Мальбранш (Nicolas Malebranche, 1638—1715) — замечательный франц. философ, своеобразно видоизменивший учение Декарта. Род. в Париже, изучал теологию в Сорбонне, 23 лет постригся и вступил в религиозную конгрегацию ораторианцев. Познакомившись с сочинениями Декарта, отдался философии, не покидая религиозной точки зрения. Жизнь его, бедная внешними событиями, прошла в непрерывной умственной работе. Главное свое сочинение, «Recherche de la vérité», он исправлял и переделывал в течение 40 лет (1 изд., в 1673 г., последнее при его жизни, 4-е, в 1712 г.). Другие его соч. «Conversations métaphysiques et chrétiennes» (1676), «Traité de la nature et de la grâce» (1680), «Méditations métaphysiques et chretiennes» (1684), «Traité de la morale» (1684), «Entretiens sur la métaphysique et la religion» (1688), «Traité de l’amour de Dieu» (1697) и «Entretiens d’un philosophe chrêtien et d’un philosophe chinois sur l’existence de Dieu» (1708). Кроме этого, он много полемизировал, в брошюрах и письмах, с современными ему философами и богословами, особенно с Арно. Перед смертью его посетил Берклей и имел с ним продолжительный спор. В точке отправления своей философии М. оригинально варьирует «методу» Декарта. Человек, чтобы пользоваться присущей ему разумной свободой, должен признавать или принимать (теоретически и практически) только то, за что внутренне ручается голос его разума и совести. Отсюда два основные правила, из которых одно относится к наукам, а другое к нравственности: 1) вполне соглашаться должно лишь с положениями настолько очевидными, что отвергнуть их нельзя без внутреннего, болезненного ощущения и тайных упреков разума и 2) никогда не должно любить безусловно то благо, которое можно не любить без укоров совести. Соблюдение этих правил ведет к познанию истины и к обладанию подлинным благом, а отступление от них выражается в различных заблуждениях, скрывающих от нас истину и благо. М. различает: 1) заблуждения чувств, 2) заблуждения воображения, 3) заблуждения чистого мышления или понимания (entendement pur), 4) заблуждения наклонности и 5) заблуждения страстей. Каждому из этих видов заблуждений посвящено по книге в его главном сочинении, а последняя, 6-я книга, содержит технические указания касательно приемов научного исследования. Чувства сами по себе, т. е. в смысле субъективных душевных состояний, никогда нас не обманывают: когда мы испытываем ощущения света, теплоты, звука и т. д., то мы действительно все это ощущаем, и тут не может быть места заблуждению. Оно является, когда мы от ощущений заключаем к ощущаемому, и чувственные качества, существующие только в нашей душе, каковы цвета, звуки и т. п., приписываем внешним предметам. На самом деле посредством чувств мы не познаем никаких свойств внешнего бытия, а только состояния нашей души, поскольку она связана с телом. М. настойчиво повторяет мысль, что чувства даны нам не для познания предметов, только для сохранения нашей телесной жизни: они извещают душу лишь о том, что происходит в окружающей среде по отношению к нашему телу, чтобы вызвать с нашей стороны ту или другую реакцию для его сохранения. Точно так же чувства удовольствия и страдания назначены первоначально лишь для того, чтобы побуждать нас к действиям полезным и предостерегать от вредных, и только ошибочное перенесение этих чувств на предметы, их случайно вызывающие, заставляет нас видеть в этих предметах самостоятельное благо или самостоятельное зло. Правильное действие разума показывает, что единственное истинное благо есть то, от чего зависит и происходит все прочее, именно абсолютная субстанция, или божество, а единственное зло — уклонение от воли Божией. Внешние предметы, будучи непознаваемы для чувств, познаются нами посредством идей, или представлений. «Я разумею под идеей, — говорит М., — только то, что непосредственно или ближайшим образом предстоит нашему уму, когда он усматривает или воспринимает какой-нибудь предмет». Хотя идеи существуют в нашем уме, однако они не суть только субъективные состояния нашей души, сознаваемые в простом внутреннем чувстве: идеи имеют объективную определенность и реальность, имеют ее не от нашего ума, только воспринимающего, а не творящего предметы. Наш ум познает идеи не как части или выражения собственного его существа, а как нечто от него не зависящее. Остается, следовательно, признать, что идеи даны в Боге, как содержащем бесконечную полноту всякого бытия, и что мы познаем их, поскольку познаем Бога, или что мы видим есть вещи в Боге. Бога же мы познавать можем потому, что все творения, между прочим и мы сами, суть лишь несовершенные доли божественного существа (des participations imparfaites de l’être divin). М. различает 4 рода познания: 1) познание предмета через него самого — таким образом мы познаем только Бога, который сам открывает свое существо нашему уму; 2) познание через идеи — таким способом познаются нами внешние предметы; 3) познание чрез внутреннее чувство или непосредственное сознание — этим путем нам известна наша собственная душа и ее различные состояния; 4) познание через соображение (par conjecture) — этим путем мы знаем о других одушевленных существах. Так как наш ум хотя стремится к бесконечному или совершенному познанию, но не обладает им в действительности, то мы не имеем права утверждать, что все бытие исчерпывается двумя известными нам родами субстанций духовных (или мыслящих) и телесных (или протяженных); точно так же мы не имеем права причислять Божество к духовным субстанциям на том только основании, что мы не знаем ничего более совершенного, чем наш дух. Единственное истинное имя Божие есть тот, кто есть, т. е. существо без всякого ограничения, всесущий, или все бытие (tout être), — существо бесконечное и всеобщее. Кроме философии и богословия, М. был основательно знаком с естественными науками. В своей критике чувственного познания он опирается, между прочим, на только что сделанные в его время открытия Мальпиги и Сваммердама в области микроскопической зоологии, и в связи с этим выступает приверженцем теории панспермизма (учения о том, что в первоначальном семени уже содержатся реально все последующие поколения), которую принял потом Лейбниц, а в наши дни поддерживал Дарвин. Метафизика М. представляет собой оригинальное соединение двух переходных моментов: от декартовокого дуализма и механического реализма к пантеизму Спинозы, с одной стороны, и к берклеевскому идеализму — с другой. Признание всякого бытия за непосредственное, хотя и несовершенное причастие существу Божию и определение человеческого познания как видение всего в Боге приводят прямо к пантеизму, а учение о том, что познаваемые предметы действительно даны в идеях нашего ума, превращает реальные тела, или «протяженные субстанции», в совершенно излишние двойники этих идей и, следовательно, ведет к отрицанию внешнего мира или чистому идеализму. У М. эти мысли остаются недосказанными, что избавляет его от явных нелепостей, но, вместе с тем, лишает его систему последовательности и цельности. Изложению его, при большой простоте и ясности, недостает стройности и внутренней связности. Проблески гениальных мыслей остаются без развития и теряются в длинных рассуждениях, имеющих лишь внешнее отношение к делу и лишенных философского интереса. Последнее изд. соч. М. сделано Ж. Симоном в 1870 г. М. не оставил школы, но имел нескольких приверженцев между своими современниками, каковы де Мэран (его переписка с М. изд. в 1841 г.), Лами, Томассэн. Лучшая монография о М. — Ollé-Laprune, «La philosophie de Malebrauche» (1870).
ЭСБЕ/Мальбранш, Никола
< ЭСБЕ
| ← Мальборо, Джон Черчилль | Мальбранш | Мальва, провинция → |
 Словник: Малолетство — Мейшагола. Источник: т. XVIIIa (1896): Малолетство — Мейшагола, с. 495—496 ( скан · индекс ) • Даты российских событий указаны по юлианскому календарю. |
- Википроекты