Унковский (Алексей Михайлович) — юрист и выдающийся общественный деятель. Род. 24 дек. 1828 г. в сельце Дмитрюкове, Тверского у. пожалованном предку его царем Василием Ивановичем Шуйским. По матери У. принадлежал к старинному дворянскому роду Морковых. Окончив курс на юридическом факультете Моск. унив., он поступил на службу в московский главный архив министерства иностранных дел, но вскоре вышел в отставку и поселился в своем имении. Избранный депутатом дворянства от Тверского у., он раскрыл злоупотребления в расходовании общественных сумм учреждениями, подведомственными дворянству. Избранный на должность тверского уездного судьи, У. и здесь успешно боролся с кривдой и взяточничеством. В февр. 1857 г. тверское дворянство избрало его своим губернским предводителем. Представляясь Государю, У. на вопрос его высказал уверенность, что «дворянство Тверской губ. будет сочувствовать отмене патриархальных отношений, ибо хорошо понимает, что нельзя оставаться с крепостным правом». На вопрос Государя, «следует ли вводить реформу одновременно во всем государстве, или постепенно, по местностям, дабы избежать беспорядков», У. ответил, что «скорее следует принимать меры в тех местах, где не будут вводить реформу, ибо едва ли можно ожидать бунта от человека, которого только что освободили». Когда обнародован был рескрипт 20 ноября 1857 г. на имя виленского ген.-губернатора Назимова, У. немедленно примкнул к движению и в половине декабря 1857 г. представил Государю записку об освобождении крестьян. В этой записке он говорит, между прочим, что великорусский крестьянин никогда не испытал феодальной зависимости и бесприютного рабства; всегда и повсеместно община русских крестьян была крепка земле, всегда имела действительное неотъемлемое право на землю и ею пользовалась; освободить крестьян следует, поэтому, не иначе как с земельным наделом, содержащим в себе необходимо нужное освобождаемым количество пахотной, луговой и выгонной земли. Вознаградить помещиков необходимо, и притом не только за уступаемую ими землю, но и за крепостное право над людьми, тем более, что в некоторых местностях земля без людей не имеет ценности; но вознаграждение за людей должно быть уплачено не освобождаемыми, а всем государством, так как крепостное право учреждено правительством, за действия которого должны ответствовать все сословия, да и освобождение крепостных людей составляет интерес всего государства. Лучший способ определения количества земли, необходимой для освобождаемого крестьянина — соглашение с помещиком, поставленное в известные границы, для обуздания произвола. Следует, по мнению У., определить количество земли, менее которого не может иметь крестьянин данного уезда, и вместе с тем определить местную цену земли. Настаивая на полном и немедленном освобождении крестьян, У. высказался против предоставления помещикам вотчинно-полицейской власти над освобожденными крестьянами. Записку свою в январе 1858 г. У. разослал во все уездные дворянские собрания Тверской губ., но только в четырех уездах (Новоторжском, Тверском, Корчевском и Весьегонском) встретил сочувствие. 7 августа 1858 г. открыт был тверской губернский комитет по улучшению быта крестьян. Принятый и обласканный Государем, У. исходатайствовал у него разрешение литографировать и печатать мнения комитета, а также проекты нового земельного устройства. Эти материалы в литографированном или печатном виде рассылались из Твери во все губернские комитеты и много способствовали объединению прогрессивных элементов в дворянстве. Поставив первою своею задачей обеспечение быта крестьян, тверской комитет большинством 14 членов (в числе коих были оба члена от правительства) против 13 высказался за предоставление крестьянам права выкупа всего земельного надела. В это время из Петербурга запрещено было комитетам говорить о выкупе какой-либо части надела кроме усадьбы. Чтобы не расходиться с этим распоряжением, У. старался в комитете доказать, что под усадебной оседлостью — по крайней мере, для Тверской и других, экономически сходных с нею, губерний — следует разуметь все количество земли, необходимое для обеспечения быта крестьян. С целью склонить к такому же толкованию министра внутренних дел, председателя редакционной комиссии Ростовцева и самого Государя, У. во главе депутации от тверских дворян отправился в конце октября 1858 г. в Петербург и там имел полный успех. 3 ноября в Твери было получено постановление главного комитета о разрешении тверскому комитету «составить проект выкупа по его желанию». В течение трех месяцев, при сотрудничестве А. А. Головачева (см.), У. выработал проект «Положения об улучшении быта помещичьих крестьян», в существе согласный со всеми положениями записки, представленной им Государю в конце 1857 г. Единственным средством для правильной оценки земли У. считал капитализацию среднего оброка, платимого с десятины крестьянами данной местности, причем находил справедливым первые, ближайшие к крестьянской усадьбе десятины оценить дороже дальних: так, доходность 1-й десятины определена в 5 р. 10 к., 2-й в 1 р. 80 к., 3-й в 1 р. 20 к., 4-й в 60 к., а всех четырех — в 8 р. 70 к.; — цифра близка к оброчному платежу, впоследствии установленному Положением 19 февр. 1861 г. за полный надел в великорусских нечерноземных губерниях. И по многим другим вопросам реформы Положение 19 февраля имеет с тверским проектом немало общего. Одновременно с освобождением крестьян и с наделением их землею, по проекту тверского комитета должны были быть преобразованы административные учреждения на началах всесословности и самоуправления, первою ячейкой которого являлся бы деревенский мирской сход, образуемый из членов крестьянской общины; за ним — всесословная волость, в состав которой входят крестьянские общины и личные землевладельцы; далее — уездное собрание, соединяющее в себе дворян, почетных граждан, купцов, депутатов от городских жителей и волостных собраний. Уездному собранию проект предоставлял все местные хозяйственные дела. Во главе волости должен был стать выборный волостной попечитель, во главе уезда — выборный общесословный уездный предводитель. Другие предложения проекта касались отделения судебной власти от административной и полицейской, введения суда присяжных и выборного судебно-мирового института, установления непосредственной, не обусловленной согласием начальства, ответственности чиновников перед судом за все нарушения закона, т. е. за все преступления по должности. Проект подписан был всеми 27 членами комитета, но из них 12 остались при особых мнениях. К проекту был приложен составленный У. вместе с А. А. Головачевым «Обзор оснований, принятых при составлении Положения об устройстве быта помещичьих крестьян в Тверской губ.», заключающий в себе, кроме мотивировки главнейших статей проекта Положения, изложение основ европейского правового порядка, построенного на законе и на общественной самодеятельности, охраняемого независимым публичным и гласным судом и свободою печати, ведущего к сближению сословий и постепенно приобщающего массы народа к благам цивилизации. В августе 1859 г. У. явился в Петербург в числе депутатов дворянства, приглашенных к участию в работах редакционных комиссий, но встреченных неприветливо. У. ближе многих других был к воззрениям редакционных комиссий, но не всегда был вполне с ними согласен; так, он стоял за выкуп единовременный, обязательный для помещиков, комиссии же сделали его обязательным только для крестьян и установили в пользу помещиков право переоброчки через двадцать лет. Мнение У. о необходимости, одновременно с освобождением крестьян, ввести земское самоуправление и независимый гласный суд, многим казалось слишком смелым. Возвратившись в октябре 1858 г. в Тверь, У. получил выговор и подвергнут был полицейскому надзору. В то же время со всех концов России он продолжал получать сочувственные заявления. Открывшееся в декабре 1859 г. тверское губернское дворянское собрание намерено было заняться обсуждением крестьянской реформы в применении к своей губернии, но в это время воспоследовало запрещение касаться этого вопроса на дворянских собраниях. Полагая, что вопрос об освобождении крестьян входит в круг предметов, обсуждение которых законом разрешено дворянству, тверское дворянское собрание, большинством 231 голоса против 56, постановило просить Государя «о дозволении иметь суждение о своих нуждах и пользах, не стесняясь возможною соприкосновенностью их с крестьянским вопросом». Прошение в этом смысл, подписанное 154 дворянами с У. во главе, отправлено было в Петербург. 19 декабря в Твери получено было уведомление об удалении У. от должности за то, что он допустил обсуждение прошения и первым подписал его. Должность тверского губернского предводителя, на которую дворянство никого не пожелало избрать, замещена была по назначению от правительства, равно как и должности уездных предводителей: выборы состоялись только по четырем уездам. Оставаясь в Твери как частное лицо, У. продолжал интересоваться вопросами, имевшими отношение к крестьянской реформе, напр., учреждением акционерного банка для облегчения выкупной операции, основанием в Твери общества сельского хозяйства и садоводства. Совещания по этим вопросам происходили нередко в присутствии местных губернатора и жандармского полковника, всегда защищавших У.; тем не менее многочисленным политическим врагам У. удалось представить роль его в этих совещаниях преступною. 15 февраля 1860 г. У. сослан был в Вятку, откуда отправил Государю письмо, в котором доказывал легальность всех своих поступков и жаловался, что ни перед удалением от должности предводителя, ни перед ссылкою не был никем допрошен. В сентябре 1860 г. У. был разрешен выезд из Вятки, а в октябре дано было право жить всюду, кроме Петербурга. У. поселился в Москве. Весною 1861 г., вскоре по объявлении «воли», он получил от министра внутренних дел Ланского предложение занять в тверском губернском по крестьянским делам присутствии должность члена от правительства, но отказался, предвидя реакцию. Безобидно наделив бывших своих крепостных крестьян, У. приложил свою опытность в крестьянском деле к ведению целого ряда процессов по недоразумениям между крестьянами и помещиками, причем ему всегда приходилось защищать, и весьма успешно, крестьянские интересы. Наибольшую известность получили выигранные им процессы против кн. Черкасской (из-за 56 надельных заливных лугов по реке), гр. Д. А. Толстого (из-за замены 158 дес. надельных лугов неудобною песчаною береговою землей и из-за включения в состав надела 441 дес. купленной крестьянами на помещичье имя еще до «воли»), графинь Сантис (также о заливных лугах, в количестве 320 дес.). В короткое время У. выиграл 18 таких дел, после чего, в 1862 г., ему было запрещено заниматься крестьянскими делами. Позже У. работал в «Московских Ведомостях» В. Ф. Корша, "Современнике, «Вестнике Европы», «СПб. Ведомостях», «Отечественных Записках», помещая в них статьи по крестьянскому вопросу, а также о предстоявшей тогда судебной реформе. Под своею редакцией и на свои средства У. издал в переводах: с английского — «Опыт теория косвенных улик» Уильза, с немецкого — «Руководство к судебной защите» Миттермайера, «Уголовное судопроизводство Англии, Шотландии и Сев. Америки», его же, и «Судебную медицину», Шауэнштейна. В Современнике (1863 г. № 5) У., между прочим, напечатал статью «О преобразованиях по части прямых налогов», в которой доказывал необходимость и возможность введения в России подоходного налога и желательность определения и раскладки его самими плательщиками. В дек. 1865 г. У. занял должность управляющего нижегородскою контрольною палатой, где проявил свою обычную энергию в раскрытии злоупотреблений казенными кредитами, но уже в окт. 1866 г. вступил в корпорацию петербургских присяжных поверенных. По симпатиям своим У. больше тяготел к делам, сопряженным с общественными интересами: так, он вел процесс харьковского земства против железнодорожного деятеля Полякова и взыскал с него обещанную им сумму на устройство Харьковского технологического института; в качестве постоянного юрисконсульта общ. взаимн. позем. кредита он вел процесс, после известной растраты Юханцева, против членов бывшего правления и наблюдательного комитета; как постоянный юрисконсульт СПб. кредитного общества вел дело общества против бывших членов наблюдательного комитета, вовлекших общество, по нерадению, в убытки. Уже в начале своей адвокатской деятельности У. был избран в члены совета и в течение нескольких лет был его председателем. Как присяжный поверенный, У. пользовался общим уважением; доверие суда и публики к нему было так велико, что самый факт принятия им того или другого дела под свою защиту был для них указанием на правоту дела. Ближайшими его друзьями были M. Е. Салтыков и А. А. Головачев. У. скончался в Петербурге 20 декабря 1893 г.
См. Скребицкий, «Крестьянское дело в царствование имп. Александра II» (Бонн, 1862—68); И. Иванюков, «Падение крепостного права в России» (СПб., 1882); Джанилев, «А. М. Унковский и освобождение крестьян» (М., 1894); его же, «Эпоха великих реформ» (8 изд., М., 1900).