Фамильное прозвание — у древних римлян обозначается термином cognomen в отличие от родового имени — nomen и личного имени — praenomen. Под cognomen подразумевается ближайшим образом данная индивидуальному лицу кличка и затем уже установившееся прозвище; поэтому cognomen по существу не отличается от praenomen. Так, у женщин praenomen без формальных изменений постепенно перешло в cognomen вследствие того, что их имена не имели официальной общепризнанности; кроме того, множество древних praenomina (Agrippa, Numa, Postumus, Proculus, Volusus, Fusus), утратив свое значение как таковые, продолжали существовать в качестве cognomina. В то же время существуют между обеими категориями и важные различия: так, praenomen было общеобязательно, cognomen вошло в употребление лишь постепенно и не приобрело правовой общеобязательности. Все патрицианские роды (по крайней мере, к концу республиканского периода) имеют Ф. прозвание, но внутри плебейского нобилитета и особенно среди муниципальных фамилий встречается немало знатных домов без cognomen (Антонии, Дуилии, Фламинии, Марии, Меммии, Муммии, Сертории). Далее, praenomen всегда (по крайней мере, во время республики) состоит из одного слова, а число cognomina, которые могло иметь одно лицо, было de iure и de facto неограниченно (напр. Ар. Claudius Classus Inrigillensis Sabinus, P. Cornelius Scipio Aemilianus’ Africanus Minor). Praenomina давали детям, cognomina — взрослым, причем последние, не считая тех, которые образовались из praenomina, обозначали обыкновенно физические отличия, нередко телесные недостатки (Barbatus, Cincinnatus, Volso, Longus, Capito, Naso, Scaevola, Albus, Flavus, Rufas, Rutilus, Niger, Crassus, Celer, Lentulus), a также происхождение (Sabinus, Tuscus, Maluginensis, Medullinus). С точки зрения языка, форма Ф. прозвания, представляя собою имя прилагательное (cognomina-существительных очень мало; например Mus, Asina, Bestia, Scipio, Dolabella), никогда не имеет суффикса -ius. В качестве cognomen может употребляться какое угодно слово, кроме тех, которые уже служат личными или родовыми именами. Хотя cognomina столь же древни, как и язык, но о времени возникновения их можно говорить с точки зрения распространения их в сфере официальной или повседневной практики. Во всяком случае официальное значение закрепилось за ними сравнительно поздно, на что указывает произвольный характер их и значение, как дополнительного имени (co-gnomen); cognomen, занимающее в титулатуре место вслед за наименованием трибы, очевидно, прикрепилось к официальной схеме этой титулатуры уже после включения в нее названия трибы, — обязательность же для каждого гражданина принадлежать к какой-нибудь трибе ведет свое начало лишь от Сервиевой реформы. Упоминание cognomina встречается уже на монетах конца III в. до Р. Хр., в древнейших надгробных надписях, а также в государственных документах: последнее подтверждается законом de repetundis (эпохи Гракхов), предписывающим, чтобы магистрат при составлении списка судей, кроме nomen (под ним закон подразумевает praenomen и nomen gentile), вносил в список patrem tribum cognomenque. Впрочем, в законах и сенатских постановлениях, в которых первоначальная форма титулатуры сохранялась дольше, чем где бы то ни было, cognomen и название трибы не встречаются до Суллы, и если в магистратских фастах должностные лица упоминаются с cognomina, то последние были внесены в эти списки в позднейшее время, из генеалогических записей отдельных родов. Cognomen, будучи по существу личным, индивидуальным прозвищем, не должен был передаваться по наследству: так, свободнорожденные женщины, вольноотпущенники, а нередко и свободнорожденные граждане (если они получали cognomen в знак усыновления) не передавали своих cognomina в потомство. Уже рано, однако, встречаются cognomina, которые отмечают внутри рода отдельную ветвь (фамилию = stirps) и передаются в потомство, причем такая ветвь представляет не что иное, как обособившийся род внутри рода. Вследствие этого отдельная фамилия могла распадаться на дальнейшие ветви; напр. из фамилии Cornelii Scipiones выделилась ветвь Scipiones Nasicae. Особенно богат разветвлениями был род Корнелиев. С другой стороны, встречаются патрицианские роды, не дробившиеся на фамилии или выделившие из себя отдельные ветви в сравнительно позднее время (Claudii, давшие к средине III в. до Р. Хр. две линии: главную — Pulchri, побочную — Nerones). Несмотря на наследственность Ф. прозвания, оно не было обязательно неизменным: так, Cossi приняли впоследствии cognomen Arvinae, Rufini — Sullae. Этим отличается в правовом отношении cognomen от nomen, которое можно было переменить лишь в силу народного постановления. В последние годы республики cognomen заступило место родового имени: так, сын Марка Юния Брута, приемный сын Квинта Сервилия Цепиона, именуется на официальном языке того времени Q. Caepio Brutus или Q. Caepio; имя Caepio носят также и его вольноотпущенники. В императорских именах точно так же nomen не упоминается, хотя и подразумевается, и на его место выступает cognomen (Augustus, Tiberius, Germanicus, Traianus, Hadrianus). Особую группу cognomina составляют прозвища, данные отдельным лицам в честь взятия города или завоевания страны; так, напр., в роде Валериев с 263 г. появляется cognomen Messalla, в роде Сципионов — Africanus (с 205 г.) и Asiaticus (с 190 г.), в роде Метеллов — Macedonicus, Balearicus, Delmaticus, Numidicus, Creticus. Эти cognomina, поскольку их вообще можно считать наследственными, переходят только к старшему сыну. Хотя большинство древнейших Ф. прозваний возникло вследствие разделения патрицианских родов на отдельные фамилии, однако существование cognomina удостоверяется и в тех случаях, когда такого дробления не происходило. Объясняется это тем, что знатные патриции и плебеи видели в cognomina средство обособиться от своих сородичей, которые были ниже их в правовом или общественном отношении, и вследствие этого в титулатуре знати cognomen имело столь же важное значение, как praenomen и nomen. Встречаются, правда, в республиканский период tria nomina и у лиц, не принадлежащих к сословию nobiles, но число их невелико, не говоря уже о том, что сюда могут быть отнесены представители муниципального нобилитета (напр. Tullii Cicerones). Напротив, многие выдающиеся деятели, вышедшие из простого народа и выделившиеся личными заслугами (так назыв. hommes novi), cognomen не имеют; сюда относятся, напр., Marius, Sertorius, Afranius, Didii, Gabinii, Hortensii, Perpennae, Pompeii. Около 100 г. до Р. Хр. утвердился обычай, в силу которого вольноотпущенники получали cognomina, нередко греческого и вообще неримского происхождения. Ср. Th. Mommsen, «Römische Forschungen» (1 т., Б. 1864, стр. 42—68); J. Marquardt, «Das Privatleben der Römer» (1 ч., Лпц., 1886, стр. 7 и след.); Fr. Ellendt, «De cognomine et agnomine Romano» (Кенигсб., 1853); Hübner, «Quaestiones onomatologicae Latinae» (Бонн, 1854); Mowat, «Les noms familiers chez les Romains» (П., 1871, в «Mémoires de la societé de linguistique de Paris», стр. 293 и след.); Marindin, статья «Nomen» в «Dictionary of Greek and Roman antiquities», ed. by Smith, Wayte and Marindin (Л., 1891, II т., стр. 233 и след.). Н. О.
ЭСБЕ/Фамильное прозвание
< ЭСБЕ
| ← Фамилия | Фамильное прозвание | Фамильный договор → |
 Словник: Усинский пограничный округ — Фенол. Источник: т. XXXV (1902): Усинский пограничный округ — Фенол, с. 286—288 ( скан ) • Даты российских событий указаны по юлианскому календарю. |