Художественная жизнь Петербурга
правитьВыставки и художественныя дѣла
править«Аполлонъ», № 11, 1910
Выставкой работъ Н. Тархова, открывшейся 21 октября въ «Аполлонѣ», начался въ Петербургѣ выставочный сезонъ. Впрочемъ, «первой ласточкой» была осенняя выставка въ «Пассажѣ», примѣчательная только какимъ-то скандаломъ, учиненнымъ В. М. Пуришкевичемъ по поводу какой то карикатуры. Въ остальныхъ отношеніяхъ выставка ничѣмъ не отличается отъ предыдущихъ «осеннихъ». Достаточно перечислить имена Константина Маковскаго, П. Сала, Вещилова, Ризниченко, Оскара Гофмана, С. Федорова, чтобы стало ясно, какого рода «товаръ» здѣсь предлагался[1]. Выставка «Товарищества художниковъ», помѣщающаяся въ залахъ Общества Поощренія Художествъ, мало чѣмъ отличается отъ «осенней». Галкины, Кравченки, Штемберы и семья Клеверовъ соперничаютъ между собой въ дурномъ вкусѣ и художественной безграмотности. Газеты сообщили также о новой «грандіозной» выставкѣ лѣтнихъ работъ молодыхъ художниковъ. Участвовать на ней должны, главнымъ образомъ, ученики разныхъ художественныхъ школъ Петербурга, а также — только-что окончившіе эти школы… Можно себѣ представить, какая это будетъ выставка…
Но еще печальнѣе — посрамленіе русской живописи за границей. Художникъ Н. И. Верхотуровъ устроилъ выставку русскаго «искусства» въ Лондонѣ — первое выступленіе «Общины художниковъ». Выставка открылась 10 октября и продолжится два мѣсяца. Какой позоръ русскаго искусства — это выступленіе, можно судить по тому, что главные экспоненты на ней — К. Крыжицкій, Богдановъ-Бѣльскій, Бергольцъ и К. Маковскій. Повидимому, устроители желаютъ повторить «эффектъ», произведенный въ прошломъ году русскими художниками въ Мюнхенѣ. Но тамъ уже приглядѣлись къ нашимъ отечественнымъ «талантамъ», въ Лондонѣ же это, насколько помнится, первая большая выставка русскаго искусства…
По этому поводу приходятъ на мысль разныя параллели касательно нашихъ художественныхъ дѣятелей…
Стоитъ у насъ кому-нибудь энергично и съ любовью взяться за какое либо дѣло, какъ сейчасъ же завистниками и хулителями суются «палки въ колеса» новымъ начинаніямъ. Когда эти хулы исходятъ отъ публики, то все же ихъ легче игнорировать, но обыкновенно изощряются въ нихъ присяжные «критики», и тогда одного молчанія культурнаго меньшинства — мало, хотя бы, критикомъ' оказался самъ Брешко или Кравченко.
Недавно въ нашемъ собраніи лжей — «Новомъ Времени» именно этотъ послѣдній обрушился на дѣятельность гр. Д. И. Толстого, какъ на комиссара выставки 1911 г. въ Римѣ, а за одно — и какъ на товарища главноуправляющаго Русскимъ Музеемъ. Суть въ томъ, что гр. Д. И. Толстой, распредѣляя мѣста на Римской выставкѣ, указалъ заранѣе количество мѣста, отводимаго на этой выставкѣ разнымъ обществамъ, въ томъ числѣ и «Весенней». Экспоненты послѣдней обидѣлись и совсѣмъ отказались отъ какого либо участія. Можно только порадоваться этому и отъ души пожелать, чтобы то же сдѣлали и другіе quasi-художники, включая и тѣхъ товарищей Кравченки, о которыхъ онъ такъ заботливо печется.
Рѣшеніе графа Толстого въ высшей степени благоразумно, и если можно въ чемъ либо упрекнуть организаторовъ выставки, то это скорѣе въ снисходительности ко всякимъ Крыжицкимъ, Киселевымъ и К°. Довольно уже срамилось русское искусство въ Мюнхенѣ и теперь въ Лондонѣ!
Другіе нападки Кравченки, касающіеся дѣятельности гр. Толстого по музею Александра III, еще менѣе основательны. Кравченко упрекаетъ гр. Толстого въ томъ, что онъ не слушаетъ «Академіи». Но если бы только принимать въ Музей все, что предлагаетъ Академія, а съ другой стороны — каждый разъ, при всякой новой покупкѣ, съ ней совѣтоваться, — то музей Александра III скоро бы превратился въ академическій музей, или — что равносильно — въ пошлую лавочку, набитую всякимъ хламомъ. Достаточно пройтись по музею Академіи, чтобы увидѣть какъ «компетентны» въ русскомъ искусствѣ заправилы Академіи. Изъ прошлаго Русскаго Музея можно также привести не мало примѣровъ не только неосвѣдомленности, но полнаго невѣжества академическихъ судей. Такъ, напримѣръ, одинъ изъ шедевровъ Музея — портретъ Екатерины II, кисти Шибанова, былъ когда то отвергнутъ Академіей, какъ недостойный висѣть рядомъ съ «перлами творчества» разныхъ Мещерскихъ, Киселевыхъ, Грузинскихъ и прочихъ «мастеровъ». Замѣтимъ при этомъ, что портретъ былъ оцѣненъ продавцомъ, кажется въ 100 руб. или что то въ этомъ родѣ. Только со вступленіемъ гр. Толстого на должность товарища главноуправляющаго, портретъ былъ пріобрѣтенъ, какъ рѣдкое сокровище, за 3.500 руб., такъ какъ новый владѣлецъ понялъ его настоящую цѣну и не хотѣлъ уступить его дешевле.
Такимъ образомъ, благодаря невѣжеству академическихъ заправилъ, Музей переплатилъ много денегъ, а не будь гр. Толстого, прекрасный портретъ Шибанова не былъ бы въ числѣ лучшихъ холстовъ нашей національной галереи. Еще забавнѣе примѣръ съ портретомъ Тропинина, который когда то предлагался за 800 руб. Музею. Это была семейная группа въ ростъ, т. е. картина того типа, какого въ Музеѣ среди работъ Тропинина нѣтъ. Академики — отказали. Но черезъ нѣкоторое время тѣ же академики пріобрѣли за тысячу рублей, у своего товарища В. Маковскаго, ничтожный маленькій портретъ того же Тропинина, портретъ, не представляющій для Музея никакого интереса и крайняя цѣна которому 100—200 рублей. Все это — лишь случайные примѣры, выхваченные изъ сотни случаевъ, доказывающихъ полную безграмотность въ области искусства тѣхъ людей, которые призваны оффиціально контролировать дѣйствія администраціи Русскаго Музея. И если бы не графъ Д. И. Толстой, то за послѣдніе годы въ Музеѣ не только бы не было сдѣлано ничего хорошаго, но усердіемъ академическихъ инвалидовъ онъ былъ бы превращенъ въ свалочное мѣсто, гдѣ — можетъ быть удачно для нихъ, но весьма прискорбно для Музея — нашли бы себѣ мѣсто одни Крачковскіе и Кравченки.
Въ ноябрѣ с. г. открывается въ Петербургѣ «Институтъ исторіи искусствъ», организуемый графомъ В. П. Зубовымъ (Исаакіевская площадь, 5). Предполагается чтеніе лекцій и докладовъ научнаго характера, выписано огромное количество художественныхъ изданій для библіотеки, предположено устроить музей фотографическихъ репродукцій и проч. Нельзя не пожелать успѣха этому предпріятію. «Werksiatt der Kunst» сообщаетъ, что международный союзъ художниковъ въ Римѣ, рѣшилъ во время римской выставки 1911 года созвать конгрессъ художниковъ всего міра. Намѣчена уже слѣдующая программа: культурныя и педагогическія проблемы, преподаваніе искусства, авторское право и проч.
- ↑ Говорить подробно объ этой Ауеровской лавочкѣ, на страницахъ художественнаго журнала, не приходится; она является печальнымъ, но неизбѣжнымъ слѣдствіемъ спроса на тотъ «товаръ», которымъ наполняются отдѣльные кабинеты ресторановъ, купеческія квартиры новобрачныхъ и номера бань. Впрочемъ, зло, распространяемое подобными «выставками», имѣетъ и самостоятельное начало. Напр., многочисленныя открытыя письма со скульптуръ-карикатуръ г. Жукова, несомнѣнно, растлѣвающе дѣйствуютъ на вкусы толпы.