Творительный падеж (грамм.; латинское название — instrumentalis) — сохранился в санскритском, зендском, древнеперсидском, литовском, латышском и славянском, а в остатках — в латинском, греческом и германском. Он образуется различными суффиксами, разнообразие которых до сих пор еще не объяснено. В единственном числе было, по-видимому, три способа образования Т. падежа: 1) при помощи суффикса -а. Сюда относятся некоторые греческие наречия (и предлоги), напр. άμα «вместе», πάρα «рядом», πεδά (= μετά) «вслед за» и др.; санскр. формы деепричастия на -уа (как â- -gamya, «придя») тоже объясняются как Т. падеж основ на -i (nomina actionis), что вполне соответствует и значению этих форм («придя» = «с приходом»); 2) при помощи суф. -bhi. Сюда относится греческий и гомеровский суф. -φι (v), который может иметь и значение Т. падежа множественного числа (а также значение местного и аблатива обоих чисел); например αμ ήοι φαιυομέυηφί, «с появлением зари» (соб. «с появляющейся зарею»); 3) при помощи суф. -mi, который сохранился в балтийско-славянской группе языков; например литовское naktimì «ночью», церк.-слав.
, литовское sunumì «сыном», церк.-слав.
и т. п. Во множественном числе Т. падеж в различных языках имеет еще более разнообразные окончания, которые могут быть сведены в главных чертах к суффиксам -bhis -mis. Например, санскр. áçva-bhis «кобылами», avi-bhis «овцами»; греч. формы на -φι, как vaϋ-φι «кораблями»; литовск. rañko-mis «руками», церк.-слав.
. Основы на -о- имели окончание -ōis; напр., санскр. vrk-ais, греч. λύχ-oις, лат. lup-is, литовск. vilk-ais «волками». Неясны церк.-слав. формы на
, как
. В двойственном числе формы Т. падежа совпали с формами дательного и аблатива. Окончания и здесь разнообразны: санскр. -bhyām: vrka-bhyām «обоими волками»; литовск. -т: vilka-m; церк.-слав.
. Особняком стоит греческое окончание -ουν -οιν и в основах на -α -αiv (со значением также родительного и местного падежей двойственного числа): ποδοϊιν, ποδοϊν «обеими ногами», κόρaιv «обеими девицами». При всем своем разнообразии суффиксы Т. падежа выказывают некоторые признаки родства. Так, суффиксы множественного числа -bhis -mis отличаются от суффиксов единственного числа -bhi-, -mi только конечным звуком -s, обозначающим, как полагают, множественное число. Допускавшееся прежде родство суфф. со звуками -bh и -т- в настоящее время должно быть отвергнуто, так как звуки bh и т нигде, кроме этих суффиксов, не чередуются. Теперь признается более вероятным самостоятельное существование двух основных суффиксов -bhoi -bhei -bhi (напр., церк.-слав. дательный падеж
, лат. ti-bei) и -то -те (напр., церк.-слав. дат. падеж множественного числа
). Из -bhi и -то возникли новые разновидности -mi и -bho (последнее в лат. дат., Т. и аблативе множественного числа -bu-s: ovi-bus «овцами»). Это объяснение дает возможность объяснить и суфф. -а (см. выше), встречающийся в греческом и санскритском языках, производя его из *-m (гласного -m), которое как в санскрите, так и в греческом языке дало звук -а (ср. винительный падеж единственного числа *-т греч. -v и -а). Синтаксическая функция Т. падежа в латинском языке перешла на ablativus, который по форме является также отчасти Т. падежом, отчасти местным. В греческом так называемый дательный падеж заменил первоначальный Т. Основное синтаксическое значение Т. падежа — социативное (совместность): в Т. падеже ставится имя того лица или предмета, вместе с которым подлежащее выполняет какое-либо действие. Отсюда естественен переход к значению орудия, при помощи которого выполняется действие (casus instrumentalis в собственном смысле). Все отдельные значения Т. падежа легко сводятся к указанному первоначальному: такие разновидности значения, как Т. образа действия, места, времени, обусловливаются не особенным оттенком грамматического значения падежа, а особенностями реального значения слов, стоящих в Т. падеже; так, если слово обозначает некоторый промежуток времени, то мы получаем так называемый Т. времени. То же можно сказать и о других разновидностях Т. падежа, включая и значение орудия: для последнего значения необходимо, чтобы имя, стоящее в Т. падеже, было именем предмета, а не лица. Социативное значение Т. падежа сохранилось довольно ясно в индоевропейских языках; напр. в санскрите: devo devébhir â gamat — «пусть бог придет вместе с богами»; в греческом μεμαότες έγχειησι — «стремясь вперед с копьями»; в латинском: Caesar omnibus copiis Ilerdam proficiscitur — «Ц. со всеми войсками отправляется в Илерду». Если в Т. падеже стоит имя предмета, которым выполняется действие, то получается Т. орудия: напр. «рубит топором», «писать пером» и т. д. Если в Т. падеже стоит имя сопровождающих действие обстоятельств, то он получает значение обстоятельства образа действия (modi); напр. латинское capillo passo — «с распущенными волосами» (так называемый ablativus absolutus по большей части есть Т. падеж). Отсюда понятен переход к Т. качества (qualitatis); напр. церк.-слав.
Т. места обозначает распространение по некоторой части пространства; напр. «идти дорогой», «ехать морем, лесом» и т. п. Подобное же значение имеет Т. времени: «ночью», «днем» и т. д. Все глаголы, наречия и предлоги, обозначающие совместность, обыкновенно соединяются с Т. падежом; напр., греческое μαχoμai τινι «сражаюсь с кем»; предлог σύν «с», наречия άμα, ομου «вместе», латинское cum «с», славян.
— все ставятся с Т. падежом. В балтийско-славянской группе языков Т. падеж часто употребляется как падеж именного сказуемого; напр. «быть рыбаком», «быть богатым». Эта разновидность Т. падежа развилась из Т. образа действия. Процесс перехода значений может быть иллюстрирован следующими примерами: «у дороги белым камнем осталась Марья царевна», «Игорь соколом полете». Подобный Т. падеж легко мог употребляться при глаголах, обозначающих «становиться, быть, называться», и таким образом превратиться в Т. именного сказуемого.
Литература. Brugmann, «Grundriss d. vergl. Gramm.» (II); Hirt, «Indogerm. Forschungen» (I); W. Streitberg, «Ind. Forsch.» (III); Hirt, «Ueber die mit -m- und -bh-gebildeten Kasussuffixe. Ind. Forsch.» (V); B. Delbrück, «Ablativ Localis lustrumentalis, em Beitrag zur vergleichenden Syntax» (Б., 1867); Hübschmann, «Zur Casuslehre» (Мюнхен, 1875); В. Delbrück, «Vergl. Synt.» (I); А. Потебня, «Из записок по русской грамматике» (Харьков, 1874).