Когда от хлябей и болот
И от гнилых торфянико́в
Тлетворный дух в ночи́ идёт
В молочных обликах паров,
И ищет в избы он пути,
Где человек и жёлт, и худ,
Где сытых вовсе не найти,
Где вечно впроголодь живут, —
Спешите мимо поскорей,
Идите дальше стороной
И прячьте маленьких детей:
Цинга́ гуляет над землёй!
«Ах, мама! Глянь-ка из окна...
Там кто-то есть, наверно есть!
Вон голова его видна,
Он ищет щёлку, чтоб пролезть!
Какой он белый и слепой!..
Он шарит пальцами в стене...
Он копошится за стеной...
Ах, не пускай его ко мне!»
Дитя горит... И сух язык...
Нет больше силы кликнуть мать
Безмолвный гость к нему приник,
Припал! даёт собой дышать!
Как будто ластится к нему,
Гнетёт дитя, раскрыл всего
И, выдыхая гниль и тьму,
Себя он греет об него...
Так, говорят, их много мрёт
В лачугах, маленьких детей, —
Там, где живут среди болот,
У корелы́ и лопарей!
