Антропология. Антропология E., которой посвящена довольно обширная литература, выставила несколько положений, которые трудно согласовать одни с другими. С одной стороны, и в широкой публике, и в кругах специалистов существует мнение, что во внешнем облике еврея есть какие-то черты, которые сколько-нибудь опытному наблюдателю позволяют с первого же взгляда безошибочно отличить еврея от нееврея. И эти специфические черты отличаются такою прочностью и постоянством, что на древних ассирийских и египетских памятниках, насчитывающих около 4.000 лет, мы без малейшего труда определяем изображения E., совершенно несмешивающиеся с изображениями других народностей. Это обстоятельство дало основание говорить о специальном еврейском антропологическом типе или, по крайней мере, об еврейской физиономии, но антропология пока тщетно старается сформулировать основные элементы и наиболее характерные особенности этого типа. Произведенное в довольно широком масштабе антропологическое исследование Е. не дает сколько-нибудь ярких результатов. Ни отдельные признаки описательные (цвет волос, глаз и кожи, форма волос) или измерительные (рост, головные, лицевой, носовой указатели и т. п.), ни их комбинации не дают ничего такого, что резко выделяло бы E., позволяло бы противопоставлять Е. неевреям. Даже те антропологи, которые склонны признавать антропологическое единство E., характеризуют их тип очень общими и расплывчатыми чертами, не менее расплывчатыми, чем для любой другой народности Европы. Многие же антропологи прямо отрицают антропологическое единство Е. Одни из них идут по стопам Ренана, впервые формулировавшего положение, что Е. представляют только религиозную общину, пополнявшуюся путем прозелитизма из самых разнообразных элементов и не имеющую ничего общего с понятием расы. Другие не шли так далеко, но тоже видели в современных Е. продукт смешения двух или большего числа рас и считали невозможным говорить об одном антропологическом типе Е. И действительно, среди Е. преобладает темный тип, но есть в то же время довольно значительный процент блондинов; наряду с значительным преобладанием брахикефалов E., не так уж ничтожно среди них и число долихокефалов. Были попытки установить среди Е. два антропологических типа, совпадающих с делением еврейства на две большие группы сефардим и ашкеназим, но попытки эти не дали пока осязательных результатов. Среди сефардим антропологические исследования произведены в очень скромном масштабе, a ашкеназим (русские, польские, австрийские и германские Е.) сами не представляют чего-либо целостного в антропологическом отношении. Один из лучших исследователей Е., Фишберг, оперировавший над бо̀льшим материалом, чем имевшийся в распоряжении какого-либо другого ученого, заканчивает свою работу следующим тезисом: „большая часть теперешних Е., живущих в настоящее время в восточной Европе и составляющих более 80% всего числа Е., физически более родственны расам, среди которых они жили в восточной Европе, чем так называемым семитам“. Фишбергу удалось констатировать известный параллелизм в колебании роста и головного указателя у Е. различных провинций восточной Европы с колебаниями тех же признаков у нееврейского населения тех же провинций, т. е. что Е. тем выше, чем выше окружающее их нееврейское население, и брахикефалия у них выражена тем резче, чем бо̀льший головной указатель имеют их ближайшие соседи.
Разногласиями по вопросу об единстве или множественности антропологических типов Е. не исчерпываются острые проблемы, которые ставит на очередь антропология Е. Целую литературу создали также попытки выяснить источники происхождения среди Е. светлого типа и еврейской брахикефалии. В настоящее время значительное большинство Е. — брахикефалы, между тем как первобытные семиты, представляемые в наиболее чистом виде бедуинами, были, по господствующему в науке мнению, определенными долихокефалами. Откуда же взялась брахикефалия Е.? Часть антропологов с Лушаном во главе пыталась решить этот вопрос ссылкой на хеттитов (см.), народность, которая жила в Малой Азии и Сирии и расцвет культуры которой относится ко второму тысячелетию до Р. X. Этим хеттитам Лушан приписывает сильную степень брахикефалии и особую изогнутую форму носа, часто встречающуюся у Е. Лушан, далее, пытается доказать существование потомков хеттитов в современной передней Азии, причисляет к числу этих хеттитских потомков армян и на этом основании говорит об арменоидном типе Е. К столь же древним временам относит Лушан и появление у Е. светлого типа, приписываемого им смешению Е. с аморитами, белокурым племенем, быть может принадлежавшим к индо-европейской семье народов. Теория Лушана является наиболее продуманной попыткой объяснить происхождение антропологического типа или антропологических типов современных Е., но она сама не свободна от существенных возражений, и, между прочим, ее исходная точка — брахикефалия хеттитов — представляет только остроумное предположение, а никак не твердо установленный научный факт. В виду этого теория Лушана отнюдь не пользуется общим признанием, и различные авторы по разному пытались объяснить брахикефалию Е.: одни из них (Ауэрбах) отрицали долихокефалию первобытных семитов и приписывали им, наоборот, склонность к брахикефалии; другие (Цольшан) высказывали предположение, что долихокефалия могла замениться у Е. брахикефалией помимо метисации с другими народностями, просто вследствие усиленной интеллектуальной деятельности, наконец, третьи (Фишберг) оставляют открытым вопрос о первоначальном типе Е. и довольствуются указанием того факта, что форма головы Е. точно соответствует форме головы их нееврейских соседей. Все эти разногласия побуждают считать пока нерешенными самые основные вопросы антропологии Е., именно вопросы о том, представляют ли Е. единый антропологический тип и можно ли современным Е. приписывать семитическое происхождение. См.: А. Д. Элькин, „Евреи“ и „Антропологическое изучение Е. за последние десять лет“ („Русский Антропол. Журнал“ 1912 г.); M. Fishberg, „Materials for the physical anthropology of the eastern european jews“; F. Luschan, „Die anthropologische Stellung der Juden“ („Correspondenzblatt d. Deuschen Gesellsch. für Anthropologie etc.“, 1892 г.) и „Zur physischen Anthropologie der Juden“ („Zeitschr. f. Demographie und Statistik der Juden“, 1895 г.); E. Renan, „Le judaisme comme race et comme religion“; R. Andree, „Zur Volkskunde der Juden“; J. Jacobs, „On the racial characteristics of modern jews“ („Journ. Anthr. Inst.“ 1885); K. N. Ikof, „Neue Beiträge zur Anthropologie der Juden“ („Arch. f. Anthr.“ 1884 г.); S. Weissenberg, статьи в „Zeitschr. f. Ethnologie“ (1909, 1911 и 1912 гг.), „Zeitschr. f. Demogr. u. Statist. d. Juden“ (1909 и 1912 гг.), „Archiv f. Anthr.“ (1909 и 1912 гг.), и „Mitt. d. Anthr. Gesellsch. in Wien“ (1909 и 1912 гг.).