Испания (по-исп. — España, франц. — Espagne, англ. — Spain, нем. — Spanien, итал. — Spagna, Иберия и Исперия у древних) — королевство, наибольшее из двух государств Пиренейского полуострова, занимает 11/13 пространства полуострова (за исключением Гибралтара, принадлежащего Англии), именно 494946 кв. км из 584301 кв. км. Кроме материка, в состав И. входят: Балеарские и Питиузские о-ва на Средиземном море (4817 кв. км); затем колониальные владения: 1) в Африке — Канарские о-ва (7273 кв. км), с населением около 300 т. д., Фернандо По, Аннобан, Гвинейские колонии и Сеута (1266 кв. км, с населением около 40 т. д.), 2) в Азии и Океании — Филиппинские, Марианские и Каролинские о-ва с о-вом Палаос (174035 кв. км, с населением около 7533610 д.), 3) в Америке — о-ва: Куба (118833 кв. км, с населением в 1½ м) и Пуэрто-Рико (9314 кв. км, с населением около 650 т. д.). Собственно И. (материк) лежит между 43° 47′ (мыс Варес в Галисии) и 35° 59′ с. ш. (punta Maroqui, подле Тарифы). Наибольшее протяжение И. с В. на З. — 1020 км, а с С. на Ю. 856 км. Почти со всех сторон И. окружена морями и океаном (Средиземным морем на В. и Ю., Атлантическим океаном на З., Бискайским морем на С.), и только частью сев. стороны примыкает к Европе, от которой резко отделяется цепью Пиренеев, на западе ее отделяет от океана на значительном протяжении Португалия. — Это громадный массив в форме неправильной трапеции, с небольшой сравнительно с пространством береговой линией, простирающейся всего на 920 км с сев. и зап. стороны и 1150 км со стороны Средиземного моря. Но далеко не все эти берега доступны вследствие скалистости большей их части, и далеко не все обладают хорошими гаванями и бухтами. Главным образом сев. и сев.-зап. берега, хотя и сильно скалисты на всем протяжении от французской до португальской границы, — значительно изрезаны глубоко вдающимися в материк заливами, напоминающими собой норвежские фиорды. Это — Rias, весьма многочисленные здесь, но не все в одинаковой мере доступные вследствие как господствующих здесь быстрых течений, идущих с З. вдоль берегов Бискайского моря, так и обрывистых скал, возвышающихся над морем на тысячу фт. и более. Наиболее доступные из Rias: Бильбао, Сантандер — на Кантабрийском берегу, Авилес и Правиа — на Астурийском; Понтеведра, Виго, Корунья, Ферроль (главная стоянка исп. флота) и др. — на зап. Галисийском. Иной характер берегов океана от Португалии до Гибралтарского пролива: они плоски, песчаны, покрыты дюнами и болотами, малоизвилисты: лишь за устьем Гвадалквивира они становятся более изрезанными, и здесь только попадаются хорошие гавани и бухты (Кадикская б). Весь южн. и вост. берег, омываемый Средиземным морем, представляет собой постоянную стену отвесных скал, с низкими берегами, небольшими по протяжению. Скалистый до м. Палос, с 2 лишь крупными гаванями (Малагой и Картагеной), берег около этого мыса становится плоским и малоизрезанным (за исключением глубокого залива — Mar menore) почти до Аликанте; затем почти до самой Валенсии вновь получает прежний характер, становится еще более недоступным по причине отвесных скал, переходит в низменность в обл. Валенсии (где, за исключением Валенсийского зал., нет удобных гаваней) и, наконец, вновь становится скалистым до самой границы с Францией, но зато и сильно изрезанным наподобие северного берега. Берег Каталонии с его гаванями, в особенности Барселоной и Таррагоной — самая важная часть береговой скалистой линии в смысле удобств для торговых сношений.
И. — страна самых резких контрастов во всем, начиная с общего вида различных ее местностей и кончая климатом, населением, языком, нравами, обычаями и т. д. Это — страна, состоящая из целого ряда замкнутых, резко обособленных областей. Небольшое количество низменностей (Эбро, Гвадалквивира и берегов) и, наоборот, громадная масса плоскогорий и горных цепей и хребтов характеризуют поверхность И. Наибольшую часть И. занимает обширное центральное плоскогорье, господствующее над всем полуо-вом. Это Кастильское плоскогорье (от 2480 до 2560 фт. в среднем), за немногими исключениями, представляющее собой почти совершенно замкнутую область, постепенно понижающуюся от В. к З. (от 1 т. до 700 фт. по долине Дуро), окруженное почти со всех сторон иногда очень высокими и нередко трудно проходимыми горами. На С. от областей, лежащих у океана и Бискайского моря (Галисии, Астурии, отчасти баскских провинций), оно отделено Кантабрскими горами, состоящими из 2 параллельных цепей, идущих вдоль берега моря. Южн. цепь — продолжение Пиренеев — самая высокая из двух (цепь Peñas de Europa с вершиной Toppe де Середо, 8750 фт.). Подле истоков р. Силь горная цепь круто поворачивает к Ю. и совершенно обособляет террасы Галисии от области Леон. Проходы горные сравнительно более удобны здесь, чем в других местах, хотя прежде, до устройства железных дорог, сообщения были крайне затруднительны. Проходы Pájares (Пахарес) из Леона в Овиедо, Реиноса (Reinoza) — к Сантандеру, Панкорбо — из Бургоса в Бильбао, прорезанные железной дорогой, считаются самыми лучшими. Далее к В. и Ю. край плоскогорья тянется вдоль течения р. Эбро, резко направляясь к Ю.В. Эта часть плоскогорья покрыта высокими Иберийскими горами, идущими в виде отрогов к Средиземному морю, и здесь, в соединении с горными цепями, направляющимися от С. к Ю., вдоль западной границы Каталонии, образующими горную страну, через которую в XVIII и еще в XIX в. вели лишь тропинки для мулов и верховых лошадей и которая обособляет Каталонию и от плоскогорья, и от Валенсии. Отроги Кантабрских гор и Иберийские горы образуют на краях плоскогорья ряд замкнутых круглых долин в виде небольших плоскогорий (pàramos). Это — Лара, затем далее к Ю.В. Сориа (Soria), потом Молина и др. как бы связанные друг с другом горными цепями окраины Кастильского плоскогорья: Брухула (Brujula), некогда считавшаяся одной из самых высоких, затем холмами Ока (Оса), примыкающими к горному массиву сьерре Деманда (выс. верш. Сан-Лоренсо — 2303 м); еще далее идут: сьерра Себоллера (Cebollera), разбрасывающая по всем направлениям свои отроги, сьерра Монкайо (Moncayo), по строению подобная горам Деманда, но более высокая, (наивыс. верш. — 2349 м). Лишь по обе стороны русла Халон (Jalon) горы понижаются, плоскогорье спускается террасами к Эбро и Арагону, и здесь-то установилось единственно удобное сообщение Кастилии с С.В. полуо-ва и Арагонией. Но уже подле parameras de Molina горы повышаются вновь и в виде высокой цепи сьерры Гудар (Gudar, 1513 м), окаймляющей, как и montes Universales (1839 м), область Теруель (Teruel), а затем ряда горных хребтов с пиком Хаваламбре (Javalambre — 2002 м) и Пеньяголоса (Peñagolosa — 1811 м) образуют едва проходимую горную страну, отделяющую сев. часть Валенсии от плоскогорья. Вдоль юго-зап. границы Теруеля тянется горная цепь (montes Universales), высшая вершина которой подымается свыше 1 т. м и которая затем распадается на небольшие холмистые возвышенности, теряющиеся в равнине Ла-Манча и представляющие границу между плоскогорьем и южн. частью Валенсии. Это — почти ровная местность, представляющаяся высокой горной страной лишь с побережья, к которому плоскогорье спускается террасами, изрытыми глубокими оврагами и долинами; из них лишь одна — между Jativa (Хатива) и Онетенианте — представляет удобный путь сообщения. Далее к Ю. (за р. Хукар, Jucar) плоскогорье резко поворачивает к В., наполняется то высокими горами, то холмами, образуя обособленную горную область Аликанте и Мурсии. Сев. и зап. границу Мурсии, обособляющую ее от Кастилии, составляют горные цепи под разными названиями (Alcaraz, El Gigante 1499 м, Сьерра de España, C. Сагра, Лас Эстансиас), вдающиеся в море и на Ю. и З. примыкающие к сьерре Неваде и сьерре Морене. Вдоль южн. края плоскогорья, отделяя Кастилию от Андалузии, тянется на протяжении 400 км горная цепь сьерра Морена, представляющая собой громадные вершины со стороны Андалузии и лишь ряд холмов на самом плоскогорье. Но зато спуск с плоскогорья крайне затруднителен: лишь в немногих местах встречаются полуудобные проходы, вроде длинного ущелья, знаменитого picerto de Despeñaperros. К З., за бассейном р. Гвадалквивира, сьерра Морена превращается в ряд холмов, образующих горные цепи, постепенно доходящие до Португалии и окаймляющие сев. сторону Севильи и южн. Эстремадуры. Несколько сев. сьерры Морены расположена горная цепь, тянущаяся с В. на З. на протяжении ок. 100 км, горы Калатрава (Campo de Calatrava), состоящие из потухших вулканов. Совершенно иной характер носит зап. граница центрального плоскогорья. Постепенными уступами понижается плоскогорье к Португалии, образует пустынную и дикую полосу по зап. границе Эстремадуры и лишь последовательно прорезывается рядом отдельных горных цепей, направляющихся большей частью с В. на З. или ЮЗ. Это на юге цепь Гвадалупе (до 1558 м), служащая сев. границей Эстремадуры и водоразделом между Гвадианой и Тахо и продолжающаяся на В. в виде Толедских гор. Затем Аверате, сьерра Гредос, самая высокая из горных цепей сьерры Невады (верш. Альмансор, Plaza de Almansor — 2650 м) со снеговыми вершинами, малоисследованная и представляющая ряд замкнутых долин. Еще далее к СЗ. сьерра де-Гата, служащая вместе с Гредос южн. границей старой Кастилии. Цепь эта подымается до 1800 м и более (Peña de Francia), но, как и Гредос, мало известна и отличается еще более диким характером (напр. долина Батуэкас только относительно недавно сделалась известной, равно как и ее обитатели). К В. от Гредос подымается свыше 2 тыс. м скалистая и почти голая гранитная цепь гор Гвадаррама (Guadarrama), тянущаяся в сев.-зап. направлении, примыкающая на В. к Монкайо и обособленную область (parameras) Молина и образующая как бы неприступную каменную стену между старой и новой Кастилией. Те три последние цепи разделены друг от друга, как бы прорваны, диким хаосом набросанных друг на друга в ужасающем беспорядке в виде разнообразных чудовищных и причудливых фигур громадных обломков скал, камней и т. п. Это русло р. Альберче (Alberche), между Гвадаррамой и Гредос, и русло pp. Тормес и Алагон — между Гредос и Гата. По-видимому, здесь разыгралась крупная геологическая работа прорыва горных стен водами предполагаемого внутреннего озера или моря, дном которого служила старая Кастилия, как такой же работе обязан своим происхождением и прорыв между Гредос и Гвадалупе в виде русла р. Тахо. Сообщения через эти цепи представляют большие трудности. Только при Фердинанде VII проложена была дорога через Гвадарраму, и это было таким подвигом, что на вершине пути водрузили статую льва с надписью: «король победил горы». Нынешняя железная дорога, из Мадрида в Авилу (обособленную область, parameras), подымается на большую высоту, чем какая-либо иная из существующих в Европе (на 20 м выше Мон-Сени). На Ю. узкая прибрежная полоса Средиземного моря отделяется от Андалузии (Бетики древних) высочайшей в И. после Пиренеев горной цепью сьерра Невада (с вечным снегом), имеющей до 80 км в длину и около 40 в ширину и наполняющей юго-вост. И., начиная от Алмерии на В. и до долины р. Хенил (Jenil) на З. Ее склоны, крутые и обрывистые на З., медленно и мягко спускаются к морю. Целый ряд широких долин (barramas), вроде пиренейских цирков, прорезывают поперек горную цепь, и в одной из них (Corral de Veleta) находится самый южный из европейских ледников. Самая высокая вершина цепи — Серро-де-Мулахасен (3481 м, или 11660 фт.). Далее на Ю.З. от Невады тянется вдоль берега почти до самого Гибралтара ряд горных цепей с проходом подле Малаги, Гвадалаорсе (Guadalahorce). Одна из этих цепей, обособляющая обл. Малаги, — Серрониа-де-Ронда — представляет непреодолимые затруднения для сообщений. На С. ту же роль играют то отроги Пиренеев, то самостоятельные цепи, идущие в направлении от С. к Ю. Это прежде всего горы, образующие зап. границу Каталонии и отделяющие ее от Арагонии. К З. от Каталонии лежащая обл. Арагония представляет продолговатую долину, суживающуюся к СЗ. и состоящую из низменности р. Эбро, горных террас по обе стороны плоскогорья Теруель и ряды горных глубоких долин и ущелий, образуемых южн. склоном Пиренеев. Отроги Пиренеев и Монкайо разделяют область р. Эбро на 2 части: верхнее плоскогорье (от 1000 до 1300 фт.), составляющее 1/4 второй части или низменности, отделенной от моря и Каталонии горными цепями (Сьерра-де-Кади и т. д.), идущими и от Пиренеев, и от гор центрального плоскогорья. В сев.-зап. части, вдоль степи, Bardenas reales, проход к З. по левой стороне Эбро — наиболее доступный: и к нему-то спускаются большей частью долины Пиренеев, населенные басками, или так наз. Наварра, область, резко отделенная от старой Кастилии отрогами Кантабрских гор (проход Панкорбо), равно как и от моря и обл. Алава и Гвипускоа. Таким образом, И. представляет собой в силу характера ее поверхности страну с целым рядом совершенно почти обособленных друг от друга областей. Это — Леон, старая Кастилия и Алава на С., Мурсия на ЮВ., Эстремадура на З., рядом с Новой Кастилией, и Ла-Манча в центре; на Ю. — Севилья с Кордовой и Гренада с Малагой, Галисия, Астурия, Басские провинции на СЗ.; наконец, Наварра, Арагония, Каталония на СВ. и Валенсия на В. Обусловленные описанным устройством поверхности реки и речные бассейны И. далеко не служат путями сообщения и связью между ее областями. В вост. части И., за исключением Эбро, встречается ряд небольших чисто горных рек, большей частью высыхающих летом (ramblas). Это Lobregat (Лобрегат), Хукар, Сегура и др. Почти тем же характером отличаются и реки сев. И. Сев. и зап. области представляют крутизны в 50 км ширины, изрезанные горными, короткими и быстрыми потоками. Воды никогда не истощаются здесь, масса влаги приносится ветрами сев., сев.-зап. и зап. с океана и осаждается на соседних горах. Но реки здесь узки, течение слишком быстро, чтобы пользоваться ими как орудием сношений. Южн. склоны Кантабрских гор дают немало воды: р. Писуэрга, Каррион, Есла и др. наводняют русла pp. Миньо и Дуро, но самые важные и способные к судоходству части этих обеих рек лежат в Португалии. На В. лишь одна река Эбро (750 км) является крупной артерией, связывающей Наварру, Арагонию и Каталонию; но мелкие берега делают недоступной реку и ее два рукава, образующие дельту, для судов. Канал (Canal Nuevo), устроенный от Тортозы до Сан-Карлос-де-ла-Рапита, в 14 км, оказался доступным для мелкосидящих судов. Наибольшие реки Испании, Тахо и Гвадиана, берут начало в горах Кастильского плоскогорья. Первая из них берет начало подле Серро-С.-Фелине, течет с севера на запад, проходит через Аранхуэс, Толедо, Алкантара и затем прорывает проход в Португалию, не представляя ни малейших удобств для судоходства в пределах И. То же представляет и Гвадиана (Anas древних), вытекающая из гор Ла-Манча (подле истоков р. Хукар), затем некоторое время исчезающая под землей и выходящая вновь подле Лаукарии через два озера (ojos de Guadiana). Лишь один Гвадалквивир на всем своем протяжении принадлежит И., и это наиболее полноводная и богатая река И. Он прорезывает почти всю Андалузию и судоходен на всем протяжении от устья до Севильи для судов в 200 тонн. Между Сан-Люкар и Севильей установились постоянные пароходные сообщения. Справа он принимает реки Гвадалимар, Хондала, Гвадиато, слева малую Гвадиану, Гвадалахос, Хениль. Но большая часть этих последних, вытекающих из плоскогорья, тянется в глубоких и недоступных ущельях, и только берега русла р. Маганья, образующей проход Деспеньяперрос, — сколько-нибудь удобны для сообщений. Небогата И. и озерами. Лишь в горах Невады попадается немало альпийских озер. Самыми крупными из озер являются приморские. Это — три лагуны: Альбуфера в Валенсии, Мар-Менор — в Мурсии, лагуна де-ла-Хонда (Laguna de la Jonda) подле Кадикса. Соляных озер сравнительно больше, но тоже у берегов моря. Важнейшая — лагуна Jonar (Хонар), в центре лагуна де Гадлоканто (подле Дарока). Зато, обратно, И. богата минеральными источниками, их насчитывают более 1500. Из них известны 325 теплых, холодных и горячих. Самый холодный — Фуэнте де Сапиэрте и Гвипускоа, а самый горячий Фуэнте де Леон (до 70 Ц.). Больше всего минеральных источников в Каталонии.
Основой геологического устройства И. служат древнейшие кристаллические скалы. Подъем их и образует главные складки поверхности, на которых осели все последующие формации от палеозойских до потретичных. Пространство, занимаемое этими осадками, может быть яснее всего представлено в след. виде:
| образования потретичные | занимают около | 16% | всего пространства. |
| плиоценовые | 1,80% | . | |
| миоценовые | 27,85% | . | |
| эоценовые | 4,80% | . | |
| меловые | 9,50% | . | |
| юрские | 4,45% | . | |
| триасовые | 4,45% | . | |
| каменноугольные | 2,22% | . | |
| девонские | 1,40% | . | |
| палеозойская-силурийские | 23,18% | . | |
| скалы вулканического происхождения | 10% | . |
Наиболее древние образования — в Пиренеях, Галисии, Эстремадуре, сьерре Морене, сьерре Неваде, Серронии-ди-Ронда. Это — царство гранита, гнейса, слюдяного сланца, талька, базальта и кристаллического известняка. Палеозойские образования встречаются в обширных размерах в Андалузии, Эстремадуре, Кастилии, в окрестностях Саламанки, Леоне, Астурии, вдоль Пиренеев и Кантабрских гор. Они состоят из шифера, кварца, диабаза. В Астурии чаще всего встречается кварц, кремнистый песчаник и сланцеватая глина. Что касается угольных залежей, то в И. мы находим три слоя их: 1) самый низший, состоящий из известняка, песчаника и сланцеватой глины, средний — из конгломерата и песчаника и верхний — из песчаника, сланцеватой глины и угля. Разработаны они еще в сравнительно малой степени. Почти вся Астурия состоит из такого рода залежей; затем в большей или меньшей степени заняты ими Леон, Валенсия и Сантандер (пространство в 6500 кв. км); затем в Каталонии — Абадезас (до 200 кв. км); наконец, Кордова и Бадахос (около 500 кв. км). Триасовые образования преобладают в сев. части, вдоль Кантабрских гор и на В. до Средиземного моря и состоят из красного песчаника, доломита, мергеля, пересекаемого скалами серпентинного мрамора. Здесь-то чаще всего встречаются залежи гипса и каменной соли. Слои эти покрыты большей частью (особенно в вост. части И., между Кастилией и Арагонией) вдоль Средиземного моря, в Андалузии и по склонам Пиренеев юрской системой и заключают в себе массы твердого известняка. Меловая система в 4 местностях: 1) в Мурсии и Валенсии, 2) в местностях между Старой и Новой Кастилией, 3) в Басских провинциях и Астурии и 4) вдоль Пиренеев, от Наварры до Средиземного моря. Самая позднейшая меловая система (вельдский пласт), водного происхождения, тянется по Кантабрскому берегу от Сантандера, затем через Бургос в Сорга и Логроньо. Отложения третичной эпохи занимают более 1/3 И. Это либо морские, либо речные отложения. Морские (начиная с эоценовой эпохи) состоят из известняка, мергеля и кремнезема и покрывают Валенсию, Мурсию, тянутся на Ю. через Андалузию до Кадикса. Морские миоценовые отложения встречаются на небольшом пространстве вдоль берегов Валенсии; но большая часть третичного песчаника, попадающегося здесь, плиоценового периода. Третичные массы, покрывающие Андалузию, имеют в своем основании образования среднемиоценового периода, за которыми следует слой новомиоценовых отложений. В них-то попадается масса металлов, рудоносных образований, самородного серебра. Но самые крупные, уже озерные третичные отложения, миоценового периода находятся на всем центральном плоскогорье в бассейнах Эбро, Хукара, Гвадалквивира, Гвадалавиара, Тахо: это слои глины, мергеля, гипса, известняка с массой остатков животных. Образования потретичные занимают 1/10 часть пространства И. Наибольшие встречаются к Ю. от Кантабрских гор; затем у подножья Гвадаррамы, от Мадрида до Касерес (Caceres). Но чаще всего попадаются в И. пространства вулканического происхождения. Таково пространство от мыса Ортегала до Эстремадуры и далее к Португалии; затем в Кастилии местность Гредос и Гвадаррама, горы Толедо, сьерра Морена, Кордова, Севилья, Уельва, Бадахос-до-Эвора. В основе скалистых местностей — гранит, но встречается кварц, порфир (сьерра Морена), диорит, порфирит, диабаз (на С. Андалузии), офит (Кадикс и Пиренеи), серпентин (Серрониа ди Ронда), трахит, базальт и т. д. И. является одной из самых богатых минералами стран. По количеству меди, олова и ртути, находящихся в ней, она занимает 1-е место в Европе; в отношении количества соли ее превосходит одна Австрия; по количеству серебра И. равна Австрии. Слабая разработка этих минеральных богатств, возобновленная в конце XVIII в., начала несколько развиваться лишь в последние двадцать-тридцать лет. Следующая таблица показывает степень этой разработки:
| 1883 г., куб. тонн[1] |
Число рабочих | |||
|---|---|---|---|---|
| Муж. | Жен. | Детей | ||
| Железо | 560,1 | 12157 | 472 | 2500 |
| Свинец | 1405,2 | 15000 | 110 | 2500 |
| Медь | 1094,5 | 9700 | 684 | 1265 |
| Ртуть | 209,1 | 2991 | 1 | 309 |
| Цинк | 56,4 | 1572 | 111 | 297 |
| Соль | 17,4 | 371 | 94 | 108 |
| Серебро | 88,3 | 539 | 2 | 14 |
| Уголь | 463,6 | 7235 | 680 | 465 |
Более всего начали разрабатывать в И. железо и свинец, главным образом в Бискайе и Мурсии, доставляющих наилучшее железо. Производство здесь составляет около 3/4 всего производства. Затем, медь преимущественно разрабатывается в Уэльве (Huelva), по р. Тинзо; свинец — в Мурсии и Хаен; серебро — в Алмерии; уголь — в Овиедо, Валенсии и Кордове. Кроме того, в И. добывается: марганец, золото, кобальт, фосфориты и пр. В 1888 г. добыто 5609 тыс., вывезено 4902 тыс. тонн медных руд, главным образом в Великобританию; меди получено 3202 т.; вывезено 757 т. тонн; добытый в 1888 г. — свинец оценивался в 125825 т. песет; ценность всех металлургических продуктов в 1888 г. в 186024 тыс. песет. Горным делом было занято 50269 рабочих. Все рудники находятся по закону под надзором государства, а с 1859 г. (по закону от 6 июля) соляное дело объявлено государственной собственностью. Фактически, однако, надзора за горным делом не существует; фабричное законодательство едва развито, и гарантий для рудокопов весьма мало. Несмотря на закон 1859 г., большая часть соляных рудников находится ныне в руках английских компаний.
Климат. Контрастам, характеризующим устройство поверхности, соответствуют и контрасты климата, неподдающегося общей характеристике. И. лежит между изотермами 13° на С. и 20° на Ю. С некоторым трудом можно подвести климат И. под 4 категории. Это — климат местностей подле океана, местностей центра, местностей подле Средиземного моря, обращенных к Африке, и климат местностей сев.-вост. уголка И. Изотерма в 17° обособляет полосу И. с подтропическим климатом. Начинаясь у Альгарве в Португалии, она проникает в Андалузию, охватывает Севилью и Эсиху (Ecija) и, направляясь к востоку, доходит до Аликанте. В этой местности, называемой «испанской печью», на открытом воздухе растут и созревают финики, апельсины, сахарный тростник, масса тропических растений, напоминающих Алжир. Вместе с примыкающими местностями с более низкой средней температурой (как Кадикс, Кордова, Мурсия и затем Валенсия) это — область совершенно особая в И., где лишь два времени года — время дождей (октябрь по февраль) и время сухое (с марта по сентябрь), где почти нет зимы; в январе температура здесь редко стоит ниже +12° и если падает, то лишь до +5; напр. в Мурсии средняя температура года 17°, января 9,5, июля 26,1. Количество дождей уменьшается от З. к В. Среднее количество дождя в Севилье — 66, в Гренаде (под влиянием Невады) — 123, зато в Мурсии лишь 44, а в некоторых местах — всего 35 снт. В летние месяцы дожди почти отсутствуют; температура доходит до 40° в тени. Иссушающие африканские ветры (сирокко) доводят жары до крайних пределов. Но достаточно из Валенсии с ее палящим зноем и африканской растительностью перебраться через горные хребты, отделяющие ее от Каталонии, чтобы картина мгновенно изменилась. По климату и растительности эта область соответствует югу Франции. В Барселоне средняя t° 14°, зимой t° редко падает ниже 0, а летом подымается выше 30°. Количество дождя хотя и достаточное, но гораздо меньшее, чем можно было ожидать при близости моря. Среднее количество всего 44 стм. вследствие преобладания юго-зап. ветров. Оттого и флора та же, что и на юге Франции. Тропической растительности нет, и виноградники, разбросанные на юге, здесь являются главными предметами культуры. Поля пшеницы, леса оливковых деревьев, шелковицы и дуба сменяют друг друга. Сев.-зап. угол И., облегающий побережье Атлантического океана и Бискайского моря, вместе с прилегающими местностями (Баскскими провинциями), составляет переход к климату Бретани и Ирландии. Напр. в Овиедо, всего на 220 м н. у. м., средняя температура года 12,5; января 6,5; июля 18,9, т. е. январь имеет темп. Сухум-Кале и Батума, а июль — Москвы. Близость океана умеряет жару и холод, а ветры сев.-зап., сев. и юго-зап. приносят громадное количество влаги, доходящей от 1 до 2 м в среднем в виде выпадающего здесь дождя. Всего более выпадает осенью, но и лето довольно дождливо. Климат отличается умеренностью и влажностью, соответственно чему и растительность напоминает Ирландию и Бретань. Все европейские фруктовые деревья, леса орехов, каштанов и т. п., равно и культурные хлебные растения, удаются здесь лучше, чем где-либо в И. Растения более теплых зон, как оливковое дерево, фиговое, гранатовое выдерживают климат, но редко вызревают вполне. Совершенно иной характер климата в центральной части, начиная от сьерры Морены почти до Кантабрских гор и от границ Португалии до спуска в Валенсию. Средняя высота — 654 м. Вследствие массы гор и горных цепей, охватывающих со всех сторон эту область, количество влаги, приносимой ветрами, крайне незначительно. Лишь на май, сентябрь и октябрь падает наибольшее количество дождей, часто в виде ливней, производящих опустошительные разливы рек. В остальное время года царит засуха. Годовое количество осадков 27—38, т. е. местами их так мало, как нигде в Европе, кроме Арало-Каспийских степей. Климат чисто континентальный. Колебания температуры доходят, напр., в Мадриде до 46°, а разница между средней температурой лета и зимы равна 20° (средняя температура года в Мадриде 13,5; января 4,7; июля 24,5). Два преобладающих ветра: северный с Пиренеев и южный — с Африки (солано) усиливают крайности температуры и оправдывают кастильскую пословицу: «9 месяцев зимы и 3 — ада». Отсюда и характер растительности, крайне бедный. Большая часть местности представляет совершенно голые, открытые и бесплодные пространства. Лесов мало, да и то по склонам гор. На равнине растут лишь кустарники или корявые деревья (знаменитый парк подле Мадрида состоит весь из жалких дубков). Лишь одни яблони растут здесь и дают плоды, а в счастливых низменных местах обрабатывают поля под пшеницу, рожь, ячмень и отчасти под виноградники. Весь юг — Ла-Манча и часть Эстремадуры — голая степь, без малейших признаков деревьев.
Население. Большинство испанских историков, а вслед за ними и историки европейские привыкли утверждать, что население И. сильно пало уже в XVI в. сравнительно с XV в. и что в средние века оно доходило до 10 млн. Переписи, или censos, населения как XV, так и XVI в., подвергнутые более тщательной обработке, дают иные цифры. По данным ценза 1482 г. для обеих Кастилий и 1495 г. для Арагонии, общее население И. того времени не превышало 5 млн. Данные ценза 1530 г. для Кастилий, население которых в 1482 г. достигало 2800 т. душ, дают цифру 3433 т., т. е. увеличение в 1/2 млн., или ежегодное приращение более 10 т. Последующие переписи, 1541 и 1553 гг., указывают на то же последовательное повышение населения, а именно дают для середины XVI в. цифру населения в 6700 т. д. Ценз 1594 г. дает приблизительную цифру населения уже в 7079 т. д., или все еще продолжающееся увеличение населения. Отсутствие данных для XVII в. не дает возможности исчислить за это время размеры движения населения. В Каталонии население продолжало увеличиваться: в 1553 г. она насчитывала всего около 326970 д., а в начале XVIII в. — 519800. В Наварре население в 1553 г. равнялось 154165 д., а в начале XVIII в. — 179935 д. В Арагонии 1650 г. дает maximum населения (389905 д.); в начале XVIII в. оно уменьшилось (376220 д.), а также и в Басских провинциях (с 201315 д. в начале XVII в. до 179935 д. в нач. XVIII). В Валенсии, наоборот, оно увеличилось с 318850 д. до 486860 д. Для центральных областей упадок населения представляется несомненным. Наиболее богатые и деятельные прежде области, как Толедо, Бургос, Саламанка, Торо, Сеговия и др., игравшие видную роль в жизни страны, населены в начале XVIII в. слабее, чем в начале XVI в. Более отдаленные от центра области, как Севилья, Кордова, Хаен, Леон, имели к началу XVIII в. цифру населения почти равную той, какая была там в XVI в. Только к концу XVIII в. движение населения приняло более нормальный вид. Ценз 1787 г. дал общую цифру населения в 10268 т., ценз 1797 г. — в 10541 т. С изменением условий жизни в течение XIX в. прогресс населения начал сказываться все больше и больше, хотя далеко не с значительной силой. В 1823 г. население И. исчислено было в 12101952, в 1857 г. (когда впервые произведена была правильная перепись) в — 15464340, в 1860 г. — в 15673536, в 1877 г. — в 16631869, а в 1887 г. — в 17545869 д. Даже за последние 10 лет получается для И. умножение населения едва превышающее 0,35 ежегодно, т. е. самое слабое в Европе после Франции.
Факт большей населенности окраин сравнительно с центром продолжает и теперь характеризовать И. Свыше 100 д. на 1 кв. км имеют: Галисия — 165, Басские пров. — 162, Балеарские о-ва — 155, Валенсия — 154, Астурия — 140, Каталония — 140. — От 50 до 100 д.: Андалузия — 94, Наварра — 75, Старая Кастилия — 65, Мурсия — 64, Леон — 57, Нов. Кастилия (без Мадрида) — 58, Арагония — 50. — Ниже 50 д.: Эстремадура — 44 (и некоторые отдельные округа обеих Кастилий).
Крайняя скудность антропологических исследований лишает возможности определить с точностью те разнородные типы, которыми так богата И., и выяснить в деталях степень смешения рас и племен. Самым древним, первобытным слоем и основой населения были баски (см.). На заселение значительной части И. племенем басков, или иберов, указывают антропологические данные, добытые благодаря единственной в своем роде коллекции черепов и скелетов Сире (Siret). Преобладают здесь узкие и продолговатые лица и такие же черепа, а эти черты характеризуют и современных басков. Но были ли все племена, в доисторические времена населявшие И., одного происхождения, остается неизвестным, как неразгаданными остаются и те многочисленные надписи неизвестного алфавита, которыми богата И. В последующие времена поселение финикиян, а затем вторжение кельтов привело к смешению рас и к образованию двух типов: на С., главным образом, типа кельтиберов, судя по данным Страбона — крайне разнообразного и распадающегося на многочисленные племена, и типа финикийского, укоренившегося на Ю.В., где, по словам Страбона, вся Турдетания, напр., сплошь была финикийской. Завоевания последующего времени привносили с собой все новые и новые элементы, сливавшиеся спорадически с существующей основой. Завоевания карфагенян оставили наиболее глубокие следы благодаря, главным образом, установлению прочных и продолжительных сношений с Африкой, откуда с давних времен приходили в И. элементы семитического происхождения, преимущественно евреи, в значительном количестве переселившиеся в И. и смешивавшиеся долгое время (даже и в период средних веков) путем браков с туземным населением. Слабее антропологически сказалось римское влияние, несмотря на радикальную перемену нравов и языка, произведенную им. Завоевания германских племен — как свевов и вандалов, так и визиготов — были сравнительно кратковременны и могли оставить следы лишь в небольшом количестве местностей: смешение свевов с племенами сев.-зап. угла И. и визиготов (более слабое) с населением С. и отчасти центра. Значительное усиление семитической крови в населении, главным образом юга И., произведено вторжением и затем продолжительным господством мавров. Весь ЮВ. И. долго находился под влиянием мавров, и здесь-то создался тот совершенно особый тип населения, который мы находим в Андалузии, затем в Мурсии и до некоторой степени, хотя с сильными уклонениями, в Валенсии. Строго говоря, испанской национальности не существует, несмотря на длящуюся уже почти четыре столетия работу объединения. Кастильский язык сделался официальным языком, но не языком народа во всей его совокупности. Язык Кастилии ограничивается лишь центральными областями: обеими Кастилиями, Эстремадурой, Леоном — и Андалузией, сильнее всех остальных областей подпавшей под влияние Кастилии. Во всех других областях господствуют почти всецело местные языки, резко разнящиеся от официального. В Галисии и соседних областях язык гораздо более близкий к португальскому, чем к кастильскому; на С., в Басских областях с их почти 500 тыс. населением, господствует euscaldunac — язык, не имеющий ничего общего не только с кастильским, но и с каким-либо иным европейским языком; в Валенсии — язык, которым и теперь говорят в глухих деревнях Лимузена во Франции; в Каталонии и соседних областях — язык, близкий к старому провансальскому. То же различие от области к области существует и в нравах и обычаях, в симпатиях и антипатиях, в традициях и учреждениях, выработавшихся исторически и сохранившихся и поныне. В Каталонии и в некоторых других местностях эта обособленность не только повела к созданию особой литературы (весьма богатой в Каталонии), особой прессы, но и к резко обозначенному движению сепаратистического характера, резче и сильнее всего сказывающемуся в Каталонии. Сколько в И. географических областей, столько же и типов. В Арагонии, Каталонии и других местах большинство населения считает обидным название «испанец», утверждая, что испанцы живут за Эбро.
В противоположность Италии И. является страной сел, но не городов. С населением свыше ста тысяч в И. насчитывается всего 5 городов: Мадрид (400 т.), Барселона (300 т.), Валенсия (150 т.), Севилья (135 т.), Малага (115 т.); с населением от 50 до 100 тыс. — всего 9, и 171 городское поселение — с населением свыше 10 тыс. Громадное большинство населения распределено по селам. Вдобавок наиболее крупные города расположены почти исключительно на побережьях. За исключением окраин, главным образом сев.-вост., страна является чисто земледельческой. По данным 1877 г., 73% всего населения И. заняты земледелием и всего ок. 3% — промышленной деятельностью в строгом смысле этого слова. Почва И. в большинстве случаев в высшей степени благоприятна для культуры как хлебных, так и других растений, и для скотоводства. Совершенно неплодородные местности составляют ок. 23% всего пространства, леса — 17%, луга и пастбища — 20%; на долю земледелия остается ок. 40%. Правда, земледелие, процветавшее некогда в И., в особенности благодаря маврам, сильно пало в период объединения страны. Изгнание мавров оставило глубокие следы, не изгладившиеся и поныне. Эстремадура округ Севилья не в силах подняться даже и в настоящее время. Первобытный плуг, обрабатывающий землю лишь на несколько дюймов, все еще царит в И., не имеющей и теперь хороших фбр. земледельческих орудий. Земледельческое образование еще очень слабо. Для всей И. существует лишь одна земледельческая школа, в Аранхуэсе. В течение последних десятилетий становится все более и более заметным некоторое улучшение. В Каталонии и Валенсии, главным образом, прогресс в развитии земледельческой деятельности особенно значителен. Здесь орошение доведено вновь до полного совершенства. В соседних областях на юге и юго-востоке возобновление старинных мавританских канализационных сооружений также способствовало поднятию культуры. Леон и сев.-зап. области не нуждаются в ирригации благодаря изобилию дождей и рек. Наименее плодородными местностями остаются Арагония, Эстремадура, некоторые местности Мурсии, значительная часть юга и вост. Новой Кастилии и некоторые части Нижней Андалузии, главным образом maresmas при устьях Гвадалквивира и так назыв. arenas gordas между Гвадалквивиром и р. Тинто.
Культура хлебных растений, главным образом пшеницы и ячменя, распространена более всего в Старой Кастилии, Леоне, Андалузии, Арагонии, отчасти Эстремадуре и Новой Кастилии (там, где имеются ирригационные, каналы). Приблизительные данные 1882 г. показывают производство пшеницы в 49 млн. гктл., 1886 г. — 46 млн. гктл., в 1890 г. — 24½ млн., в 1891 г. — 26 млн. Конкуренция Америки и Индии подорвала в последние годы земледелие И., все еще в указанных областях придерживавшееся старинных методов (удобрения иного, кроме соломы, не существует в центральных областях). Пшеницы, составлявшей в прежние годы ок. 2% вывоза, не хватает теперь для местного населения, вынужденного расширять культуру винограда за счет пшеницы. Сбор пшеницы с 1 акра земли в И. почти в 2½ раза слабее, чем в Англии. Рожь сеют лишь в гористых местностях и преимущественно в Пиренеях. Ежегодное количество ее не превышает 11 млн. гктл. Более всего распространен ячмень: поля, засеянные им, встречаются повсюду, но он служит в И. вместо овса для корма лошадей (ежег. производство от 20 до 25 млн. гктл.). Затем в Эстремадуре, Андалузии и Валенсии засевают поля маисом (12 млн. гктл.). Рис обрабатывают в низменных местностях Андалузии, Мурсии и Валенсии (ежегодн. 1200 тыс. гктл.). Особенно сильно развиты огородничество и культура арбузов и дынь. За малыми исключениями, нет местности, где бы не существовало виноградников, и так как условия климатические крайне разнообразны, то и само качество винограда, а след., и вина, представляют в И. такое же разнообразие. Обработка виноградников и приготовление вина, долгое время крайне небрежные, сделали в последнее время заметные успехи. Появление филлоксеры во Франции вызвало усиленный спрос на испанское вино и увеличило его вывоз. Пространство земли, занятое виноградниками, равнялось еще в конце шестидесятых и начале семидесятых годов всего 1 млн. гектаров. В 1890 г. оно достигло 1706500 гектаров; каталонские виноградники составляют 1/4 часть всех виноградников И. В 1888 г. общее получение вина для всей И. равнялось 28 млн. гктл. с небольшим, в 1890 г. оно составляло уже 29875260 гктл., а в 1891 г. достигло 34 млн. гктл., ценностью в полмиллиарда песет. Сравнительно с периодом с 1874 по 78 г. вывоз вина за время с 1879 по 1883 г. почти утроился количественно; в 1884 г. он почти приблизился к сумме вывоза за предшествующие 4 года; в 1887 г. вывоз вина составлял несколько более трети суммы всего вывоза, причем наибольшую часть составляли вина, выделываемые в сев.-в. областях, так наз. ordinaires. Виноград, преимущественно в Малаге и Алмерии, также доставляет значительный доход. Один вывоз его давал с 1879 по 83 г. не менее 15 млн. фр. ежегодно, за 50 млн. кгр. Второе место после виноделия занимает в И. культура оливковых деревьев, распространенная по всей И. Главнейшие места разведения их и выделки масла — значительная часть долины р. Эбро, в особенности же долина Гвадалквивира и подножие сьерры Морены, доставляющие самые лучшие по величине и качеству оливки. Здесь оливковые деревья образуют целые леса, занимающие сотни кв. вер. Ок. 3% всей поверхности занято оливковыми насаждениями; ежегодный сбор оливок — от 2 до 2½ млн. гктл. Затем крупную роль играет культура апельсин, главным образом в Андалузии и на побережье Средиземного моря, особенно в Валенсии, откуда вывозят ежегодно в Париж, Лондон и Америку не менее 99 тыс. тонн, на сумму в 15 млн. фр., не считая плодов худшего качества, вывозимых в Южн. Францию. Упомянем еще культуру гранатового дерева в тех же областях (густые леса), затем финиковой пальмы (особ. в Аликанте, со знаменитой рощей Elche), бананов (в южн. областях), индийского фигового дерева агаве (в Андалузии), обыкновенных плодов (в Астурии, Басских областях, Наварре, Каталонии и т. д.). Сахарный тростник, введенный было в И. арабами, но затем почти исчезнувший, теперь разводится вновь, преимущ. в Гренаде, Малаге и Алмерии, где производство его достигло 150 тыс. метр. центнеров. Успехи его были вызваны искусственными мерами покровительства, отмененными законом 1 июля 1892 г. Культура промышленных растений находится в И. на крайне низком уровне. Шелковичное дерево разводят лишь в некоторых местах Валенсии, Мурсии и Аликанте, табак — в Андалузии и по Эбро, лен и конопля, вытесняемые из рынка русским сырьем, — в Галисии и на атлантическом побережье, шафран — в Арагонии, Ла-Манче, Валенсии, кошениль — в Гренаде и Малаге.
Скотоводство, составлявшее в средние века одну из крупных особенностей И., в период времени с XVII до половины текущего ст. падало все более и более. Только с 50-х гг. заметно некоторое усиление забот о размножении скота. В богатых долинах Галисии, Астурии и Бискайи пастбища для рогатого скота находятся в изобилии, тогда как равнины плоскогорья, особенно Эстремадуры, служат средством для прокорма в зимние месяцы громадных стад овец. Овцеводство с незапамятных времен составляло одно из главных занятий И. Еще в средние века организовалась компания овцеводов (mesta), получившая право прогона овец по всей стране, даже по обрабатываемым местностям — право, не потерявшее силы и теперь, несмотря на ряд ограничений, которым оно подверглось с половины прошлого ст. Жители Эстремадуры (Бадахоса), Леона, Теруеля и Сории, отчасти Арагонии — большей частью овцеводы; количество овец в И. больше, чем в какой-либо иной европейской стране по сравнению с населением. К 1858 г. количество овец пало до 16¼ млн., но затем стало быстро подниматься: до 22 млн. в 1865, до 23 млн. — в 1878 г. Вместе с тем поднялся и вывоз шерсти, достигший в период с 1879 по 83 г. суммы 90 млн. фр. ежегодно. Еще значительнее было улучшение других родов скота, особенно благодаря привозу из Англии и Бретани. Количество рогатого скота почти удвоилось (с 1½ млн. гол. в 1858 г. до 3 млн. в 1878 г.). Наилучший скот разводят в областях, прилегающих к Атлантическому океану и Бискайскому морю. Разведение быков для боев, к которым жители полуострова питают такую страсть, что даже в городах с населением менее 10000 д. сооружаются арены на 10—12 тыс. д. (напр. в Альбасете), производится в лесах Наварры, в горах, разделяющих обе Кастилии, в сьерре Морене и в сьерре ди Ронда. Лошади, которыми прежде славилась И., только с 1865 г. сделались предметом усиленного внимания. Их количество за 30 лет более чем утроилось (с 300 тыс. в 1858 г. до 1 млн. в 1888 г.). Рабочие лошади наилучшего качества разводятся в сев. областях; Андалузия — страна верховых и упряжных лошадей высшего достоинства и арабской крови; в Севилье крупнейшая в Европе лошадиная ярм. С 500 тыс. (1858 г.) до 2½ млн. в настоящее время увеличилось и количество особенно необходимых в И., благодаря трудностям сообщений между областями, мулов, на которых и производится большей частью в И. перевозка продуктов. Количество свиней увеличилось еще в большей пропорции. В 1858 г. их насчитывали всего 1272 тыс., в 1878 г. их было уже 4½ млн. Разводят их в горах севера и в Каталонии, богатых дубовыми лесами, и вывоз продуктов, доставляемых ими, составляет немаловажную часть общего вывоза.
И. нельзя назвать ни страной крупного, ни страной мелкого землевладения; тот и другой тип с массой переходов господствует в отдельных областях. Почти весь юг — главным образом Андалузия, земли которой подверглись repartimiento (разделу) после завоевания между кастильскими грандами — является страной крупного землевладения. Большинство земледельческого класса — безземельные батраки, едва зарабатывающие пропитание, что создало и здесь, как в Южн. Италии, почву для развития bandolerismo (разбойничества) и сильного недовольства населения. Наоборот, Галисия — царство измельченной до крайних пределов собственности, в особенности благодаря системе foros — вечнонаследственной аренде, допускающей последовательную сдачу земель из рук в руки все с большими и большими дроблениями ее. Почти весь север И., включая сюда и Каталонию, приближается по типу гораздо более к Галисии, чем к Ю. и центру И. Рядом с развитой в сильной степени мелкой крестьянской собственностью здесь повсюду господствует система эмфитевзы, до некоторой степени обеспечивающая население землей и содействующая более высокой культуре сравнительно с центральными областями, где крупное землевладение, как, напр., в Леоне и Новой Кастилии, захватило львиную долю в свои руки. Немаловажными ресурсами для населения как пиренейских местностей, так и центра могли бы служить и отчасти служат общинные земли, сохранившиеся здесь во многих местностях вместе с общинными порядками землепользования (переделами периодическими: ежегодными, каждые 5, 10 и т. д. лет). Стремления к секуляризации церковных имуществ, обнаружившиеся в И. в 1811 г., затронули, однако, и общинные земли, или земли, считавшиеся общинными, и ряд стеснений общинного владения создался в И. Тем не менее, общины сохранили и до сих пор свои порядки, хотя с потерей многих угодий, отобранных государством и проданных в частные руки. Законодательство страны, благоприятствующее разделу общинных земель в частную собственность (считается достаточным заявить о том требование одному лишь из членов общины), постепенно подрывает силы общины.
Развитие промышленной деятельности страны, хотя и слабое, началось главным образом лишь в последние три-четыре десятилетия, и она далеко не играет, за исключением Каталонии, крупной роли в жизни И. Из громадных естественных богатств, которыми обладает И., только небольшая часть обрабатывается в стране. В большей части случаев добытые материалы вывозятся в сыром виде, как, напр., железо, целыми массами отправляемое в Англию, Францию и Бельгию. Фабрик, занятых обработкой металлов, в 1888 г. насчитывалось всего 132, обладающих движущей силой в 16 т. лошадей и дающих занятие 14350 чел. Из них 33 заняты отливкой железа, 51 — обработкой свинца и серебра, 12 — серы, 7 — меди. Все они сосредоточены главным образом на окраинах страны. Так, металлические заводы мы встречаем лишь в Астурии, Каталонии, Картагене, отчасти в Андалузии. В центре, по старой памяти, обрабатываются клинки и ножи (Толедо и Альбасете). Производство машин и орудий, земледельческих и иных, сосредоточено главным образом в Барселоне, отчасти в Пампелуне и Севилье. Обработка химических продуктов производится на окраинах — в Барселоне, Овиедо, Валенсии, Кадиксе, Аликанте. Имеются химические заводы и в Мадриде, но они, как и вся почти промышленность и торговля города, находятся в руках каталонцев, к которым кастильцы питают чувства сильнейшей антипатии. Все другие отрасли деятельности — фабрики фаянсовые и фарфоровые, мебели, стекла, ювелирных изделий, фортепьяно, гитар — главнейшим образом сосредоточены в Каталонии и лишь спорадически встречаются в других местностях, опять-таки окраинных. Первенствующее место занимает Барселона. Обработка хлопчатки началась в фабричной форме сравнительно недавно. Около 100 тыс. рабочих заняты в Каталонии этим производством. Всего в И. обрабатывается 43,9 млн. клгр. на 1885 млн. веретен. По количеству привозимого хлопка И. до 1883 г. занимала всего седьмое место. Ввоз хлопка равнялся 547830 дв. центн. средним числом около 2,65 клгр. на человека. Производство далеко еще не достаточно, и ввоз обработанных материй из других стран (Англии и Франции) достигает 15—20 млн. р. В Каталонии сосредотачивается главным образом и производство сукон, шерстяных изделий, льняных изделий, кружев (отрасль деятельности, которой славилась Барселона, но теперь она находится в упадке) и писчей бумаги. Хлопчатобумажные фабрики существуют в Авила, Валенсии, Малаге, Мотриле (в 2 последних — обработка местного хлопка); шерстяные и суконные — в Валенсии, Пампелуне, Эстелле, Сарагосе, Героне и др.; льняные — в городах сев.-зап. И. и отчасти Андалузии; шелковые — в юго-зап. областях; бархата — в Валенсии; лент — в Мурсии; кожевенные зав. (знаменитая кардуанская кожа) — преимущественно в Каталонии, затем в Кордове, Гренаде и т. д. Почти все производимое потребляется на месте, лишь небольшая часть вывозится из И. В прежнее время производство сукон, материй из шерсти, льна, хлопка было делом преимущественно кустарного производства. Развитие фабрик все более и более убивает эту деятельность в И. Еще и теперь, впрочем, даже в Каталонии существует немало ручных станков, обрабатывающих сырье на дому, а также значительное кустарное производство чулок в деревнях Кастилии, соломенных шляп в Галисии, льняных и шерстяных материй в деревнях северо-западной Испании, Каталонии, на Ю.В. и т. д.
Отсутствие судоходных рек, гористость и замкнутость местностей, слабое развитие берегов, трудность сообщений и малое количество удобных путей ставят в тяжелые условия торговлю страны. Лишь за последние годы, начиная с 1848 г., началось в Испании сооружение железнодорожных линий; в 1855 г. железнодорожная сеть составляла 595 клм., в 1865 г. — 5226 клм., в 1886 г. — 9185 клм., в 1893 г. — 10803 клм. Почти все железные дороги сооружены частными компаниями с правительственной субсидией. Шоссейных дорог к 1886 г. было 19000 клм., а строящихся — свыше 3000 клм. В 1893 г. И. обладала 1233 парусными судами, вместимостью в 196650 тонн, и 474 паровыми судами, вместим. в 455789 т. Около половины всего ввоза и 58% вывоза совершается на иностранных судах. В общей сумме торговых судов собственно испанские суда составляют около 22%. Лишь в последние 5—6 лет заметно некоторое улучшение. В 1888 г. И. насчитывала собственных судов торговых 1403 и паровых — 433, вместимостью в 600 т. тонн. Движение в портах: 19 т. судов, с 3 млн. тонн, прибывших в порты, и 17 т., с 7 млн. тонн, ушедших из них (главную роль играет Барселона: 15 т. судов с 1400 тыс. тонн, затем Малага — 4500 суд., с 1 млн. тонн). Под иностранными флагами было из 10 млн. — 7 млн. тонн. Еще с 1875 по 1884 г. средний размер ввоза и вывоза в И. равнялся всего 20 р. на человека, тогда как в Англии он составлял около 180 р., но и это было громадным шагом вперед сравнительно с 1858 г. Торговля ведется главным образом с Англией, Францией, Кубой и Соединенными Штатами; ввоз из этих стран в Испанию с 1873 по 1882 г. составлял около 67% всего ввоза, а вывоз — 75%. Из Англии и Бельгии Испания получала уголь, обработанное железо и железные изделия, локомотивы, из Франции — сукна, шелковые материи, из Соединенных Штатов — керосин, хлопчатую бумагу, табак, из Кубы — сахар и др. изделия, из колоний — какао, отчасти кофе. Большую часть вывоза составляли вина, южные — в Англию, обыкновенные — во Францию и Соед. Штаты; затем оливковое масло — в Кубу, Данию и Францию; фрукты — во Францию, Англию, Соед. Штаты. В 1887 г. ввоз равнялся 791 млн. фр., из которых на 62 млн. хлеба, 30 млн. табака, 47 млн. животных и их продуктов, 25 млн. угля, 35 млн. дерева, 25 млн. кораблей, машин и т. д., 117 млн. материй, а вывоз равнялся 717 млн., из которых на 281 млн. вин, на 56 млн. фруктов, семян и т. д., на 140 млн. железа, металлов и т. д., на 12 млн. изделий из меди. Всего более развита торговля с Францией (на 370 млн. вывоза и 172 ввоза), с Англией (156 млн. вывоза и 113 ввоза) и с Америкой (139 млн. вывоза и 174 млн. ввоза).
Форма правления в И. — монархическая конституционная (согласно конституции 30 июня 1876 г.). Король (в настоящее время, за его малолетством, регентша — мать его Христина) управляет страной с помощью 9 министров. Законодательная власть разделена между королем и кортесами, состоящими из 2 палат: сената (180 член.; см. Верхняя палата) и палаты депутатов (340 членов, избир. на 3 года избирательными округами в 500 тыс. д.). Вся И. по закону 1833 г. разделена на 49 провинций. Во главе каждой стоит назначаемый гражданский губернатор, действующий с согласия совета (deputacion provincial). Общины, которых насчитывается 12 тыс., управляются алькальдами, или головами, в согласии с общинными советами (ajuntamientos). Судебная организация — копия франц. системы: верховный суд 15 апелляционных судов, 505 трибуналов первой инстанции и в каждой общине по одному мировому судье. Господствующая религия и религия государства — католическая; протестантов насчитывалось в 1877 г. всего около 6654 душ; лиц, не принадлежащих ни к какой церкви, — 9645. Иноверцам дозволено отправлять богослужение, но не публично; свобода вероисповедания признана конституцией. В церковном отношении Испания делится на 9 архиепископств (архиепископ Толедо считается важнейшим), затем на 45 епископств.
Народное образование далеко не в блестящем положении. Закон 1857 г. установил обязательность обучения, но перепись 1877 г. показала, что он не достиг цели: в 1877 г. грамотных насчитывалось около 24,48%, в 1860 г. — 19,97%. Низших народных школ существует около 30 т. Образование распространено крайне неравномерно по провинциям; всего выше оно стоит в приатлантических, сев. и сев.-вост. провинциях, особенно в Астурии. Во всей И. в 1881 г. было 1769608 учащихся (от 5 до 12 л.), или по 9 уч. на 100 д., по 1 уч. на 10,28 ж.; правительственных народных школ 23132, частных 6696. В этом отношении И. занимает 9-е место среди европейских государств. Общий расход на народные школы составляет ок. 26 млн. фр. Для среднего образования существуют институты, в количестве 63, с 30000 учен. Духовных семинарий — 58, с 45676 учен. Университетов 10 — в Мадриде, Сант-Яго, Овиедо, Саламанке, Севилье, Сарагосе, Барселоне, Гренаде, Валенсии и Вальядолиде. Всех студентов было в 1880 г. 16874. Специальных школ было 16, с 2632 слушателями: 77 нормальных школ (48 для учителей и 29 для учительниц), с 2289 и 970 учен.; профессиональных школ — 41, с 6470 учен. Военных школ — 6, с 726 учен. Ученых обществ — 62, с 13835 член.; у них 37 библиотек. Всех библиотек в И. 48.
Метрология. 1) Монета. - За монетную единицу принимается (1871 г.) песета (peseta; сокращ. Pta или Pt; множ. число Ptas или Pts), в 100 центим (Céntimos de peseta; песета равна франку). Монетная система двойная, так что песета сер. = 1 пес. золотом. Но с 1876 г. явилось стремление к переходу к простой золотой системе, и королевским указом повелено, что «с того времени, когда в обращении явится достаточное количество золотой монеты, обязательный прием серебра при платежах между частными лицами ограничивается 150 песетами». Хотя И. и не вошла в Латинский мон. союз, но чеканит монету, тождественную с ним. Полноценная монета: 1) золото. Проба 900/1000; на самом деле, однако, она колеблется от 897 до 897,5, почему испанская золотая монета в 20 песет не принимается некоторыми государственными банками. Чеканится монета в 25 песет, или альфонсинос (альфонсдор) — alfonsinos или alfonsos de oro весом в 8,065 гр., и в 20 песет = 6,4516 гр. Приемный вес монет в платежах = 1/2% нормального веса. При чеканке терпимость: в весе 0,002, в пробе = 0,001. 2) Серебро Песо (pesos) или монета в 5 песет из серебра — 900 пробы, весом в 25 гр. Разменная монета: 1) серебряная 835 пробы — монета в 2, 1 и 1/2 песеты, весом в 10, 5 и 2,5 гр.; терпимость в пробе = 0,005, в весе для 2 и 1 песет = 0,005; для монеты в 1/2 песеты — 0,007. 2) Бронзовая монета из сплава 95% меди, 4% олова и 1% цинка — в 10 (децим), 5, 2 и 1 центим; вес этой монеты = 10, 5, 2 и 1 гр. Была попытка ввести никелевую монету.
В И. и колониях (Куба, Филиппинские о-ва), впрочем, до сих пор еще считают и по-старому — реалами (4 реала составляют 1 песету); 10 реал. = 1 эскудо; 10 эск. = 1 дублону (Doblon) Изабеллы, золотому. К числу всесветно известных испанских монет относится серебряный испанский пиастр (Peso dura, Peso fuerte) = 20 реалам. Бумажные деньги испанского банка и его отделений в 1000, 500, 100 и 50 песет имеют обращение лишь в том городе, для которого они выпущены.
2) Вес, меры длины и пр. — метрические: квинталь в 100 килогр., гектолитр в 100 литр., километр в 1000 метр. с подразделениями и пр. Однако и старинные (кастильские) меры еще не забыты в употреблении. Из них лега (лига, миля) = 6687,2 м, вара (локоть) = 0,835 м; фанега = 55,5 литр., квинталь = 46 килогр., тонелада в 20 квинт. и множество других.
История. Первоначальная история И., у греков называвшейся Иберией (см.), нам неизвестна. Первые колонии в этой стране, населенной первоначально иберами, кельтами и кельтиберами, принадлежали финикиянам; около 1100 года они поселились на южном берегу, где основались их колонии Малака, Гадир, Кордова и мн. др. Они назвали страну, по жившим в долине Бэтиса турдитанам — Таршиш (греч. Ταρτησσός, ср. кн. прор. Ионы I, 3); позже на вост. берегу утвердились греки. По окончании Первой пунической войны Гамилькар и Ганнибал подчинили Ю. и В. полуо-ва карфагенянам (237—219); Новый Карфаген (нынешн. Cartagena) был важнейшим их поселением. Во время Второй пунической войны, театром которой была и И., они потеряли свои владения после побед Сципиона Старшего (206). Римляне пытались привести всю страну под свое подданство, но это удалось им лишь после 200 лет кровопролитных войн. Особенно упорно сопротивлялась кельтиберы и лузитанцы (под предводительством Вириата), а кантабры лишь в 19 г. до Р. Хр. были покорены Августом, разделившим И. вместо прежних двух провинций (Hispania citerior и H. ulterior) на три — Лузитанию, Бэтику и Тарраконскую И. (Tarraconensis); от последней имп. Адриан отделил новую провинцию, Галлэцию, с Астурией. Лишь баски в своих горах отстаивали свою независимость. Римляне провели по И. много военных дорог и устроили многочисленные военные поселения (колонии); страна быстро романизировалась, сделалась даже одним из центров римской культуры и одной из наиболее цветущих частей Римской империи, которой И. дала лучших ее императоров (Траяна, Адриана, Антонина, Марка Аврелия, Феодосия) и замечательных писателей (обоих Сенек, Лукана, Помпония Мелу, Марциала, Квинтилиана и мн. др.). Торговля процветала, промышленность и земледелие стояли на высокой степени развития, народонаселение было весьма многочисленное (по Плинию Старш., при Веснасиане здесь было 360 городов). Весьма рано сюда проникло христианство и стало распространяться, несмотря на кровавые преследования. В начале V ст. в И. проникли аланы, вандалы и свевы и поселились в Лузитании, Андалузии и Галисии; римляне временно удержались в вост. половине полуо-ва. В 415 г. появились в И. вестготы, сначала как союзники римлян, и постепенно вытеснили все прочие германские племена (см. Вестготы). Государство вестготов страдало многими недостатками, подтачивавшими его существование; от римских времен унаследовано было громадное социальное неравенство между немногими владельцами громадных латифундий и массой населения, разоренной налогами и угнетенной; католическое духовенство приобрело чрезмерную власть и в союзе с знатью мешало упрочению твердого порядка престолонаследия, чтобы по возможности суживать пределы королевской власти при избрании каждого нового короля; новый класс недовольных возник вследствие насильственного обращения евреев (по Гиббону, число насильственно обращенных доходило до 30000). В 711 г. арабы переправились из Африки в И. и победой вблизи Хереса-де-ла-Фронтера, на реке, называвшейся у арабов Вади Бекка, положили конец просуществовавшему почти 300 лет вестготскому государству. Почти вся И. в короткое время была завоевана арабами и составила часть большого халифата Омайядов. Арабы (мавры) в первое время обходились с населением покоренной И. очень милостиво и щадили их имущество, язык и религию. Господство их облегчило положение низших классов и евреев, а переход к исламу оставлял рабам и подневольным свободу. Принимали новую веру и многие из свободных и знатных, и вскоре к ней принадлежало большинство арабских подданных. Особенно твердыми оказались христиане Кордовы, из которых иные потерпели даже мученическую кончину (св. Евлог и св. Леокрития, 859 г.). Христиане, не желавшие менять веры, были обложены податями. Между отдельными главарями арабов вскоре возникли кровавые несогласия, которым в 755 г. положил конец единственный из Омайядов, избежавший истребления Аббасидами, — Абдуррахман, бежавший в И. и основавший здесь особое государство (со столицей в Кордове), которое он, опираясь на 40 тысячное войско из рабов и берберов, оставил в наследие потомкам. Несмотря на частые возмущения наместников и смуты из-за споров о престолонаследии и чрезмерного гнета податей, преемники Абдуррахмана умели поощрять науки и искусства и способствовать спокойному развитию промышленности, торговли и земледелия. Достаток и образование росли; Кордова была одной из самых блестящих столиц. При Абдуррахмане III (912—961), в 923 г. принявшем титул халифа, арабская наука и искусство в И. достигли высшей степени расцвета. Многолюдные города украсили страну; в одной области Гвадалквивира было, по современным известиям, 12000 населенных мест. В Кордове было около полумиллиона жителей, 113000 домов, 600 (по другим — 3000) мечетей, прекрасные дворцы; с Кордовой соперничали другие города, как, напр., Гренада, Севилья, Толедо. При сыне Абдуррахмана III, поэте и ученом Гакаме II (961—976), собравшем в своей библиотеке до 400000 свитков, кордовский унив. был самым знаменитым в Европе. При бесхарактерном сыне его Хишаме II (976—1013) халифат стал падать. Арабам не удалось совершенно слиться с населением и основать государственный строй на твердых законных основах. Деспотизм и анархия чередовались в стране: то всякая связь государственности распадалась, наместники и высшие военачальники отказывались повиноваться, то вся страна лежала у ног правителя, которому удавалось подчинение возмутившихся, при помощи наемных войск. Народ предался погоне за наслаждениями и относился ко всему пассивно. Знаменитейший из министров Хишама II, Ибн-али-Амир, более известный под именем Альмансора, умно и храбро, хотя и деспотично управлявший государством, временно поддержал славу арабского оружия: он разрушил Сант-Яго, святой город Галисии, и взял у христиан их столицы -Леон, Пампелуну и Барселону. После смерти его сына, Аду-аль-Мелика Мозафара (1008), правившего с энергией отца, первые министры (хаджибы) сделали свою власть наследственной. Уже при втором преемнике Альмансора началось междоусобие. Омайяды и Хаммудиты (Эдризиды) быстро сменялись на престоле халифов, и с Хишамом III в 1031 г. бесславно сошел с престола последний из Омайядов. Разные полководцы, арабские и берберские аристократы на развалинах Кордовского халифата создавали ряд самостоятельных государств, которые просуществовали недолго. Все это благоприятствовало христианским государствам, существовавшим в пределах И. Сначала только немногие вестготы, бежавшие в горы Астурии, сохранили независимость и соединились под властью храброго Пелайо, или Пелагия, которого предание называет родственником вестготских королей и первым королем Астурии; исп. летописи называют его возобновителем свободы испанцев. Его внук Альфонс I (739—757), сын первого кантабрийского герцога Педро и дочери Пелайо, соединил Кантабрию с Астурией. Альфонс II (791—842) предпринимал опустошительные набеги против арабов до р. Тахо и завоевал страну басков и Галисию до р. Миньо. В то же время на С.З. И. франки, при Карле Великом, образовали исп. мархию и обеспечили, многочисленными переселениями, господство христианства в Каталонии. В почти непрекращавшихся войнах с неверными сложилось храброе феодальное дворянство. К С. от Дуеро и Эбро постепенно образовались четыре группы христианских владений, с законодательными собраниями и признанными за сословиями правами (fueros): 1) на С.З. Астурия, Леон и Галисия, которые в Х в. при Ордоньо II и Рамиро II были соединены в королевство Леон, а в 1057 г., после непродолжительного подчинения Наварре, сыном Санхо Великого, Фернандо, соединены в королевство Кастилию; 2) страна басков вместе с соседней областью, Гарсией, была провозглашена королевством Наваррой, которое при Санхо Великом (970—1035) распространило свою власть на всю христианскую И., с 1076—1134 г. было соединено с Арагонией, но потом снова освободилось; 3) страна по левому берегу Эбро, Арагония, с 1035 г. самостоятельное королевство; 4) возникшее из испанской мархии наследственное маркграфство Барселона, или Каталония. Несмотря на эту разрозненность, христианские государства не уступали в силе арабам. Когда после падения династии Омайядов (1031) арабская держава распалась на части, в 1085 г. Толедо, а затем Талавера, Мадрид и другие города подпали власти христиан. Призванные севильским эмиром из Африки Альморавиды придали новую силу исламу победами при Салляке (1086) и Уклес (1108) и снова объединили арабскую И.; но религиозный пыл и воинская отвага христиан в то же время получили новый толчок от крестовых походов. Альфонс I Арагонский браком с Урракой, наследницей Кастилии, временно (до 1127 г.) соединивший оба королевства, принял титул императора И. (удержавшийся до 1157 г.), в 1118 г. завоевал Сарагосу и сделал ее своей столицей. И по отделении Кастилии от Арагонии оба государства держались союза друг с другом в борьбе с неверными; Арагония вскоре значительно усилилась вследствие брака арагонской наследницы, Петронильи, с Раймондом Беренгаром II Барселонским, соединившего Арагонию с Каталонией. В 1147 г. африк. Альморавиды, свергнутые Альмогадами, обратились за помощью к христианам, которые завладели по этому случаю Альмерией и Тортозой. Против Альмогадов, подчинивших южную И., особенно успешно сражались испанские рыцарские ордена (Калатрава с 1158 г., Сан-Яго де Компостелла с 1175 г., Алькантара с 1176 г.), загладившие поражение при Аларкосе (1195) победой при Лас-Навас-де-Толоза (16 июля 1212), за которой вскоре последовало падение власти Альмогадов. Битвой при Мериде (1230) Эстремадура была отнята у арабов; после битвы при Херес-де-Гвадиана (1233) Фердинанд III Кастильский завоевал Кордову, Севилью и Кадикс. Мусульмане тысячами переселялись в Африку и в Гренаду, или Мурсию, но и эти государства должны были признать главенство Кастилии. Оставшиеся под кастильской властью мусульмане более и более принимали религию и обычаи победителей; многие богатые и знатные арабы, приняв крещение, переходили в ряды испанской аристократии.
В то время как внешнее могущество Кастилии благодаря победам Фердинанда III сильно увеличилось, внутри страны бушевали смуты, которые, особенно в правление покровителя наук и искусства Альфонса Х Мудрого (1252—84) и его ближайших преемников, служили источником беспорядков и увеличивали власть дворянства. Коронные земли расхищались частными лицами; общины, союзы и могущественные дворяне прибегали к самосуду и освобождались от всякой власти. Тем не менее, победы над арабами шли своим чередом: в 1340 г. Альфонсом XI одержана была блестящая победа при Саладо, а четыре года спустя завоеванием Альхезираса Гренада была отрезана от Африки. В Арагонии Иаков I (Хаиме, 1213—1276) подчинил Балеары и Валенсию и проник до Мурсии; сын его Педро III (1276—85) отнял у дома Анжу Сицилию; Иаков II (1291—1327) завоевал Сардинию и в 1319 г. на сейме в Таррагоне установил нераздельность государства. Эти завоевания стоили арагонским королям многих уступок сословиям, из которых особенно важна сарагосская «генеральная привилегия» 1283 г.; в 1287 г. Альфонс III прибавил к ней «привилегию унии», признававшую за подданными право восстания в случае нарушения их свободы. В обоих государствах духовенство было наиболее могущественным сословием; победы над неверными увеличили его права и богатства, а влияние его на низшие классы народа вызвало в них дух преследования и фанатизма. Высшее дворянство в число своих прав включало и право отказывать в повиновении королю. Все дворяне были свободны от податей. Города и сельские общины имели свои особые права (fueros), признанные за ними особыми договорами. В обоих государствах сословия собирались на сеймы (кортесы), совещавшиеся о благополучии и безопасности страны, о законах и податях. Торговля и промышленность находились под защитой предусмотрительных законов; двор покровительствовал поэзии трубадуров. Больше всего внутреннее благоустроение государства подвинулось в Арагонии при Педро IV (1336—87), который устранил некоторые тягостные стороны дворянских привилегий, между прочим право войны; благодаря этим мерам, когда (1410) старая династия угасла, на престол вступила кастильская в лице Фердинанда I (1414— 1416), который удержал власть над Балеарами, Сардинией и Сицилией и на короткое время завладел и Наваррой. В Кастилии, напротив, господствовали высшее дворянство и рыцарские ордена. Стремление городов к независимости от феодальной аристократии не увенчалось успехом вследствие тирании Педро Жестокого (1350—1369). В вызванные ей распри вмешивались то французы, то англичане. Генрих II (1369—79), завладевший Бискайей, и Хуан (Иоанн) I (1379—90) ослабили королевство бесплодными попытками завоевать Португалию, которая в 1385 г. победоносно отстояла свою независимость битвой при Алхубарроте. Генрих III (1390—1406) восстановил порядок и овладел Канарскими о-вами. Снова Кастилия была приведена в расстройство продолжительным и слабым правлением Хуана II (1406—1454). Возросшие при Генрихе IV беспорядки прекратились с восшествием на престол его сестры Изабеллы. Она победила короля Альфонса Португальского и оружием смирила непокорных подданных. Когда король Фердинанд Сицилийский, с которым она сочеталась браком в 1469 г., после смерти отца своего, Иоанна II Арагонского, в 1479 г. наследовал это королевство, соединение кастильской и арагонской корон положило начало королевству И. Чтобы положить конец правонарушениям со стороны дворянства, восстановлено было древнее братство Германдад (см.). Высшие должности перешли в распоряжение короля; высшее духовенство было подчинено королевской юрисдикции; Фердинанд был избран великим магистром трех рыцарских орденов, что превратило их в послушные орудия короны; инквизиция (см.) помогала правительству удерживать в повиновении дворянство и народ. Администрация была реорганизована, королевские доходы увеличены часть их шла на поощрение наук и искусств. Многочисленные евреи (160000) в 1492 г. были изгнаны из государства. Завоеванием Гренады (2 января 1492 г.) закончено покорение полуо-ва. Открытие Америки предоставило И. широкое поприще деятельности по ту сторону океана. Военная выправка испанского войска прежде всего сказалась в войнах за Италию, где в 1504 г. был покорен И. Неаполь. Наследницей Фердинанда и Изабеллы Католических была старшая дочь их, Иоанна, которая с супругом своим, Филиппом I, сыном императора Максимилиана I, вступила на престол Кастилии после смерти Изабеллы (1504); через нее испанская корона перешла к Габсбургам. Когда Филипп в 1506 г. умер молодым, а Иоанна сошла с ума, опекуном ее сына Карла кастильскими сословиями назначен был Фердинанд, в 1509 г. завоевавший Оран и в 1512 г. соединивший с И. Наварру. После смерти Фердинанда (1516 г.) кардинал Хименес принял регентство до прибытия молодого короля Карла I, который в 1517 году стал управлять лично. Когда Карл в 1519 г. выбран был германским императором (Карл V) и поэтому снова оставил Испанию (1520 г.), возникло возмущение коммунеросов — протест против абсолютизма Карла и его нидерландских советников во имя национальных учреждений И. Коммунеросы приняли совершенно демократический характер, но победой дворянского ополчения при Вильяларе (21 апреля 1521 г.) и казнью Падильи восстание было усмирено. Карл V издал полную амнистию, но воспользовался страхом, который движение нагнало на дворянство, для того, чтобы сузить старые льготы и вольности. Кортесы оказались неспособными к противодействию правительству, дворянство стало смотреть на лояльность как на главную свою обязанность, а народ терпеливо подчинился королевской власти и ее завоевательным планам. Кортесы беспрекословно стали снабжать Карла V деньгами для войны с Францией, предприятий против мавров в Африке, подавления Шмалькальденского союза в Германии. За Габсбургов и за распространение римско-католической веры испанские войска бились на берегах По и Эльбы, в Мексике и Перу. Между тем в самой стране трудолюбивые мориски притеснялись и изгонялись, тысячи испанцев посылались инквизицией на костры, каждое поползновение к свободе подавлялось; промышленность, торговля и земледелие гибли от произвольной системы налогов. Не только дворянство, но и крестьяне и горожане стремились на войну и на государственную службу; на прочие городские и сельские занятия смотрели с презрением. Церковь владела большими пространствами земли, поступавшими к ней в ущерб прямым наследникам; земли эти пустели или обращались в пастбища, и количество возделанной земли все более и более уменьшалось. Торговля перешла в руки иностранцев, извлекавших выгоды как и из И., так и из колоний ее. Когда Карл V в 1556 г. сложил с себя корону, австрийские владения Габсбургов и И. снова отделились друг от друга; И. удержала в Европе лишь Нидерланды, Франш-Конте, Милан, Неаполь, Сицилию и Сардинию. Цели исп. политики оставались те же; И. сделалась центром католической реакционной политики. Филипп II (1556—98) подавил остатки политической свободы и подчинил все сословия неограниченному деспотизму; главным орудием его служила инквизиция. Тяжкие притеснения привели в 1568 г. к восстанию мавров, которое в 1570 г. было подавлено после кровопролитной войны; 400000 морисков были переведены из Гренады в другие части королевства, где они мало-помалу погибли. Беспрестанные войны не только поглощали богатые доходы с колоний, но заставляли короля измышлять новые средства для увеличения дохода; имущества, кроме церковных, и промыслы были обложены тяжелыми налогами; заключен ряд займов, по которым почти ничего не было уплачено; монета была ухудшена; продавались должности и звания и, наконец, введены были так наз. донативы, т. е. принудительные займы у подданных. Между тем политика не достигала своих целей, несмотря на громкие подвиги, которые еще продолжало совершать, за пределами И., испанское оружие. Дон-Хуан Австрийский в 1571 г. при Лепанто одержал блестящую победу над турками, но ей не воспользовались, и даже Тунис был отнят у И. Терроризм Альбы в Нидерландах привел к восстанию местного населения, поглотившему громадные суммы и нанесшему смертельный удар колониальному и морскому господству И. Попытка подчинить Англию католической церкви окончилась гибелью «непобедимой армады» (см.) в 1588 г. Вмешательство в религиозные раздоры Франции привело лишь к усилению последней. Несправедливое занятие Португалии (1580) нанесло этой стране большой вред, но не послужило в пользу Испании. Когда Филипп II умер, блеск, все еще окружавший испанскую монархию в Европе, скрывал как от правительства, так от народа истинное положение дел. При слабом короле Филиппе III (1598—1621), которым управлял его любимец Лерма, внешние войны велись без всякой энергии; в 1609 г. даже заключено было перемирие с Нидерландами; зато эдиктом 22 сент. 1609 г. из страны было изгнано 800000 морисков, и плодородная Валенсия совершенно запустела. Филипп IV (1621—1665) продолжал воинственную политику Филиппа II. В союзе с Австрией он предполагал возобновить всемогущество папства и габсбургскую всемирную монархию. В Тридцатилетнюю войну испанские войска снова сражались в Германии и Италии; исп. посланник в Вене играл видную роль в делах Германии. Открытое нарушение провинциальных прав всемогущим министром Оливаресом вызвало в 1640 г. возмущение в Каталонии, за которым последовали отпадение Португалии и восстания в других провинциях. Португалию не удалось покорить, а Каталония смирилась лишь после 13-летней войны. Ослабленное государство не могло уже состязаться с окрепшей Францией. После 80 лет войны, в 1648 г., И. принуждена была признать независимость соединенных Нидерландов, а в Германии — равноправность протестантов. Пиренейским миром И. (1659) должна была уступить Русильон, Перпиньян и часть Нидерландов Франции, а Дюнкирхен и Ямайку — Англии. Когда вступил на престол Карл II (1665—1700), франц. король Людовик XIV в качестве супруга дочери Филиппа IV объявил притязания на Исп. Нидерланды, и в так назыв. деволюционной войне (см.) лишь вмешательство Тройственного союза помешало ему овладеть ими совершенно; по Ахенскому миру 1668 г. он получил 12 нидерланд. крепостей, по Нимвегенскому — снова несколько укрепленных мест и Франш-Конте; среди мира в 1684 г. он овладел Люксембургом. И., еще недавно господствовавшая над всей Зап. Европой, теперь не в состоянии была защищать своих границ и принуждена была за помощью обращаться к еретикам. Флот пал до того, что И. не в силах была защищать свои торговые суда; гавани запустели, население покидало беззащитные берега и переселялось внутрь страны, Вест-Индия безнаказанно грабилась и разорялась флибустьерами. В конце управления Карла II многие города совершенно лишились жителей, целые области обратились в пустыни. Государственные доходы понизились до того, что, несмотря на суровейшие, почти грабительские финансовые меры, король не в состоянии был оплачивать прислугу, иногда даже стол свой. Вследствие недостатка в деньгах во многих провинциях вернулись к меновой торговле. Испанская ветвь Габсбургов угасла в ноябре 1700 г., со смертью Карла II. Началась бедственная для И. война за Испанское наследство (см.). Новый король Филипп V (1700—1746), хотя сам по себе и незначительный, влил новые силы в расстроенный государственный организм. Чужеземцы, французы и итальянцы, которых Филипп поставил во главе управления и среди которых наиболее выдавался Альберони (см.), применили к И., хотя отчасти, принципы французского государственного управления; мешавшие единству государственной власти злоупотребления были устранены; торговля и промышленность, науки и искусства нашли поощрение, привилегии провинций были отменены, введено было единство в обложении податями. Когда, однако, король задумал сломить могущество церкви, он наткнулся на сильное сопротивление среди народа, которому и поддался под влиянием второй жены своей, Елизаветы Фарнезе; курия и инквизиция продолжали царить в И. Возобновление политики завоеваний также повело к неблагоприятным результатам. В польской и австрийской войнах приобретены были Неаполь и Парма для младших линий испанского дома, но ценой финансового расстройства и перерыва в реформах. Управление слабосильного ипохондрика Фердинанда VI (1746—59) было благодетельно для страны, вследствие его бережливости и миролюбия. Благосостояние Испании значительно поднялось. Несмотря на значительное облегчение податей, улучшена и обновлена была администрация, создан значительный флот и уплачены проценты государственного долга. Хотя духовенство было еще очень многочисленно (до 180000 ч.) и получало доход в 359 млн., его власть конкордатом 1753 г. была значительно ограничена и был положен конец финансовой эксплуатации страны курией. Дальнейший прогресс представляет управление Карла III (1759—88), сводного брата Фердинанда VI, который, несмотря на строгую религиозность, не остался в стороне от просвещенных стремлений века и хотел поднять И. до уровня других держав Европы. В его реформах ему помогали три замечательных государственных мужа — Аранда, Флоридабланка и Кампоманес. Неудачное участие И. в франко-английской войне (1761—2) в силу бурбонского фамильного договора сначала помешало распространению реформ; лучше они пошли после изгнания иезуитов (1767). Многие реформы остались, однако, лишь проектами, так как им мешал полный упадок в И. земледелия, промышленности и образования. 30-летняя преобразовательная деятельность, ассигновка громадных сумм на горное дело, фабрики, проведение дорог и т. п., установление свободной торговли с Америкой, привели лишь отчасти к благотворным результатам. Вторая несчастная война с Англией (1780—83), опять в силу семейного договора, поглотила столько денег, что пришлось выпустить процентные денежные знаки. Карл IV (1788—1808), человек добродушный, но неспособный, находился под влиянием своей умной и решительной, но безнравственной супруги, Марии-Луизы Пармской, которая фаворитизмом и расточительностью привела в расстройство государственное управление и финансы и доставила верховное управление делами своему любовнику Годою, герцогу Алькудия и Князю мира (см. Алькудия). Война с революционной Францией велась вяло и окончилась нашествием неприятелей на Наварру, Басские провинции и Арагонию. Благоприятные обстоятельства доставили И. сравнительно выгодный Базельский мир (1795), поведший за собой лишь уступку Сан-Доминго. И. попала в совершенную зависимость от Франции, которую легкомысленный Годой закрепил договором в Сан-Ильдефонсо (1796). Этот договор впутал И. в войну с Англией, причем уже первая битва у мыса С.-Винсента (14 февр. 1797) доказала непригодность испан. флота. В 1801 г. Годой предпринял бесславный поход против Португалии. Условия Амьенского мира (26 марта 1802) ограничивали уступки Англии о-вом Тринидадом, но власть И. над американскими колониями была ослаблена, финансы были в расстройстве; дефицит, несмотря на бумажные деньги и другие гибельные меры, в 1797 г. равнялся 800 млн., в 1799 г. — 1200 млн. На войско в 50000 чел. тратилось вследствие изобилия офицеров 935 млн.; в 1802 г. сразу было назначено 83 генерала. На двор уходило 105 млн. в год, а народ погибал от чумы и неурожаев. Испорченность двора налагала печать на всю страну; благороднейшие патриоты подвергались грубым насилиям, между тем как беспорядки черни встречали слабость и уступчивость. Тем не менее новым невыгодным договором с Францией (1803) Годой втянул истощенную И. в войну с Англией, во время которой при Финистерре (22 июля) и Трафальгаре (20 октября 1805) погибли последние остатки исп. флота. Питая честолюбивые планы сделаться регентом И. и королем Южн. Португалии, Годой заключил в Фонтенбло (27 октября 1807) наступательный союз с Францией против Португалии. Это соглашение вызвало восстание народа против Годоя; он был свергнут, и король 18 марта 1808 г. отрекся от престола в пользу инфанта Фердинанда. Вскоре после этого Карл IV в письме к Наполеону назвал свое отречение вынужденным и взял его обратно. Император французов призвал обоих претендентов, отца и сына, в Байонну; здесь Фердинанд после долгих колебаний отказался в пользу отца от короны, а тот передал тотчас же свои права Наполеону. Иосиф Бонапарт, король неаполитанский, в присутствии хунты испанских и американ. представителей, 6 июля был провозглашен королем И. и по принесении хунтой 7 июля присяги новой конституции 20 июля торжественно въехал в Мадрид. Карл IV поселился в Компьене, Фердинанд VII — в Валансэ. Против ожидания, народ, волнуемый национальной гордостью и религиозным фанатизмом, поднялся против чужеземного ига, несмотря на все свое бедственное положение. Еще 2 мая 1808 г., при вести об уводе Фердинанда в Байонну, в Мадриде вспыхнул мятеж, который французам удалось подавить лишь после кровопролитной борьбы; образовались провинциальные хунты, гверильясы (см.) вооружились в горах, и все друзья французов (Zosefinos или afrancesados) были объявлены врагами отечества. Храбрая защита Сарагосы, удаление Иосифа из Мадрида и общее отступление французов содействовали энтузиазму испанцев. В это же время Веллингтон с английским корпусом высадился в Португалии и вытеснил оттуда французов. Французы одержали, однако, верх над испанцами и 4 декабря снова вступили в Мадрид, где 22 янв. 1809 г. Иосиф снова утвердил свою столицу. Война тем временем приняла совершенно характер народный и руководилась учрежденной в сентябре 1808 г. в Аранхуэсе центральной хунтой. Дворяне, священники и монахи, крестьяне с одинаковым пылом брались за оружие, каждый город превратился в крепость; нападали на отдельные отряды, устраивали засады, убивали шедших отдельно от других. В этой партизанской войне, объявленной воззванием хунты 28 дек. 1808 г., было много героев, прославленных легендой: Эль Эмпесинадо, Хуан Палеара (El Medico), Морильо, Порлье, Мина, священник Мерино и др. Постоянные мелкие предприятия гверильясов лишали французов плодов их побед в открытом поле. В начале 1810 г. перевес опять склонился на сторону французов; высшие, достаточные классы стали примыкать к Иосифу. Защитники независимости не теряли, однако, надежды на успех: в Кадиксе учреждено было регентство и созваны кортесы. После оживленных прений, во время которых принципы французской революции боролись со староиспанскими традициями, 18 марта 1812 г. была принята конституция, в общем весьма либеральная; в основу ее положено было верховенство народа. Веллингтон в 1811 г. был провозглашен главнокомандующим всеми испанскими войсками; 22 июля 1812 г. он разбил французов при Саламанке и 12 авг. вступил в Мадрид, но принужден был вскоре снова отступить, и Мадрид еще раз попал в руки французов; катастрофа наполеоновской армии в России изменила положение дел. 27 мая король Иосиф оставил навсегда Мадрид и с франц. армией отступил к Виттории. Здесь его совершенно разбил Веллингтон 21 июня 1813 г. 13 дек. 1813 г. Наполеон особым договором в Валансэ признал Фердинанда VII королем И. и разрешил ему вернуться; кортесы, вновь собравшиеся в октябре 1813 г. в Кадиксе, а в январе перешедшие в Мадрид, 3 февраля 1814 г. послали, со своей стороны, приглашение Фердинанду явиться в И. и принять корону, присягнув конституции 1812 г., — договора с Наполеоном они не признали. Фердинанд весной 1814 г. отказался признать конституцию, принял в Валенсии королевскую власть, когда к нему примкнул ген. Элио с 40000 войском, и 11 мая велел разогнать кортесы войсками. Народ встретил его с восторгом, когда он 14 мая вступил в Мадрид; он обещал амнистию и конституцию, но не сдержал обещаний. Все офицеры до капитана включительно и все чиновники до военного комиссара, служившие Иосифу, с женами и детьми были изгнаны навсегда из И. Либералы, в том числе многие заслуженные борцы за независимость И., были объявлены в опале, многие из них заточены; два генерала, Порлье и Ласи, стоявшие за конституцию, были казнены. Иезуиты, монастыри и тайная полиция были возобновлены. В то же время у правительства не было ни силы, ни постоянства; с 1814 по 1819 г. переменилось 24 министерства. Король, невежественный, бесхарактерный, капризный и трусливый, находился в руках у придворной камарильи, которая мешала каждому полезному мероприятию. И. оказалась не в состоянии снова подчинить себе отпавшие колонии в Америке и потеряла все свои владения на материке Южн. и Средн. Америки; Флорида была продана Соед. Штатам за 5 млн. долл. Энтузиазм, с которым встретили короля, сменился враждой и презрением. Особенно среди войска росло недовольство и, наконец, прорвалось среди отряда, предназначенного к пересылке в Америку; 4 батальона под начальством подполковника Риего 1 января 1820 г. провозгласили конституцию 1812 г. и в Исла-де-Леон составили временное правительство, издавшее воззвание к народу. Многие провинции примкнули к восставшим. Когда и в Мадриде народ возмутился, король 9 марта присягнул конституции 1812 г., уничтожил инквизицию и созвал кортесы. Либералы получили большинство, и один из вождей их, Аргеллес, сделался главой кабинета. Они действовали умеренно, старались ограничить свободу клубов и печати и удовольствовались отменой заповедных имений и монастырей (кроме 14) и обложением податью духовенства (148290 лиц, не считая монахинь — в том числе лишь 16481 священников с приходами). Ожесточеннейшим врагом нового правительства был сам король, тайно действовавший заодно с клерикальными мятежниками в провинции, особенно с так назыв. «апостольской хунтой»; он по возможности тормозил все либеральные начинания министров, что сильно содействовало раздражению радикалов (экзальтадос); крайняя партия (дескамисадос) неумеренностью своих притязаний способствовала реакции. Анархия в стране усиливалась финансовыми затруднениями, которых не решались прекратить ни введением прямого налога, ни продажей государственных имуществ. При новых выборах 1 марта 1822 г. радикалы получили большинство голосов. Попытка двора овладеть столицей (7 июля 1822 г.) потерпела неудачу; король втайне обратился к священному союзу, прося помощи против революции. На Веронском конгрессе (осенью 1822 г.) решено было вооруженное вмешательство в дела И.; исполнение решения было поручено Франции. Посланники французский, австрийский, русский и прусский потребовали от правительства и кортесов перемен в конституции и, когда это требование 9 января 1823 г. было отклонено, оставили И. В апреле французская экспедиция под начальством герцога Ангулемского в числе 95000 чел. перешла границу. Плохо организованные испанские войска не могли оказать серьезного сопротивления; народ не восстал, так как на этот раз духовенство было за французов. Уже 11 апр. кортесы, захватив с собой короля, бежали из Мадрида, куда 24 мая вступил герцог Ангулемский, восторженно встреченный народом; назначено было регентство с герцогом Инфантадо во главе, которое тотчас же принялось преследовать либералов. Кадикс, куда в июне удалились кортесы с королем, был окружен с суши и моря. После взятия форта Трокадеро (31 августа) и обстреливания города (23 сентября) кортесы 28 сентября возвратили королю абсолютную власть и решили разойтись; главные участники движения числом до 600 бежали за границу. Последние из примкнувших к либералам городов — Барселона, Картагена и Аликанте — сдались в ноябре, и герцог Ангулемский вернулся во Францию; 45000 французов остались в стране до 1828 г. для защиты нового правительства. Первым делом Фердинанда VII после освобождения из-под власти кортесов была отмена всех актов конституционного правительства с 7 марта 1820 г. по 1 октября 1823 г.; зато все решения мадридского регентства были признаны им. Все приверженцы либералов, как «враги короля», были преданы мести религиозных фанатиков, которые совершили ряд преступных насилий. Апостольская хунта, стремившаяся к восстановлению инквизиции, достигла такой силы, что составила нечто вроде второго правительства; все министры, противившиеся ей, пали, в том числе Зеа-Бермудес (1824—1825) и даже абсолютист герцог Инфантадо (1825—26). Эта партия была тем самоувереннее, что ввиду немолодых лет бездетного короля глава ее, брат короля Дон-Карлос, был вероятным наследником престола. Когда его приверженцы в 1827 г. подняли в Каталонии вооруженное восстание, король строго наказал их и вступил в брак с принцессой Христиной неаполитанской, которая в 1830 г. родила ему дочь Изабеллу. Еще раньше, 29 марта 1830 г., Фердинандом VII опубликована была прагматическая санкция, отменявшая введенный Бурбонами в 1713 г. салический закон и вводившая вновь права наследования женской линии. Заговор разочарованных карлистов против жизни королевской четы был открыт и предупрежден, а вынужденная у тяжко заболевшего в 1832 г. короля отмена прагматической санкции по выздоровлении признана была недействительной. В октябре 1832 г. Христина объявлена была регентшей на случай смерти короля. Зеа-Бермудес (см.) стал во главе управления, объявил амнистию и созвал кортесы, которые 20 июня 1833 г. присягнули Изабелле как наследнице престола. 29 сентября 1833 г. Изабелла II наследовала отцовский престол. Дон-Карлос еще 29 апреля 1833 г., в Португалии, где он скрывался, обнародовал протест против нового закона о престолонаследовании и провозгласил себя королем И., Карлом V; к нему тотчас примкнула апостольская партия, Басские провинции и Наварра, которых старинные льготы (фуэросы), в том числе и контрабанда, либералами не признавались. Восстание карлистов началось в октябре 1833 г. назначением хунты и всеобщим вооружением, устройством которого занялся Зумалакареги (см.). После ряда успешных горных стычек ему удалось овладеть большей частью Каталонии. Дон-Карлос после падения Мигуэля изгнанный из Португалии явился лично в восставших провинциях. Междоусобие приняло характер ожесточенный. Христиносам (приверженцам правительства), на стороне которых была большая часть населения, армии и чиновников, особенно горожане и все амнистированные (до 50000 чел.), легко было бы подавить восстание, если б не несогласия в собственных их рядах. Прогрессисты были недовольны новой конституцией (15 января 1834) и министром Мартинесом де ла Роза и требовали восстановления конституции 1812 г. Все уступки правительства, которому приходилось опираться на либералов, не помогли; прогрессисты в 1836 г. подняли восстание, при чем была провозглашена конституция 1812 г. 12 августа 1836 г. в Сан-Ильдефонсо возмутился один из находившихся там полков и принудил Христину к принятию конституции 1812 г. Министр Истурис, один из умеренных (модерадо), бежал, а Кезада был убит чернью. Новый президент совета министров, Калатрава, 24 октября 1836 г. созвал кортесы, которые в 1837 г. подвергли пересмотру в умеренном смысле конституцию 1812 г. Дон-Карлос между тем 24 мая 1837 г. перешел через Эбро и угрожал Мадриду; одерживал победы и карлистский генерал Гомес, вскоре, однако, разбитый Нарваесом. И между карлистами возникли раздоры: главнокомандующий Марото, недовольный придворной камарильей второй супруги Дон-Карлоса, принцессой Беира, 20 февр. 1838 г. велел расстрелять нескольких вождей ее. Чтобы избежать мести врагов, Марото 31 авг. 1839 г. заключил в Вергара договор с ген. Эспартеро, успевшим уже после победы при Уерта-дель-Рей (14 окт. 1837) подчинить себе северные провинции; вместе с Марото 50 карлистских генералов сложили оружие. 15 сентября Дон-Карлос отступил на французскую территорию; за ним последовал Кабрера, несколько времени еще сопротивлявшийся в Нижней Арагонии и Каталонии. Басским провинциям кортесы разрешили их фуэросы. Поздним летом 1840 г. вся И. была покорна королеве Изабелле и карлистская война покончена. Эспартеро приобрел громадную популярность своими победами; регентша в сентябре 1840 г. должна была предоставить ему портфель первого министра, а 12 окт. — отказаться от регентства и удалиться во Францию. 8 мая 1841 г. регентом был избран Эспартеро. Интриги бывшей регентши и модерадосов, частые возмущения (пронунсиаменто) честолюбивых офицеров сильно мешали Эспартеро в его начинаниях; в июне 1843 г. вспыхнул общий мятеж, к которому примкнули и прогрессисты, и Эспартеро должен был бежать в Англию. Консервативное большинство кортесов 8 ноября 1843 г. объявило 13-летнюю королеву Изабеллу совершеннолетней, и Браво Мурильо (см.), а с 1844 г. — соперник Эспартеро, Нарваес, стал во главе управления; королева Христина была призвана обратно, и в мае 1845 г. образ правления изменен в реакционном смысле; для выборов в кортесы введен высший ценз, сенаторы пожизненно назначались короной, католич. религия объявлена государственной. План выдать Изабеллу за графа Монтемолина, сына Дон-Карлоса, и таким образом придать династии несомненную законность не удался вследствие интриг Людовика-Филиппа, желавшего доставить одному из своих сыновей корону И. В конце концов Л.-Филипп, связанный данным Англии обещанием, женил своего сына, герцога Монпансье, не на Изабелле, но на сестре ее, инфанте Луизе, и добился того, что королева должна была вступить в брак со своим двоюродным братом, слабым душой и телом Франциском д’Ассизи. Изабелла, презиравшая навязанного ей супруга, избирала себе фаворитов, которые, начиная с Серрано и кончая Марфори, злоупотребляли доверием королевы ввиду своих корыстных целей и этим сильно содействовали падению престижа короны. Правительство было крайне неустойчивым: с 1833 по 1858 г. переменилось не менее 47 первых министров, 61 министра иностр. дел, 78 мин-ов финансов и 96 военных. После короткого управления прогрессистов (1847—51) Нарваес вновь стал во главе мин-ства. Хотя и консерватор, он сначала действовал умеренно и не только поддерживал спокойствие, но и содействовал народному благосостоянию. Преемник его, Браво Мурильо, своим планом придать управлению абсолютистски-клерикальный характер вызвал сильное волнение, в 1854 г. выразившееся в целом ряде пронунсиаменто генералов. Наконец в Мадриде произошло восстание, которое королеве удалось успокоить лишь назначением Эспартеро первым министром (июль 1854). После проведения закона о продаже национальных и церковных имуществ Эспартеро 14 июля 1855 г. должен был уступить место О’Доннелю, который для подавления восстания в Мадриде (16 июля) разоружил национальную гвардию, восстановил систему управления 1845 г. и приостановил продажу церковных имуществ. В следующие годы несколько раз сменялись О’доннель и Нарваес; первый, бывший сам раньше прогрессистом, хотел опираться на среднюю партию, на «либеральную унию», но постоянно встречал недоверие прежних товарищей по партии и старался поэтому укрепить свое значение на поприще внешней политики. Для этой цели должна была служить война с Марокко, доставившая И. лишь военные лавры, но никаких существенных выгод. В 1861 г. республика Сан-Доминго ненадолго вновь присоединилась к И. (см. Гаити). В союзе с Англией и Францией в конце 1861 г. И. приняла участие в экспедиции в Мексику, но испанский главнокомандующий Прим в 1862 г. вернулся, заметив эгоистические поползновения французов (см. Мексика). Столкновение с Перу и Чили (см.), приведшее 14 января 1866 г. к формальному объявлению войны И. Перу, Чили, Боливией и Эквадором, окончилось безрезультатным обстреливанием Вальпарайзо (31 марта) и Каллао (2 мая). О’Доннель подавил несколько военных восстаний, отбил попытку карлистского претендента графа Монтемолина высадиться в И. (1 апреля 1860), но, тем не менее, не мог удержаться во власти. Нарваес, стоя во главе правительства, поощрял клир, подавлял свободу печати и сходок, преследовал прогрессистов и либеральную унию. Риос Розас и Серрано были арестованы, другие, в том числе О’Доннель и Прим, бежали за границу. Кортесы с полной готовностью соглашались на меры вроде введения осадного положения, отмены личной свободы и т. п. Нарваес скоропостижно ум. 23 апреля 1868 г. После того, как в июле открыт был унионистский заговор, имевший целью предоставление престола герцогу Монпансье, и зачинщики его, ген. Серрано, Дульсе и др., сосланы на Канарские о-ва, Изабелла отправилась в Сан-Себастьян, чтобы там уговориться с Наполеоном III относительно занятия Рима испанскими войсками. Этим воспользовались либералы-унионисты и прогрессисты для общего восстания. Сосланные возвратились в Кадикс, куда явился и Прим, а также флот под начальством адмирала Топете, и 18 сент. 1868 г. Изабелла была объявлена лишенной престола. Мятеж быстро распространился по всей И.; ген. Павия с немногими оставшимися у правительства войсками был разбит инсургентами 28 сент. при Альколее, близ Кордовы. Серрано 3 октября вступил в Мадрид, а Изабелла уже 30 сентября бежала во Францию. Унионисты и прогрессисты составили временное правительство, во главе которого стал Серрано; тотчас был упразднен иезуитский орден, ограничено число м-рей, объявлена полная свобода печати и образования. 11 февраля 1869 г. собрались кортесы для обсуждения конституции; унионистов было лишь 40, чем устранялся их кандидат на престол — Монпансье, республиканцев — 70; прогрессисты составляли большинство, которым и было решено сохранить конституционную монархию (1 июля 1869). Король Фердинанд Португальский и герцог Генуэзский отказались принять корону. 18 янв. пришлось назначить регентство в лице Серрано. Тем временем Дон-Карлосу в некоторых сев. провинциях при помощи духовенства удалось поднять народ в свою пользу, а в Барселоне и других городах зашевелились республиканцы. Приму удалось уговорить принца Леопольда Гогенцоллернского к принятию короны, но Франция грозила войной, и принц Леопольд, как и кортесы, отказались от этого плана. Во время франко-прусской войны И. держалась строжайшего нейтралитета. Новый кандидат на испанский престол нашелся в лице второго сына короля Италии, Амедея, который 16 ноября был избран в короли большинством, 191 голосом против 98. В тот же день, когда Амедей высадился в Картагене, 30 декабря 1870 г., умер маршал Прим, 27 декабря смертельно раненный злоумышленниками в Мадриде; новый государь лишился в нем своей главной опоры. Тем не менее, 2 января 1871 г. он взял в свои руки управление и поручил Серрано составить кабинет. Положение его с самого начала было шаткое: гранды относились к нему с презрением, часть офицеров ему не присягнула, в оппозиции при новых выборах оказалось 60 республиканцев и 65 карлистов, которые постоянно нападали на короля. Серрано вытеснен был из министерства Зорильей, радикальным прогрессистом; затем появился во главе кабинета консервативный прогрессист Сагаста, в июне опять Серрано. Борьба с карлистами шла успешно, но 24 мая 1872 г., конвенцией в Аморевиете, им пришлось дать амнистию, чтобы водворить спокойствие в И. Вскоре опять Зорилья стал во главе власти, но ему не удалось ни усмирить республиканцев, ни подавить карлистское восстание. Сознавая себя не в силах установить порядок, Амедей 10 февраля 1873 г. отказался от престола и вернулся в Италию. Тотчас же кортесы большинством 256 голосов против 32 объявили И. республикой и выбрали президентом Фигвераса, республиканца-федералиста, который стремился к тому, чтобы сузить права центрального правительства и кортесов и доставить провинциям, городам и общинам возможно большую автономию. При выборах 10 мая федералисты получили громадное большинство; Фигверас оказался слишком умеренным, и его сменил Пи-и-Маргаль, при котором началась анархия. На севере вокруг претендента Дон-Карлоса усиливались карлисты; в больших центрах юга — Малаге, Кадиксе, Севилье и Картагене — партия непримиримых (интрансихенты) стремилась воплотить идеал федеральной республики, объявила Андалузию автономной, учредила комитеты общественного спасения и завладела многими военными судами. Среди кортесов появилась реакция; бывший федералист Кастелар стал 9 сентября во главе правления, получил чрезвычайные полномочия, 21 сентября отменил конституционные гарантии и объявил страну на военном положении. Севилья, Малага и Кадикс тотчас были покорены, Картагена обложена войсками и сдалась 12 января 1874 г. На севере карлисты одерживали один успех за другим. Между тем собравшиеся 2 января 1874 г. кортесы не признали действий Кастелара и принудили его к отставке; тогда Серрано 3 января поручил ген. Павии разогнать собрание и сам стал во главе исполнительной власти нового правительства, поставившего себе главной целью окончание карлистской войны. В мае 1874 г. Серрано принудил карлистов снять осаду Бильбао, но 25—27 июня правительственные войска ген. Кончи под Эстельей были разбиты, и брат Дон-Карлоса несколько раз переходил за Эбро. В начале 1875 г. Серрано усилил свою армию до 80000 чел. и готовил решительное нападение, как вдруг он неожиданно сам оказался свергнутым. Так как Дон-Карлос варварским ведением войны и связью с ультрамонтанами лишил себя шансов на престол, после подписанного Изабеллой 25 июня 1870 г. отречения единственным законным претендентом был старший сын королевы, Альфонс, кандидат умеренных либералов. Избрание его многим, особенно офицерам, казалось единственным спасением из хаоса. Согласившись с наиболее влиятельными лицами, ген. Мартинес Кампос 29 декабря 1874 г. в Сегунто провозгласил Альфонса XII королем испанским; сев. армия и мадридский гарнизон высказались за него, и Серрано беспрекословно сложил с себя власть. Во главе либерально-консервативного кабинета стал Кановас дель Кастильо, вождь альфонсистов, и король 14 января 1875 г. прибыл в Мадрид. При нем наконец ген. Кезадой и Марионесом карлистская война была счастливо закончена взятием Виттории (8 июля 1875), Сео-де-Уржель (26 августа) и Эстельи (19 февраля 1876); 28 февраля Дон-Карлос в Ронсевальской долине перешел на почву Франции. Тотчас были уничтожены и басские фуэросы. Расстроенные финансы были приведены в порядок временным прекращением платежей до 1 января 1877 г., после чего государственный долг стал уплачиваться по частям. Мятеж, возникший в Кубе, в 1878 г., был подавлен; в 1880 г. Кановас провел закон об отмене рабства в Кубе. В стране не раз были волнения, в Бадахосе, Барселоне, Сео-де-Уржеле и друг. местах провозглашалась республика, но эти мятежи быстро были подавлены. В 1883 г. Альфонс, предполагая сблизиться с Германией, предпринял поездку туда и в Австрию; в Германии он присутствовал на маневрах при Гомбурге, что вызвало неудовольствие французов, грубо оскорбивших его 20 сент. во время проезда через Париж. В 1885 г., когда И. сильно пострадала от землетрясений в Андалузии и холеры и в народе шли волнения вследствие стеснительного акциза, известие о занятии немцами Каролинских о-вов чуть не вызвало войны; Альфонсу удалось предупредить ее. Он умер 25 ноября 1885 г., оставив от брака с эрцгерцогиней Марией-Христиной Австрийской двух дочерей; у его вдовы 17 мая 1886 г. родился сын, под именем Альфонса XIII провозглашенный королем. Республиканский мятеж ген. Вильякампа в 1886 г. и беспорядки в Барселоне, Бильбао и Картагене (1891) были легко подавлены; нация оказалась на стороне вдовствующей королевы, чему способствовали и успех барселонской выставки 1888 г., и то, что правительство оказалось на стороне законов о суде присяжных (1887) и всеобщем избирательном праве (1890); почти все время политика королевы-регентши находилась в руках Сагасты, сумевшего связать дело либералов с судьбой династии. Старый клерикальный абсолютизм под влиянием новых идей и вследствие неспособности его представителей оказывается бессильным, но в народе он еще живет, так что и либеральному правительству нельзя опираться на массу, а приходится лавировать между многочисленными партиями, из которых каждая, в союзе с другой, в состоянии свергнуть господствующий режим. Анархизм последних годов не минул и И.; центрами дезорганизации здесь являются Андалузия, где сельское население сильно бедствует, и промышленная Каталония.
Литература. По общей ucmopuu: Fessler, «Versuch einer Geschichte der spanischen Nation» (Б., 1810); J. de Mariana, «Historia de rebus Hispaniae» (с продолж. J. Sabau y Blanco, Мадр., 1817—22); Rablé, «Hist. abregée d’Espagne» (П., 1824); Bossi, «Storia della Spagna antica e moderna» (Мил., 1821, нем. пер. 1825—26); T. de Yriarte, «Compendio de la historia de España» (Л., 1823); Alvarado de la Pena, «Elementos de la historia general de España» (Мадр., 1826); Lembke, «Geschichte v. S.» (т. 1 Гамб. 1831; т. 2 и 3 Schäfer’a, Гота 1844—61; т. 4, 5 и 6 Schirrmacher’a, Гота 1881, 1890, 1893; луч. труд на нем. яз.); St. Hilaire-Rossuenw, «Histoire d’Espagne depuis l’invasion des Goths jusqu’au commencement du XIX siècle» (Париж, 1836—79); Guttenstein, «Geschichte des span. Volkes» (Манг., 1836—1838); А. St.-Prosper, «Histoire d’Espagne et de Portugal» (П., 1836); Tapia, «Historia de la civilisazion d’España» (Мадрид, 1840); Lafuente, «Historia general de España» (Мадрид, 1850—1867, нов. изд. Valer’ы, Барселона, 1877—1882 и 1888); Covanilles, «Historia de España» (Мадрид, 1861—65); Gebhardt, «Historia general de España» (Мадрид, 1864); Alfaro, «Compendio de la historia d’España» (5 изд. Мадр., 1869); de Nervo, «Histoire d’Espagne depuis ses origines» (Париж, 1870). По истории конституции и парламента: Rico y Amat, «Historia politica y parlamentaria de España» (Мадрид, 1860—62); Montesa y Manrique, «Historia de la legislacion etc. de España» (Мадрид, 1861—64). Атлас для истории И. издал Elias (Барсел., 1848). История мавров в И.: Aschbach, «Geschichte der Omaijiden in Spanien» (2 изд. Вена, 1860); его же, «Geschichte Spaneins u. Portugals zur Zeit der Herrschaft der Almoraviden u. Almohaden» (Франкф., 1833—37); Dozy, «Histoire des Musulmans de l’Espagne» (Лейд., 1861); его же, «Recherches sur l’histoire et la littérature de l’Espagne pendant le moyen-âge» (3 изд. Лейд., 1881). Для XV-XVII вв.: Havemann, «Darstellungen aus der inneren Geschichte Spaniens während des XV, XVI u. XVII Jahrh.» (Геттинг., 1850); Prescott, «History of Ferdinand and Isabella» (Бост. и Лонд., 1838); его же, «History of the conquest of Mexico» (1843), «History of the conquest of Peru» (1847), «History of the reign of Philipp II, King of Spain» (Бостон, 1855—68); Morel Fatio, «L’Espagne au XVI et au XVII siècle» (Гейльбр., 1878); Häbler, «Die wirtschaftliche Bliihe Spaniens im XVI Jahrh.» (Берл., 1888); «Actas de las cortes de Castilla 1563—1713» (Мадр., 1861—85). Для новейшей истории И.: Baumgarten, «Geschichte Spaniens vom Ausbruch der franz. Revolution bis auf unsere Tage» (Лпц., 1865—71) и его же, «Geschichte Spaniens zur Zeit der französ. Revolution» (Берл., 1861); Трачевский, «История Испании в XIX в.». Для событий последних десятилетий: E. Schlagintweit, «Der spanischmarokkan. Krieg in den Jahren 1859—60» (Лпц., 1863); Mazade, «Les révolutions de l’Espagne contemporaine» (П., 1869); Cherbuliez, «l’Espagne politique» (П., 1874); Bonilla, «La guerre civile en Espagne» (П., 1875); Leopold, «Spaniens Bürgerkrieg» (Ганнов., 1875). Lauser, «Geschichte Spaniens vom Sturze Isabellas bis zur Thronbesteigung Alfons» (Лпц., 1877); Hubbard, «Histoire contemporaine de l’Espagne» (П., 1869—1883); Borrego, «Historia de las cortes de España durante el siglo XIX» (Мадр., 1885). Для истории религиозн. движений в И.: Th. M’Carie, «History of the progress and suppression of the Reformation in Spain in the XVI century» (Эдинбург, 1820); de Castro, «Historia de los Protestantes españoles» (Кадикс, 1851); Baumgarten, «Die religiöse Entwickelung Spaniens» (Страсб., 1875); Wilkens, «Geschichte des span. Protestantismus im XVI Jahrh.» (Гютерсло, 1887); Kaiserling, «Gesch. der Juden in Spanien» (Берл., 1861—67).
Дополнение
править* Испания (XIII, 397—416) — конституционное королевство. После войны с Соед. Штатами Сев. Америки (1898), когда И. потеряла все свои американские и азиатские колонии, и за продажей в 1899 г. Германии Марианских и Каролинских о-вов, владения И. составляют 720913 кв. км; из них 504698 кв. км — собственно И. и 216215 кв. км — колонии в Африке. Жителей в 1900 г. было: собственно в И. — 18618086, в колониях — 523709, всего 19141795, а именно:
| Простр. в кв. км |
Жителей в 1900 г. | |
|---|---|---|
| Испания: | ||
| Материковая часть | 492376 | 17937461 |
| Балеарские и Питиузские о-ва | 5014 | 311649 |
| Канарские о-ва | 7273 | 358564 |
| Сеута и др. (Presidios, в Африке[2]) | 35 | 10412 |
| 504698 | 18618086 | |
| Колонии в Африке: | ||
| Фернандо-По, Аннобом и друг. | 2015 | 23709 |
| Зап.-африк. берега при Рио-Муни и Рио-д’Оро | 214200 | 500000 |
| 216215 | 523709 | |
Городов, имеющих свыше 100 тыс. жит., в И. в 1900 г. было 6: Мадрид (540 тыс.), Барселона (533 тыс.), Валенсия (214 тыс.), Севилья (148 тыс.), Малага (130 тыс.) и Мурсия (112 тыс.). Войско (1904) состоит в мирное время из 10132 офицеров и 83000 нижних чинов, с 16065 лошадьми, не считая чинов полиции (19900) и пограничной стражи (14660); в военное время общее число войск может быть доведено до 214000 чел. Флот состоит из 63 судов, с 410 орудиями; из них бронированных 10, с 265 орудиями. Экипаж — 15727 чел. Бюджет (1905): государственные доходы — 1010410 тыс. пезет, расходы — 968377 тыс. пез. Главнейшие статьи государственного дохода: прямые налоги — 438 милл. пез., косвенные — 354 милл. пез., от табачной и др. монополий — 173 милл. пез. и др. Государственный долг к началу 1904 г. составлял 9667840 тыс. пез.
История. После пятилетнего режима либеральной партии (1885—1890), проведшей в 1890 г. всеобщее голосование, наступила эпоха консервативного министерства Кановаса дель Кастильо (1890—92). Главным делом консервативного правительства была замена режима умеренного протекционизма, господствовавшего с 1866 г., протекционизмом крайним. В 1892 г. был проведен новый таможенный тариф, который сильно сократил ввоз иностранных товаров в И. и вызвал репрессии со стороны некоторых иностранных государств, в особенности Франции: экспорт испанских вин во Францию сразу упал с 300 миллионов франков до 60 миллионов. Другая черта, отличавшая режим консерваторов от режима либералов, состояла в сильном покровительстве монашеским орденам. Анархизм, всегда сильный в И., усилился во время Кановаса. Анархистские покушения привели к объявлению Барселоны и некоторых других городов на военном положении. Кризис промышленности вызвал ряд страшных стачек. В самом конце 1892 г. кабинет Кановаса уступил место либеральному министерству Сагасты. Министерство распустило кортесы и, как всегда в И., получило благодаря обычным приемам значительное большинство в обеих палатах. Главное дело, совершенное либеральным министерством, было смягчение режима протекционизма системой торговых трактатов с Германией и другими государствами, понемногу осуществленных, несмотря на ожесточенное противодействие протекционистов. Других мер для улучшения положения страны не было принято. Поэтому недовольство росло по-прежнему, выражаясь в формах анархизма и социал-демократизма. Последний начал усиленно расти именно с этого времени. В июле 1894 г. министерство провело через палату закон против анархистов. В марте 1895 г. Сагаста вышел в отставку вследствие раздоров в среде его собственной партии, и Кановас вновь сформировал кабинет. Не имея возможности управлять с либеральным парламентом, Кановас в начале 1896 г. распустил кортесы; в апреле произошли выборы, которые окончились, по обыкновению, блестящей победой правительства. Правительству уже с 1895 г. пришлось иметь дело с волнениями на острове Куба, издавна стремившемся к отделению от метрополии. С 1894 г. главнокомандующим испанских войск на Кубе был ненавистный кубанцам маршал Мартинец Кампос. Он усмирял волнения крайне жестокими мерами, но ничего не мог достичь. Необходимость держать остров на военном положении вызывала очень значительные расходы, которые ложились тяжело на бюджет метрополии. В 1896 г. к волнениям на Кубе присоединились волнения на Филиппинах. 7 июня 1896 г. в Барселоне произведено было динамитное покушение, которое стоило нескольких человеческих жизней. Это вызвало новый закон против анархистов, который, однако, имел столь же мало значения, как и предыдущее. Жестокость по отношению к анархистам вызвала покушение на жизнь министра-президента Кановаса в одном из небольших городов И.; Кановас был убит (8 авг. 1897 г.). Его преемником был военный министр, тоже консерватор, генерал Аскаррага, но уже. 30 сентября 1897 г. он вынужден был выйти в отставку. Королева снова поручила управление Сагасте. По отношению к колониям Сагаста действовал не иначе чем Кановас. Куба и Филиппины, а также о-в Порторико были все время на военном положении; нормальная жизнь там прекратилась и казни производились с ужасающей легкостью. В Соединенных Штатах обнаружилось сильное движение в пользу Кубы. 15 февраля 1898 г. американский крейсер Мен, находившийся около Гаваны, взлетел на воздух; на нем погибло 300 человек. Соедин. Штаты обвинили испанцев в том, что Мен был взорван ими; И. отвергла это обвинение безусловно. После длившихся два месяца переговоров Соедин. Штаты поставили И. ультиматум, в котором требовали очищения Кубы от испанских войск; И. отказалась, и 25 апреля Соедин. Штаты официально объявили ей войну. Война велась на двух театрах: у Антильских и у Филиппинских островов; и там, и тут инсургенты и американцы действовали в полном согласии друг с другом. 1 мая близ Манильи американская эскадра, под командой адмирала Девея, совершенно уничтожила испанскую эскадру и начала осаду города с моря. На Антильских островах военные действия разыгрывались медленнее. С самого начала американцы блокировали Гавану на Кубе, а 12 мая бомбардировали Сан-Жуан де Порторико; были делаемы попытки десанта, но неудачно. 19 мая испанская эскадра, под командой адмирала Серверы, достигла Сант-Яго де Куба. Американцы сосредоточили свои морские силы на этом театре военных действий; испанская эскадра была заперта в гавани Сант-Яго американским адмиралом Сампсоном. 20 июня американцы высадили значительные сухопутные военные силы на Кубе. 3 июля флот Серверы сделал попытку прорвать блокаду, но был почти совершенно уничтожен. 14 июля генерал Торал сдал Сант-Яго. Вслед за тем американцы устроили высадку и на Порторико. Испанское правительство через посредство французского посланника в Вашингтоне обратилось с просьбой о мире. 12 августа был заключен прелиминарный договор, который 10 декабря 1898 г. был обращен в Париже в мир окончательный. И. отказалась от своей власти над Кубой, Порторико, остальными принадлежавшими ей Антильскими островами и над Филиппинами, где Манилья держалась до конца войны против всех натисков американцев и филиппинских инсургентов. За Манилью американцы уплатили И. 20 миллионов долларов. Таким образом, И. перестала быть колониальным государством; в ее владении оставались только Марианские и Каролинские острова, которые она в июне 1899 г. уступила Германии за денежное вознаграждение в 17¼ миллионов. Мир с Америкой вызвал взрыв негодования в стране, но тем не менее был принят кортесами. 1 марта 1899 г. Сагаста, на ответственности которого лежало поражение, обусловливавшееся негодностью как испанского флота, так и испанской правительственной машины вообще, вышел в отставку. Власть опять перешла к консерваторам, во главе которых стоял Сильвелла. Ему пришлось возвысить почти все налоги и ввести целый ряд новых. Это вызвало ряд стачек и бунтов, побудивших вновь распространить на Сарагосу и Барселону военное положение. В конце 1900 г. Сильвелла вышел в отставку вследствие внутренних раздоров консервативной партии и уступил место генералу Аскарраге. В случае смерти короля без потомства, престол должен был перейти к потомству принцессы Астурийской; это заставляло часть консервативной партии относиться с особенной осторожностью к ее бракосочетанию. Оно состоялось 14 февраля 1901 г. и вызвало такие бурные манифестации в Мадриде, что кабинет Аскарраги вышел в отставку. Консерваторам Виллаверде и Сильвелле не удалось составить нового кабинета, и власть вновь перешла к Сагасте. Новые выборы, произведенные Сагастой, дали ему полное торжество. Главной мерой либерального кабинета было требование от всех духовных конгрегаций занесения в регистры префектуры; эта мера была принята, чтобы затруднить доступ в И. конгрегациям, изгнанным из Франции. 17 мая 1902 г. король Альфонс XIII достиг 16-летнего возраста, был признан совершеннолетним и вступил в управление страной самостоятельно. Крутые меры Сагасты против духовных конгрегации вызвали внутренние раздоры в либеральной партии, вследствие которых в январе 1903 г. министерство пало. Новый консервативный кабинет Сильвеллы распустил в 1903 г. кортесы и добился громадного министерского большинства. В декабре 1903 г. Сильвелла пал и место его занял консерватор Маура. В декабре 1904 г. он уступил место консервативному же кабинету Аскарраги, который через месяц был заменен новым консервативным кабинетом Виллаверде. Летом 1905 г. власть вновь перешла к либералам, в лице Монтеро Риоса. В сентябре 1905 г. произошли выборы в кортесы, которые дали значительное большинство либералам.
Литература. G. Diercks, «Geschichte Spaniens von den frühesten Zeiten bis auf die Gegenwart» (Б., 1894—95); Burke, «A history of Spain from the earliest times to the death of Ferdinand the Catholic» (Л., 1895); Diaz Carmona, «Elementos de historia de Espana» (Кордоба, 1896); Altamira y Crevea, «Hist. de Espana y de la civilizacion española» (Барселона, 1900—02); De Paz, «La España durante el siglo XIX» (Мадрид, 1898); Пискорский, «Истории Испании и Португалии» (СПб., 1902); Hume, «Spain, its greatness and decay» (Кембридж, 1897); его же, «Hist. of modera Spain 1788—1898» (Л., 1899); Martinez у Gonzales, «La crisis de l’agriculture» (Саламанка, 1893); Meyrick, «The church in Spain» (Л., 1892); Mary Plummer, «Contemporary Spain» (Л., 1899); Root, «Spain and its Colonies» (Л., 1898); Routier, «Espagne en 1897» (П., 1897); Wilson, «The downfall of Spain; naval history of the spanish-american war» (Л., 1899).
Примечания
правитьПриложение
править