Ученый комитет министерства народного просвещения. — По 17 ст. действующего учреждения министерства нар. просвещения (высоч. утвержденного 18 июня 1863 г.), У. комитет министерства народного просвещения «имеет своим назначением рассматривать, по поручению министра, а) поступающие в министерство педагогические вопросы и предположения; б) учебные руководства и программы преподавания; в) книги, сочинения и периодические издания, которые предполагаются для распространения в учебных заведениях; г) сочинения, предназначаемые для поднесения Государю Императору и особам императорской фамилии; д) предположения об У. экспедициях, командировках и вообще У. предприятиях по разным наукам; е) проекты учреждения У. обществ: ж) отчеты. профессоров и др. лиц, имевших У. поручения от министерства; з) вообще дела и вопросы, передаваемые министром на соображение комитета». По предложению министра «он назначает конкурсы на составление учебных руководств и присуждает премии» (ст. 18). По пункту ж ст. 7 того же учреждения в совет министра нар. просвещения «дела, относящиеся до внутреннего устройства учебных заведений и внутреннего их управления по части учебной и воспитательной вообще», вносятся «по предварительном обсуждении в ученом комитете». У. комитет состоит из председателя, определяемого именным высочайшим указом, неопределенного числа постоянных членов, назначаемых министром, и правителя дел. Председателю предоставлено право приглашать с разрешения министра к участию в трудах У. комитета, по мере надобности, и посторонних лиц с правом голоса. С 27 мая 1869 г. при У. комитете существует особый отдел по рассмотрению книг для народного чтения и для употребления в начальных училищах. Членам этого отдела присвоено звание членов У. комитета.
Заботы об обеспечении училищ хорошими учебниками занимали правительство уже со времен Петра Вел. При Екатерине II эта задача входила в обязанности «Комиссии об учреждении народных училищ», учрежденной в 1782 г., а по учреждении при Александре I министерств — в обязанности «главного училищ правления» при мин. народного просвещ. В 1803 г. в собрании главного училищ правления был образован комитет для рассмотрения изданных бывшей комиссией нар. училищ учебных книг. При посредстве этого комитета главное училищ правление поручало составление недостававших учебников сведущим лицам. О составлении и издании учебных книг заботились также университеты, которым были подведомы все другие учебные заведения данного округа. С последней трети царствования Александра I видное место в мероприятиях правительства стала занимать другая забота — об ограждении учащихся от вредных учений. По назначении министром нар. просв. А. Н. Голицына неофициальный комитет при главном училищ правлении был узаконен под именем У. комитета (24 окт. 1817 г.), и для него составлена была членом главного училищ правления А. К. Стурдзой обширная инструкция, содержавшая, между прочим, следующие указания: «комитет вменяет себе в долг отмечать в учебных книгах о вере все то, что могло бы внушить отвращение к должностям семейственным и общественным, равно к деятельной жизни, к тому же все произвольные умствования, несовместные с повиновением верховной и духовной власти. Комитет обязан допускать в преподавании токмо те книги о нравственной философии и умозрительном законодательстве, кои не отделяют нравственности от веры, кои не восписуют добродетелей и учреждений гражданских чуждому источнику; одним словом, те, кои не противоречат практическому христианству. Напр. не могут быть терпимы книги, учащие мнимой добродетели, без всякого указания на единственный ее источник. Теории о естественном праве, основанные на ложном понятии о некоем первобытном состоянии человека, в котором он уподоблялся животным, также надлежит отвергнуть. Ложные учения о происхождении верховной власти не от Бога, а от условия между людьми, подлежат тому же отвержению». В метафизике допускался скептицизм, но «обращаемый всегда в пользу веры и дабы обозрением всех систем привести учащихся к сознанию в необходимости откровенных истин. Исторические книги должны, колико возможно, возвещать о единстве истории, столь поучительном для ума и сердца учащихся. Кроме точного и подробного изложения происшествий, частое указание на дивный и постепенный ход Богопознания в человеческом роде и верная синхронистика с священным бытописанием и эпохами церкви должны напоминать учащимся высокое знаменование и спасительную цель науки. Наконец, словесности: священная, т. е. еврейская, классическая, т. е. греческая и латинская и восточная литература должны возводить учащихся к познанию древности во всем ее величии и древних языков в богодухновенной их простоте». Когда министром нар. просвещ. был назначен адмирал Шишков, уже в 1815 г. представлявший Государственному совету выписки из книг, изданных мин. нар. просвещения для университетов, гимназий и училищ, он указал в предложении главному правлению училищ (от 12-го декабря 1824 г.), что «из сих выписок явствовало, какими странностями и невразумительностями, вместо простых и ясных начал, наполнены были сии книги, удобные скорее затмить ум и развратить сердце ученика, скорее возбудить в нем огонь страстей и самолюбия, нежели просветить нужными познаниями, украсить благонравием и наставить на истинный путь. Мин. просвещения не обратило тогда своего на то внимания и оставило прежний образ ученья. После того появились еще худшие сочинения и переводы, также вере нашей и монархическому правлению противные, преподавания правил по рукописным тетрадям, за которые правительство, открывая иногда оные, предавало наставников суду». При министре кн. Ливене У. комитет был упразднен (10 сент. 1831 г.) ввиду того, что предметы занятий комитета могут быть поручаемы членам академий или университета. С этих пор функции У. комитета исполнялись дпт. народного просвещения, канцелярией министра, главным правлением училищ, комитетом устройства учебных заведений, учрежденным в 1826 г. и закрытым в 1850 г., и особым комитетом, учрежденным 2 апр. 1848 г. для пересмотра постановлений и учреждений по части мин-ства нар. просвещения. Внимание последнего комитета остановила на себе 3-я часть (2-е отдел.) руководства по всеобщей истории профессора главного педагогического института Лоренца. В журнале, представленном на высочайшее рассмотрение, комитет указал на вредные места книги Лоренца и полагал «по особенной важности для всей будущности образования таких сочинений, которые издаются под именем учебников, руководств и пр. и по самому сему имени, преимущественно покупаются и употребляются для чтения юношества, предоставить министру нар. просвещения обсудить, не следует ли все подобные книги, хотя бы они составлены были и не по его распоряжению и не прямо для общественного преподавания, подвергать, прежде их выпуска, сверх обыкновенной цензуры, особенному, самому внимательному и строгому рассмотрению, в том порядке, какой будет признан для сего удобнейшим и наиболее цели своей соответственным». Журнал этот был высочайше утвержден; по цензурному ведомству сделано распоряжение о недозволении нового издания руководств по всеобщей истории иначе, как с теми исправлениями, которые будут признаны необходимыми; в то же время испрошено было высочайшее разрешение на учреждение в виде опыта на два года особого комитета для предварительного, независимо от цензуры, рассмотрения всякого рода учебных книг и руководств, издаваемых частными лицами, со включением всех вообще сочинений и переводов, назначаемых для детского чтения. Это рассмотрение не снимало, однако, с цензоров ответственности за пропуск книг по уставу о цензуре. Комитет рассмотрения учебных руководств просуществовал более 6-ти лет и был закрыт 22 авг. 1856 г., с восстановлением У. комитета главного правления училищ. Во всеподданнейшем докладе, представленном по этому поводу министром народного просвещения Норовым и высочайше утвержденном, ясно отразились веяния эпохи реформ. «Цензурные обязанности, возложенные на комитет рассмотрения учебных руководств, — говорится в докладе, — должны естественно отойти к цензуре; часть же педагогическая и учебная будет сосредоточена в ученом комитете при главном правлении училищ, который обязан будет, подробно следя за ходом всей нашей учебной и педагогической литературы, объявлением об особенно бесполезных или плохих сочинениях этого рода препятствовать распространению их в публике». При министре Е. П. Ковалевском в рассмотрении руководств была допущена некоторая децентрализация. Положением о советах при попечителях учебных округов (утв. 20 марта 1860 г.) к числу дел, подлежащих рассмотрению советов, было отнесено «рассмотрение и оценка достоинства руководств и определение, какие из них с большей пользой могут быть употребляемы в учебных заведениях». В министерство Головнина выработано было действующее ныне учреждение У. комитета (утверждено 18 июня 1863 г.), причем из круга обязанностей У. комитета были исключены входившие в него ранее: а) наблюдение за тем, в каких руководствах нуждаются учебные заведения для более успешного и соответственного своей цели преподавания, и изыскание средств к удовлетворению этой потребности и б) предупреждение распространения в публике таких издаваемых частными лицами учебных книг, а также сочинений и переводов, назначаемых для детского чтения, кои по своему достоинству не заслуживают одобрения и не обещают той пользы, какой от изданий сего рода надлежит ожидать. Правом рассмотрения учебных книг попечительские советы не пользовались, хотя в начале 80-х годов министры А. А. Сабуров и барон А. П. Николаи опять напомнили им об этом праве. При гр. И. Д. Делянове установлено, что сочинения по родиноведению, а также сочинения, предназначенные для какой-либо одной части населения в каком-либо одном крае, особенно написанные на каком-либо из местных наречий, должны быть рассматриваемы исключительно или по крайней мере предварительно в местных попечительских советах. Эти распоряжения не изменяют, однако, общего характера деятельности У. комитета, направленной при гр. Д. А. Толстом и гр. И. Д. Делянове к возможной централизации и расширению его функций. В 1869 г. воспрещено учебным заведениям приобретать для своих библиотек сочинения по педагогике, дидактике и методике, если они не были предварительно рассмотрены У. комитетом. В то же время У. комитет принял на себя рассмотрение всех вообще книг, предназначавшихся для ученических и даже фундаментальных библиотек, причем мнения свои об этих книгах он формулировал в виде «рекомендации», «одобрения» и «допущения». С 1873 г. он принял на себя рассмотрение каталогов ученических библиотек, причем нашел в них значительное число названий сочинений, «вовсе непригодных для чтения учеников и подлежащих исключению». Деятельность У. комитета в этом направлении встретила отпор со стороны А. А. Сабурова. «Находя более целесообразным предоставить педагогическим советам каждого учебного заведения определять, какими именно изданиями и книгами должны быть пополняемы как фундаментальные, так и ученические библиотеки», А. А. Сабуров предложением от 31 янв. 1881 г. признал «возможным освободить впредь У. комитет от рассмотрения книг, предназначенных для вышеозначенных библиотек». Преемник А. А. Сабурова, барон Николаи, подтвердил это распоряжение. По назначении министром И. Д. Делянова по представлению У. комитета был восстановлен (в конце 1882 г.) порядок, действовавший при гр. Д. А. Толстом. В 1887 г. У. комитет признал необходимым рекомендовать учебным начальствам: 1) выписывать книги беллетристического содержания не иначе, как по удовлетворении других, более настоятельных нужд библиотек и ограничивать эту выписку исключительно произведениями, которые признаются классическими, и 2) вовсе не выписывать книг сомнительного направления и не имеющих прямого отношения к задачам образования юношества. В 1889 г. был отпечатан У. комитетом «Опыт каталога ученических библиотек средних учебных заведений ведомства министерства народного просвещения», разосланный начальникам учебных заведений (2-е изд. — в 1891 г.). В министерство графа Д. А. Толстого компетенция У. комитета была существенно расширена еще в одном направлении. В 1866 г. гр. Толстой во всеподданнейшем докладе поверг на высочайшее усмотрение «мысль о необходимости учредить особого рода цензурный надзор за книгами, издаваемыми для простонародного чтения. Если авторы простонародных книг сами признают необходимым говорить со своими читателями не обычным книжным языком, а стараются приноровиться к их речи, то не следует ли из этого, что и в выборе предметов нужно соблюдать особого рода требования, что необходимо останавливаться на таких предметах, которые, развивая ум простолюдина, укрепляли бы вместе с тем врожденные ему чувства религиозные и монархические?» Находя, что обыкновенного цензурного просмотра, которому подвергаются вообще все книги объемом менее 10 печатных листов, для сего было бы недостаточно и что для народных изданий необходимо установить особый цензурный комитет, министерство народного просвещения сначала предложило проект штемпелевания книг, одобряемых для народного чтения, и воспрещения продажи нештемпелеванных книг на ярмарках и через офеней. Проект вторичного цензирования народных изданий не встретил сочувствия в министерстве внутр. дел, полагавшем, что «надзору У. комитета мин. нар. просв. могут подлежать лишь книги, могущие иметь обращение собственно в учебных заведениях». Результатом этого обмена мнений было учреждение в 1869 г. «особого отдела У. комитета исключительно по рассмотрению книг для народного чтения». В основных чертах деятельность У. комитета оставалась неизменною до конца 1901 г., когда новый председатель его, академик Сонин, внес в деятельность У. комитета, с согласия министра, некоторые существенные изменения (ср. циркуляр от 10 ноября 1901 г. за № 31965 и журнал Мин-ства нар. просвещ., февр. 1902 г.: «от мин-ства нар. просв.»). См. «История У. комитета» А. И. Георгиевского (в «Журн. Мин. нар. просв.» за 1900 и 1902 г.).