Рыцарство. — Р., как военное и землевладельческое сословие, возникло у франков в связи с переходом, в VIII в., от народного пешего войска к конному войску вассалов. Подвергшись воздействию церкви и поэзии, оно выработало нравственный и эстетический идеал воина, а в эпоху Крестовых походов, под влиянием возникших тогда духовно-рыцарских орденов, замкнулось в наследственную аристократию, сознававшую себя международным военным орденом. Усиление государственной власти, перевес пехоты над конницей, изобретение огнестрельного оружия, создание постоянного войска превратили феодальное рыцарство, к концу средних веков, в политическое сословие нетитулованной знати.
Еще в VII в. у франков преобладает пешее войско свободных, а на конях являются только дружинники короля (антрустионы); но затем от вестготов, в связи с нападениями арабов, проникает и во франкское государство конный строй. Так как свободным крестьянам было не под силу нести конную службу в отдаленных походах, то Каролингам, для создания конницы, пришлось опираться на сеньорат, на отношение между сеньором и его зависимыми людьми. Потребность во всадниках вызвала при Карле Мартелле и его сыновьях раздачу церковных земель на условиях прекария (см.). Карл Мартелл раздавал церковные земли своим дружинникам (газиндам) и требовал от них конной службы. Затем на тех же условиях стали раздаваться и коронные земли, как бенефиции. С VIII в. для состояния газиндов появляется имя вассов, вассалов. Свободный, но, по недостатку собственности, неспособный к несению конной службы человек мог, как вассал, получить бенефиции или, как поселенец (Hintersasse) — участок оброчной земли. Наделение оброчной землей преследовало хозяйственные цели, раздача бенефиций — военные. В вассальные отношения становились отчасти свободные люди, отчасти несвободные. Свободный становился вассалом путем коммендации (manibus iunctis se tradit) и приносил своему сеньору присягу на верность (per sacramentum fidelitas promittitur). В конце VIII в. присяга на верность требуется и от несвободных (servi), которые получали бенефиции или должности (ministeria) или становились вассалами. Карл Великий еще применял в своих войнах пехоту; Людовик I и Карл II собирали в поход только конницу. В 865 г. от владельца 12 гуф земли требовалась кольчуга или чешуйчатый панцирь, т. е. принадлежности тяжелой конницы; легкая конница должна была являться с копьем, щитом, мечом и луком. Везде ниже панцирных рыцарей свободного состояния (milites) стояли легковооруженные всадники, несвободные по происхождению (vavassores, caballarii). Из оброчного населения можно было подняться в министериалы, получив должность при дворе сеньора, нести службу легковооруженного всадника, а затем, заслужив соответствующий бенефиций, перейти в тяжелую конницу и стать рыцарем. Таким путем из среды несвободных выделился привилегированный класс дворовых слуг (vassi, servi ministeriales, pueri) при богатых феодалах. Они занимали при феодальных дворах, подражавших двору королевскому, придворные должности — маршалка, сенешалка, шенка, кеммерера — или должности в домовом и поместном управлении — ключников, старост, — или несли конную службу, как вестники и конвойные. С развитием ленной системы министериалы получали лены и привлекались к рыцарской службе. В Германии министериалы с XI в. составляют особое сословие динстманнов (Dienstmannen), стоявшее выше горожан и свободного сельского населения, тотчас позади свободных рыцарей. Признаком их несвободного состояния являлась невозможность бросить службу по произволу. Преимущества сословия министериалов побуждали свободных, а с середины XII в. — даже знатных добровольно подчиняться сеньорам, на правах министериалов. Это повышало положение класса в общественном мнении. Первое место среди министериалов принадлежало динстманнам короля и духовных князей (Reichsdienstmannen); далее шли министериалы светских князей. Прелаты, не равные князьям, и свободные феодалы не князья держали если и не динстманнов, то все-таки несвободных рыцарей, стоявших ниже министериалов. В южной и западной Германии такие milites (eigene Ritter) встречались даже на службе у тех же динстманнов. В Австрии и Штирии герцогским динстманнам удалось во второй половине XIII в. сравняться с местной знатью (они стали Dienstherren); их место, как динстманны, заняли несвободные рыцари (Eigenmannen). В северной Германии, где князья раздавали лены преимущественно динстманнам, знать с половины XII в. стала массами переходить в министериалы. Право появляться в графском суде и быть шеффенами с середины XIII в. везде признано за динстманнами. В XIV веке совершенно забыто их несвободное происхождение, память о котором до XV в. сохранилась для eigene Ritter. В XII в. рыцари свободные и рыцари-министериалы различались как ordo equestris maior et minor. Переход новых слоев несвободных классов или свободного, но не военного населения в рыцарство был задержан в середине XII в.; с Гогенштауфенов немецкое Р. замыкается в наследственное сословие. Постановление Фридриха I от 1156 г. (Constitutio de расе tenenda) запрещало крестьянам носить копье и меч; даже купец не смеет опоясываться мечом, а должен привязывать его к седлу. Эта конституция вводит и понятие о рыцарском происхождении (Ritterbürtigkeit); miles (всадник) имеет право на поединок, если может доказать свое рыцарское происхождение (quod antiquitus cum parentibus suis natione legitimus miles existat). По Саксонскому зерцалу, у истинного рыцаря (von ridderes art) уже отец и дед должны были быть рыцарями. Другая конституция Фридриха I (Constitutio contra incendiarios, 1187—88 гг.) запрещала сыновьям священников, диаконов и крестьян, опоясываться мечом по-рыцарски. Во Франции знатными людьми считались собственники знатных земель, т. е. феодов (fief-terre); вторым признаком знатности сделалось допущение к посвящению в рыцари. Хотя простые люди и попадали иногда в рыцари, но преобладающим правилом было, что в рыцари посвящался владелец лена. Наделенные ленами министериалы, т. е. люди несвободных состояний (sergent fieffé, serviens), приравнивались к вавассорам, т. е. к низшей знати. Пока владение феодом было главным признаком знатности, горожане и даже крестьяне могли приобретать ее простой покупкой ленов. В конце XIII в. покупка феодов незнатными людьми была затруднена тяжелым побором (droit de franc-fief), но в это время в знать можно было попадать и по пожалованию (lettre d’anoblissement) суверена; право пожалования в знать стало привилегией короля. В Англии право посвящать в рыцари (knight) рано стало прерогативой короны. Генрих III и Эдуард I требовали обязательного посвящения в рыцари от любого ленника, владевшего ежегодным доходом с земли не ниже 20 фунтов. Факт владения цензом взял верх над происхождением лица.
Влияние церкви на военное сословие шло сначала через присягу на верность, затем через присягу земскому или Божьему миру, наконец — через обряд освящения оружия перед вручением его воину при достижении зрелости. «Верность» включает в себя исполнение христианского долга служить Богу, соблюдение государева мира по отношению к церквам, вдовам, сиротам, обязанность блюсти справедливость и т. п. Земский и Божий мир (treuga и pax), скрепляемый присягой, устанавливается государями и соборами. Pax охраняет от насилий все невоенное население — клериков, женщин, купцов, крестьян; treuga ограничивает распри между самими рыцарями.
Уже во времена Тацита вручение оружия молодому германцу в присутствии народного собрания означало признание его совершеннолетним; оружие вручал кто-либо из вождей племени, или отец, или родственник юноши. Карл Великий в 791 г. торжественно опоясал мечом своего 13-летнего сына Людовика, а Людовик, в 838 г. — своего 15-летнего сына Карла. Этот германский обычай лег в основание средневекового посвящения в рыцари, как в члены военного сословия, но был прикрыт римским термином; возведение в рыцари в средневековых латинских текстах обозначалось словами «надеть воинский пояс» (cingulum militare римского солдата). Рыцарем долгое время мог быть сделан каждый, но на деле обыкновенно посвящались только сыновья рыцарей (дамуазо). «Дамуазо» проходили школу Р. при дворах своих будущих сеньоров, в звании оруженосцев (écuyer). Сначала Р. давалось, по германской традиции, в 12, 15, 19 лет, но в XIII веке заметно стремление отодвинуть его к совершеннолетию, т. е. к 21-му году. Посвящение чаще всего совершалось в праздники Рождества, Пасхи, Вознесения, Пятидесятницы; отсюда вытек обычай «ночной стражи» накануне посвящения (veillée des armes). Каждый рыцарь мог посвящать в рыцари, но чаще всего это делали родственники посвящаемого; сеньоры, короли и императоры стремились утвердить это право исключительно за собой. Посвящение в XI—XII вв. еще просто. К германскому обычаю вручения оружия прибавились сначала только обряд подвязывания золотых шпор, облачение кольчуги и каски, ванна перед облачением; colée, т. е. удар ладонью по шее, вошел в употребление позднее. К концу обряда рыцарь вспрыгивал, не касаясь стремени, на лошадь, скакал галопом и ударом копья поражал манекены (quintaine), утвержденные на столбах. Иногда сами рыцари обращались за освящением оружия к церкви; таким образом стало проникать в обряд христианское начало. Под влиянием церкви германский военный обряд становится сначала религиозным, когда церковь только благословляла меч (bénir l’epée, в XII в.), а затем и прямо литургическим, когда церковь сама опоясывает рыцаря мечом (ceindre l’epée, в XIII в.). В древних епископских обрядниках различают Benedictio ensis et armorum (благословение оружия) от Benedictio novi militis (посвящение рыцаря). Древнейшие следы посвящения рыцаря церковью найдены в римской рукописи начала XI в., но затем до XIII в. нет следов Benedictio novi militis; можно думать, что этот обряд возник в Риме и распространился оттуда. Удар при посвящении в рыцари впервые упоминается в начале XIII в. у Ламберта Ардрского (Lambertus Ardensis), в истории графов де Гинь и д’Ардре (здесь канцлер Фома Бекет опоясывает меч, подвязывает шпоры и дает алапу молодому графу Балдуину де Гинь, служившему у него в качестве miles Edelknappe; в 1181 г. граф Балдуин де Гинь сам дает алапу, опоясывает меч и подвязывает шпоры своему сыну Арнольду, уже испытанному воину). Алапа проникла и в церковный обряд Benedictio novi militis. По епископскому обряднику Гильома Дюран, епископ, после обедни, приступает к благословению меча, который обнаженным лежит на жертвеннике; затем епископ берет его и влагает в правую руку будущему рыцарю; наконец, вложив меч в ножны, опоясывает посвященного, со словами: Accingere gladio tuo super femur etc. (да будут препоясаны чресла твои мечем); братски целует нового рыцаря и дает alapa, в виде легкого прикосновения рукой; старые рыцари привязывают новому шпоры; все оканчивается вручением знамени. Рыцарский удар распространялся во Франции с севера. Современники видели в нем испытание смирения. Для несвободных всадников принятие в рыцари было равносильно освобождению, а потому, вероятно, именно при их посвящении и появляется впервые colée — удар, который надо в таком случае сопоставить с римской формой освобождения per vundictam, сохранявшейся до VIII в. (формула отпуска раба на волю в церкви составлена по формуле освобождения per vindictam; в англо-норманнском праве встречается освобождение в народном собрании графства, путем вручения оружия). Под влиянием церкви окончательно сложились и заповеди Р. В 1330 г. Гильом, граф д’Остреван, получил, как рыцарь, следующие наставления от епископа города Камбрэ: ежедневно слушать натощак обедню; если нужно, умереть за веру; покровительствовать вдовам и сиротам; не начинать войны без причины; не поддерживать несправедливого дела, но защищать невинно угнетенных; во всех делах соблюдать смирение; охранять имущество своих подданных; не предпринимать ничего враждебного против своего сеньора. В Германии древний обряд при посвящении в рыцари знает только опоясывание мечом при совершеннолетии (Schwertleite); существование «удара» (Ritterschlag) до XIV в. не доказано. Граф Вильгельм Голландский не был еще посвящен в рыцари, когда в 1247 г. его избрали римским королем. У Иоганна Беки (около 1350 г.) сохранилось описание его посвящения в рыцари путем удара. Рыцарь должен быть «m. i. l. e. s.», т. е. magnanimus (великодушный), ingenuus (свободорожденный), largifluus (щедрый), egregius (доблестный), strenuus (воинственный). Рыцарской присягой (votum professionis) требуется, между прочим: ежедневно слушать обедню, подвергать жизнь опасности за католическую веру, охранять церкви и духовенство от грабителей, охранять вдов и сирот, избегать несправедливой среды и нечистого заработка, для спасения невинного идти на поединок, посещать турниры только ради воинских упражнений, почтительно служить императору в мирских делах, не отчуждать имперских ленов, жить безупречно перед Господом и людьми. Распространение в Германии colée могло быть в связи с французским влиянием при Карле IV. Рыцарский удар теперь получал тот, кто уже раньше владел оружием, тогда как в старые времена вручение оружия при совершеннолетии и посвящение в рыцари всегда совпадали. Простое вручение оружия осталось обязательным для каждого воина; торжественное освящение меча, золотые шпоры и «удар» стали признаком принятия воина в рыцарский орден. Молодой человек, получивший оружие, становится оруженосцем (scutarius, Knappe, Knecht, armiger, écyyer). Но так как Р. в социальном отношении замкнулось в высший слой военной знати, то из «оруженосцев» попадают в рыцари только сыновья рыцарей (chevalier, Ritter, knight); несвободные, повышаясь и получая тяжелое рыцарское вооружение, не называются теперь рыцарями, а попадают в среду знати как низший ее слой, под тем же именем «оруженосцев», которое сыновья рыцарей (Edelknecht, armiger nobilis) носят временно, перед посвящением в члены ордена. Р. становится не столько учреждением, сколько — по примеру Франции — идеалом для всего военного сословия средних веков. Поэтому не в анналах, а в поэзии (былины о поколениях героев, Chansons de geste XI в., в рукописях XII—XIII вв.) ярче всего запечатлелись образы рыцарей.
Рыцарские доблести — мужество (pronesse), лояльность (loyauté), щедрость (largesse), благоразумие (le sens, в смысле умеренности), утонченная общительность (courtoisie), чувство чести (honneur); рыцарские заповеди — быть верующим христианином, охранять церковь и Евангелие, защищать слабых, любить родину, быть мужественным в битве, повиноваться и быть верным сеньору, говорить правду и держать свое слово, блюсти чистоту нравов, быть щедрым, бороться против зла и защищать добро и т. п. Позднее романы «Круглого Стола» (см. Рыцарский роман), труверы и миннезингеры поэтизируют переутонченное придворное рыцарство XIII в. Среди всадников-министериалов и оруженосцев, заслуживающих рыцарские шпоры при дворах сюзеренов, мог возникнуть и культ дам; долг повиновения и уважения по отношению к жене сеньора, как существу более высокому, превратился в поклонение идеалу женщины и служение даме сердца, по большей части замужней женщине, стоящей по общественному положению выше поклонника. Столетняя война между Францией и Англией в XIV в. внесла идею «национальной чести» в среду Р. обеих враждебных стран; идея национального соперничества в рыцарской доблести оживляет лучшие стороны сословия. Фруассар, в хрониках, посвященных преимущественно истории Столетней войны, прославлял современное ему французское и английское Р. (например, Эдуарда III и коннетабля Бертрана Дюгеклен); французский шамбеллан той же эпохи, Жоффруа де Шарни (Charny), написал целый трактат о рыцарстве. В отдельных воинах первоначальный идеал Р. воскресал иногда и в XVI веке — например в Баярде, рыцаре без страха и упрека, в императоре Максимилиане I, — но, как учреждение, Р. в сущности умерло вместе со средними веками.
О вооружении рыцарей см. Доспех и Оружие. Когда тяжеловооруженные рыцари защищали себя одними только кольчугами, тогда (в XI—XII вв.) легковооруженные всадники являлись в битву совершенно без металлических доспехов; но в XIII в., по мере того как тяжеловооруженная конница запасается нагрудниками и корсетами, у легковооруженных всадников появляется кольчуга. Каждый тяжеловооруженный рыцарь брал с собой в битву трех лошадей и одного, двух или трех оруженосцев, которые обыкновенно набирались из зависимых людей или рыцарских сыновей, не получивших еще посвящения в рыцари; эти оруженосцы первоначально шли в битву пешими и оставались во время схваток сзади линии, с запасными лошадьми и оружием. Когда в XIV в. укоренился среди рыцарей обычай спешиваться во время битвы, то оруженосцы стали набираться из легких всадников; счет рыцарскому войску стал идти по «копьям», считая по три всадника на одно рыцарское копье. На Рейне для той же рыцарской единицы появилось название «gleve» (glaive). Обыкновенным построением для отряда рыцарей в средние века был cuneus, т. е. клин. На такой «клин» иногда шло несколько сотен рыцарей, а иногда несколько тысяч. Чаще всего все рыцарское войско выстраивалось перед битвой в три боевые линии, одна за другой, а каждая боевая линия распадалась на «клинья» и имела центр и два крыла. В связи с военным бытом Р. зародились во Франции турниры (см.) и оттуда проникли уже в Германию и Англию (couflictus gallici).
Памятниками средневекового Р. остаются замки XII—XIV вв. С одичанием Р. такие замки превращались иногда в разбойничьи гнезда, опорные пункты для систематического грабежа соседей и проезжающих (Raubritter). Рудольфу Габсбургскому принадлежит честь уничтожения в Германии большого числа разбойничьих гнезд таких рыцарей-грабителей.
См. Gautier, «La Chevalerie» (Париж, 1884); Roth von Schreckenstein, «Die Ritterwürde und der Ritterstand» (Фрейбург на Бр., 1886); Alwin Schulz, «Das höfische Leben zur Zeit der Minnesinger» (1879—80; 2 изд., 1889); Köhler, «Die Entwickelung des Kriegswesens und der Kriegführung in der Ritterzeit». Популярный очерк дает Henne am Rhyn, «Geschichte des Rittertums» (Лейпциг).