Маньчжурский язык получил свое имя от первоначального названия царствующей ныне в Китае дай-цинской династии — Маньчжу, или Мань-чжоу. Поэтому и маньчжурская литература известна в Китае более под именем «цин-вэнь» — литература (дай-)цинской династии. Это одно из наречий тунгусского языка, на котором говорили все древнейшие обитатели Маньчжурии. В ближайшем родстве (не считая тунгусских наречий) М. язык находится с монгольским языком, хотя в нем и сохранились некоторые общие с тюркскими яз. корни, не существующие в монгольском. Объясняется это тем, что в древности тунгусские племена жили в непосредственном соседстве с тюрками и только впоследствии были отделены от последних надвинувшимися с С монгольскими племенами. Отличается М. яз. в грамматическом отношении большей легкостью, а в фонетическом — благозвучием, благодаря преобладанию плавных и ясному и мягкому произношению всех прочих звуков. Развитие его началось только с конца XVI и начала XVII вв., когда появилась и письменность. Попытки ввести последнюю бывали и раньше (напр. в 920 г. при киданях и в 1119 и 1135 гг. при чжурчженях), но неудачные, так как составители алфавитов придумывали чисто слоговое письмо, из видоизмененных китайских иероглифов; чтение этих знаков было условное, число их очень велико (более 1000). О чжурчженьском письме мы можем судить только по двум-трем надписям, сохранившимся в разных местах китайской империи; образчики киданьского письма совсем исчезли. Основатель нынешней династии, Нурхаци, в начале своей деятельности вел переписку на китайском и монгольском языках. Для последнего уже существовал особый алфавит, заимствованный от уйгуров. Этот алфавит Нурхаци и решил применить для М. яз., приказав, в 1599 г., писать все офиц. бумаги на М. яз. монгольскими буквами. Монгольский алфавит пришлось приспособить к М. языку при помощи особых начертаний. Хотя составители М. алфавита рассматривали его как слоговый, но он вполне легко сводится (с присоединением 2-х диакритических знаков) к 38 начертаниям букв гласных и согласных. Тот же Нурхаци образовал «Законодательный Комитет», в котором была сосредоточена вся письменная деятельность и переводились с китайского наиболее важные и интересные сочинения. Так, еще до 1644 г. были переведены и изданы: Минское уложение, Военный Устав и истории династий Ляо (кидани), Цзинь (чжурчжени) и Юань (монголы). Переводческая деятельность еще более усилилась с покорением Китая и перенесением столицы в Пекин: переводились классические книги (и один текст, и текст с комментариями), затем исторические, юридические, буддийские, даосские и т. д. Даже в очень неполном обозрении М. литературы Меллендорфа перечислено 249 сочинений. Издавались эти переводы или отдельно, на одном М. яз., или параллельно с китайским текстом, причем вертикальные строчки текста начинались уже, по-маньчжурски, от левой руки к правой. Как переводная с китайского, литература М. имеет для нас большое значение; благодаря легкости М. яз. она служит пособием для изучения столь трудного языка, как китайский, с его литературой. Некоторые сочинения издавались правительством одновременно на трех (с монгольским) языках. Подражание всему китайскому привело к тому, что кроме трех обыкновенных почерков (уставный, полууставный и скорописный) в 1748 г. были придуманы 32 вариации М. квадратного письма, в соответствие 32 почеркам (тоже выдуманным) китайского древнего письма. Некоторые из вариаций древнего почерка повелено употреблять на печатях присутственных мест и высших чинов.
Как только начали переводить китайские сочинения на М. яз., сейчас же сказалась бедность последнего в лексическом и отчасти грамматическом отношении (в первом, не дошедшем до нас М. словаре было помещено всего 1500 слов). Из китайских слов, вследствие этого, начали составлять (по законам М. яз.) quasi-M. слова, которые быстро заполнили М. лексиконы и даже стали вытеснять древние, чисто-М. слова. Это отозвалось и на грамматическом строе языка (напр. при глаголах страдательного залога стала употребляться частица родительного падежа и, вместо частицы творительного падежа дэ; затем появились и целые обороты, прямо взятые из китайского яз.). Маньчжуры, вследствие своей малочисленности в Китае, стали забывать родной язык. Тогда императоры (особенно Кан-си и Цянь-лун), помимо забот об очищении родного языка от китайского элемента (для чего вместо слов, заимствованных из китайского языка, вводились слова старо-М. или взятые из других тунгусских наречий), стали принимать все меры, чтобы маньчжуры хоть в зрелом возрасте могли научиться родному языку. С этой целью от них начали требовать сдачи служебного экзамена на М. языке. Первое дошедшее до нас руководство для изучения М. яз. было издано в 1682 г. китайцем Хун-чжао (Ци-лян), в виде словаря (Дай-цин-цюань-шу), с приложением кратких грамматических заметок (перечислены все агглютинации, с объяснением их значения и приведением примеров). Такие же заметки были напечатаны и в других, изданных впоследствии словарях. Отдельно изданы они в 1730 г., под заглавием «Цин-вэнь-ци-мэн» («Руководство к М. яз.»; перевед. на английский язык A. Wylie и напечат. в Шанхае в 1855 г.). Для упражнения в этих заметках помещен особый отдел, заключающий в себе М.-китайские разговоры. Все это не могло помешать забвению родного языка маньчжурами, живущими в Китае. М. слова стали произносить так, как они звучат в транскрипции китайскими иероглифами на пекинском наречии, отчего образовалось особое пекинское наречие М. языка (очень испорченное: пропадают все иотированные гортанные звуки, часто выпадают целые слоги или отдельные звуки; иногда же, наоборот, вставляются лишние гласные звуки, напр. при стечении двух согласных). Когда, после смерти императора Сянь-фына, власть перешла в руки регентш-императриц, употребление М. яз. в центральных учреждениях было отменено, а затем прекратилось и его изучение в Пекине, где в настоящее время знают его только единичные личности. Как разговорный, М. яз. сохранился только в северной Маньчжурии и отчасти в Кульдже; как письменный, он еще употребляется в знаменном делопроизводстве в северной Маньчжурии, Илийском крае и Монголии. Главным из его наречий, отличающихся между собой в особенности произношением некоторых звуков: 1) наречие северной Маньчжурии, с прежним, чисто М. произношением звуков, и 2) наречие Илийского края, подвергшееся сильному влиянию монгольского языка и потому имеющее чисто монгольское произношение звуков (напр. ши вместо си, чи вместо ци, ме вместо мо и т. д.). Изучение М. яз. европейцами началось еще в первой половине XVIII в., когда иезуит Жербильон составил на латинском языке грамматику М. яз. (Пар., 1787), переведенную Амио на французский язык (П., 1789—90). Вследствие отсутствия практических целей, это изучение носило случайный характер и было исключительно теоретическое. У нас до последнего времени М. яз. был в постоянном употреблении при пограничных сношениях и заключении трактатов, вследствие чего у нас никогда не было недостатка в знатоках М. яз. Их по преимуществу доставляла пекинская духовная миссия. В конце прошлого столетия жили известный переводчик С. В. Липовцев (его переводы напечатаны Российской акад.) и составитель первой М. грамматики на русском языке А. Владыкин (осталась в рукописи, как и составленная в 1840 г. грамматика Г. М. Розова). Установил преподавание маньчжурского языка в Петербургском университете профессор В. П. Васильев, автор первого М.-русского словаря (СПб., 1866; литографиров.) и первой у нас М. хрестоматии; продолжал его дело первый в Европе знаток М. яз., покойный профессор И. И. Захаров, составивший М. грамматику (СПб., 1879) и полный М.-русский словарь (СПб., 1875).
Кроме вышеуказанных соч., ср. von der Gabelentz, «Mantschu-Deutsches Wörterbuch» (Лпц., 1864), Langlès, «Alphabet Mantchou» (П., 1807); С. von der Gabelentz, «Eléments de la grammaire mandchoue» (Альтенб. 1832); F. Kaulen, «Linguae Mandchuricae institutiones» (Регенсб., 1856); Adam, «Grammaire de la langue mandchoue» (Париж, 1873); E. Teza, «Mangiurica»; С. de Hariez, «Manuel de la langue Mandchoue» (П., 1884); Möllendorf, «A Manchu Grammar» (1892); его же, «Essay on Manchu literature» («J. N. Ch. B. of R. A. S.», нов. серия, № 4).