды он был ограблен, дважды должен был поступать в услужение, дабы собрать средства для продолжения намеченного пути, и только в одном отношении в течение 4-х лет его пребывания в Т. ему посчастливилось: ему удалось сохранить в целости инструменты и дневники. Маршрут его был следующий: Дарджилинг, оз. Ямдок, Лхасса, пер. Лани-ла, пер. Тан-ла, Цайдам, Са-чжоу, Тосо-нор, зап. берег оз. Джарин-нор, пер. Нам-цо, гор. Чжиекундо, Канцзэ, Да-цзянь-лу, Батан, Сама в области Ц’аюл, Лхорон-дзон, Цзетан, Паридзон, Дарджилинг. Длина этого маршрута — 3.000 миль. Кроме съемки и многочисл. гипсотермом. и астрон. определений, он производил магнит. набл. и вел метеоролог. дневник. Все это, а также разрешение целого ряда географ. проблем и в их числе вопроса о верхн. течении Брамапутры, ставит его научные заслуги на одно из первых мест в ряду других исследований Т. Что Цзан-по — вершина Брамапутры, это окончательно доказал пандит К.-Р. (Кюнтоп), который, проникнув в 1886 г. до м. Онлет, бросил здесь в Цзан-по 500 особой формы дерев. брусков, из которых два 4 года спустя и были пойманы в Брамапутре. К 1879 и 1881—1882 гг. относятся исследования пров. Уй и Цзан, предпринятые инд. Сарат Чандра Дас, особенно важные для этнографии страны. Заслуживают внимания и топогр. работы в басс. Цзан-по сперва спутника Даса, а затем и самостоятельного исследователя, ламы Уджен Гжяцо, агента инд. топогр. бюро. В 1870—1873 гг. Пржевальский (см.) совершил свое первое путеш. по Центр. Азии, проникнув в Т. с с. и дойдя при этом по пути в Лхассу до р. Муруй-усу; во время своего путеш. 1879—1880 гг. он довел исследование Сев. Т. до южн. склона хр. Тан-ла; в четвертом своем путеш. по Центр. Азии (1883—1885) он охватил всю сев. окраину Т., пройдя в него глубже на крайнем в., где ему удалось достичь р. Дрэ-чу. Эти три путешествия по значительности произведенных открытий и по богатству собранных материалов составили эпоху в исследованиях Центр. Азии, создав ему мировую известность и неувядаемое имя. К познанию Т., однако, они прибавили меньше, чем то стремился дать этот неутомимый исследователь азиатской природы; тибетцы и китайцы ставили ему на его путях не менее препон, чем английским путеш. в южн. части Т. Одновременно с исследов. Т., которые велись англичанами при помощи пандитов, французами делались попытки проникнуть в эту запретную страну с в. под флагом насаждения в ней христианства. Из франц. миссионеров этой эпохи особенно выделились своими работами, преимущественно этнограф. характера, Renou и Desgodins. Эти работы в значит. мере восполнили тот пробел, кот. оставался в предшедствовавших исследованиях бассейнов рек Ян-цзы, Салуэна и Меконга. В 1885—1887 гг. совершил свое мало кому известн. путеш. по сев. окраинам Т. Кэри (Carey), избравший след. маршрут: Лех, долина Аксай-чин (5.500 м.), сел. Полу, Кэрия, Хотан, Хотан-дарья, Тарим, Лоб-нор, пер. через Алтын-таг, Чаман-таг, сев. подножие Куку-шили, пер. Найчи, Цайдам, Тайджинер хошун, нов. пересечение Куку-шили, р. Чумар, возвращение в Цайдам, хр. Гумбольдта, оаз. Са-чжоу. Хотя путешественник и получил от Лонд. Геогр. Общ. его высшую почетную награду, но геогр. результаты этой эксп., отличающейся огромностью своего маршрута, очень скромны. В 1889—1890 гг. северн. окраины Т. коснулась экспедиция М. В. Певцова, одним из участников которой, геологом Богдановичем, выяснена геология Кунь-луня. Но и др. участники этой эксп., Роборовский и Козлов, как и сам Певцов, внесли очень много нового в геогр. Сев. Т., в виду чего эта эксп. должна считаться одной из значительнейших по своим научным результатам, когда-либо снаряж. Р. Геогр. Обществом. Эксп. Роборовского и Козлова 1893—1895 гг. едва затронула С.-В. Т.; тяжкая болезнь Роборовского заставила ее вернуться в Россию от гор Амнэ-мачин. Тем не менее, достигнутые ею результаты очень велики, хотя на долю географии Т. собственно выпадает и не много. В 1889—1890 гг. совершают свое смелое путешествие поперек плоскогория Хачи принц Генрих Орлеанский и Бонвало. Перевалив Алтын-таг и вступив в пределы Т., эта экспедиция глубокой зимой, держась 91° в. долг., шла до оз. Тенгри-нор совершенно неисследов. страной, где перевалы через встречные хребты гор достигали 6.000 м. Тибетцы остановили ее в 150 км. к с. от Лхассы и заставили итти на восток; следуя в этом направлении, она и вышла к г. Чамдо. Будь путешественники более подготовленными к такого рода путешествиям, эта экспедиция могла бы дать науке много больше того, чем она дала в действительности. В 1891 г. пересекли Т. с з. на в. по сов. новому маршруту кап. Н. Bower, д-р W. G. Thorold и топограф Атма Рам. Выступив из Леха, они перешли границу Т. по пер. Ланак, после чего шли плоскогорием (5.250 м.), держась на 1° севернее маршрута Найн-синга. К в. от 86° в. д. они вступили в область больших соленых озер, пройдя же ее, очутились в довольно густо заселенной местности, где и были задержаны тибетцами, которые заставили их итти далее на в. более сев. путем, чем тот, который намечен был Боуером. Этот путь привел их в г. Чамдо. Научные результаты этой экспедиции очень велики; детальная съемка всего пути, большое число определений астрон. и гипсом., профили местн. по линии движ. эксп., метеорол. дневник, богат. ботаническая коллекция, менее значит. — зоологич., прекрасн. физ.-геогр. опис. пройденной части Т. Между 1891 и 1892 гг. америк. Рокхилль совершил свое второе, богатое результатами, путеш. по Т. Первое, предпринятое в 1888 г., когда он пересек область верховий Желтой р. и вышел к Чжикундо, имело главной задачей исследование пров. Кам (русск. перев. „В страну лам“, с предисл. и примеч. Г. Е. Грум-Гржимайло, 1901), второе было посвящено изучению Т. собственно. Его маршрут пересек Сев. Т. западнее маршрута Пржевальского, при чем на плоског. Т. он поднялся, следуя вдоль р. Найчи-гол; далее он вышел к р. Чумар, обогнул с з. хр. Куку-шили и хр. Тан-ла и достиг оз. Намру-цо, где был остановлен тибетцами, заставившими его итти на Чамдо. На всем своем пути от Калгана до Батана (3.400 миль) он вел съемку, опорой которой служат 100 определенн. им астрон. пунктов; он вывез из Т. богатейшую этнограф. колл., которую и описал; знание тиб. яз. позволило ему внести значит. поправки в транскрипцию тиб. назв. географ. элементов на наших картах Т. Вообще же его книги — „Diary of a Journey through Mongolia and Thibet 1891 a. 1892“, и „The Land of the Lamas“ представляют ценнейший вклад в литер. о Т. Для полноты настоящ. обзора необходимо упомянуть о замечат. по своей смелости, но скудном по своим научн. результатам путешествии Анны Тэйлор, первой европ. женщины на Т. плоскогории, котор. с ничтожн. средствами и вероломными туземн. слугами пробралась в 1892 г. в Т. далее всех других европейцев, почти достигнув Лхассы. Она прошла из Амдо долиной верхн. Хуан-хэ в страну разбойн. племени голоков, отсюда в Южн. Цайдам и путем Пржевальского до р. Дрэ-чу; затем достигла г. Чжиекундо и, следуя отсюда на з. никем до нее непройденным путем, вышла в Нагчук, где была задержана и отправлена обратно в Чжиекундо. Благодаря знанию тиб. языка, она обходилась без переводчиков. В 1891 г. выехали из Парижа в свое известное путеш. по Центр. Азии и Т. Дютрейль де Рэн (см.) и Гренар. Дютрейль был убит в 1894 г. к с. от Чжиекундо, Гренар спасся, и ему принадлежит превосходная обработка богатейшего материала, собранн. эксп., состоявш. из съемки 6.000 км., из коих 4.000 км. пролегали по соверш. неисслед. местностям, из нескольких тысяч определений гипсометр. и астроном., из трехлетн. регулярн. метеорол. наблюдений, 1.000 фотогр. снимков и богатых колл. геолог., зоол., ботан. и этногр.: трехтомн. труд Dutreuil de Rhins (Grenard) — „Mission scientifique dans la Haute Asie“ является одной из лучших работ о Т. Если не считать 2-х экскурсий из Хотана на Т. плоског., то путь назв. путеш. по Т. был следующий: Черчен-дарья, истоки р. Кара-мурен, перевал через Акка-таг (5.550 м.), Тенгри-нор, Чжиекундо, Синин. В 1895 г. супруги Литтльдель (Mr. St. G. Littledal) и их племянник Флетчер предприняли новое (первое их пут. в 1893 г. едва затронуло Т.) пут. в Т. по маршруту: Черчен, пер. через Акка-таг, Тенгри-нор, который прошел на 60 миль к з. от маршр. Бонвало. В 70 мил. от Лхассы они были остановлены тибетцами и должны были итти на з., в Ладак, для чего был избран никем еще не пройденный путь, позволивший им посетить Рудок. Главнейш. результат этой эксп. — съемка, т. к. благодаря гибели 80 вьючн. животных из 120, поднявшихся на Т. плоскогорие, все колл., кроме неб. ботан., давшей, впрочем, много интересн. форм, пришлось бросить. В 1896 г. кап. М. S. Wellby и лейт. N. Malcolm перешли зап. гран. Т. по пер. Ланак-ла и, неуклонно следуя далее на в. в течение 4-х месяцев по бесплодн. плоског., потеряв всех животн., кроме 3-х мулов, и разбежавшихся слуг и носильщиков, очутились в очень тяжелом положении, из которого их вывела встреча каравана, шедшего из Лхассы в Синин. С ним они спустились в Цайдам. Весь почти путь этих отважных офицеров прошел по местности, до них никем не посещенной, и в этом главное значение эксп., из которой им удалось вывезти съемку и небольшую, но тщательно собр. ботан. колл. В период времени с 1896 по 1899 г. майор Deasy и A. Pike произвели обширн. триангуляц. работы в С.-З. Т., засняв в общей сложности 24.000 кв. миль и измерив абс. высоты 79 пиков. Одним из результ. этой экспедиции был также ботан. сбор. Свен Гедин (см.) совершил 3 пут. по Центр. Аз. и Т. В 1893—1897 гг. он перешел хр. Акка-таг по пер. (5.200 м.), лежавшему в неск. милях к в. от пройденного Литтльделем, и, следуя далее на в. вдоль южн. подошвы этого хр., вышел в озерную долину, в которой насчитал 23 соленых бассейна. Конечным пунктом его пути по Т. в 1897 г. был исток р. Напчуту-улан-мурень, откуда он пошел к с. и спустился в Цайдам. Во время 3-х-летнего путеш. его в 1899—1901 гг. его исследования Т. распались на две экспедиции, исходным пунктом которых было ур. Гас: первая, в 1900 г., дополнила исслед., произведенные в 1897 г., вторая, в 1901 г., имела задачей дойти до Лхассы, но эта задача осталась невыполненной, т. к. едва он миновал Тенгри-нор, как был остановлен тибетцами, предложившими ему вернуться обратно. Он предпочел итти на з. и вышел в Ладак. В третье путешествие по Т. (1905—1907) Свен Гедин выступил из Ладака. Границу Т. он перешел по перевалу, имевшему без малого 6.000 м. абс. выс., и вышел в дол. Аксай-чин. Дойдя затем до оз. Яшиль-куль, он свернул отсюда к в. и, достигнув р. Бог-цап, связал здесь свою съемку со съемкой 1901 г. От этой р. он пошел к ю., в каковом направлении и следовал до оз. Нанцзэ-чо. Засим он занялся исследованием горных масс, отделяющих бассейн этого оз. от бассейна р. Цзан-по, и, выполнив эту задачу, вышел в г. Щихацзэ. Исследования Гедина так богаты результатами, они дали так много науке, что останавливаться на них в этом обзоре не приходится. К 1899—1901 гг. относится и известная экспедиция П. К. Козлова (см.), научн. результаты которой в обработке специалистов дали несколько томов, изданных под общ. заглавием „Монголия и Кам“. Участниками этой эксп. были Казнаков, Ладыгин, Бадмажанов. Маршрут в пределах В. Т. и пров. Кам пролегал через хр. Бурхан-бота и область верхн. теч. Желтой р. к верховьям Меконга, откуда экспедиция новым путем вернулась в Цайдам. В 1903 г. совершили поездку в С.-З. Т. (Аксай-чин) амер. Crosny и франц. Anginieur. В том же 1903 г. лейт. Фильхнер (см.) и геол. д-р Тафель исследовали область басс. Желтой р., населенную голоками. В 1906 г. д-р Тафель один продолжал эти исследования, но снова их не закончил, вследствие крайне враждебного отношения населения к экспедиции. В 1900—1901 гг. совершил поездку в Лхассу калмык База-бакши Мöнкöджуев, но его дневник, перев. на русск. яз. проф. А. М. Позднеевым, вносит очень мало нового в литер. о Т. Несравнимо большее научное значение получила поездка в Т. и годичное пребывание в Лхассе Г. Ц. Цыбикова, полный отчет которого, дающий весьма много ценных сведений о различных сторонах тиб. жизни, был издан Русск. Геогр. Общ. отдельной книгой, носящ. заглавие „Буддист-паломник у святынь Т.“, 1918. Между прочим, Цыбиков вывез из Т. превосходн. фотографии, и еще лучшие калмык Овшэ Норзунов, со слов которого Deniker поместил в „Tour d. Monde“, 1904, № 19—20, интер. ст. „Trois voyages à Lhassa (1898—1900) par О. Norzunoff, pelerin Kalmouk“. (На англ. яз. в „Cent. Mag“. 1903, Aug., с предисл. Рокхилля). В 1903 г. кап. Rawling и лейт. Hargreaves произвели съемку всей территории между Рудоком и хр. Акка-таг, связав здесь русск. топогр. работы с английскими и положив основание правильн. построению карты этой части Т. Заснятая площадь, больше, частью остававшаяся белым пятном на карте Т., равняется 35.000 кв. миль. В 1904 г. англичане заняли Лхассу. Это занятие сопровождалось научн. исследованием пров. Уй и Цзан, осветившим ярким светом точных фактов геогр. картину Ю. Т. На первом месте стоят, конечно, топогр. работы, котор. велись прикоманд. к миссии офиц.-топографами под общим наблюдением кап. Райдера и дали в общ. итоге триангул. области в 116.000 кв. км., съемку площади в 44.000 кв. км. в масшт. 4 дюйма на 1 милю, площади в 7.770 кв. км. в масшт. 8 д. на 1 м. и всего пути миссии в масшт. 1 д. на 1 м., а равно измерение абс. выс. и опред. положения всех выдающихся горных вершин. Засим, надлежит упомянуть о работе геолога Hayden’a, натуралистов Уольтона и Прэна (Prain), ботаника Precy, зоолога Walton, кап. О’Коннора, ведавшего метеорол. частью и занимавшегося собиранием матер. по фольклору тиб. нас. пров. Уй, и др. Некоторое понятие об огромности научн. работы, произв. лицами, прикоманд. к миссии, а также и ее начальником Юнгхезбендом, дают кннги: Лэндона (Р. Landon — „Lhasa. An account of the country a. people of Centr. Tibet a. of the progress of th. Mission sent there by the Engl. gov. in the year 1903—4“, etc., 1905, 2 тома), Уэдделя (A. Waddel — „Lhasa and its mysteries“, 1905), Роулинга (Rawling — „The Great Plateau“) и ст. Райдера (Ryder — „Exploration a. survey with the Tibet Frontier Commission a from Gyangtse to Simla via Gartok“, в G. J., 1905, Oct.). Вообще же эта эксп. вызвала появление больш. колич. книг и статей, посвящ. Т., останавливаться на кот. в этом обзоре не приходится. Ограничимся указанием на два геогр. факта, выясн. участниками миссии: доказано, что первенство в высоте остается за Эверестом, и установлен факт усыхания воды бассейнов Ю. Т. Надлежит еще упомянуть, что из состава миссии была выделена эксп. Роулинга при участии Райдера и кап. Уда, которая была направлена в область истоков р. Цзан-по и Сетледжа. Результатами этой эксп. были: съемка 103.000 кв. км., съемка течения р. Цзан-по от Шихацзэ до истока, нов. исслед. области священных озер и съемка Сетледжа от истока до инд. гран. В 1905 г. граф J. de Lesdain совершил замеч. путеш. поперек Т. Поднявшись из Цайдама, он с тяжкими лишениями достиг истока р. Ян-цзы (34°58′ с. ш. и 91°10′ в. д.) и, следуя затем прямо на ю., достиг Гжян-цзо, откуда и выехал в Дарджилинг. В 1905 же году амер. эксп. Баррета и Хёнтингтона (Huntington) на пути из Ладака в басс. Тарила посетила оз. Пан-кон. В том же году на пути из Леха в Кэрию прошла С.-З. Т. эксп. майора Брюса (Bruce) и кап. Лэйярда. В том же году Шерринг прошел южной окраиной пров. Н’ари в Гарток, и альпинист Longstaff совершил восхождение на одну из высочайших гор этой провинции — пик Гурлха Мандата, достигнув выс. 7.000 м. В 1906 г., перейдя гран. Т. у Шипки, Calvert добрался до зол. приисков Ток Джалун, избрав для этого никем еще не пройденный до него путь через Гарток и Рудок. В 1907 г. Россия и Англия взаимно обязались не допускать иначе, как по взаимному согласию, в Т. научных экспедиций, и это соглашение строго соблюдалось до 1917 г.
- ↑ Собственно говоря, в пределах Т. эта река, вообще, не имеет строго установленного названия.