Шестидесятый раз снег предо мною тает,
И тихо льёт тепло с лазурной вышины,
И, если память мне вконец не изменяет,
Я в детстве раза три не замечал весны, —
Не замечал того, как мне дышалось чудно,
Как мчались журавли и как цвела сирень...
Десятки лет прошли: их сосчитать нетрудно,
Когда бы сосчитать не возбраняла лень!
Невелико число! Но собранный годами
Скарб жизни так велик, так много груза в нём,
Что, если бы грузить — пришлось бы кораблями
Водою отправлять, а не иным путём...
Противоречия красот и безобразий,
Громадный хлам скорбей, сомнений и обид,
Воспоминания о прелестях Аспазий[1],
Труды Сизи́фовы[2] и муки Данаид[3],
Мученья Та́нтала[4], обманы сына, брата,
Порывы глупостей, подряд или вразброд;
В одних я шествовал на подвиг Герострата[5],
В других примером мне являлся Дон-Кихот...
Шестидесятый раз снег предо мною тает...
Лазурна высь небес, в полях ручьи журчат...
Как много жизнь людей всего, всего вмещает,
И что же за число в две цифры — шестьдесят!..
