Сократ (469—399 г. до P. X.), начинатель классического периода греческой философии, ее центральная фигура, одинаково замечателен и своими воззрениями, и своей жизнью. Так как сам С. ничего не писал, то его биографию и учения приходится восстанавливать по сочинениям Платона, Ксенофонта, Аристотеля, Диогена Лаэрция, Плутарха и др. Из них Ксенофонт („Воспоминания о С.“) дает, повидимому, правдивый внешний облик, но не в состоянии понять всей значительности роли С. в философии; Платон же вкладывает в уста С. свои собственные воззрения. Поэтому приходится очень осторожно конструировать личность и учения С., и отдельные исследователи в этом не вполне сходятся. — Сын ничем не замечательного ваятеля Софрониска и повивальной бабки Фенареты, С. был самоучкой. Гражданин Афин, он любил собирать около себя жаждавшую знания молодежь и вел с ней долгие беседы в гимназиях (зданиях для гимнастических упражнений), на улицах и площадях, на прогулках по окрестностям Афин, оказывая на нее глубокое влияние. При этом, в противоположность софистам, он отказывался брать деньги за свои беседы, считая непристойным торговать мудростью. С софистами С. расходился и по существу, противопоставляя их индивидуалистическому скептицизму и релятивизму некоторые общеобязательные начала как знания, так и действования. Не без коварства сознающей свою цену скромности С. не хотел называть себя „софистом“ (т.-е. мудрецом) и довольствовался менее претенциозным названием „философа“ (любителя мудрости). В личности С. поражает, прежде всего, ее целостность, ее органическая сила и духовное здоровье (см. великолепный образ С., данный Платоном в диалоге „Пир“). На войне он был храбрый воин, в родном городе пламенный патриот. Он участвовал в трех походах; старался образумить народное собрание в страшном деле осуждения стратегов, победивших при Аргинузских островах (406 г.); он отказался бежать из тюрьмы, когда был осужден на смертную казнь, сказав, что он был афинянином еще в утробе матери и желает умереть им, что для него выше всего повиновение законам отечества. К числу учеников С. принадлежали очень многие из виднейших деятелей эпохи: гениальный Платон, основатели так-наз. мелких сократических школ — киренской (Аристипп), кинической (Антисфен), мегарской (Эвклид) и элидо-эретрийской (Федон), далее Алкивиад, Критий (один из 30 тиранов) и мн. др. Хотя С. был противником софистов, тем не менее отчасти и он, как софисты, влиял на юношество в духе индивидуализма и свободы личного убеждения; только С. ставил этой свободе определенные рамки — общеобязательные принципы разума. Дельфийский оракул признал С. „мудрейшим из греков“, и тем не менее афинские судьи — по доносу некиих Мелита, ритора Ликона и демагога Анита — осудили С. на смерть за то, что он развращает юношество, не верит в отечественных богов и вводит новые божества. Под последними разумелся тот („внутренний“) „голос“ (понимавшийся С. как нечто объективное), который часто подсказывал С. и мысли, и поступки и который С. называл своим „божественным“ (τὸ δφι μόνιον; отсюда говорят о „демоне“ С.). Еще ранее Аристофан осмеял С. в своей комедии „Облака“, выведя его висящим в корзине у крыши дома, призывающим своих новых богов — облака — снизойти к нему (и Облака действительно наполняют дом С.) и поучающим в очень сомнительном и даже прямо безнравственном духе одного молодого афинянина. На суде С. держался с необыкновенным достоинством и сказал судьям, что он не только не подлежит казни, но достоин величайших почестей за свою учительскую деятельность. Это особенно возмутило судей, и С. был осужден на смерть; из-за делосских празднеств исполнение приговора было отложено на месяц, в течение которого С. вел в тюрьме с своими друзьями беседы, часть которых увековечена Платоном в диалоге „Федон“. В мае 399 г. С. выпил кубок цикуты.
Уже вскоре после своей смерти — в сочинениях Платона — С. фигурирует как великий мыслитель. Слава реформатора философии (как теоретической, так и практической), составившего эпоху в ее развитии, навсегда осталась за С., так что весь предыдущий период ее истории называют „досократовским“. Аристотель ставит С. в заслугу то, что он положил начало научной методологии в форме индуктивных рассуждений и общих определений, а Цицерон в „Тускуланских беседах“ прославляет С. за то, что он первый свел философию с неба на землю, ввел ее в дома и человеческое общество, — что он был создателем нравственной и общественной философии. Повидимому, правы те исследователи, которые ближайшую цель философствования С. видят в его стремлениях положить конец моральной анархии и политическому разложению родных Афин и вообще Греции, а реформу теоретической философии считают необходимым средством для достижения нравственно-общественных задач. Главную задачу своего философствования С. видел в познании самого себя и других; дельфийское „познай самого себя“ было его девизом. Против софистов С. выставлял общеобязательность разума и образуемых им понятий. Понятия (особенно нравственные и общественные) С. отвлекал от ряда частных, конкретных житейских случаев, проводя их один за другим (отсюда — επαγογἡ = собственно говоря, приведение; латин. пер. inductio, отсюда „наведение“) и вырабатывая на их основании твердые определения. Вел свои исследования С. в форме разговоров, выработав свой особый, „сократический“ метод (Ср. диалектика, XVIII, 443). С. не излагал систематически (в „акроаматической“ форме) своих воззрений, а выспрашивал собеседника и заставлял и его самого производить некоторую работу. При этом С. часто в начале прикидывался незнающим („ирония“ С.: „я знаю только то, что я ничего не знаю“), а затем, доведя вопросами собеседника до нелепых выводов (reductio ad absurdum), убеждал его в том, что тот ничего не понимает, и показывал, как надо решить вопрос. Такой метод в необыкновенной степени возбуждал в собеседнике и слушателях интерес и активную работу мысли. Свой метод С. сравнивал с ремеслом своей матери и говорил, что он помогает людям рождать мысли (майэвтика). Развитие С. мыслей в форме диалогов — с положениями и возражениями — было зародышем платоновской „диалектики“, а логический метод определения (установления содержания) понятий Платон положил в основу своей гносеолого-метафизической теории идей. Истинные понятия, по С., общезначимы и общеобязательны в силу общности ума во всех людях; поэтому они выше случайных и противоречивых показаний чувств; на них основана наука, тогда как чувственные данные могут дать начало лишь „мнению“. Добродетель С. сводил к знанию и оптимистически верили, что всякий может стать добродетельным, раз он будет знать, в чем состоит добро. Всякое зло возникает лишь из незнания добра, — никто не зол по природе и добровольно. В этих воззрениях С. совмещались психологический детерминизм (неизбежность перехода знания в действие, обусловленность действования знанием) с идеей свободного, творческого развития духа через приобретение и выработку знания. Все 4 традиционные добродетели греков: мудрость, храбрость, умеренность и справедливость — С. сводил к одной — к мудрости. Этот „оптимизм знания“ вообще характерен для многих этических и социальных реформаторов: он является для них порукой в достижимости их идеалов, в которой они могли бы отчаяться, если бы с самого начала видели все трудности, стоящие на пути их осуществления. С. не был чужд и довольно элементарного утилитаризма („добро есть полезное“) и эвдемонизма. — Ко времени С. философская мысль греков уже разрушила старую веру в человекоподобных олимпийских богов, и С. стоит на повороте греческой мысли к единобожию; при этом он первый стал понимать божество не как природную силу, a как нравственное начало (бог — источник добродетели). Однако, религиозная вера в натуре С. не занимает первого места. К натуралистическим изучениям С. относился равнодушно, не видя возможности использовать их для нравственной реформы общества; тут влияло, несомненно, частью слабое в ту эпоху развитие техники, частью то, что досократовские мыслители изучали скорее космос, как целое, чем отдельные циклы закономерностей природы. — Общество и государство, по C., не представляют собою простой арены борьбы отдельных индивидуальных или групповых эгоизмов: в основе их лежит идея целого, некоторый освященный божеством разумный план. Чтобы управлять государством, нужно этот план понимать, надо быть „знающим“. Выходец из простых людей, соединявший утонченный аристократизм духа с демократизмом внешности и обхождения с людьми, С. — в противоположность наиболее распространенным в Греции воззрениям — высоко ценил физический труд и вообще трудовое начало. — О С. литература очень велика (см. перечень Ueberweg-Heinze, „Grundriss d. Gesch. d. Philos.“, I B., 10 Aufl., bearb. v. Prächter); кроме общ. соч. по ист. греч. фил. мон. A. Fouillie, „La philos. de S. (2 v. 1874).