Прокопий (Προκόπιος) — важнейший историк ранней византийской эпохи; родился на исходе V в. в Палестинской Кесарии. Получив отличное риторическое и юридическое образование, он переселился в столицу и занял (527) место секретаря и юрисконсульта при Велисарии, которого сопровождал в 533 г. в походе против вандалов. В 536 г. П. сопутствовал Велисарию в походе в Италию против готов, а затем на Восток, против персов. Год смерти П. неизвестен; вероятно, он скончался в шестидесятых годах VI в. Этим почти исчерпываются скудные биографические сведения о П. Из сочинений его важнее всего состоящая из 2 неравных частей «История» (Ίστορικόν) в 8 книгах, более известная под названием «Истории войн». События изложены здесь не в хронологическом порядке, а по странам, как у Аппиана: в первых 2 книгах рассказаны о войнах с персами, в 3 и 4 — о войнах с вандалами, в 5, 6 и 7 — с готами. Эта часть «Историй» появилась около 550—551 гг. 8-я книга, изданная автором после 554 г., является как бы приложением к первым 7 книгам и посвящена общему обозрению событий до этого года. П. далеко выходит за рамки военной истории; его труд является драгоценнейшим памятником эпохи Юстиниана Великого. Ошибочно считали раньше «Историкон» обширной биографией Велисария; если фигура полководца и занимает центральное положение в рассказе, то это объясняется выдающимися его заслугами и громадной популярностью. Очень интересны, хотя и не всегда свободны от преувеличений, разоблачения различных сторон придворной жизни и политики того времени, приводимые в составленной около 550 г., но изданной после смерти П. едко-сатирической «Тайной истории» (Historia arcana; это название укоренилось в последнее время; в словаре Свиды она названа Άνέκδοτα). В этом сочинении П. рисует в чрезвычайно мрачных красках деспотизм Юстиниана и развращенность Феодоры; достается также Велисарию и его жене. Эти яростные нападки производят странное впечатление при сравнении со сдержанным тоном «Историй». Может быть, это — тайные мемуары П., в которых он давал выход чувству негодования, долго скрывавшемуся по понятным причинам под маской лести и восхваления. Со времени первого издания «Anecdota» (Alemannus, 1623 г.) до последнего времени в ученой литературе не прекращался спор о достоверности содержания этого трактата и об авторских правах П. Так как в этом споре приняли участие католические патеры и их противники протестанты, а потом к нему присоединились и юристы, то спор принял тенденциозный характер. Паписты отстаивали достоверность «Anecdota» из нерасположения к одной из крупнейших фигур православного Востока; протестанты оппонировали им под давлением реформационной борьбы; юристы из преклонения перед законодательным и политическим гением Юстиниана с негодованием отвергали резкие и часто грязные разоблачения. Alemannus, Монтескье, Гиббон, Тейфель стояли за подлинность «Anecdota» и достоверность приводимых там фактов. К этому направлению примкнул лучший исследователь П., Дан. В своей обширной монографии о П., основанной на детальном изучении фактов и сравнительной критике всех приписываемых П. сочинений, а также служившего ему образцом Фукидида, Дан приходит к выводу, что ни факты, несмотря на видимый контраст, ни язык в «Анекдотах» и «Историконе» не расходятся. Преувеличения «Анекдотов» объясняются, по его мнению, страстным характером историка (так думал и Гиббон). Менее удачна попытка Л. Ранке рассматривать «Anecdota» как компиляцию, в которой некоторые части принадлежали самому П., а другие заимствованы из появившегося после смерти Юстиниана Великого памфлета, выражавшего взгляды пробудившейся реакции против закончившегося царствования, причем компилятор намеренно прикрылся громким именем историка. К Ранке примкнул английский историк Бэри (Bury); гипотезу эту опроверг Haury. Еще дальше Ранке пошел А. Димитриу, совершенно отрицающий авторские права П. Памфлет, по его мнению, составлен из 2 самостоятельных частей; первая часть, направленная против Велисария, возникла в 548 г. под влиянием Нарзеса; вторая, направленная против Юстиниана и его жены Феодоры, написана в 559 г. и только внешним образом соединена с первой. В самое последнее время Б. Панченко снова пересмотрел историю вопроса и пришел к выводам, подтверждающим тонкий анализ Дана. Третье сочинение П., «О постройках Юстиниана» (Περί κτισμάτων), отличается льстивым тоном и преувеличенными похвалами в адрес императора. Это — прототип византийского панегирика, так пышно распустившегося при дворе Комненов и Палеологов. Можно предположить, что историк хотел смягчить этим сочинением неудовольствие двора на его «Историю войн», где под сдержанной фразой часто плохо скрывается едкая ирония. При всей своей риторичности трактат о постройках является, однако, важным памятником благодаря обилию заключающегося в нем материала по географии, этнографии и государственному хозяйству Византии VI в. Громадный литературный талант, обширная эрудиция, знакомство с военным бытом, географией и этнографией, близость ко двору и к театру изображаемых событий, объективность изложения — все это ставит П. на высшее место в средневековой историографии. На нем лежит печать перехода от языческой древности к христианскому средневековью. По языку, исторической технике, критическим приемам, литературным вкусам и мировоззрению П., подобно большинству современных ему византийских писателей, стоит еще на почве классической традиции. С любовью подражая Геродоту, а особенно Фукидиду, он заимствует у последнего слова, выражения; погоня за блестящей фразой часто наносит ущерб сущности рассказа. В VI в. древнегреческий язык еще не был мертвым; это значительно повлияло на ясность и красоту стиля П. Только путаница в употреблении союзов и наклонений свидетельствует о наступлении нового периода в языке. Вместе со словами и выражениями П. заимствует у своих античных образцов также и идеи, например идею судьбы (τίχη), которая, сталкиваясь с христианским теизмом, не вызывает у автора никаких душевных коллизий. В лице П. соединился античный эллин со средневековым верующим христианином.
Издания. «Тайную ист.» издали N. Alemannus (1623), I. Eichelius (1654), Orelli (1827), Isambert (1856; некритич.). Полное собрание сочинений П. в парижском собрании византийских авторов сделал иезуит Maltretus (1662—63; неудовлетворит.). Это издание повторено в Венеции (1729). В боннское собрание (Corpus) византийских писателей вошло издание G. Dindorf’a (1833—38). Критическое издание «Готской войны» с итальянским переводом выпускает в Риме D. Camparetti (I т. вышел в 1895 г.). Полного критического издания еще нет, но его готовит I. Haury для книгоиздательства Тейбнера в Лейпциге. Из массы латинских, итальянских, немецких, французских и английских переводов выдаются, кроме указанного перевода Кампаретти, более ранний итальянский перевод Rossi и Compagnoni (в «Collana degli autichi scrittori greci volgarizzati», Милан, 1828—30), французский перевод «Готской войны» G. Paradin (1578), «Вандальской и готской войн» — Sieur de Genillè (1587), «Перс. и ванд. войн» — L. de Mauger (1669—70), «Άνέκδοτα» в изд. Изамбера, немецкий перевод «Войн» Fr. Kannengiesser’a (1827—31) и «Анекдотов» — I. Р. Reinhard’a (1753), прекрасный русский перевод «Истории войн с персами» Спир. Дестуниса, изданный в 1862 г. Г. Дестунисом и вышедший вторым изданием, с отличным комментарием Г. Дестуниса, в 1862 и 1880 гг. Русский перевод «Вандальской войны» ограничился только первой книгой (СПб., 1891).
Литература о П. тщательно собрана у К. Krumbacher’a («Geschichte der byzant. Litteratur», 2 изд., Мюнхен, 1897). Особенно важны: W. S. Teuffel, «Studien und Charakteristiken» (Лейпциг, 1871, 2 изд., 1889); F. Dahn, «Procopius von Caesarea» (Б., 1865, важнейшее пособие); L. v. Ranke, «Weltgeschichte» (IV, 2, «Analecta»); Debidour, «L’empératrice Theodora» (1885); Mallet, «The empress Theodora» («The englisch hist. review», 2, 1887); Bury, «A history of the later Roman empire» (I, 1889); I. Haury, «Procopiana» (Аугсбург, 1891); H. Braun, «Procopius Caes. quatenus imitatus sit Thucididem» (Эрланген, 1885); В. Г. Васильевский, «Обозрение трудов по визант. истории» («Ж. М. Н. Пр.», 1887). О «Тайной истории» см. также статьи А. Димитриу (в «Летописи Истор.-фил. общ. при Имп. Новорос. унив.» за 189?, визант. отд.) и Б. Панченко («Визант. Временник», 2, 1895).